Психология как гуманитарная дисциплина

Оглавление:

1.Введение.

2.Глава №1.

2.1.Психология как гуманитарная дисциплина

2.2. Психология как естественнонаучная дисциплина

3.Глава №2.

4.Заключение

5.Список используемой литературы

Введение.

Психологию нельзя однозначно отнести к тем либо другим наукам. Исторически она складывалась как  «многоголосье» религиозных, философских, физиологических, биологических, медицинских  и иных представлений о человеке . 
 
Связь психологии с естественными науками вполне очевидна. Наиболее явная связь – с биологическими науками. Так, на биогенетическом принципе 3. Фрейд основывал обозначение этапов индивидуального развития, находя их аналоги на различных уровнях животного мира. Одним из авторитетных направлений современной биологии является этология – наука о поведении животных, рассматривающая соотношение врожденного инстинктивного поведения и влияния среды; эта наука распространяет свои принципы и на человека в поисках биологических истоков его социального поведения, в частности, агрессивности (один из основателей этологии – австрийский ученый Конрад Лоренц. Проблема соотношения врожденного и приобретенного–одна из центральных в психологии, в связи с чем для нее важны и данные генетики, предоставляющие материал относительно механизмов наследования определенных задатков, предрасположенности к психическим заболеваниям и др. Пограничная с генетикой область психологии – психогенетика, выявляющая роль генотипа и среды в формировании индивидуальных особенностей человека. 
 
Непосредственно с физиологией высшей нервной деятельности соотносится такая отрасль психологии, как психофизиология, изучающая психику в единстве с ее материальным субстратом – мозгом. 
 
Среди биологических дисциплин прикладного плана выделим медицину, прежде всего невропатологию и психиатрию.

Характерно, что многие выдающиеся психологи были и клиницистами (В.М. Бехтерев, В.Н. Мясищев, П.Я. Гальперин, значительное число психоаналитиков; Л.С. Выготский и А.Р. Лурия, уже будучи известными психологами, обучались медицине как студенты). Особо выделим основанную Александром Романовичем Лурия нейропсихологию, существующую на стыке психологии, физиологии и медицины науку, изучающую мозговые механизмы высших психических функций на основе локальных поражений мозга.

Глава №1

2.1.Психология как гуманитарная дисциплина.

Преимущественно, гуманитарная дисциплина соотносится с теми отраслями  психологического знания, которые связаны  с человеческой личностью. 
 
С историей психологию сближает интерес к особенностям душевного облика человека в различные исторические эпохи и в различных культурах (особенности личности, мировосприятия, мышления, формирования эталонов поведения, взаимоотношений, особенности складывающихся групп и т.д.) – они выступают предметом исторической психологии. 
 
С социологией – наукой о социальных системах и процессах–психология связана через изучение закономерностей взаимодействия личности и ее социального окружения, внутригрупповых и межгрупповых отношений.

Одна из ведущих отраслей психологии – социальная психология, изучающая психологические особенности  человека, обусловленные его существованием в группе, и характеристики самих  групп. 
 
Этнопсихология изучает особенности психики людей различных народов и культур, разрабатывая проблемы национального характера, самосознания, национальных особенностей мировосприятия, взаимоотношений, формирования сообществ и др. 
 
Политическая психология изучает особенности человека и групп, обусловленную их включенностью в политическую жизнь (политическое самосознание, ценности, особенности поведения и деятельности и др.) как на уровне индивида, так и на уровне малых и больших групп различного плана. 
 
Названные междисциплинарные области психологии тесно связаны между собой, и многие проблемы являются для них общими (например, особенности взаимоотношений внутри политических групп, образованных на национальной основе). В психологии – не являющейся единым знанием, подчиненным одной теоретической схеме, – представлены направления как естественно-научной, так и гуманитарной ориентации. Можно, однако, говорить о возрастающем «удельном весе» гуманитарного подхода – в связи с тем, что в центр психологии помещается человеческая личность, а это означает невозможность строго объективного (в естественно-научном понимании этого слова) подхода к человеку без обсуждения проблем человеческих ценностей, смыслов, переживаний

Так, существуют области, относительно которых выдвигаются и химические, и физиологические, и психологические  теории (например, механизмы памяти); химические процессы рассматриваются  при анализе важных для психологии биологических явлений; наконец, существует психофармакология – научно-практическая дисциплина, изучающая закономерности воздействия на психику лекарственных  препаратов.

Разумеется, на человека также  действуют внешние силы, но его активность определяется не только и не столько ими, а его внутренней позицией, его ценностями, стремлениями, мировоззрениями, видением жизненной перспективы. Другими словами, человек является самодетерминирующимся существом, т. е. сам определяет свою жизнь.

Изучение сообществ животных не дает адекватного понимания жизни  человеческого общества, хотя подобные попытки предпринимались неоднократно. Понимание человека как особого  явления, по сути своей принципиально  отличного от животного, требует  и особого подхода к его  изучению. Если при изучении природных  явлений возможно произвести некоторое ситуативное моделирование в лабораторных условиях, то применительно к человеку подобного оказывается недостаточно, а в некоторых гуманитарных науках, к примеру в истории, подобное воспроизведение вообще невозможно. Если при изучении природных явлений возможно «изъятие» отдельных фрагментов для исследования, то человек как сложнейшее, единое духовно телесное существо должен рассматриваться во всем многообразии его индивидуального и общественного бытия.

Таким образом, можно говорить не только о естественных и гуманитарных науках, различаемых по объекту исследования, но и о двух различных подходах, двух способах научного мышления –  естественном и гуманитарном. К психологии это имеет прямое отношение.

Далеко не всегда специфику  психологического познания связывают  с областью гуманитарного знания. Существуют и иные позиции. Они вполне определенно выражены в дискуссиях о предмете психологии, в трактовке  психологии как науки, в первую очередь  – естественной, биологической либо биосоциальной. В.Я. Ляудис трактует ее «как науку социально историческую, что не исключает в ее арсенале естественнонаучных методов исследования. Однако ведущую роль в ней играют методы социальных наук, методы гуманитарного познания. Гуманитарное познание – особый тип научного познания, предполагающий иное отношение познающего субъекта к объекту исследования, чем то, которое свойственно естественно научным дисциплинам»

В центре гуманитарного познания находится не вещь, а личность человека, с ее чувствами, взглядами, наклонностями, способностями и привычками. В дословном переводе психология является наукой о душе. А если душа – объект психологии, то мы сталкиваемся с рядом трудноразрешимых проблем.

Во первых, что такое душа? Если это некоторая метафора, позволяющая объяснить человеческую активность, особенности переживаний, мышления и т. д., то она не может быть объектом психологии, оказываясь лишь понятием, облегчающим наши рассуждения. Во вторых, существует ли душа как реальность? Ведь лишь признание ее объективности может сделать ее объектом науки. Утвердительно ответить на этот вопрос невозможно. Существование души несомненно для одних и условно для других. Скажем так: если душа существует, то непосредственно ее увидеть, измерить, потрогать невозможно; невозможно и провести эксперименты с ней. В этом – одна из специфических особенностей психологии как науки, входящей в состав гуманитарных наук.

Если слово «душа» заменить словом «психика», имея в виду особую форму отражения мира, то положение  в этом случае существенно не изменится: психика тоже «ускользает» от непосредственного  исследования, как и душа, и доказать ее существование, как самостоятельной  реальности, так же сложно. Если же подойти к психологии иначе, скажем, оценить ее как неорганическую или органическую природу, общество, мышление, то всё же оказывается, что без обсуждения того, что такое «душа» или «психика», ответ невозможен, так как необходимо иметь критерий «одушевленности».

При таком подходе получается, что у психологии нет объекта  или же объект предельно не определен. Но с этим невозможно согласиться  потому, что в нас живут образы, чувства, переживания, что есть некоторая особенная реальность, отличная от той, которую мы воспринимаем как внешнюю.

В связи с этим можно  воспользоваться образом академика  А.В. Петровского, который заявлял, что  есть солнце и есть моя мысль о  солнце; есть переживание радости  при появлении солнца, да и то, как я вижу солнце – образ солнца во мне – это ведь само солнце, а не нечто особенное. Если я человек  – то есть мое представление о  самом себе, мое отношение к  самому себе.

В человеке живут желания, чувства, эмоции, побуждающие его к деятельности; он может представить себе то, что никогда не видел; может вспомнить то, что давно уже исчезло из его жизни. Иными словами, есть мир, в том числе и другие люди, и есть то, как этот мир живет в человеке и в других людях – в образах, мыслях, отношениях, т. е. мир психических явлений, субъективная реальность. А поскольку существует субъективная реальность, то можно попытаться понять, что она собой представляет, как возникает, развивается, умирает, в чем проявляется, что определяет ее существование и как это происходит. Субъективная реальность у каждого своя. Если же предположить, что она формируется по единым основным принципам, то можно постараться обнаружить, т. е. открыть закономерности, которым следует ее развитие и существование.

Может, для анализа этой реальности достаточно заглянуть в  самого себя? Одно время психологи  так и делали, пытаясь понять психические  явления через специально организованное самонаблюдение и отчеты о его  результатах. Однако, наблюдая, оценить  можно лишь то, что осознается. В то же время было показано, что в нас живет и неосознанное – установки, скрытые желания, привычки, стереотипы, которые могут «прятаться» за тем, что мы воспринимаем в себе как очевидное, искажать нашу оценку, заставлять нас бессознательно избегать осознания определенных переживаний, забывать события и т. д. Кроме того, при таком подходе противопоставляются внутренние и внешние миры, что также проблематично. Из отмеченного следует, что в самонаблюдении психика проявляется лишь с определенной стороны, искаженно и фрагментарно.

Особенностью психологической  науки является и то, что рассматривая психику как объект размышлений, она не может сделать ее объектом непосредственного исследования; ей приходится искать для этого другие объекты, чтобы через их анализ делать выводы о психике как таковой. Выбор объекта посредника зависит  от того, что считается главным, определяющим психическую жизнь, т. е. того объяснительного  принципа, который предлагается той  или иной научной школой.

В центре гуманитарного познания появляется не вещь, а человек, его  отношения с подобным себе. По мнению М.М. Бахтина, познание вещи и познание личности представляют собой два  предела. Вещь исчерпаема до конца односторонним актом познания субъекта. А личность, как познаваемое, требует не «точности» познания, а глубины «проникновения». Познание – проникновение всегда является двусторонним актом[8, с. 409].

Суть отношений познающего субъекта и субъекта познаваемого заключается  в диалоге. Диалог же предполагает раскрытие  не только значений, которые ситуативны, но и смыслов, которые даны в бесконечном многообразии контекстов и в динамике изменений, субъектов в ходе познания. Поэтому диалог исчерпаем, ибо подлинное понимание исторично и персонифицировано. Это обстоятельство и придает специфику критериям точности понимания в гуманитарном познании в отличие от естественно научных критериев. Точность познания гуманитарного не в идентификации, а в преодолении «чуждости чужого без превращения его в чисто свое» т. е. в определенной мере проникновенности, взаимной сопряженности познающего и познаваемого.

Необходимо подчеркнуть  еще одно свойство гуманитарного  познания, важного в понимании  особенностей изучения психологической  науки. Психологическое познание принципиально  гетерогенно и предполагает не только научно теоретическое, понятийно знаковое, логическое мышление, в значительной степени формализуемое, но и мышление образное, художественное, наглядно действенное, наконец, созерцание, основанное на символическом  сознании и интерпретации символов, с помощью которых психолог проникает  в области бессознательного.

Образ психологической науки  в нашей стране долгие годы формировался таким образом, что в нем не находилось места для форм символического сознания, свойственных гуманитарной культуре. И только в последние  десятилетия, когда психоанализ и аналитическая психология стали у нас доступными для изучения, в систему подготовки психологов начали проникать идеи необходимости символического сознания – способности интерпретировать и порождать символы, которые неразрывно связаны с эмоционально чувственным опытом людей.

По мнению философов, «символическое сознание … особая реальность внутреннего  мира человека, где личностные интимные смыслы слиты с актуализировавшими их предметами, отношениями, ситуациями, или освещаются, определяя индивидуальное или коллективное мироотношение и миропонимание, далеко не всегда осознаваемое».

Уже давно психоаналитики З. Фрейд, Э. Фромм, Ш. Лакан, К.Г. Юнг и другие выделяли независимо друг от друга перечень наиболее важных для психологов областей знания. Так, у Фрейда это – психиатрия, сексология, история цивилизаций, мифология, психология религии, история литературы и литературная критика. У Фромма это – драма, изобразительное искусство, поэзия, мифология; у Лакана – риторика (метод воздействия), диалектика (в аристотелевском техническом смысле), грамматика, поэтика (анализ всех жанров, включая юмор и анекдоты).

В приведенных перечнях можно  заметить не только различия позиций  трех психоаналитиков, но и поразительное  сходство их поиска в культуре тех  областей, где проявляется работа бессознательного, интуитивного либо не вполне осознаваемого опыта, которая  находит свое воплощение в символах и работе не поддающегося рациональной логике символического сознания.