Исторический обзор налогообложения в России

Все эти особенности налоговой политики начального периода перестройки экономики России (1992 - 1998 гг.) в сочетании с бездарной монетарной политикой, стремительным переходом государственных предприятий в частную собственность, упованием на «невидимую руку» рынка способствовали небывалому спаду производства в условиях мирного времени.

Можно сказать, что теневая экономика стала превалировать над официальной. 
Следующим серьезным недостатком налоговой системы России, отрицательно воздействующим на развитие ее экономики, является то, что большинство введенных налогов имеют так называемую плоскую шкалу. Иначе говоря, ставки налогов одинаковы для всех субъектов хозяйствования. Данный порядок, по мнению «отцов» такой налоговой системы, создает равные условия для всех ее субъектов, что позволяет отказаться от сложной системы налогообложения.

На самом деле это довольно примитивный подход к налогообложению, идущий от идеологии, что конкуренция и рынок все расставят по своим местам. 
В угольной промышленности по состоянию на 1995 г. доля заработной платы в издержках производства составляла 40,1 % при рентабельности в 8,0 %, в пищевой промышленности соответственно - 11,1 и 16,3 %, в торговле - 21 и 25,1 %. Кроме того, при одних и тех же налогах сильнейшее превосходство по рентабельности пищевой промышленности и торговли по отношению к угольной промышленности дополняется еще и многократным превышением в первых отраслях скорости оборота оборотных средств. В то время как в угольной промышленности получение прибыли в размере 7,6 % происходит примерно 5 раз в год, в пищевой отрасли при рентабельности 16 % - более 15 раз, а в торговле при рентабельности 25,1 % - около 20 раз.

При такой системе налогообложения не до инвестиций - главное выжить. Выживание происходит за счет выплаты заработной платы «в конвертах»; создания подставных одноразовых фирм и обналичку через них денег посредством фиктивных договоров; завышения цен на производимую продукцию и т.д.

Таким образом, можно уверенно говорить, что сама налоговая система России провоцировала хозяйствующие субъекты на нарушение налоговой дисциплины, поскольку при условии выплаты налогов в полном объеме (особенно это касается отраслей с высокой степенью обработки и высокой долей заработной платы в себестоимости) их деятельность однозначно становилась убыточной. 

1.2 Налоговые издержки  от инвестиционной деятельности

Наряду с серьезными недостатками, вновь введенная налоговая система в России в начальный период перестройки имела и целый ряд прогрессивных положений по льготному налогообложению инвестиционной и некоторых других видов деятельности. Например, предприятиям в форме акционерного общества разрешалось уменьшать налогооблагаемую прибыль при создании резервного фонда. За счет этого до 1995 г. разрешалось вывести из-под налогообложения до 25 % уставного капитала предприятия, но не более 50 % налогооблагаемой прибыли. С 1996 г. резервный фонд был сокращен до 15 % уставного капитала, а само его использование можно было осуществлять только по целевому назначению: покрытие убытков или погашение облигаций общества.

Ставка налога на прибыль с 1993 г. понижалась на 50 %, если от общего числа работников предприятия инвалиды или пенсионеры составляли в нем не менее 70 %. Правда, с 1996 г. льгота была урезана до 5 % от налогооблагаемой прибыли. 
С 1993 г. налогооблагаемая прибыль уменьшилась на все капитальные вложения производственного и непроизводственного характера, жилищное строительство, а также на погашение кредитов банков, полученных и использованных на эти цели, включая проценты по кредитам. При определении окончательного размера льготы из суммы капитальных вложений была исключена сумма начисленного износа основных средств. А с 1997 г. льгота при всех обстоятельствах не могла превышать более 50 % налогооблагаемой прибыли. В начальный период все малые предприятия, работающие в производственной сфере и в переработке сельскохозяйственной продукции, имели право не платить налог на прибыль в первые два года своей деятельности. После 1998 г. эта льгота была отменена. 
          Необходимо отметить, что несмотря на серьезные льготы, в частности по освобождению от налога расходов на инвестиционные цели, эффект от них был несущественный. Дело в том, что в условиях всеобщей дезорганизации производства и его сокращения у большинства предприятий на инвестиции просто не было свободных средств.

Инвестиционная деятельность, как было отмечено, почти прекратилась, а если и осуществлялась, то в основном в сфере услуг, банковской сфере, торговле и пищевой промышленности. Вообще, подводя общие итоги воздействия налоговой системы на экономическое развитие России в первые годы перестройки, следует сказать, что она работала скорее на разрушение экономического потенциала России, чем на созидание.

При такой налоговой системе выживали те, кто ухитрялся не платить налоги, и те отрасли экономики, которые работали с наличными деньгами и где оборачиваемость денег была более высокой по сравнению с промышленным производством. Это финансово-кредитная сфера, торговля, услуги, пищевая промышленность. К 1996 г. под влиянием налоговой политики и целого ряда других непродуманных мероприятий российского правительства в экономической политике сложилась такая ситуация в экономике и социальной сфере, что под угрозой оказалась вся перестройка. Дальнейшее сохранение вновь созданной налоговой системы стало угрожать безопасности всей политической системы. Под влиянием этого обстоятельства, а также разразившегося в 1998 г. дефолта, который еще более усугубил ситуацию, Правительство РФ начало новый этап налоговой реформы. Основная ее направленность была связана с улучшением собираемости налогов и снижением налоговой нагрузки. Следует отметить, что отдельные изменения в налоговую систему с момента ее внедрения (1991 - 1992 гг.) вносились постоянно на протяжении 1990-х гг., однако, начиная с 1999 г. перемены стали носить более радикальный характер, и некоторые стали квалифицировать их как «налоговую реформу». Налоговая реформа началась в 1999 г. с введения в действие части первой Налогового кодекса РФ (НК РФ), главными назначениями которой были кодификация налогового законодательства и установление четких правил, регулирующих все стороны налоговых взаимоотношений законодательной и исполнительной властей и, конечно, налогоплательщиков. Важно отметить, что в части первой НК РФ была четко оговорена приоритетность и исключительность налогового законодательства над указами отраслевой, территориальной и социальной направленности, в связи с чем отошла в прошлое практика предоставления налоговых льгот указами Президента РФ. Все это позволило заметно повысить собираемость налогов при одних и тех же ставках по ним. Так, доля налоговых доходов в ВВП возросла с 20,9 % в 1999 г. до 26,2 % в 2001 г. Наряду с этим впервые за все годы перестройки прекратилось падение объемов инвестиционной деятельности, прирост капиталовложений в основные производственные фонды в постоянных ценах в 1999 г. составил 5,3 %, в 2000 г. - 17,4 %, в 2001 г. – 10 % (рис. 3.1).

Рисунок 3.1 – Динамика объемов инвестиционной деятельности

В результате усиления инвестиционной активности заметно ускорились темпы роста ВВП: в 1999 г. - 6,4 %, в 2000 г. – 10 %, в 2001 г. - 5,1 %. Другая задача была связана с отменой многочисленных льгот, введенных в первые годы перестройки экономики, что, по мнению ее идеологов, должно было сделать налоговую систему более справедливой и нейтральной по отношению к налогоплательщикам, находящимся в различных экономических условиях.

Произошло кардинальное сокращение количества налогов - с 54 до 15: на федеральном уровне было установлено 10 налогов, на региональном - 3, на местном - 2 налога. При этом существенно снизились ставки по налогам. Так, ставка по налогу на прибыль была снижена с 35 до 24 %, по НДС - с 20 до 18 %, по ЕСН - с 39,5 до 35,6 %. Нельзя говорить о том, что налоговые льготы тормозят технический прогресс, поскольку во всех странах мира налогооблагаемая прибыль сокращается на все расходы по НИОКР. Кроме того, в виде поощрения дополнительно к этому налогооблагаемая прибыль еще может быть сокращена на 25 – 30 % от общей суммы затрат на эти цели, а в случае, если у компании нет прибыли, некоторые государства субсидируют из бюджета эти расходы в размере 8 – 15 %. 
И, что еще более удивительно, реформаторы, в принципе отвергая все налоговые льготы, оставили их, хотя и в урезанном виде, по НИОКР. Кроме институциональных изменений в налоговом законодательстве России, при проведении налоговой реформы перед ней ставились и другие важные задачи. Прежде всего, это облегчение налоговой нагрузки на экономику путем снижения налоговых ставок, что должно было позволить еще более увеличить инвестиционную активность в стране и одновременно сократить уклонение от налогообложения и тем самым повысить собираемость налогов. Некоторые экономисты утверждают, что разработчики последней налоговой реформы в России ориентировались на практику налоговых реформ, осуществленных в США в 1980-х гг., основанных на снижении налоговых ставок и отмене значительной части налоговых льгот.6

2 Оценка налоговой реформы 1992 года в России

2.1 Идея реформы

Теоретические предпосылки российского правительства, приступившего к реализации своих планов в ноябре 1991 г., сводились в общих чертах к жесткой финансовой политике и освобождению цен почти на все товары (кроме топлива). Попутно предусматривалась возможность прекращения кредитования убыточных предприятий и их банкротства. В целях насыщения внутреннего рынка планировалась максимальная либерализация хозяйственной деятельности, в том числе и на внешних рынках. В этом же направлении должна была работать структурная перестройка экономики за счет конверсии военных отраслей и ликвидации монополизма госпредприятий, сопровождаемая аграрной реформой.

Неминуемый спад производства и снижение жизненного уровня населения должны были компенсироваться широкой приватизацией госсобственности и активной социальной политикой. Мог бы повыситься курс рубля в результате жестких финансовых ограничений и займов международных экономических организаций. Веским шагом могло стать введение внутренней конвертируемости рубля. Приток иностранных инвестиций мог бы помочь преодолению экономического спада и подъему основных отраслей производства.

Стремительное ухудшение ситуации из-за разрыва хозяйственных связей и дезинтеграции в экономике привело к тому, что российское руководство во главе с Е. Гайдаром начало действовать сходу, без четкой программы и без широкой социально-политической поддержки, без просчета вариантов. Шаг в реформу экономистов  - ученых основывался только на их убежденности, что еще немного, и страну будет поздно спасать, да вера в народ, который переживет еще один стресс на пути к обретению экономического здоровья.

С января 1992 г. жесткая финансовая политика достаточно четко проводилась только до начала марта, когда стало ясно, что рост цен продолжается. Сказались собственная политика Центрального банка, превысившего лимит кредитования коммерческим банкам втрое, и типичная реакция предприятий на либерализацию цен: заводы в среднем в 10 раз увеличили цены на свою продукцию и продолжали отгружать ее, несмотря на отсутствие оплаты. В результате суммы неплатежей возросли десятикратно, замедлились банковские расчеты. Дефициты продолжали сотрясать экономику, не улучшилась динамика внешнеторговых операций, темпы падения курса рубля продолжали нарастать.

Видя это, многие российские и зарубежные экономисты рекомендовали внести коррективы в экономическую политику. Однако правительство не смогло оценить достаточно мощные сигналы неадекватной реакции народного хозяйства на реформы, сочтя это следствием политических и технических неувязок, а не проявлением глубинных процессов отторжения. Реформы сопровождались острым политическим противостоянием и ярым неприятием оппозиции, усугублялись борьбой за власть, которая отодвигала вопросы экономики на второй план. Правительство продолжило курс на ужесточение финансовой политики, отмену почти всех экспортных квот и лицензий, либерализацию цен на топливо. Однако на последний шаг правительство все же не решилось под давлением оппозиции, просто повысив цены на энергоносители в середине мая 1992 г. в 4-6 раз. С этого момента все более заметным становится отказ от радикальной линии в политике правительства.

С весны 1992 г. денежная эмиссия достигла порядка 26 %. Предприятия начали переориентировать средства с развития производства на оплату труда. В итоге обострилась нехватка наличности, трудящиеся по нескольку месяцев не получали зарплату, сумма взаимных неплатежей превысила 1 триллион рублей. Каналы Центрального банка оказались забитыми необработанными платежными документами. Мнения о дальнейших действиях разделились даже внутри правительства. Одни министры настаивали на продолжении начатой политики любой ценой, вплоть до остановки многих предприятий. Другие считали необходимым обратить внимание на структурные проблемы экономики, допускали возможность выделения дополнительных кредитов предприятиям, стремясь избежать паралича производства, финансовой системы и массовых банкротств. Центральный банк выступил оппонентом правительству. В результате началось отступление правительства почти со всех позиций, чему способствовали и угрозы забастовок в базовых отраслях промышленности. Потоком пошли постановления, предоставлявшие налоговые льготы предприятиям и регионам. В июне были выделены миллиардные дотации производителям животноводческой продукции, предоставлена 50 % компенсация хозяйствам на приобретение горюче - смазочных материалов ит. п. В государственную программу приватизации на 1992 г. были внесены изменения, значительно расширившие права трудовых коллективов предприятий.

И хотя были сделаны официальные заявления о переходе к единому обменному курсу рубля, о его фиксации на уровне 80 руб. за доллар, 1 августа, об удержании инфляции в пределах 10 % в месяц и ограничении кредитов, предоставляемых Центральным банком, события уже развивались по другому сценарию. Началось инфляционное кредитование экономики, в третий раз были заменены импортные пошлины, на полную мощность заработал денежный печатный станок.

К осени среднемесячный прирост денежной массы достиг 28 %,а количество денег в обращении в последний летний месяц 1992 г. выросло на 82 %. Это сопровождалось спадом объемов промышленного производства. Кредитная эмиссия и взаимозачет неплатежей подстегнули инфляцию. Этому также способствовали повышение закупочных цен на зерно нового урожая и очередное увеличение цен на нефть и газ. В результате и у предприятий, и у населения вновь усилились инфляционные ожидания: их наглядно продемонстрировали всплески ажиотажного спроса на потребительском рынке и обвальное падение обменного курса рубля. Пружина инфляции, сжимавшаяся в начале 1992 г., осенью разжалась.

В сентябре - октябре заметно возросли доходы государственного бюджета - прежде всего за счет ликвидации задолженности предприятий бюджету после завершения взаимозачета неплатежей и увеличения объемов реализации готовой продукции. Но при этом не произошло перелома в кредитной политике Центрального банка, а эмиссия наличных денег была даже рекордной. В результате динамика основных параметров состояния экономики была практически задана и на весь 1993 г.

Все это подводит к однозначному выводу: заявленная в конце 1991 г. экономическая политика потерпела неудачу. Не была достигнута ни одна из поставленных целей: вместо финансовой стабилизации страна получила почти 30-кратный рост цен за год, выросли и продолжали расти темпы инфляции, о твердом обменном курсе рубля нельзя было говорить, внешнеэкономическое положение страны оставалось плачевным (от полного краха спасали только экспорт нефти и отсрочка по выплатам внешнего долга), не появилось ни одного предприятия-банкрота, масштабы приватизации были на несколько порядков ниже намечавшихся и т.п. Возникает естественный вопрос: почему политика либерализации и финансовой стабилизации, с которой правительством связывалось так много надежд в начале 1992 г., имела столь плачевные результаты?

Сегодня распространены два взаимоисключающих ответа на этот принципиальный для судеб России вопрос. Первый: молодые министры поддались «политическому давлению консервативных сил и военно-промышленного лобби» и пошли на уступки. Словом, им не хватило смелости и принципиальности. Вот если бы они держались до конца избранной линии, то могли победить, и стабилизация экономики была бы теперь близка. Такой позиции придерживались не только радикально настроенная часть российского парламента, но и некоторые иностранные советники правительства, в частности Дж. Сакс, Д. Липтон, А. Ослунд.