Роль неформальных институтов в перераспределении ресурсов в советской экономике

Неудача экономических реформ в России по рецептам неоклассического «экономикса» доказала невозможность модернизации постсоветской экономики без ясного понимания стратегических целей развития и учета ее социокультурных особенностей.

В процессе преобразования российской экономики произошло столкновение новых формальных правил со старыми неформальными правилами, и новых неформальных правил со старыми – формальными. В результате сложилась ситуация безусловного превалирования неформальных отношений над формальными. Разрушение старых формальных регуляторов открыло широкие возможности для их заполнения неформальными отношениями. Новые неформальные отношения, не были отношениями чисто рыночного свойства, они несли на себе социокультурный отпечаток предшествующего развития.

Произошло укрепление личных связей в ущерб вещным, персонифицированного обмена – в ущерб неперсонифицированному.

Анализируя социальную адаптацию населения к рынку, можно выделить две группы проблем. Первая связана с расширением формальных свобод и прав, проблемой их институционализации, а также фактическим сужением социальных и экономических возможностей. Формирование новых жизненных стратегий и изменение массового сознания населения отражает обе эти тенденции. Проведенные в 1990-е годы социальные преобразования по-разному отразились на уровне свободы различных групп населения. Дело в том, что у разных социальных групп в советской России существовал свой образ свободы, своё понимание возможности самостоятельно выбирать и реализовывать свои интересы и способности путем активной экономической, социальной и политической деятельности. 1990-е годы показали, что для россиян поле актуальной индивидуальной свободы лежит прежде всего в социально-экономической, а не в политической и правовой сферах. К тому же каждая экономическая система имеет свои ограничители свободы: постоянные и временные, естественные и искусственные, реальные и мнимые. В условиях трансформационного спада сужение экономических свобод оказало более сильное действие, чем расширение свобод социальных и политических. К тому же многие понимают свободу односторонне – как приобретение новых прав и благ без потери старых возможностей и гарантий. Большинство населения не видит глубокой взаимосвязи понятий «свобода – самостоятельность – ответственность». Хотят свободы, но без ответственности и самостоятельности, со всеми вытекающими из них последствиями.

Всё это привело к парадоксальному явлению не только невостребованности новых прав, не только разочарования в них (вследствие непонимания их природы), но и даже отчуждению от них широких слоев населения, особенно в депрессивных регионах. Многие поборники свободы недооценивали её предпосылок – самостоятельности и ответственности индивидов, которые резко возросли в условиях ограниченности ресурсов усиленных гиперинфляцией и гигантским падением производства. В этих условиях большая нагрузка ложится на государство. Однако государство оказалось не только не в состоянии защищать провозглашенные им самим права, но и, наоборот, встало на путь их систематического нарушения. Отсутствие надежных институциональных гарантий гражданского общества привело к росту произвола властей всех уровней – от низового звена до государства в целом. В современных условиях власти разных уровней сами часто нарушают установленные законные права граждан и даже поддерживают друг друга, осуществляя неправовые акции (незаконное расходование бюджетных средств, продажа на заранее невыгодных условиях объектов государственной собственности, заключение заведомо убыточных для России международных договоров и др.). Не случайно, что в опросах общественного мнения населения среди нарушителей прав граждан органы правопорядка встречаются почти вдвое чаще, чем обыкновенные правонарушители.

В этих условиях отклонение от правовых норм стало своеобразной нормой поведения, а следование им – исключением. Резко возрос разрыв между декларируемой, желаемой и реализуемой свободой. Всё это создало предпосылки для криминализации общества, для становления и развития неправовой свободы. Для общества стало характерным преобладание пассивных форм адаптации над активными, отказ от использования появившихся законных прав и свобод, воспроизводство отношений с работодателями на более зависимой и бесправной основе, чем в дореформенный период. Выживание в неправовом социальном пространстве стало возможно только путем систематического нарушения общественных норм. Чтобы выжить многие вынуждены утаивать свои истинные доходы. Поэтому отклонения от социальных норм, нарушение новых формальных правил становятся новым неформальным правилом.

Большинство из официально провозглашенных прав реально не обеспеченно, тогда как многое из того, что не провозглашалось, существует на практике и не считаться с этими своеобразными «правилами игры» нельзя. Расширение информированности населения также вносит свой вклад. Газеты ежедневно сообщают о многочисленных актах произвола и проявления беззакония в самых разных сферах жизни и деятельности общества снизу доверху. Сегодня российское общество оказалось дальше от западной институциональной правовой свободы, чем было накануне реформ. Спрос на многие новые права носит как бы отложенный характер. Многие из них желаемы, но недоступны. Социально-экономические права по-прежнему доминируют над социально-политическими.

Действительно, главными для работников стали страх потери работы и ориентация на полулегальную вторичную занятость. Страх потери работы усиливает зависимость рабочих от предпринимателя, возможность вторичной занятости создает предпосылки для некоторой независимости. Однако возможности вторичной занятости крайне ограниченны. Поэтому в современных условиях люди вынуждены отстаивать свои права самостоятельно, не рассчитывая на помощь тех, кто должен этим заниматься в качестве своего основного дела. Отсутствие организованных социальных движений за права человека, вынуждает людей самостоятельно приспосабливаться к сложившейся ситуации, отставать свои права в одиночку. Защита своих прав стала делом индивидуальным, а не социальным.

Вторая группа проблем связана с анализом особенностей российской адаптации населения к рынку в условиях маргинализации общества. Одна из важнейших особенностей заключается в том, что этот переход происходит в условиях глубокого трансформационного спада, который приводит к невостребованности новых социальных прав и возможностей, возникающих в процессе перехода к открытому обществу. Затянувшийся трансформационный спад способствует усилению социально-экономической зависимости населения от меркантилистского «государства всеобщего перераспределения». Государство больше не гарантирует не только доход, обеспечивающий достойный уровень жизни, но даже доход в размере прожиточного минимума. Исчезла гарантированная ранее государством всеобщая занятость, отсутствие угрозы безработицы. Страх потерять работу стал важным элементов усиления экономической зависимости.

Типичными становятся понятия «опекун» и «опекаемый». В массовом сознании сохраняется надежда на опеку, ожидание помощи и покровительства со стороны «сильных мира сего», стремление переложить ответственность на чужие плечи. Ради этой опеки люди готовы отказаться от «голодной» свободы, обменяв её на состояние «сытого» подчинения. Однако в условиях трансформационного спада «манна небесная» не выпадает, а возможности легального трудоустройства в значительной мере сокращаются. Всё это приводит к поляризации общества, росту социальной напряженности и маргинализации экономически активного населения.

 

 

Заключение

 

Неформальная институционализация, т.е. вытеснение формальных институтов неформальными правилами, – одно из распространенных следствий поставторитарных (в т.ч. посткоммунистических) трансформаций.

Неформальные институты (ограничения) пронизывают и всю современную экономику. Возникая как средство координации устойчиво повторяющихся форм человеческого взаимодействия неформальные ограничения являются:

1) продолжением, развитием и модификацией  формальных правил;

2) социально санкционированными нормами поведения;

3) внутренними, обязательными для  выполнения стандартами поведения.

Административный рынок, сформировавшийся при конструировании обобществленного государства со справедливой системой распределения, деградирует сейчас по законам, определяемым главным образом его внутренними структурными особенностями. Вещной основой административного рынка является топливно-сырьевой комплекс, на базе которого возведена грандиозная (по количеству вовлеченных людей и обрабатываемого сырья) система по изготовлению государственно необходимых машин и механизмов, технологизированная лишь в отдельных, как правило, стратегически важных звеньях. Остальное материальное производство не технологично, оно по своей внутренней структуре скорее технично-цеховое и строится на передаваемом из поколения в поколение навыке и интуитивных знаниях, транслируемых в обособленных (особенно в ранее засекреченных областях материальной культуры) группах высокообразованных людей.

Государство – форма сопряжения политических и экономических отношений в системе властных институтов. В СССР и России сопряжение было полным, с редукцией всех форм сопряжения к силовым институтам.

В условиях упадка административного потенциала государства неформальные институты выполняют функцию минимизации трансакционных издержек. Их использование позволяет нейтрализовать резкий рост неопределенности и, хотя бы временно, адаптироваться к быстро меняющейся институциональной среде.

С точки зрения макроэкономического подхода распределение ресурсов рассматривается через призму динамики макроэкономических показателей, а также влияния традиционных макроэкономических факторов: денежной политики, инфляции и безработицы. Макрораспределение также связано с осуществлением государственной политики: государство воздействует на распределение ресурсов, инвестиций и перераспределяет доходы.

Макрораспределение нельзя рассматривать отдельно от процессов, происходящих на микроуровне. Например, частью государственной антициклической политики являются меры, направленные на повышение заработной платы за счет части прибылей корпораций. Хотя такие меры также оказывают неоднозначное влияние на экономику (обусловливая возможность развития инфляции), они регулируют пропорции распределения доходов факторов производства на микроуровне.

Анализируя социальную адаптацию населения к рынку, можно выделить две группы проблем. Первая связана с расширением формальных свобод и прав, проблемой их институционализации, а также фактическим сужением социальных и экономических возможностей.

Вторая группа проблем связана с анализом особенностей российской адаптации населения к рынку в условиях маргинализации общества. Одна из важнейших особенностей заключается в том, что этот переход происходит в условиях глубокого трансформационного спада, который приводит к невостребованности новых социальных прав и возможностей, возникающих в процессе перехода к открытому обществу.

Современная рыночная экономика характеризуется сосуществованием, переплетением конкуренции и монополии. Очень важной является проблема их соотношения. Сегодня действует качественно новая конкуренция, которая отражает новую структуру рынка, его монопольный характер.

В рыночной системе рост является результатом действия всей совокупности экономических институтов, то есть принципов экономической деятельности и учреждений, организаций, которые обеспечивают их соблюдение. Поскольку институты поддерживают существующее положение в экономической системе или вносят в нее изменения, они всегда имеют характер инструментария и могут рассматриваться как «механизмы». Но и в переходной экономике возможно расширение производства на основе продвинутых, хотя и незавершенных реформ.

неформальный институт экономика советский

 

Литература

 

1. Анализ роли интегрированных структур на российских товарных рынках. / С.Б. Авдашева, В.П. Балюкевич, А.В. Горбачев, В.Е. Дементьев, Я.Ш. Паппэ; Бюро экономического анализа. М., 2000;
2. Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном / В кн.: Нобелевские лауреаты по экономике. Джеймс Бьюкенен. М.: Таурус Альфа. 1997.
3. Введение в институицональный анализ: Учеб. пособие / Под. Ред. В.Л. Тамбовцева. М.: Экономический факультет МГУ, ТЕИС, 1996. 176 с.
4. Веблен Т. Теория праздного класса. М.: Прогресс, 1984. 367 с.
5. Гайдар Е.Т. Государство и эволюция. СПб.: Норма, 1997.
6. Де Сото Э. Иной путь. Невидимая революция в третьем мире, М.: Catallaxy, 1995.
7. Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. М.: ИМЭМО, 1990. 90 с.
8. Кордонский С.Г. Рынки власти. Административные рынки СССР и России. М., 2000.
9. Коуз Р. Фирма, рынок и право / Пер. с англ. М.: Дело ЛТД, 1993. 193 с.
10. Литвинцева Г.П. Введение в институциональную экономическую теорию: Учеб. пособие. Новосибирск: Изд-во НГТУ, 1999. 45 с.
11. Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину. М., 1991.
12. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд эконом. книги «Начала», 1997. 190 с.
13. Норт Д.С. Институты и экономический рост: историческое видение // THESIS. 1993. Т. 1, вып. 2. С. 69–91.
14. Нуреев Р.М. Джеймс Бьюкенен и теория общественного выбора. Сер.: Нобелевские лауреаты по экономике. Фонд экономической инициативы. М.: Таурус – Альфа, 1997. Т. 1. С. 445–482.
15. Об организационных инновациях подробнее см.: Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996.
16. Олейник А.Н. Бизнес по понятиям: об институциональной модели российского капитализма // Вопросы экономики. 2001. №5.
17. Олейник А.Н. Институциональная экономика. Учебное пособие. М.: Вопросы экономики и Инфра-М, 2000.
18. Олсон М. Логика коллективных действий, М., 1995; Он же. Возвышение и упадок народов. Новосибирск, 1997.
19. Первые попытки периодизации и анализа данного процесса см. в работах: Гайдар Е.Т. Государство и эволюция. СПб.: Норма, 1997. Гл. 4, 5; Приватизация по-российски. М., 1999.
20. Право и экономика. Материалы международного семинара. М.: Издательство ГУ-ВШЭ, 2001.
21. Приватизация по-российски / Коллектив авторов: М. Бойко, Д. Васильев, А. Евстафьев, А. Казаков, А. Кох, П. Мостовой, А. Чубайс / Под ред. А.Б. Чубайса. М., 1999.

 

Размещено на