Культура ХХ века: противоречия и проблемы

Кампания борьбы с низкопоклонством затронула и  художественную жизнь. Изобразительное  искусство Запада, начиная с импрессионистов, объявлялось целиком упадническим. В 1948 году был закрыт Музей нового западного искусства. В 1947 году прошла дискуссия по философии, в 1950 году - по языкознанию, в 1951 году - по политэкономии. В первой дискуссии партию представлял  член Политбюро ЦК, занимавшийся вопросами  идеологии, А.А. Жданов, в двух других - И. В. Сталин. Их участие исключало  возможность свободного обсуждения проблем, а выступления воспринимались как руководящие указания. Надо отметить, что даже в ленинском наследии были сделаны купюры. Так, в четвертое  издание сочинений В.И. Ленина не вошли работы "Письмо к съезду", "О придании законодательных функций  Госплану" и "К вопросу о  национальностях или об "автономизации", которые не отвечали официальным  идеологическим взглядам и могли  подорвать престиж руководителей  Советского государства. Типичным явлением конца 40-х годов стали проработочные  кампании в научных, вузовских и  творческих коллективах, создававшие  нервозную обстановку, широкие масштабы приняла кампания по борьбе с формализмом  и космополитизмом. В 1948 году состоялся  первый Всесоюзный съезд советских  композиторов и трехдневное совещание  деятелей советской музыки в ЦК партии. На них проявилось стремление искусственно разделить композиторов на реалистов  и формалистов. Причем в формализме в очередной раз были обвинены Д.Д. Шостакович, С.С. Прокофьев, А.И. Хачатурян.

События 1948 г. негативно  сказались и на развитии профессиональной эстрады - оркестры (джазы) Л. Утесова  и Э. Рознера вынуждены были поменять свою ориентацию.

В 1946 году за несоответствие общим стандартам были подвергнуты  критике режиссеры С. М. Эйзенштейн, В. И. Пудовкин, Г. М. Козинцев.

Идеологическая  пропаганда принимала все более  шовинистический и антисемитский  характер. В январе 1949 года началась кампания против "безродных космополитов", которая повлекла за собой разрушительное вмешательство в судьбы ряда ученых, преподавателей, работников литературы и искусства. Большинство обвиненных в космополитизме оказались евреями. Закрывались еврейские культурные учреждения - театры, школы, газеты. Идеологические кампании, постоянный поиск врагов и их разоблачения поддерживали в  обществе атмосферу страха. После  смерти Сталина черты тоталитаризма  долгое время продолжали существовать в культурной политике.

Реформы, начавшиеся после смерти Сталина, создавали  более благоприятные условия  для развития культуры. Разоблачение на XX съезде партии в 1956 году культа личности, возвращение из тюрем и ссылок сотен тысяч репрессированных, в том числе представителей творческой интеллигенции, ослабление цензурного пресса, развитие связей с зарубежными странами - всё это расширило спектр свободы, вызвало у населения, особенно молодежи, утопические мечтания о лучшей жизни.  Время с середины 50-х до середины 60-х годов (от появления в 1954 году повести И. Эренбурга с названием "Оттепель" и до открытия процесса над А. Синявским и Ю. Даниэлем в феврале 1966 года) вошло в историю СССР под названием "оттепель".

Н.Хрущев четко  сформулировал задачу и роль интеллигенции  в общественной жизни: отражать возрастающее значение партии в коммунистическом строительстве и быть ее "автоматчиками". Контроль за деятельностью художественной интеллигенции осуществлялся посредством "установочных" встреч руководителей  страны с ведущими деятелями культуры. Сам Н.С. Хрущев, министр культуры Е.А. Фурцева, главный идеолог партии М.А. Суслов не всегда оказывались в  состоянии вынести квалифицированное  решение относительно художественной ценности критикуемых ими произведений. Это приводило к неоправданным  выпадам против деятелей культуры. Хрущев резко высказывался против поэта  А. А. Вознесенского, чьи стихи отличаются усложненной образностью и ритмичностью, кинорежиссеров М. М. Хуциева, автора фильмов "Весна на Заречной улице" и "Два  Федора", М.И. Ромма, поставившего в 1962 году художественный фильм "Девять дней одного года".

В декабре 1962 года в ходе посещения выставки молодых  художников в Манеже Хрущев устроил  разнос "формалистам" и "абстракционистам", среди которых был и скульптор  Эрнст Неизвестный. Все это создавало  нервозную обстановку среди творческих работников, способствовало росту недоверия  к политике партии в области культуры. Время хрущевской "оттепели" прямо  и косвенно разобщило и дезориентировало творческую интеллигенцию: одни переоценили  характер поверхностных изменений, другие не сумели увидеть их "скрытного  подтекста" (влияние извне), третьи не смогли уже выражать коренных интересов  народа-победителя, четвертые были способны только на пропаганду интересов  партийно-государственного аппарата. Все это, в конечном итоге, вызвало  неадекватные реальной действительности художественные произведения, где доминировали идеалы демократического социализма. В целом "оттепель" оказалась  не только кратковременной, но и достаточно поверхностной, не создала гарантий против возврата назад, к сталинской практике. Потепление не было устойчивым, идеологические послабления сменялись  грубым административным вмешательством, и к середине 60-х годов "оттепель" сошла на нет.

С приходом нового политического руководства (Л. И. Брежнев) ускорился процесс размежевания интеллигенции. Важным поворотным моментом стал арест в 1965 году писателей А. Синявского и Ю. Даниэля по обвинению  в антисоветской деятельности. Эта  деятельность сводилась к публикации под псевдонимами на Западе нескольких литературных произведений. В феврале 1966 года состоялся суд. Это был  первый открытый политический процесс  после смерти Сталина, и он произвел гнетущее впечатление на современников: писателей судили за литературные произведения, и, несмотря на давление, они не признали своей вины. В 1970 году был ликвидирован последний оплот либеральной  интеллигенции. С отставкой А. Твардовского с поста главного редактора "Нового мира" журнал утратил свою роль органа демократических сил. Вынужденный  уход Твардовского из "Нового мира" отразил усиление консервативных тенденций  в руководстве культурной жизнью. В последующие годы эти тенденции  усилились. Внешне демократические  формы управления культурой не могли  заслонить истинного положения  дел. В эти годы регулярно собирались съезды учителей, работников высшей школы, творческой интеллигенции, конференции  обществоведов. Однако постепенно они превращались в парадные мероприятия, проводимые по заранее согласованному сценарию.

Административно-бюрократическая  система, сложившаяся в конце 20-х - начале 30-х годов, пустила глубокие корни. Попытки преодолеть последствия  культа личности Сталина не затронули  основ этой системы, а лишь придали  ей некоторую демократическую видимость. Усиление административного нажима можно проследить в различных  сферах культурной жизни. Трудные, порой  невыносимые условия создавались  для работы педагогов-новаторов, вне  критики оказывались произведения или научные работы авторов, занимавших высокие посты. Росло число талантливых  произведений, не укладывавшихся в  установленные каноны и потому не дошедших до читателя или зрителя. Политическая неблагонадежность была достаточным  основанием, чтобы ученый, писатель или художник лишался возможности  заниматься творчеством.

Некоторые творческие деятели из-за невыносимых условий  работы покинули Родину. Все это  вело к разбазариванию интеллектуальных и творческих сил советского общества, ломало судьбы людей. Имена вынужденных  эмигрантов вычеркивались из советской  культуры, их книги изымались из библиотек. Негласные запреты превратились в норму.

В целях регулирования  тематики художественных произведений с середины 70-х годов была введена  система государственных заказов, прежде всего в области кинематографии. Возросло влияние цензурного пресса. Родилось понятие полочного фильма, снятого, но не допущенного на экран  в силу "идеологической невыдержанности" или присутствия в нем элементов  формализма. Та же практика распространялась на организацию художественных выставок, театральных спектаклей, исполнение музыкальных произведений. Было ограничено знакомство советской публики с  образцами художественной культуры стран Восточной Европы.

Запрещались или  замалчивались авангардные направления  в искусстве. Не исполнялись, например, музыкальные произведения А. Г. Шнитке. В полузапрете находилось творчество поэтов-бардов Б. Ш. Окуджавы, А. А. Галича, В.С. Высоцкого.

Давление идеологического  пресса на творческую интеллигенцию  не было явлением произвольным со стороны  власти, скорее ответом на рост оппозиционных  настроений в обществе, получивших выражение в диссидентском движении. Его рождение нередко связывают  с демонстрацией 5 декабря 1965 года на Пушкинской площади и коллективным письменным обращением к властям  с просьбой пересмотреть решение  суда и выпустить писателей А. Синявского и Ю. Даниэля на свободу, а также с открытым выступлением на Красной площади в Москве 25 августа 1968 года восьми человек, протестовавших против введения советских войск  в Чехословакию.

Наблюдался рост политического недовольства в ряде университетов страны (Тарту, Ленинграде), Институте экономики Сибирского отделения АН СССР. Его распространению  способствовали аресты писателей. Процессы над ними нередко носили показательный  характер, обвинение выносилось по статье 70 Уголовного кодекса за "агитацию или пропаганду, проводимую с целью  подрыва или ослабления Советской  власти". Вслед за Синявским и  Даниэлем последовали аресты А. Гинзбурга, составившего "Белую книгу" из протестов против первого процесса 1966 года, П Литвинова, Ю. Галанскова, основателей самиздатовского журнала "Феникс", А. Марченко, автора первой книги о лагерях хрущевского  времени ("Мое свидетельство").

3. Особенности культурного  процесса в России  в конце ХХ века.

Начало 90-х годов  проходило под знаком ускоренного  распада единой культуры СССР на отдельные  национальные культуры, которые не только отвергали ценности общей  культуры СССР, но и культурные традиции друг друга. Такое резкое противопоставление различных национальных культур  привело к нарастанию социокультурной  напряженности, к возникновению  военных конфликтов и вызвало  в дальнейшем распад единого социокультурного пространства.

Но процессы культурного развития не прерываются  с распадом государственных структур и падением политических режимов. Культура новой России, органически связана  со всеми предшествующими периодами  истории страны. Вместе с тем новая  политическая и экономическая ситуация не могли не сказаться на культуре. Кардинальным образом изменились ее взаимоотношения с властью. Государство  перестало диктовать культуре свои требования, и культура утратила гарантированного заказчика.

Исчез общий  стержень культурной жизни - централизованная система управления и единая культурная политика. Определение путей дальнейшего  культурного развития стало делом  самого общества и предметом острых разногласий. Диапазон поисков чрезвычайно  широк - от следования западным образцам до апологии изоляционизма. Отсутствие объединительной социокультурной  идеи воспринимается частью общества как проявление глубокого кризиса, в котором оказалась российская культура к концу XX века. Другие считают  культурный плюрализм естественной нормой цивилизованного общества.

Ликвидация идеологических барьеров создала благоприятные  возможности для развития духовной культуры. Однако экономический кризис, переживаемый страной, сложный переход  к рыночным отношениям усилили опасность  коммерциализации культуры, утраты национальных черт в ходе ее дальнейшего развития, негативного воздействия американизации отдельных сфер культуры (прежде всего  музыкальной жизни и кинематографа) как своего рода расплаты за "приобщение к общечеловеческим ценностям".

Духовная сфера  переживала в середине 90-х годов  острый кризис. В сложный переходный период всегда возрастает роль духовной культуры как сокровищницы нравственных ориентиров для общества, политизация  же культуры и деятелей культуры приводит к осуществлению ею несвойственных для нее функций, углубляет поляризацию  общества. Стремление направить страны на рельсы рыночного развития привело  к невозможности существования  отдельных сфер культуры, объективно нуждающихся в государственной  поддержке. Возможность так называемого "свободного" развития культуры на почве низких культурных потребностей достаточно широких слоев населения  привело к росту бездуховности, пропаганде насилия и, как следствие, - росту преступности.

Одновременно  продолжал углубляться раздел между  элитарными и массовыми формами  культуры, между молодежной средой и старшим поколением. Все эти  процессы разворачивая на фоне быстрого и резкого усиления неравномерности  доступа к потреблению не только материальных, но культурных благ.

В социокультурной  ситуации, сложившейся в российском обществе к середине 90-х годов, человек, как живая система, представляющая собой единство физического и  духовного, природного и социально-культурного, наследственного и прижизненно  приобретенного уже не может нормально  развиваться. Действительно, большинство  людей по мере укрепления рыночных отношений все больше отчуждалось  от ценностей отечественной культуры. И это вполне закономерная тенденция  для того типа общества, которое  создалось в России в конце XX столетия. Все это, ставшее реальностью за последнее десятилетие, подвело общество к пределу накопления взрывоопасной социальной энергии.

В силу этих же причин первое место в культуре стали  занимать средства массовой информации. Им даже присвоено имя "четвертой  силы", имея в виду три другие - законодательную, исполнительную и  судебную.

В современной  отечественной культуре диковинным образом соединяются несоединимые ценности и ориентации: коллективизм, соборность и индивидуализм, эгоизм, нарочитая политизированность и  демонстративная аполитичность, государственность  и анархия и т. п. Действительно, сегодня как бы на равных сосуществуют такие не только не связанные друг с другом, но друг друга взаимоисключающие  явления, как вновь обретенные культурные ценности русского зарубежья, заново переосмысленное  классическое наследие, ценности официальной  советской культуры.

Таким образом, как раз и складывается общая  картина культурной жизни России.