В.Путин: первый год. Чаяния и надежды

Содержание

1. Путин, первый год. Чаяния и надежды_________________________3

2. Готов ли  Путин к роли президента____________________________4

3.  Победы  и поражения Путина_________________________________5

4. Внешние факторы__________________________________________6

5. Итоги_____________________________________________________8

6. Нынешний путин

           6.1 Президент и его курс в свете иностранных СМИ__________8

      6.2 Как видят президента сейчас___________________________9

7. Вывод___________________________________________________13

8. Библиографический  список_________________________________14 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ПУТИН, ПЕРВЫЙ ГОД. ЧАЯНИЯ И  НАДЕЖДЫ.

     Приход к власти Владимира Путина ознаменовал начало нового этапа в российской политической жизни. С формальной точки зрения изменения не столь значительны. Более того, сохранилась прежняя правящая партия, состав властной коалиции претерпел сравнительно незначительные изменения. Не приходится говорить и о серьезной смене политического курса. Активно звучащие сейчас «державные» нотки появились в официальных заявлениях еще с 1994 года. Как и в 90-е годы, исполнительная власть декларирует приверженность экономическим реформам.

     Тем не менее, происшедшие за последний год перемены настолько очевидны, что есть все основания говорить о наступлении новой политической эпохи. Речь идет не о серьезном реформировании самих властных институтов или курса, а о радикальном преобразовании контекста, в котором действует президент России. Хотя Путин на словах признает принципы разделения властей, главный его девиз: «Государство - это я». Национальные и государственные интересы полностью отождествляются с интересами президента, а попытки оппонирования ему фактически воспринимаются как «антигосударственные». Такой подход был характерен для Бориса Ельцина в период 1994-98 годов, однако он носил больше декларативный характер и не был реализован на практике. Действия Путина оказались более успешными. Прежде всего, речь идет о «приведении в повиновение» законодательных органов власти (Государственной Думы и Совета Федерации), а также об ограничении властных претензий региональной элиты. Победы сопутствовали Путину отнюдь не во всех начинаниях: нередко власть отказывалась от заявленных намерений или шла на компромисс. Это еще не значит, что государство стало сильнее: запас прочности президентской власти базируется на популярности руководителя страны (беспрецедентной со времени смерти Сталина), высоких мировых ценах на нефть и панических настроениях среди элиты, не способной отмобилизоваться для противостояния главе государства. В одиночку же никто из политиков не рискует «испытывать на прочность» силу путинской  
 
 

власти: в некоторых  случаях (особенно на региональном уровне) наблюдается лишь саботирование  кремлевских инициатив, сопровождающееся подчеркнутой демонстрацией лояльности федеральному центру.

     Фактическое отсутствие оппозиции Путину породило среди части комментаторов предположения о “конце политики в России”. По их мнению, исход возникающих конфликтов заранее предрешен в пользу Кремля, сопротивление президентским инициативам порой бессмысленно. Формально определенная логика в подобных доводах есть. Но это лишь поверхностный взгляд. В российской политической жизни по-прежнему сохраняются основы для острейшей конкурентной борьбы. Поэтому речь идет не о том, продолжается ли в России политическая борьба, а о том, в какой форме она идет - публичной или кулуарной.

Готов ли Путин к роли президента

     Широкие полномочия, которые в соответствии с Конституцией предоставлены российскому президенту, предопределяют высокую зависимость развития событий в стране от личных качеств главы государства. Поэтому значение вопроса о том, как Владимир Путин видит собственную «миссию» и насколько он по своим психологическим и профессиональным качествам будет соответствовать роли президента, трудно переоценить. Так, после августовского (1998 года) дефолта именно катастрофическая непопулярность Бориса Ельцина и его частичная неадекватность положению в стране поставили созданную им властную систему на грань катастрофы.

«Врастание» Путина в роль президента прошло довольно быстро. В глазах населения он выглядел не «преемником» Ельцина, а скорее проникшим  в «коридоры власти» его антиподом. С другой стороны, осторожность Путина как опытного аппаратчика и роль ближайшего окружения Ельцина в  возвышении нового президента страховали многих представителей прежней элиты  от резких шагов со стороны получившего  карт-бланш от избирателей Путина. Внезапно оказавшись «первым лицом  страны», Путин не был перегружен серьезными обязательствами ни перед  политическими партиями, ни перед  социальными группами. Но в его  положении были и свои минусы. Он не был бойцом, «закаленным» острой политической борьбой, крайняя размытость программы сделала его курс эклектичным, потребовалось время 

и на психологическую  адаптацию. Некоторые испытания  Путин прошел довольно успешно. Несмотря на то, что он уже длительное время  находится «у руля» государства, он пока склонен внимательно выслушивать  мнение окружающих его людей и  осторожно относится к попыткам создания вокруг себя атмосферы «культа  личности». Но налицо и признаки растерянности  –

принятие решений  обуславливается причудливым сочетанием аппаратного инстинкта Путина, получаемого  им опыта, внешнего давления и представлений  о политической целесообразности. Большая  часть шагов Путина преследует тактические цели. Внятных представлений о собственной «миссии» он пока не имеет, а за локальными победами порой забывается главная цель - обеспечение модернизации экономики и политической системы страны, технологического прорыва для повышения конкурентоспособности производимых товаров и обеспечения устойчивой стабильности. Вместо этого речь часто идет о защите «национальных интересов» - но сами эти интересы четко не сформулированы. Вообще вес президентского слова постепенно девальвируется - некоторые из заявляемых им тезисов выглядят как способ «конспирации», маневрирования между лагерями и противоречат реально проводимой политике. Наконец, исполнительная власть подчас не способна определить, когда достигнутые ею успехи обусловлены эффективными действиями государства, а когда - лишь воздействием благоприятных факторов (высокие мировые цены на нефть и т.п.).

Победы  и поражения Путина

     Некоторое время Путин выглядел фантастически удачливым политиком. Он не просто оказался «в нужном месте в нужное время» (крупный чиновник, востребованный находившейся в кризисном состоянии властью), ему везло и с внешними факторами: оппоненты оказались слабы, экономическая конъюнктура (рост производства и высокие цены на нефть) благоприятствовали, население искренне приветствовало нового лидера.

     Некоторые из побед дались Путину на удивление легко. Он стремительно стал национальным лидером в глазах как населения, так и элиты. Приход к власти относительно молодого и энергичного руководителя привел к резкому усилению активности российской дипломатии. Наибольших результатов удалось достичь на постсоветском пространстве, где фактически распался направленный против Москвы союз ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдавия).

     Однако представления о «Путине-победителе» все же далеки от реальности. Путин не ведет открытый «торг» по ключевым вопросам, но довольно часто склоняется к принятию компромиссных решений, учитывающих позиции различных заинтересованных сторон.  Причин этого

немало - осторожность власти, ее неоднородность, нежелание  Путина идти на заведомо непопулярные шаги, внешнее давление. Вот лишь несколько наиболее ярких примеров. В сфере экономических реформ президент не стал препятствовать попыткам Касьянова торпедировать инициативы, предлагавшиеся министром экономического развития Германом Грефом. Наступление в региональной политике не было полномасштабным: власть не смогла воспрепятствовать победе на выборах ряда прежних губернаторов и пошла на послабление, предоставив им право баллотироваться на третий срок. «Компенсацией» главам регионов за сокращение полномочий стала передача им части функций муниципалитетов. Чеченская кампания не смогла достичь заявленных целей (уничтожение сил чеченского сопротивления и «стабилизация» положения в республике) и идет сейчас скорее «по инерции» - власть не имеет достаточной воли ни для ее расширения, ни для сворачивания. Во внешней политике завершилась неудачей попытка диктовать условия странам Парижского клуба, России приходится выплачивать долги в полном объеме.

Внешние факторы

     Скорее всего, во внутренней политике решающую роль будет играть соотношение сил между допущенными к власти ведущими элитными группами. Разрушение нынешнего баланса потенциально чревато различными катаклизмами - от сосредоточения власти в руках выходцев из спецслужб и открытого использования правоохранительных органов в подавлении оппонентов до создания «патриотической оппозиции» безынициативному Путину (ее потенциальным лидером в последнее время часто называют губернатора Ульяновской области генерала Владимира Шаманова). Такого рода сценарии не исключены, но представляются все же маловероятными. Если Путину удастся избежать серьезных эксцессов, в его силах удерживать власть в течение довольно длительного срока. Другим серьезным испытанием будут для президента внешние вызовы. Наиболее заметными из них являются угроза падения мировых цен на нефть, обострение отношений с западным сообществом и усиление активности исламского мира.

     Ключи от стабильности в России по-прежнему находятся в руках участников мирового рынка нефти. За год президентства Путина не удалось снизить зависимость страны от экспорта энергоносителей. Пока что угроза дестабилизации в случае падения мировых цен (как это было в середине 80-х годов XX века) достаточно велика.

     Серьезными последствиями может обернуться ухудшение отношений с США и странами Западной Европы. В последние годы Россия активно пытается противопоставлять европейские страны Соединенным Штатам, а также заявлять о желании создавать стратегические союзы с Китаем, Индией, рядом исламских стран. Но, как показывает опыт, противоречия между западными странами не столь остры, чтобы внести серьезный раскол в их позицию относительно России. Конфронтация же с Европой рискует вызвать новый кризис в отношениях с Парижским клубом, при неблагоприятном сценарии способный спровоцировать суверенный дефолт. Что же касается Китая и Индии, то они довольно сдержанно относятся к российским инициативам. Да и сама Москва видит в проектах союза с Пекином и Дели скорее рычаг пропагандистского давления на западный мир, нежели реальную перспективу.

     Потенциальным очагом дестабилизации остаются государства исламского региона. Действия Москвы здесь весьма противоречивы - от планов продажи оружия Ирану до стремления мобилизовать европейские страны на борьбу с исламским экстремизмом. Вторая стратегия более перспективна, но многое здесь будет определяться расстановкой сил в исламском сообществе - ограничатся ли радикальные мусульманские группировки закреплением в отдельных регионах (Афганистан, Чечня, некоторые территории Средней Азии) или же попытаются продолжить экспансию. В перспективе на повестку дня может также встать проблема постепенного сокращения численности славянского населения и его «размывания» выходцами из исламских республик Северного Кавказа и Средней Азии, а также из Закавказья - через несколько десятилетий это может вообще поставить под сомнение доминирование русского населения и принадлежность России к христианскому миру. В случае обострения противоречий в этом вопросе возможны несколько сценариев: постепенная сдача позиций мусульманам, националистический всплеск авантюрного характера (иранский сценарий) или же модернизационный прозападно-националистический путь, опробованный Турцией в период Ататюрка. 

Итоги

     По сути смысл первого года президентства Путина свелся к «разведке боем». Президент обозначал активность в самых разных направлениях, отслеживая реакцию на свои шаги. Он наступал там, где сопротивление было наименьшим, и отказывался от радикальных мер, если считал издержки

чрезмерными. Порой  действия президента носили демонстративный  характер, почти не наполненный реальным содержанием (визиты в Пхеньян и  Гавану), они были скорее призваны «запугать» западных партнеров России и сделать  их более сговорчивыми. Наибольшие успехи были достигнуты на внутриполитической сцене, а также в отношениях с странами СНГ. Серьезных прорывов в сфере экономических реформ, повышения эффективности работы госаппарата, борьбы с криминальными структурами, а также в международной деятельности пока не имеется.

НЫНЕШНИЙ  ПУТИН

ПРЕЗИДЕНТ И ЕГО КУРС В  СВЕТЕ ИНОСТРАННЫХ  СМИ

Люди живут, люди меняются, первое впечатление тоже имеет мерзкое свойство меняться. Так как же изменился Владимир Владимирович в глазах наших и запада? В зарубежной прессе косяком идут материалы с попытками уяснить все тот же вопрос: так кто же такой Путин? Выводы авторов по-прежнему расходятся. Так, английская "Дейли телеграф" опубликовала статью своего московского корреспондента Маркуса Уоррена по заголовком "Друзья Путина из КГБ перехватывают контроль". В ней утверждается, что мощная группа старых друзей Путина из данной структуры появилась в качестве доминирующей силы в Кремле, узурпируя место ельцинского истеблишмента.

     Далее Уоррен цитирует известного демократического эксперта по спецслужбам Евгению Альбац, написавшую в газете "Москоу ньюс": "Путин, слабый и непоследовательный, каким он казался вплоть до настоящего времени, разрывается пополам двумя лояльностями, которые унаследовал: первой - к корпорации, братству КГБ, сделавшим из него человека; второй - к "семье", сделавшей его президентом".

     А одному из авторов "Нью-Йорк таймс" вообще уже все "абсолютно ясно" в отношении русского президента. Именно под таким заголовком специалист

по России из правоконсервативного вашингтонского мозгового треста "Джеймстаун фаундейшн" Хэрри Копп просит больше не говорить американцам про "загадочного" Путина. По его мнению, на самом деле он "незамысловат как стакан чая". Он - автократ, наводящий порядок. А самое главное - занимается не реформированием России на американский манер, а "переформировать ее и ввести в современную эру в качестве неидеологического потомка своего советского предшественника". Худшей перспективы для американцев и не придумаешь.