Клиническая криминология: понятие и сущность

    МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ ФЕДЕРАЛЬНОЕ  АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ 

    ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

    КАФЕДРА УГОЛОВНОГО ПРАВА И ПРОЦЕССА 
 
 
 
 

    Доклад по теме:

    Клиническая криминология 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    ИВАНОВО 2010

    В XIX в. Э. Ферри и Р. Гарофало разработали  концепцию опасного состояния преступника, суть которой заключалась в том, что преступника надо не карать, а выводить из состояния повышенной склонности к преступлению (и до тех пор, пока это не сделано, изолировать). В XX в. эта концепция была положена в основу нетрадиционного направления науки о методах воздействия на преступность — клинической криминологии.

    Клинические (медицинские) меры воздействия на преступность практиковались давно. Рассмотрение преступности как болезни имеет весьма древнюю  традицию. Особенностью клинической криминологии как научного направления является попытка сформировать особую систему мер коррекции личности, которая была бы самодостаточной, т. е. основным (а в трактовке некоторых ученых и единственным) методом воздействия на преступность. Представители данного научного направления практически отрицали кару как превентивное сдерживающее средство. Они попытались превратить криминологию в своеобразную антикриминогенную медицину, а тюрьму — в клинику.

    Уже в 1921 г. Э. Ферри представил в парламент Италии проект уголовного кодекса, в основу которого были положены идеи социальной защиты (главным образом отказ от рассмотрения наказания как кары). Палата депутатов отвергла проект Ферри. И лишь его последователю Черри удалось реализовать идеи социальной защиты в уголовном законодательстве. Концепция социальной защиты нашла поддержку в ряде тоталитарных государств: Италии, Германии, была она весьма популярна и в России (вспомните пресловутую высшую меру социальной защиты). Это иногда используется оппонентами для дискредитации ее по принципу наклеивания ярлыков. Этот метод вообще неприемлем, некорректен он и в данном случае: позиции клинической криминологии сильны не только в посттоталитарных странах, но и в таких демократических государствах, как США и Франция.

    Наиболее  весомый вклад в формирование на базе теории социальной защиты клинической  криминологии внес итальянский ученый Филиппе Граматика. Его усилия по внедрению в практику данной научной  концепции увенчались созданием  в 1943 г. в Венеции Центра исследований социальной защиты. По его инициативе было проведено несколько международных конференций по данной проблеме. Идеи клиницистов получили международную поддержку, и в 1948 г. при ООН появилась Комиссия социальной защиты.

    Основные  положения концепции Ф. Граматика сводились к тому, что уголовная политика на основе социальной защиты должна ориентироваться в большей степени на индивидуальное, а не на общее предупреждение преступности. Ресоциализация правонарушителя — главная цель клиницистов, поскольку, по их мнению, перевоспитание и социализация преступника более эффективно защищают общество от преступлений, чем жесткие карательные меры. Эти идеи Ф. Граматика изложил в монографии "Принципы социальной защиты"¹.  Значительным вкладом в развитие клинической криминологии была книга Бениньо ди Туллио "Принципы клинической криминологии и судебная психиатрия"². В ней ди Туллио предпринял попытку на базе концепции конституциональной предрасположенности к преступлениям, а также концепции преступника-душевнобольного разработать адекватные меры коррекции криминальных наклонностей.

    Наиболее  основательно методы клинического воздействия  на преступников (реальных и потенциальных) разработал французский криминолог Жан Пинатель. Клиническое воздействие  осуществляется последовательно в соответствии со следующими этапами:

    —диагноз;

    —прогноз;

    —перевоспитание³. 
В процессе диагностики необходимо выявить преступный порог лица (легкость выбора им преступных форм поведения). В этих целях Ж. Пинатель разработал специальные методики. Следует последовательно выяснить:

    — насколько совместимо преступление с этическими принципами лица (позволит ли совесть ему совершить преступление);

    — является ли угроза уголовного наказания  для данного лица сдерживающим фактором.

    Эти психологические особенности можно считать внутренними составляющими опасного состояния (Ж. Пинатель называет их преступными способностями). Их выявление проводится с использованием психологических методик (опросников, тестов), а также путем ретроспективного анализа поступков, профессии, физических склонностей.

    При добавлении к ним внешней компоненты (криминогенной ситуации) опасное  состояние обычно реализуется в  преступлении. Вероятность такой  реализации во многом зависит от уровня преступных способностей. По Ж. Пинателю преступная способность может быть высокой, средней и низкой. На основе этой оценки делается прогноз индивидуального преступного поведения. В основу прогноза. Ж. Пинатель кладет различные комбинации преступной способности и социальной адаптированности. Наиболее типичный преступник (тюремный завсегдатай) — это лицо с высокими преступными способностями и низким уровнем социальной приспособленности. В то же время, по Ж. Пинателю, наиболее опасны преступники, у которых и криминальные способности и умение адаптироваться находятся на высоком уровне развития, но эти: лица, как правило, уходят от уголовной ответственности, ибо находят такие способы совершения преступлений, которые при максимуме выгоды сопряжены с минимумом риска (к их числу французский ученый относит представителей беливоротничковой преступности).

    По  мнению Ж. Пинателя, для проверки действительности клинической модели существует только один критерий — экспериментальный. Наблюдение, интерпретация, эксперимент являются тремя основными элементами клинического метода.

    Ж. Пинатель развил концепцию динамической структуры личности. Чаще всего при  описании структуры личности используют метод психологических черт. Черта  — это то, что характеризует  и отличает. Различают два вида психологических черт — внешние, соответствующие симптомам, и внутренние, соответствующие синдромам. Однако для более углубленного анализа личности необходимо исходить из того, что структура личности динамична, она состоит из развивающихся компонентов, постоянно взаимодействующих между собой. Поэтому наиболее объективный анализ личности дает исследование деятельности (внешней и внутренней). Именно это необходимо учитывать при клиническом изучении личности, на этом базируется уверенность клиницистов в возможности радикального изменения личности общественно опасной на социально ориентированную⁴.

    В процессе перевоспитания необходимо улучшить социальные реакции преступника (снизить  или устранить агрессивность, эгоцентризм), изменить установки и привычки, изменить отношения к различным социальным фактам (в том числе избавить их от безразличного отношения к уголовному наказанию).

    К числу достаточно эффективных и  наиболее гуманных методов коррекции  криминальных склонностей, практикуемых клиницистами, относится психоанализ, рассмотренный в предыдущем параграфе. Помимо психоанализа в арсенале клинической криминологии электрошок, лоботомия, таламотомия, медикаментозное воздействие, хирургические методы.

    Электрошок (воздействие разрядом электрического тока на различные участки тела) — одно из традиционных средств воздействия на живое существо. Как метод электролечения он практиковался отдельными врачами в целях стимуляции мышечных и нервных тканей. Итальянские клиницисты ди Туллио и Граматик предложили использовать его как средство коррекции правонарушителя. По их мнению, электрошок производит регенерацию памяти и всей личности преступника. Такая оценка электрошокового воздействия, вероятно, преувеличена. Наиболее широкое применение электрошок получил в связи с распространением бихевиористских психологических теорий.

    Бихевиоризм (от английского behavior — поведение) рассматривает  человеческое поведение по упрощенной схеме (стимул - реакция). В соответствии с этой схемой, если определенные поступки получают отрицательное подкрепление (удар разрядом электрического тока), то человек начинает избегать их⁵. Вначале электрошок наиболее активно использовали, по существу, как наказание: заключенного, допустившего нарушение, под видом лечения подвергали воздействию электрического разряда (обычно для этих целей использовали Металлический прут, находящийся под напряжением, — силу тока можно было регулировать в зависимости от индивидуальных возможностей наказываемого и степени тяжести правонарушения). По мере развития техники методика использования электрошока совершенствовалась.

    Американская  компания "Фарелл" разработала радиоуправляемый электрошокер. Маленький приемник прикрепляется к телу человека, подлежащего перевоспитанию (в основном эту методику использовали для воздействия на несовершеннолетних). При нарушении им порядка воспитатель посылает сигнал, и приемник стимулирует электроразряд — нарушитель подвергается воздействию электрошока, и у него фиксируется отрицательное отношение к запрещенным действиям. Факт такой фиксации несомненен. Однако многие исследователи отрицали, что он сохраняется длительное время.

    На  основе бихевиористской психологии была разработана интересная концепция  оперантного обусловливания⁶. Ее автор Б. Скиннер и его последователи считали, что на смену исправительно-трудовому воздействию в местах лишения свободы должна прийти модификация поведения. Модификация поведения осуществляется следующими методами: наказанием, вознаграждением, подавлением недопустимого поведения, ролевыми играми, похвалой, дисциплинарным взысканием. Почти все эти методы практиковались в течение тысячелетий. К отличительным особенностям программ модификации криминального поведения относятся их жесткость и радикальность. По существу, именно это отличает все методики представителей клинической криминологии от традиционных мер воздействия на преступников. К сожалению, благородная цель (поиск эффективных способов превращения неуправляемых, жадных и агрессивных людей в бескорыстных и добрых) нередко приводит исследователей к весьма сомнительным и негуманным методам. К числу таковых можно отнести длительное (год и более) содержание в одиночных камерах типа карцера, привязывание заключенных на несколько дней к кровати или доске так, что они даже не имеют возможности нормально отправить естественные надобности, и др. Нередко заключенные предпочитают покончить жизнь самоубийством, нежели участвовать в экспериментах по модификации поведения⁷. Вот как характеризует особенности нового метода модификации С. Чавкин: "По сути дела речь идет об отказе от подготовки заключенных к поискам законных способов зарабатывать себе на жизнь по выходе из тюрьмы и о взятии на вооружение концепции о необходимости полностью изменить его индивидуальность, сделав из него послушного, безропотного и лишенного всяких желаний человека"⁸.

    Практика  применения медикаментов пошла в двух направлениях: использование препаратов для коррекции физиологических и психических отклонений преступников, а также как сильно действующего болевого средства. Само понятие лекарственного препарата предполагает использование его как средства лечения. Однако при реализации на практике теорий клинической криминологии эта аксиома учитывается далеко не всегда. Нередко медикаментозные средства (такие, например, как сукценилхолин или апо-морфин) под прикрытием концепции лечения преступников применяются с единственной целью: причинение боли и страдания злостным нарушителям режима в местах лишения свободы. При введении заключенным сукценилхолина они начинают задыхаться и испытывать страшные муки, связанные с кратковременным параличом органов дыхания. Апоморфин вызывает длительную рвоту, нередко сопряженную с нарушением деятельности сердца. Эта практика даже получила медицинское название — "отвращающая терапия". Вот один из отзывов лечащих врачей о применении таких препаратов: "Сукцинилхолин очень быстро вызывает легко поддающееся контролю состояние испуга, при котором больной, оставаясь в полном сознании, становится восприимчивым к внушению"⁹.

    Основу  антикриминогенного применения лекарственных  средств составили исследования нейрофизиологов, которые установили взаимосвязь агрессивности с  аномалиями функционирования ряда участков головного мозга. В физиологии эти  части мозга носят название гиппокамп, гипоталамус, миндалевидные тела, лимбическая система. Авторы книги "Насилие и мозг" считают механизм агрессивности нормальным элементом защитной системы человека. В норме этот механизм должен контролироваться психическим образованием типа фрейдовского сверх-Я, что делает реакции человека адекватными. Психика формирует своеобразный барьер, который препятствует включению механизма агрессивности, если опасность ниже определенного уровня. Обычно общество через концепцию необходимой обороны вырабатывает социальный стандарт этого барьера: при какой опасности какая степень агрессивности допустима. Особенностью лиц с повышенной склонностью к  насилию является низкий порог импульса к насилию (механизм агрессивности включается по таким незначительным поводам, которые практически не представляют опасности)¹⁰. Причин такого неадекватного включения механизмов агрессивности может быть несколько. Фрейдизм разрабатывал концепции неадекватных реакций, связанных с неосознаваемыми страхами (фобиями). В. Марк и Ф. Эрвин считают, что причинами неуправляемой агрессивности могут быть либо аномалии электрической деятельности мозжечковой миндалины (лимбическая система стала патологически сверхактивной вследствие какого-то повреждения или болезненной стимуляции), либо социальная и культурная среда еще в раннем детстве повлияла на мозг таким образом, что он стал ощущать надвигающуюся опасность более остро или чаще, чем эта опасность оказывается реальной¹¹. Некоторые медицинские препараты (риталин, декседрин) притупляют активность указанных участков мозга и действуют успокаивающе.  
Повышенная активность лимбической системы вызывает повышенное выделение определенных гормонов, которые приводят в действие моторные механизмы агрессивности. Биохимики установили, что препарат ацетат ципретерона нейтрализует в крови вещество, вызывающее агрессивность — тестостерон. Введение этого препарата агрессивным преступникам делает их спокойными¹². Конечно, все медицинские препараты обладают побочными эффектами, которые, как правило, отрицательны. Риталин, декседрин способствуют развитию шизофрении, а ацетат ципретерона вместе с тестостероном нейтрализует и сексуальные способности. Именно это, а также информация независимых экспертов о низкой антикриминогенной эффективности медикаментозных методов служит главным поводом их постоянной критики.