Влияние массовой культуры на общественное сознание

В психологической  массе самое странное следующее: какого бы рода ни были составляющие ее индивиды, какими схожими или несхожими ни были бы их образ жизни, занятия, их характеры и степень интеллигентности, но они превращаясь в массу приобретают коллективную душу, в силу которой они совсем иначе чувствуют, думают и поступают, чем каждый из них в отдельности чувствовал, думал и поступал бы. «Есть идеи и чувства, которые проявляются или превращаются в действие только у индивидов, соединенных в массы. Психологическая масса есть... новое существо с качествами совсем иными, чем качества отдельных клеток».¹²

В массе  стираются индивидуальные достижения отдельных людей и исчезает их своеобразие; расовое бессознательное проступает на первый план, сносится психическая надстройка, различно развитая у отдельных людей и приводится в действие бессознательное, у всех одинаковое.

Фрейд выделяет у массовых индивидов качества, которыми они не обладали, и причины этого, по его мнению, в следующих трех основных моментах.

Первая  из причин состоит в том, что в массе в силу одного только факта своего множества, индивид испытывает чувство неодолимой мощи, позволяющее ему предаться первичным позывам, которые он, будучи одним, вынужден был бы обуздывать. Для обуздания их повода тем меньше, тек как при анонимности, и тем самым и безответственности масс, совершенно исчезает чувство ответственности, которое всегда индивида сдерживает.

Вторая  причина - заражаемость - также способствует проявлению у масс специальных признаков и определению их направленности. Заражаемость есть легко констатируемый, но необъяснимый феномен, который следует причислить к феноменам гипнотического рода... В толпе заразительно каждое действие, каждое чувство, и притом в такой сильной степени, что индивид очень легко жертвует своим личным интересом в пользу интереса общего. Это - вполне противоположное его натуре свойство, на которое человек способен лишь в составе составной части массы.

Третья, и притом важнейшая причина, обуславливает у объединенных в массу индивидов особые качества, совершенно противоположные качествам индивида изолированного. Под ними Фрейд понимает внушаемость, причем упомянутая заражаемость является лишь ее последствием. Индивид, находящийся в продолжение некоторого времени в активной массе, впадает в особое состояние, весьма близкое к «зачарованности», овладевающим загипнотизированным под влиянием гипнотизера. Сознательная личность совершенно утеряна, воля, и способность различения отсутствуют, все чувства и мысли ориентированы в направлении, указанном гипнотизером.

Точка зрения Ле Бона сходна с точкой зрения Фрейда. «Кроме того, одним лишь фактом своей принадлежности к организованной массе человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. Будучи единичным, он был, может быть, образованным индивидом, в массе он - варвар, т.е. существо, обусловленное первичными позывами. Он обладает спонтанностью, порывистостью, дикостью, а также и энтузиазмом и героизмом примитивных существ». ¹³

Масса импульсивна, изменчива и возбудима. Ею почти исключительно руководит  бессознательное. Импульсы, которым  повинуется масса, могут быть, смотря по обстоятельствам, благородными или жестокими, героическими или трусливыми, но во всех случаях они столь повелительны, что не дают проявляться не только личному инстинкту, но даже инстинкту самосохранения. Ничто у нее не бывает преднамеренным. Если она и страстно желает чего-нибудь, то всегда ненадолго, она неспособна к постоянству воли. Она не выносит отсрочки между желанием и осуществлением желаемого. Она чувствует себя всемогущей, у индивида в массе исчезает понятие невозможного.

Масса легковерна и чрезвычайно легко поддается влиянию, неправдоподобного для нее не существует. Она думает образами, порождающими друг друга ассоциативно, не выверяющимися разумом на соответствие с действительностью. Масса, таким образом, не знает ни сомнений, ни неуверенности.

Масса немедленно доходит до крайности, высказанное  подозрение сразу же превращается у  нее в непоколебимую уверенность, зерно антипатии - в дикую ненависть. Совершенно очевидна опасность противоречить массе.  Можно себя обезопасить, следуя окружающему тебя примеру. Поэтому не столь уж удивительно, если мы наблюдаем человека, в массе совершающего или приветствующего действия, от которых он в своих привычных условиях отвернулся бы.

Низменные инстинкты присутствующие в человеке, эксплуатирует современная массовая культура. XX век войдет в историю человечества, как век страха. Разрушительные войны, революции, катастрофы, стихийные бедствия способствовали появлению в мировой художественной культуре образа «маленького человека», который преодолевает все беды, которые взваливает на него внешний мир. Древние греки создали в искусстве образ героя, который органично существовал с окружающим его миром, художественное творчество XX столетия широко эксплуатирует образ маленького человека, как героя нашего времени.

В реализации инстинкта страха особенно преуспел современный кинематограф, производящий в огромном количестве так фильмы ужасов, фильмы-катастрофы, триллеры. Их основными сюжетами являются: природные катастрофы (землетрясения, цунами, бермудский треугольник с его неразгаданными тайнами); просто катастрофы (кораблекрушения, авиакатастрофы, пожары); монстры (к ним относятся гигантские гориллы, агрессивные акулы, жуткие пауки, крокодилы-людоеды и т.д.); сверхъестественные силы (речь идет о дьяволах, антихристах, духах, явлениях переселения души, телекинеза); инопланетяне.

Катастрофы  находят отклик в душах людей  потому, что все мы живем в нестабильном мире, где повседневно и повсеместно  происходят реальные  катастрофы. В  условиях экономического и экологического кризиса, локальных войн, национальных столкновений гарантий от жизненных катастроф не существует. Так, постепенно тема «катастрофы», «страха», порой даже не всегда осознанно, овладевает людьми.

В последние  десятилетия XX века в качестве повода для изображения катастрофы на кино — и телеэкранах все чаще стали использоваться трагические события политической жизни: акты жестокого терроризма и похищения людей. Причем в подаче и раскручивании этого материала прежде всего важны сенсационность, жестокость, авантюрность. И как результат - психика человека, натренированная фильмами-катастрофами, мастерски эстетизированная коммерческим экраном, постепенно становится нечувствительной к происходящему в реальной жизни. И вместо того, чтобы предостеречь человечество от возможного разрушения цивилизации, подобные произведения массовой культуры просто готовят нас к этой перспективе.

Проблема  реализации инстинктов жестокости, агрессивности в художественных произведениях массовой культуры не нова. О том, порождает ли жестокое художественное зрелище жестокость в зрителе, слушателе или читателе, спорили еще Платон и Аристотель. Платон считал изображение кровавых трагедий общественно опасным явлением. Аристотель — наоборот — ожидал от изображения сцен ужасов и насилия очищения реципиентов катарсисом, т. е. он хотел видеть определенную душевную разрядку, которую испытывает реципиент в процессе сопереживания. Долгие годы изображение насилия в искусстве было характерно для задворок массовой культуры. В наши дни «сверхнасилие», которым проникнуты книги, спектакли, фильмы, вышло на первый план. Массовая культура беспрерывно выбрасывает на публику все более порочные и жестокие фильмы, пластинки, книги. Пристрастие к вымышленному насилию напоминает зависимость от наркотика.

Сегодня отношение у людей к насилию  в художественной культуре разное. Одни считают, что ничего страшного  в реальную жизнь тема насилия  не привносит. Другие считают, что изображение  насилия в художественной культуре способствует увеличению насилия в  реальной жизни. Безусловно, усматривать прямую связь между произведениями, в которых пропагандируется насилие, и ростом преступности было бы упрощением. Однако в обществе массового потребления фильмов, телепрограмм, пластинок — все это часть реальной жизни. Художественная культура всегда оказывает огромное влияние на человека, вызывая определенные чувства.

Ещё одной  причиной возникновения массовой культуры является появление у значительного слоя трудящихся граждан избытка свободного времени, досуга, обусловленного высоким уровнем механизации производственного процесса. У людей все больше возникает потребность “убивать время”. На ее удовлетворение, естественно за деньги, и рассчитана “массовая культура”, которая проявляет себя преимущественно в чувственной сфере, т.е. во всех видах литературы и искусства. Особенно важными каналами общей демократизации культуры за последние десятилетия стали кино, телевидение и, конечно, спорт (в его чисто зрительской части), собирающие огромные и не слишком разборчивые аудитории, движимые лишь стремлением к психологическому расслаблению. Отсюда вытекает ещё одна функция массовой культуры в современном обществе – снятие напряжения и помощь в проведении свободного времени.

Массовую  культуру нельзя рассматривать только с отрицательных позиций, в современном обществе она выполняет и некоторые положительные функции. Правда положительного влияния на современную культуру она оказывает очень мало, всё больше удовлетворяя приниженные вкусы. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 

     Смысл существования каждой эпохи заключается в формировании определённого типа личности. И инструментом для выполнения этой задачи является культура во всем её многообразии. Формирование личности происходит в зависимости от тех задач, которые стоят перед данным народом в конкретный исторический период. Право, искусство, образование и другие сферы культуры стремятся к воспитанию в человеке таких качеств, которые бы позволили ему создать необходимые условия для сохранения и развития своего собственного народа, его культуры. Решить задачу приумножения и сохранения духовного богатства народа мог лишь человек, обладавший определёнными качествами. И каждая историческая эпоха предъявляла конкретные требования к своим современникам.

     Активность  в познании мира, любовь к своему отечеству, стремление к физическому и духовному совершенству были характерны для человека античного мира. Глубокая религиозность в сочетании со строго определённой иерархией культурных ценностей, нашедших выражена в социальной структуре общества, были характерны для средневекового западноевропейского общества. В нём на первый план выходили проблемы формирования личности глубоко верующей, не сомневающейся в догматах веры и готовой отстаивать их, не считаясь ни с чем. В эпоху Ренессанса обнаружилось, что человек заключает в себе не только духовное, но и чувственное начало.

     Буржуазное  общество, требующее от своих членов определённого уровня образования, как будто создаёт условия  для доступности культуры и возможности  культурного творчества для всех. В буржуазном обществе мир культуры, рассматривается индивидом сквозь призму утилитарных потребностей, которые обусловлены его социальной ролью. Человек тут не является творцом, а лишь эксплуатирует творческую деятельность, подчиняя её своим интересам. А то, что он действительно может создавать, направлено как раз против культуры, служит её отчуждению и разрушению.

     В потребительском обществе творческие личности выступают как рабочая сила, а произведения — как потребительская стоимость. Поэтому художника из сферы "массовой культуры" оценивают прежде всего по производительности, по распространению, по реакции аудитории, прежде всего, по прибыли и показателям убытка. Основной чертой "массовой культуры" являются рыночные умонастроения, которые трактуют искусство, науку, религию, политику как предметы потребления, подчинённые соображениям прибыли, а не внутренней логике содержания.

     Направленность  на материальные ценности, следование среднестатистическому вкусу –  всё это не способствует культурному  развитию общества. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Литература. 
 

     Акопян  К. З. Массовая культура. – М.: Альфа-М, 2004.

     Андреева  Г.М. Социальная психология. - М.: Наука, 1994.

     Барт  Р. Мифологии. – М., 1988.

     Гриндер Дж.; Бэндлер Р. Формирование транса. – М., 1994.

     Кара-Мурза  С. Манипуляция сознанием. - М.: "Алгоритм", 2000.

     Конецкая  В. П. Социология коммуникации. - М., 1997.

     Ле  Бон Г. «Толпотворение» // Новое время. -  №3, 1994.

     Московичи С. Век толп. – М., 1996.

     Ортега-и-Гассет Х. Эстетика. Философия культуры. –  М., 1991.

     Рабочая книга социолога. - М., 1983.

     Сафаров Р.А. Социологические исследования. – М., 1979.

     Сноу  Ч. П. Две культуры. – М., 1973.

     Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого  «Я». – Минск, 1991.

     Чумиков А. Н. Связи с общественностью. –  М., 2001.