Клиническая криминология: понятие и сущность

    Лоботомия и таламотомия — психохирургические операции по устранению тем или иным способом участков мозга, которые, по мнению врачей, вызывают агрессивность. В черепе пациента просверливают несколько  отверстий, в различные точки мозга вводят проволочки, подсоединенные к энцефалографу. Зоны особой электрической активности уничтожают: либо механически (рассечением или удалением), либо выжигают электрическим разрядом пропущенным по той же проволочке, либо мозговую ткань умертвляют ультразвуком. Впервые операцию лоботомии провел португальский нейрохирург Эгас Монис. С помощью такой операции удалось снизить агрессивность ряда лиц. За этот успех Монис был удостоен Нобелевской премии. Дальнейшая трагическая судьба ученого в определенной мере является свидетельством эффективности разработанного им метода борьбы с агрессивностью: один из прооперированных им пациентов, более не считавшийся агрессивным, пытался застрелить своего врача, пуля застряла у Мониса в позвоночнике. Помимо низкой эффективности этого метода, его существенным недостатком является практически полное уничтожение личности человека, он становится пассивным, вялым, нежизнеспособным. Несмотря на эти недостатки, в США данный метод активно применялся, причем не только по отношению к преступникам. Военными нейрохирургами было сделано очень много таких операций ветеранам вьетнамской войны. Привлекательность этого метода в его относительной дешевизне, в то время как пожизненное заключение преступника обходится бюджету в круглую сумму. Кроме того, по мнению некоторых ученых, провести психохирургическую операцию пациенту более гуманно, нежели содержать его длительный срок в тюрьме. Психохирургические операции проводятся с согласия пациентов, но согласие лишенных свободы лиц, имеющих психические аномалии, мало что значит. Эти методы борьбы с преступностью постоянно подвергаются критике со стороны общественности и ученых.

    Интересные  эксперименты по дистанционному управлению эмоциональными состояниями проводил испанский ученый Хосе Дельгадо. Он вживил в мозг агрессивного быка электроды и с помощью радиоуправляемого генератора электроимпульсов успокаивал его в момент боя с тореадором. По мнению Дельгадо, в мозг агрессивных преступников можно вживлять микроприбор размером с небольшую монетку, который будет воспринимать электро-активность связанных с агрессивностью участков мозга и передавать с помощью радиоволн эту информацию на компьютер. Компьютер анализирует поступающую информации. При опасных показателях электрической активности мозга компьютер по радио посылает вживленному прибору команду атаковать определенные участки мозга электро-разрядами, в которые трансформируются радиоволны¹³. Таким образом разряды электротока могут успокоить человека в критической ситуации, а маленький прибор, вживленный в мозг, компенсирует недостаточно развитые механизмы самоконтроля.  
Хирургические методы, разрабатываемые клинической криминологией, помимо кастрации и стерилизации, которые у большинства ученых-клиницистов не получают поддержки (по данным В. Фокса, к 1968 г. в тюрьмах США было проведено 65 тыс. операций по стерилизации)¹⁴, включают удаление татуировок, пластические операции по облагораживанию внешности или изменению внешнего вида, если преступник хочет порвать старые связи и начать новую жизнь в новом обличье. Эта мера позволяла снизить рецидив почти в два раза. К карательным хирургическим мерам, практикуемым в ряде восточных стран (например, в Ираке за хищения ампутируют руку, а за дезертирство — ногу), представители клинической криминологии не имеют никакого отношения, хотя эти меры в определенной степени также направлены на снижение уровня опасного состояния путем уменьшения преступных способностей.  
Методы воздействия на преступность, разрабатываемые учеными этого направления, как правило, связаны с неопределенным наказанием преступников (лишение свободы до тех пор, пока комиссия врачей, как правило, психиатров, не даст заключения об утрате опасного состояния). Эта практика в 70-х — 80-х гг. была весьма распространена в ряде стран, в том числе и в США. С. Чавкин, исследовавший эту проблему, приводит данные о том, что в США около 80% заключенных отбывали срок по неопределенному приговору¹⁵. Попытки выявить потенциальных преступников, предпринимавшиеся еще Ломброзо, занимают значительное место в практике ученых-клиницистов. Сама эта тенденция имеет положительное значение, в общей теории криминологии на ней основываются все методы прогнозирования преступного поведения. Неприемлемым является принятие на основе этого прогноза карательных и иных жестких мер. С. Чавкин приводит данные о том, что 43% несовершеннолетних заключенных, содержащихся в тюрьмах США, не совершили никакого преступления, а попали в категорию лиц, нуждающихся в надзоре в связи с тем, что допоздна бродили по улицам, курили в учебном заведении, не посещали школу. По ходатайству родителей непослушных несовершеннолетних в США могут поместить в специальный центр по перевоспитанию, где режим сходен с тюремным¹⁶. В США ежегодно 600 тыс. несовершеннолетних подвергаются аресту на основании поставленного диагноза "дети, нуждающиеся в надзоре". Трудновоспитуемые содержатся вместе с преступниками в так называемых исправительных школах, где, по мнению американского криминолога А. Найера, их готовят к карьере профессиональных преступников¹⁷.

    В период, когда президентом США был Р. Никсон, в этой стране была предпринята попытка изучить всех детей и подростков и тех, кто по каким-либо признакам будет заподозрен в опасном состоянии, поместить в аналогичные центры привития социально приемлемых норм поведения. Лишь активные протесты ученых и общественности помешали этой акции¹⁸. 
В конце 60-х — начале 70-х гг. авторитет клинической криминологии был очень высок, на исследования клиницистов возлагались большие надежды. Вот какую оценку этого криминологического направления мы находим в документах ООН: "Методы надзора за правонарушителями и физического контроля над ними все более совершенствуются благодаря передовым достижениям электроники, быстрому развитию бихевиористских наук и открытию разнообразных психотропных лекарственных средств. Это создает новые возможности повышения эффективности полицейской и исправительной деятельности, о которых предыдущее поколение не могло и мечтать.¹⁹"

    В 70-е гг. огромной популярностью пользовалась клиническая криминология, на базе которой возникли и были реализованы на практике так называемые подходы лечения преступников, "обращения", некарательного воздействия на них, дифференциации мер воздействия. Лидировали в этом направлении Франция и Италия, где криминологи клиницисты пользовались большим авторитетом и оказывали значительное влияние на формирование государственной политики реабилитации заключенных. Надежда на то, что ученым удастся найти способы превращения преступников в добропорядочных граждан, была настолько сильной, что практически ни одна европейская страна не осталась в стороне от соответствующих модификаций карательной судебной политики и пенитенциарной системы. И если во многих государствах достаточно осторожно относились к практике неопределенных приговоров и все повышающейся роли медиков в процессе определения сроков тюремного заключения, то значительная гуманизация карательной политики имела место практически во всех европейских странах. Штрафы, предостережения, условное осуждение и так называемое полузаключение (на выходные или на ночное время) стали практиковаться даже в скандинавских странах, которые всегда харатеризовались достаточным консерватизмом в области реформ пенитенциарной системы. Во Франции в результате пенитенциарной реформы, которая была проведена в августе 1985 г., существенно гуманизировались условия отбывания тюремного заключения. Во французских тюрьмах была организована социально-воспитательная служба. Заключенные получили возможность получать профессиональное образование, учиться в различных учебных заведениях и получать необходимую медицинскую помощь за пределами пенитенциарного учреждения без постоянного контроля со стороны тюремной администрации.²⁰