Агрессия как явление

АГРЕССИЯ КАК ИНТЕГРАЛЬНОЕ ЯВЛЕНИЕ

©2007

Касумов Тофик Касумович, кандидат философских наук, доцент,

Московский государственный открытый университет

Понятие «агрессия» психологи, социологи и философы трактуют по-разному, вкладывая в него то или иное научное содержание. Тем не менее, все подобные трактовки не позволяют в полной мере раскрыть сущность агрессии. В этой связи предпринята попытка o6v яснить данное явление с позиций «интегрализма» (целостного представления), как особого взаимодействия «психологического» и «социального». Вначале в агрессивном поведении выделяются отдельные составляющие (дифференциация) с тем, чтобы можно было более полно определить их роль и специфику. И затем уже агрессия «собирается» как целостность (интеграция). Такой подход позволяет, во-первых, основательно использовать классические теории агрессии не в общем, а в частном (применительно к каждой составляющей), и, во-вторых (и это главное), успешнее решать проблемы типологизации, управления и контроля агрессии в ее целостности и сущностных проявлениях. «Метафизика» агрессии, предложенная в данной статье, строилась в большей мере на достижениях психологической науки, а также на собственных наблюдениях и размышлениях автора.

Ключевые слова: агрессия, интегрализм, агрессивное чувство, агрессивное действие, рационализация агрессии, агрессиум, агрессивное поведение, массовый агрессор, арматурное право, гедонистическая агрессия, карьерный анабиоз, атрибуция, враждебная атрибуция, активно-наступательная агрессия, базово-защитная агрессия, воображаемая агрессия.

Отношения, которые существуют между индивидами и обществом, а также между социальными группами, не могут быть поняты без понимания проблемы агрессии.

Фредерик Перлз

1. Обоснование (или постановка) проблемы

Что есть агрессия, какие силы ее вызывают и обуславливают? Почему человек не может обойтись без того, чтобы не быть агрессивным, причем даже в своих самых что ни на есть повседневных делах и проявлениях? Дает ли что-либо агрессору такое поведение, а главное, есть ли в нем какие-то пределы допустимого? Можно ли агрессию, исходя из ее проявлений и последствий, разложить на некие составляющие и уже на этой основе

решать проблемы ее типологизации, управления и контроля? Вот круг основных вопросов, которые охватывают предметное поле человеческой агрессии. С их исследованием и определением на этой основе структур «мотивационного» ядра агрессии, собственно, и связано обоснование всей сложной интеграции агрессивного поведения. Мы попытаемся в той или иной мере затронуть эти сущностные вопросы, рассматривая агрессию как продукт интеграции - феномен индивидуальной и социальной жизни.

Но вначале несколько слов о самом термине «агрессия». Этимология поможет нам выяснить, какие действия способствовали возникновению данного понятия и в какой мере они (эти действия) сохранили свое значение.

Слово «агрессия» (от лат. «аггредере» - приблизиться) у древних означало нападение, вторжение на чужую территорию. Такие действия в массе своей сопровождались разрушениями, захватом или уничтожением имущества, жестокостью и насилием. Надо полагать, что со временем весь этот «груз зла» как-то сам по себе «осел» в языке вместе со словом «агрессия». А коллективное сознание и развивающиеся насильственные практики в еще большей мере способствовали его широкому использованию и распространению. Агрессией стали называть класс явлений, присущих определенному типу поведения, где главным было напасть, переступить запретное (что само по себе уже является агрессией) с тем, чтобы нанести урон. Так возник шаблон «агрессия», удобный для словоупотребления в различных контекстах и, прежде всего, применительно к политике государства и поведению человека.

Однако для выявления сущности агрессии, формализации ее как научной категории, потребовались уже усилия многих ученых. Благодаря философам, социологам, юристам и в большей мере психологам, данное понятие обыденного сознания и политического дискурса было наполнено рациональным содержанием, отражающим взгляды исследователей на предмет его изучения. Ныне существует огромная литература, где агрессия представлена доминирующей силой, источником существования которой по праву считается не только сам человек, но и среда. Однако полной ясности по поводу природы и детерминации данного феномена пока нет. Так, соглашаясь с тем, что агрессия - это сила (сущностная характеристика), одни считают ее обусловленным свойством человека и подчеркивают ее инстинктивно-генетический характер (фрейдистская традиция). Другие полагают, что это обычная жизненная сила, которая, проявляясь в определенных условиях действия раздражителей (стимулов), получает специфическое «звучание» и «окрас» (бихевиористская традиция). При этом психологи рассматривают агрессию как субъективное (внутреннее) явление, а социологи - как объективное (внешнее). Если для первых источником агрессии в большей мере является внутренний мир (инстинкты, психологические процессы), то для вторых - внешние факторы среды (масс-медиа и др.).

Есть еще одно обстоятельство, на которое следует обратить внимание. Дело в том, что ряд исследователей особо настаивают на позитивных началах агрессии, считая ее жизненно-необходимой доминантой. «Человеку без агрессии нельзя, - убеждает нас Ролло Мэй, - так она служит жизненным ценностям, способствует самоутверждению и самоуверенности» [1, с. 44-46]. В то же время есть авторы, которые оспаривают данный тезис, полагая, что такая «оправдательная» позиция может вести к спонтанной легитимизации агрессии.

Как видим, в понятие «агрессия» вкладываются разные научные представления, имеющие свой смысл и содержание. Но они не покрывают того смысла и значения, которое в полной мере отражало бы содержание и сущность агрессии как формы бытия человека. И этому есть свои объяснения. В числе основных можно назвать то, что видимые формы агрессии, будучи весьма различными по своим характеристикам, имеют также и разные «механизмы запуска», что делало в свое время острыми, но теперь уже малопродуктивными, споры по единому основанию агрессии. Правда, установка на то, чтобы все привести к единому основанию, принесла свои положительные плоды. Дискурсы помогли выявить

и четче описать многие важные элементы агрессии. Однако ни один из них (элементов) так и не был принят в качестве единого основания агрессии. И это понятно - ведь понятие «агрессия» в основе своей собирательно. Поэтому попытки объяснить феномен агрессии в пределах четких границ какой-то одной сущности, будь то порождение природы человека (инстинкт) или культуры (артефакт), представляются сегодня односторонними.

Действительно, когда человек ведет себя агрессивно, наносит вред другим, свидетельствует ли это только о его врожденных качествах? Или он таким образом реагирует на давление среды (ситуации), а то и вовсе демонстрирует усвоенные им в процессе наблюдения (викарное научение) образцы агрессивного поведения. Следует ли в этой связи агрессию понимать как реакцию, имманентную вообще человеческой природе, или это часть индивидуально-психологических характеристик, связанных с конституциональной предрасположенностью, взрывчатостью и слабостью контроля над эмоциями? Будет ли агрессивная реакция на факторы среды связана лишь с индивидуальным жизненным опытом, например, с ущемлением образа «Я», и как следствие, озлоблением человека на всех и вся? Или агрессию в данном контексте следует понимать как проявление ментальной активности и агрессивной культуры (субкультуры)? В этом случае индивид с архаическим представлением будет воспринимать мужественность как агрессивность и тогда физическая агрессия может стать при определенных обстоятельствах жизненным стилем личности. А, находясь под влиянием группы, у которой свое особое понимание относительно «нормального», участник коллективной агрессии легко пойдет на разрушение социально-приемлемых стандартов. В ситуации группового «подогрева» агрессивность будет уже выступать как непременная «атрибутика» крутых парней.

Приведенные нами альтернативные положения «или-или», внутреннее и внешнее, биологическое и социальное, врожденное и приобретенное, как позиции безусловной заостренности, собственно и послужили краеугольными камнями ряда выдающихся теорий человеческой агрессии на Западе. Это инстинктивистские теории: психоанализ 3. Фрейда [2; 3] и этология К. Лоренца [4]. Различные теории бихевиористского направления: теория Д. Долларда (фрустрация - агрессия), развитая Л. Берковицем [5] и др., гуманистическая теория Э. Фромма [6] и теория социального научения А. Бандуры [7]. Высокая эвристическая ценность, большой потенциал данных теорий продолжают и ныне активно работать в исследовательских целях. Они являются тем «языком» и «мерилом», благодаря которым возможно обсуждение сложных проблем теории агрессии. В то же время следует сказать и о том, что взятые в отдельности, теории мало что дают практике управления и контроля агрессивных действий. Такое положение объясняется крайностями авторских позиций, стремлением удержать «на плаву» лишь свою «теорию». Притом, что агрессия в этих теориях чаще всего рассматривается как заключенная в себе субстанция, без связи с другими ментальными структурами.

Такие «крайности», как уже отмечалось, дали свой общий «позитив». Теперь, возможно, следует помыслить иначе, чтобы выйти из заколдованного круга «или-или» и прийти к общему согласию на основе «этого» и еще «вот этого». То есть начать творчески синтезировать «спорящие представления». Ведь в этом случае «собирательность», как образующее начало понятия «агрессия», была бы использована и при разработке теории, что в большей мере способствовало бы стыковке теоретических положений с практикой. Но, как бы то ни было, пришло время «собирать камни», причем не в «кучу», а системно, в пределах рационального. В этой связи попытаемся, прежде всего, совместить два дискурса: психологический и социально-философский, с тем, чтобы, опершись на выдающиеся теории агрессии, разработанные в различных областях знании, выйти на интегральное понимание данного феномена. Такой подход позволит исследовать агрессию как интегральное целое в контексте основных ее составляющих - поведенческих структур, формами которых будут отдельные акты агрессии. В этом случае мы сможем более эффективно, дифференцированно исполь-

зовать классические теории агрессии применительно к каждой ее составляющей. А значит и более действенно решать проблемы типологизации, управления и контроля агрессии.

Итак, начнем с 3. Фрейда, чье творчество стоит особняком в истории психологической науки. Собственно, он и создал парадигму агрессии, в русле которой развились гуманистическая, фрустрационная и др. концепции агрессивного поведения. 3. Фрейд сформулировал инстинктивистскую теорию агрессии как органическую часть своего психоаналитического учения. По Фрейду, поведение человека определяется множеством неосознаваемых инстинктов, среди которых он выделил две основные группы: инстинкт жизни (Эрос) и инстинкт смерти (Танатос). Они находятся в постоянном напряжении, противостоянии друг другу, как силы любви и вражды, созидания и разрушения, добра и зла. Инстинкт жизни служит самой жизни, ее сохранению, упрочению и развитию (размножению), что достигается за счет сексуальной энергии либидо. Инстинкт смерти служит мертвому, пытается разрушить организм, низвести его в состояние «неорганики», что отвечает естеству организма, стремящегося вернуться в свое первоначальное существование - неорганический мир. В борьбе двух сил - Эроса с Танатосом на помощь Эросу приходят другие психические структуры (механизмы смещения и др.), которые направляют разрушительную силу Танатоса от «Я» во вне, на других. Если инстинкт смерти вступает во взаимодействие с сексуальностью, то это находит выражение в садизме (причинение боли и страданий другому) и мазохизме (причинение боли и страданий себе). В повседневной жизни агрессия в своих мягких формах рассматривается скорее как разрядка напряжения и освобождение чувства тревоги, страха и беспокойства.

Таким образом, агрессивная энергия (импульс, влечение) как нечто «вмонтированное» природой в организм с целью его разрушения и возврата в состояние неопределенности, согласно Фрейду, проявляется в основном как действие агрессора (субъекта), наносящего вред другому (объекту, жертве агрессии). Эта разрушительная сила неудержимо стремится вырваться наружу, она не подчиняется воле человека, а, следовательно, и не управляется. Последнее обстоятельство существенно снижает в современных условиях эвристическую и практическую ценность теории агрессии Фрейда. Получается, что человек агрессивен по своей природе, и тут уж ничего нельзя сделать. С таким выводом можно согласиться по отношению лишь к инстинкту, как части агрессии, но в интегральном плане в агрессию входят и другие составляющие, посредством которых представляется возможным воздействие на нее в целях управления и контроля.

По мнению известного этолога К. Лоренца, человеческая агрессия точно так же, как и влечение у Фрейда, имеет биологическое происхождение, питается из постоянного энергетического источника и не всегда является результатом реакции на некое раздражение. Однако у Лоренца агрессия - это не инстинкт разрушения, а движущая сила борьбы за выживание и адаптацию организма к социальной среде. Если так, то как тогда быть с разрушительными войнами, с массовой жестокостью и насилием? Сам ученый связывает это с нарушением функций инстинкта агрессии, который в принципе должен был бы поддерживать жизнь, а он ее разрушает. И виной тому, считает Лоренц, являются издержки культуры, которые давят на человека и не дают осуществляться естественному выходу агрессивной энергии. Решение этой проблемы он видит в разрядке агрессивности на замещающий объект. «Переориентирование агрессии, - подчеркивает К. Лоренц, - это самый простой и самый многообещающий способ обезвредить ее. Она довольствуется замещающими объектами легче, чем большинство других инстинктов, и находит в них полное удовлетворение» [4, с 235].

Если Лоренц прав, то среди спортсменов, к примеру, не должно быть насильников, ведь они имеют возможность в спортивных тренировках и состязаниях давать выход своей агрессивной энергии естественным путем. Увы, это не так (спортивные навыки все чаще используются в рэкете), а значит, одних усилий по переориентированию агрессии будет явно недостаточно, чтобы искоренить насилие.

Обстоятельному анализу феномен агрессии подвергнут в работе Эриха Фромма «Анатомия человеческой деструктивности». Исследование агрессии в ней ведется комплексно, с широких социально-философских позиций и с использованием новейших данных нейрофизиологии, психологии животных, палеонтологии и антропологии. Фромм пытается преодолеть ограниченность различных психоаналитических, психологических и социобиологических концепций. Философ занимает примирительную позицию по отношению к двум основным парадигмам агрессии - инстинктивистской, возводящей все разрушительное в человеке к животному началу, и бихевиористской - выводящей деструктивность из социальной среды. Человек - существо биосоциальное, он одновременно и биологический индивид, и личность как представитель конкретного социума. Отсюда, действительно, было бы верно агрессивное поведение связывать с двумя началами: врожденным (внутренним) и социальным (внешним), рассматривая это как принцип в исследовании агрессии. В этой связи Фромм предлагает различать два совершенно разных вида агрессии: доброкачественную (оборонительную) и злокачественную (деструктивную, жестокую). Первый вид роднит человека с животными и выполняет биологическую функцию защиты организма; второй - деструктивность - присущ только человеку и является продуктом социума. Фромм особо подчеркивает, что только человек является убийцей, в отличие от животных. Он обоснованно вводит такие понятия как «биофилия» и «некрофилия». Биофил стремится ко всему живому, растущему, а некрофил - к мертвому, механическому, разлагающемуся. Яркий пример некрофила - Гитлер, чья деструктивная личность подробно анализируется в данной работе.