Особенности развития дворянской культуры в эпоху Петра

     В его указе “О порядке собраний в частных домах, и о лицах, которые в оных участвовать могут” дан перечень правил, распорядок данного развлечения, которому должны следовать все присутствующие. Все усилия преобразователя были пронизаны идеей полезности. Ассамблеи Петр устраивал и в Летнем саду, которые также проходили по особому регламенту. На данное развлечение гости прибывали на лодках и попадали в сад через нарядные деревянные галереи, служившие одновременно пристанями и приемными залами, где накрывались столы со сластями и другими закусками.

     Указами от 19 и 20 декабря 1699 г. вводилось новое летоисчисление: не от сотворения мира, а от Рождества Христова; новолетие началось не с 1 сентября, а с 1 января, как во многих европейских странах.

     Празднование  нового года должно было происходить  с 1 по 7 января. Ворота дворов надлежало украшать сосновыми, еловыми и можжевельными деревьями, а ворота бедных владельцев - ветвями. Каждый вечер по большим улицам предписывалось жечь костры, а при встрече поздравлять друг друга. В столице в эти дни устраивались фейерверки.

     Петра I можно считать основателем системы  государственных праздников. Викториальные  празднества сознательно строились  им по образцу триумфов императорского Рима. Уже в 1696 году в торжествах по случаю побед русских войск  под Азовом наметились основные элементы и составные части будущих празднеств, в которых легко просматривалась римская основа. По распоряжению Петра мастер “Иван Салтанов со товарищи” построил триумфальные ворота: громадные резные статуи Геркулеса и Марса поддерживали их свод, они были украшены незнакомыми для русской аудитории эмблемами и аллегориями.

     Петр  потребовал от женщины вступления в  общественную жизнь, забывая, что она  не совсем готова к этому и не может сразу же, в один момент, расстаться с домостроевским укладом  жизни. Преобразователь проявил заботу о женщине, указав ей как одеваться, говорить, сидеть и вообще себя вести. В первое время на ассамблеях, как отмечает С.Н. Шубинский, русские боярыни и боярышни были смешны и неуклюжи, “затянутые в крепкие корсеты, с огромными фижмами, в башмаках на высоких каблуках, с пышно расчесанною большей частью напудренною прическою, с длинными “шлепами”, или шлейфами, они не умели не только легко и грациозно вертеться в танцах, но даже не знали, как им стать и сесть”. 

     Заключение

     Преобразования Петра I обеспечили нашей стране новое качественное состояние: во-первых, значительно сократилось отставание экономической и культурной жизни России от экономической и культурной жизни передовых стран Европы; во-вторых, Россия превратилась в могущественную державу; в-третьих, Россия вошла в число великих держав, и отныне ни один вопрос межгосударственных отношений в Европе не решался без её участия.

     Изменения в быту и культуре, которые произошли  в первой четверти XVIII в. имели огромное прогрессивное значение. Но они ещё более подчеркнули выделение дворянства в привилегированное благородное сословие, превратили использование благ и достижений культуры в одну из дворянских сословных привилегий и сопровождались широким распространением галломаний и презрительного отношения к русскому языку и русской культуре в дворянской среде.

     Можно сказать, что европеизация в петровскую эпоху носила не только внешний характер, но, как это не парадоксально, она  усилила проявление негативных черт культуры допетровской Руси.

     Происшедшие перемены затрагивали только верхушку общества; что касается русского крестьянина, то он ещё очень долго по прошествии Петровской эпохи не читал газет, не ходил в театр, не знал, что  такое ассамблеи, и уж тем более  никогда не носил париков.

     В результате петровских реформ "социальное положение "благородного" сословия изменялось в одну сторону, - в сторону Запада, - в то самое время, когда социальное положение "подлых людей" т.е. низкого происхождения люди (чернорабочие, наймиты, поденщики) продолжало изменяться в сторону прямо противоположную, - в сторону Востока.

     Реформы в области культуры и быта, с  одной стороны, создавали условия  для развития науки, просвещения, литературы и т.д. Но, с другой, механическое и насильственное перенесение многих европейских культурных и бытовых стереотипов препятствовало полноценному развитию культуры, основанной на национальных традициях.

     Главное же заключалось в том, что дворянство, воспринимая ценности европейской  культуры, резко обособлялось от национальной традиции и ее хранителя - русского народа, чья привязанность к традиционным ценностям и институтам нарастала по мере модернизации страны. Это вызвало глубочайший социокультурный раскол общества, во многом предопределивший глубину противоречий и силу социальных потрясений начала ХХ в.

     Петровские  преобразования в сфере культуры, быта и нравов носили ярко выраженный политический характер, вводились зачастую насильственными методами. Во главу  угла этих реформ были поставлены интересы государства, которое строилось по жесткому плану монаршей воли. Чисто внешние атрибуты Петровской эпохи, проявившиеся в декретивном введении европейских обычаев и нравов, в отрыве от вековых традиций русской культуры должны были подчеркивать принципиальные отличия созданной за четверть века Российской империи - великого государства европейского типа.

     Несмотря  на всю противоречивость личности Петра  и его преобразований, в отечественной  истории его фигура стала символом решительного реформаторства, плодотворности использования достижений Запада и беззаветного, не щадящего ни себя, ни других, служения Российскому государству. У потомков Петр I, практически, единственный среди царей по праву сохранил дарованный ему при жизни титул Великого.

     Список  литературы

1. Балязин В.Н. Сокровенные истории дома Романовых. - М.: СП «Икпа», 1992.

2. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. - М., 1996.

3. Ильина Т.В. Русское искусство XVIII века - М., 1999.

4.  Ключевский  В.О. Статьи. Собрание сочинений. т. 8. - М.: Мысль. 1990.

5. Рыбаков Б.А.. Очерки русской культуры. - М.: Высшая школа МГУ, 1990.