Осетинский народ

   Но  в их работе часто искажались факты, которые потом принимались за истину и вводили в заблуждение  последующих искателей истины в  истории этого столь интересного  народа. 

   Многие  приводимые ими примеры были чужды  жизни осетин, вот почему они так  далеко уходили от действительности. 

4. Характер жилища.

Характер  жилища и хозяйственных построек осетин, как и любого народа, определялся  географическими условиями, рельефом местности и наличием определенного  строительного материала. В зависимости  от этого жилище осетин можно разделить  на горное и равнинное с присущими  ему особенностями. Горное жилище восходит к глубокой древности, в то время  как современное равнинное жилище возникло в начале XVIII в.

     Для изучения истории осетинского жилища большой интерес представляют старинные  горные постройки. Однако в связи  с массовым переселением осетин на равнину и запустением целых  горных районов, а также в результате перестройки старых жилищ, начавшейся после коллективизации, последние  претерпели большие изменения. Сохранившиеся  кое-где жилые постройки или  их развалины датируются, по народным преданиям, периодом не ранее XVI в. К  более отдаленному периоду— аланской эпохе — относятся только оборонительные сооружения, в частности боевые башни, встречающиеся в селениях Галиат, Вакац, Донисар, Мизур, Далаткау и др., а также пещерные крепости (Нузал, Дзовгис, Урсдон), имевшие важное стратегическое значение.

     Археологами установлено два типа построек, принадлежавших: древним кобанцам: в горах —  однокамерное каменное; в равнинной  полосе— турлучное жилище небольшого размера, возможно с двумя и более  помещениями. Оба эти вида жилища встречались у осетин еще до недавнего  времени. Несомненно, что древние  обитатели гор, как и более  поздние, использовали в качестве жилья  и пещеры, не потерявшие до сих пор  своего хозяйственного назначения в  ряде сея (Дзвгис, Кадат, Урсдон и др.)- Обо всех этих видах жилья говорится  и в нартских сказаниях, где пещерными  жителями выступают в основном великаны, а обладательницами боевых и жилых башен — нартские героини. Обращает на себя внимание упоминание о «потайном» — подъемном доме знаменитого Сырдона — древнейшем типе жилища степной полосы юга нашей страны, где наряду с другими обитали и ираноязычные племена.

     К древнейшим жилым и оборонительным сооружениям, игравшим важную роль в  жизни горцев до недавнего прошлого, относятся дома-крепости (ганах), принадлежавшие в основном большим патриархальным семьям. Такая постройка представляла собой огромную квадратную трехэтажную  крепость с единственным входом на первом этаже и внутренним межэтажным сообщением. Все имущество семьи  хранилось в первом этаже, второй отводился под жилье, третий служил для обороны крепости, а также  для приема гостей. Свет проникал в  верхние помещения через бойницы. Известно, что дома-крепости были распространены по всему нагорному Кавказу, но особенно часто они встречались в горах  Ингушетии, что объясняется, вероятно, в основном близким соседством и  давним общением осетин с ингушами.

     Собственностью  больших семейных общин и осетинских феодалов также были замки (галуан), которые включали в себя дом-крепость, жилые и хозяйственные постройки, боевую башню. Все это обносилось высокой каменной стеной. Появление  этих сооружений определенно восходит к средневековому периоду, но не к XVIII в.

5. Национальная одежда.

   Национальный  костюм осетин, издавна подвергавшийся постепенно¬му изменению и усовершенствованию, сохранялся еще в советское вре¬мя и начал выходить из употребления, в первую очередь у равнинных  осетин, только к началу 40-х годов XX в.

    Этнографический и археологический  материал является ценным ис¬точником  для выяснения происхождения  отдельных наиболее важных элементов  общекавказского костюма, в частности  бешмета, головного убора, обуви.

   Осетинская  национальная одежда имела много  общего с костюмом горцев Северного  Кавказа, что было, видимо, обусловлено  общекавказской этнической основой  и общностью географических условий, но ни¬когда не имела абсолютного  сходства. Лишь Клапрот находит некоторые  различия в костюмах у осетин и  адыгов: «Одежда осетин похожа на черкесскую,—  пишет он, но несколько длиннее  и сделана с меньшим вкусом». Несомненно, что горский костюм, приписывавшийся необоснованно  многими дореволюционными авторами только черкесам, создаваясь веками, был  широко распространен почти по всему  Кавказу. В то же время этнографический и археологический материал дает возможность определить в осетинской национальной одежде наличие элементов, принесенных из других областей в процессе этногенеза народа. К ним следует отнести шапку, бешмет, пояс, шубу, бурку. По мнению В. И. Абаева, их названия восходят к древнеиранскому языку. Сюда же можно причислить и матерчатые или кожаные полусапожки, являвшиеся необходимой обувью воина и часто встречаемые в изображениях на скифо-сарматских памятниках.

Хозяйственная деятельность осетин в  прошлом, географические условия, социальные различия, а также влияние соседних народов налагали определенную печать на костюм этого народа. До присоединения к России одежда осетин, проживавших в труднодоступных горных ущельях, изготовлялась преимущественно из материала, который производился в их натуральном хозяйстве. Грузинский автор конца XVII в. Вахушти, говоря об Осетии, отмечал: «В здешней стране нет льна, конопли, хлопка и шелка, чтобы из всего этого приготовить себе одежду, и потому большая часть овсов (осетин) обходится овечьими шкурами...». Видимо, Вахушти дает характеристику одежды широких слоев населения и поэтому не упоминает не только об изготовлении в Осетии прекрасного домотканого сукна, получившего большое распространение в самой Грузии, но и о привозе осетинами из Тбилиси, Гори и Кутаиси различных тканей, в том числе шелка, а также конопли и хлопка. Как отмечают путешественники XIX в. по Осетии, труднодоступные горные перевалы не являлись препятствием для поддержания постоянных торговых связей с Грузией. В середине XVIII в., после основания Моздока, в Осетию стали проникать при посредстве армянских купцов и русские фабричные ткани. В этот период, в Осетии появился, например, русский холст (четан).

   Во  второй половине XIX в. в связи с  развитием Капиталистических отношений  в самой Осетии, ростом земледелия и скотоводства основным материалом для одежды, особенно у равнинных  осетин, становятся фабричные ткани, «Горец (так называли всех без исключения осетин, живущих как в годах, так  и на равнине.— Б. К.) уже не ограничивается одной парой белья и бешметом,— писал Ардасенов, — не только себя, но и детей и вообще семейство стал одевать гораздо лучше: рядом с будничным у него можно видеть и чистое, праздничное платье, которое почти исключительно шьется из покупного материала». Однако до революции наряду с покупными материалами большим спросом пользовался еще шерстяной материал собственного производства.

6. Народные традиции.

В дореволюционной  Осетии одной из форм проведения свободного времени женщин были посиделки. Известно несколько видов посиделок, в  которых участвовали исключительно  девушки, возглавляемые замужними  женщинами (чызджыты бадæнтæ). Одни из них назывались «таггæнæнтæ», проводились  они осенью, в сентябре–октябре. По словам очевидцев, девушки собираются в какой-нибудь дом и там проводят ночи, причем все время веселятся, поют песни, занимаются рукоделием, рассказывают разные сказания и сказки. Обряд  этот свое название получил от прядения конопляной пряжи, которой, главным  образом, и занимались во время этих посиделок.

   Осетинские  традиции и обычаи уходят своими корнями  в глубь веков, многие – в скифско-аланские времена. Среди народов Северного  Кавказа, приверженных старому патриархальному  укладу жизни, осетины в достаточной  степени смогли сохранить свои язык, культуру, религию, традиции почти в  первозданном виде. Во многом этому  способствовала длительная изоляция народа в горах после опустошительных  набегов монголо-татар и орд  Тимура. И хотя, территориальная  близость и крепкие связи с  соседними народами не могли не оставить свой след, осетины и сегодня в  пределах возможного, бережно хранят Фарн предков и их духовно-нравственное наследие. 

   Как известно, государственно-правовые институты  и светские законы пришли в нашу осетинскую жизнь сравнительно недавно  – пару сотен лет назад. А если быть точнее, то они и сегодня  не воспринимаются народом в такой  степени, как, скажем, в странах Западной Европы.  

   На  протяжении многих веков для горцев незыблемы были другие законы –  неписанные нормы поведения, эдакий своеобразный кодекс чести. Адаты, как  их принято называть в русскоязычной  среде, были отработаны веками и удивительно  действенны. Они также не были лишены элементов демократизма и социальной справедливости.  

   В каждом горном обществе (селении, ущелье) действовал совет старейшин –  Ныхас (букв. – «слово, разговор»). Для  разрешения спорных вопросов собирался  народный суд – Таерхон, где вершили  справедливость наиболее мудрые, уважаемые  и взвешенные люди.  

   Осетин  проявлял живой интерес ко всему, относящемуся к обществу, членом которого он был. Если кто-нибудь нападал на данное общество, все мужчины, способные  носить оружие, считали священной  обязанностью выступить в защиту интересов своего общества. Ни один взрослый мужчина во время общественной тревоги –“фаедис”- не оставался  безучастным. Каждый мужчина, схватив  оружие, скакал на Ныхас и, не сходя  с коня, спрашивал: «Цирдома фадес?» («В каком направлении враги?») Получив  ответ от старшего Ныхаса, он скакал на врага, ворвавшегося со злодейскими  целями в пределы данного рода. 

   В общественной жизни осетин с древнейших времен ныхас играл важную роль. Термин «ныхас» в буквальном смысле значит «разговор». В каждом осетинском ауле имеется определенное место, обычно в центре аула, для сборища стариков, которое тоже называется «ныхасом». Старики на «ныхасе» сидели на больших  камнях, которые от долгого употребления не только отшлифовались, но даже приняли  форму человеческого таза.

   По  воззрениям осетин, человека можно  оскорбить и опозорить физически  и морально. К физическим оскорблениям осетины относили нанесение удара  палкой или плетью. Осетины говорили, что палка существует только для  собак, следовательно, ударивший мужчину  палкой, равняет его с собакой, а потому в ответ на такое унижение и оскорбление человеческого  достоинства следовало убийство. 

   Таким же унизительным оскорблением осетин считал удар плетью. Плетьми били только бессловесных и бесправных рабов, а  потому осетин считал для себя большим  позором уподобиться рабу, которого наказывали плетью. 

   Осетин  считал себя оскорбленным, когда кто-нибудь дотрагивался до его головного убора. Шапка, по понятиям горца, вещь священная  и неприкосновенная. Поэтому ни о  каком другом предмете своей одежды горцы не заботились так, как о  своей шапке. Горец мог ходить в рваной черкеске и рваных чувяках, но чтобы головной убор у него был  образцовый. Как бы беден ни был  горец, но шапку всегда старался иметь  отличную. Да и как не заботиться о шапке, когда, по взглядам осетин и  вообще горцев, она — принадлежность мужчины, а не платок — принадлежность женщины! Когда хотели пристыдить мужчину  за трусость, ему говорили, что он не достоин носить шапку и пусть  сменит ее на платок, и тогда не будет  к нему претензий, предъявляемых  вообще к мужчине. 

   Шапка в глазах осетина — символ мужества, силы, отваги и превосходства перед  женщиной, а потому она должна быть на голове мужчины неприкосновенной. 

   Так же болезненно реагировал осетин на словесное  оскорбление жены, матери или близкого покойника. Нравы доклассового общества веками воспитывали в осетине  гордость и мстительность. За оскорбление  личности и человеческого достоинства  осетин жестоко мстил своему врагу. Господствовавший лозунг «кровь за кровь», являвшийся ярким отражением идеологии  родового общества, веками воспитывал в осетине мстительность за нанесенное ему оскорбление. Никакое оскорбление  не могло остаться ненаказанным.

   Осетин  за общим столом не чувствует себя свободно, так как он скован массой условностей, несоблюдение или нарушение  которых осуждалось общественным мнением. За столом осетин занимал подобающее ему по возрасту место и строго соблюдал освященный веками застольный этикет. Старики за столом вели себя очень чинно. Нередко кто-нибудь затягивал песню в честь Уасгерги, а ему вторили почти все присутствовавшие здесь старики. Сидели долго, но ели мало, потому что, по понятиям осетин, много есть — стыдно, а проявить обжорство — позор. И до сих пор в осетинском народе говорят: «Хунди фаццо афсастай, да хадзарма ба арцо астонгай» (На званый обед явись сытым, а домой возвращайся голодным). Осетин к голоду относился пренебрежительно. Проявить чувство голода, по его понятиям, было стыдно. И стоило немало усилий, чтобы осетина, даже когда он заведомо голоден, уговорить сесть за стол. А когда он садился, ел мало, причем сам процесс еды и хозяин и гость старались завуалировать приятным разговором.

7. Национальная кухня.

Отдельное слово  следует сказать о традиционной кухне осетинов. Ни одно застолье не обойдется у них без осетинского  пирога. Причем, как правило, пекут  их сразу по нескольку штук и складывают один на другой на широком блюде, как  лепешки. Четное количество пирогов  обычно соответствует траурной дате, нечетное - означает веселый повод  для пира. Начинки для этого  пирога несладкие - мясная, картофельная, сырная, а так же из свекольной ботвы. Показателем мастерства хозяйки  является толщина лепешки - чем тоньше она получается, тем лучше.  
Люди, знакомые с кавказской кухней, хорошо знают вкус хачапури или хычина. Так вот, осетинские пирог - это что-то подобное, но в несколько раз вкуснее. По крайней мере, каждому, кто волей судьбы окажется в Осетии, стоит попробовать именно это блюдо.  
Стоит отметить, что в Дигории довольно много баз отдыха и бывших альпинистских лагерей, которые так же активно используются отдыхающими как летом, так и зимой.