Экологические проблемы

     Рис. 1 - Зависимость производительности очистки атмосферы

     дисперсной  водной средой от промышленной эмиссии  углерода,

     производимой  рядом стран в 1990 г.

     Соблюдение  условий Киотского протокола  замедлит экономический рост стран  Западной Европы. Предполагается, что  к 2010 г. он сократится в Испании на 3,1%, Италии -2,1%, Британии - 1,1%, Германии - 0,8%.

     Для выполнения обязательств Австрия, Германия, Голландия, Дания, Италия, Норвегия, Финляндия, Швеция и другие страны вводят налоги, в основе которых лежит энергетическая или углеродная составляющая товаров и услуг. Совершенно очевидно, что тем самым искусственно снижается конкурентоспособность их предприятий, дающих львиную долю выбросов СО₂: добыча и обогащение железной руды, выплавка стали, производство электроэнергии, минеральных удобрений, цемента и т. п. Сократилось не только производство соответствующих товаров и услуг, но и их экспорт, а освободившиеся ресурсы направлены в другие сегменты экономики. В результате качество окружающей природной среды существенно улучшилось.

     Страны, не ужесточившие природоохранное законодательство, будут всячески стремиться увеличить объемы энергоинтенсивного производства с целью наращивания экспорта весьма прибыльных товаров и услуг. В результате внутренние и внешние инвестиции начнут «убегать» в более прибыльные производства, связанные с обогащением сырья, производством электроэнергии и полуфабрикатов.

     Природоохранная политика западных стран и, в частности, ЕС будет оказывать влияние и  на величину избытка квот на выбросы  парниковых газов, которые получила Россия в соответствии с Киотским протоколом. Этот избыток, названный немцами «горячим воздухом», постепенно сокращается в результате процессов экономической интеграции, дальнейшего углубления международного разделения труда и наращивания объемов внешней торговли.

     «Экологически дружественная» реструктуризация национальной экономики должна начаться с ее «декарбонизации». Часть необходимых для этого  средств можно получить с помощью  Киотского протокола двумя путями.

     Первый  путь предполагает всестороннее использование возможностей, которые дают проекты совместной реализации. Здесь весьма значительная роль отводится энергосбережению, однако нет никакой гарантии, что Россия получит наилучшие из имеющихся на рынке технологий. Этот путь лоббируют страны ЕС, которые существенно зависят от экспорта технологий и ноу-хау. Проекты совместной реализации позволят им не только получить дешевые сокращения выбросов, но и одновременно увеличить экспорт в Россию.

     Стремление  стран ЕС уйти от прямой торговли сокращениями выбросов объясняется тем, что механизму совместной реализации присущи достаточно высокие операционные издержки. Они связаны с необходимостью идентификации проектов, определения базового уровня выбросов, рассмотрения и утверждения проектов, мониторинга и верификации их выполнения, сертификации единиц сокращения выбросов, полученных в результате выполнения мероприятий и, наконец, ведения переговоров между участниками проектов о распределении полученных сокращений выбросов. Вполне очевидно, что эти издержки «партнеры» постараются переложить на Россию.

     Второй  путь делает возможным прямое использование  такого стратегического преимущества России, как избыток национальной квоты на выбросы в течение  первого (2008-2012 гг.) и, надо полагать, второго периода (2013-2017 гг.) действия Киотских обязательств. Россия надеется получить на торговле квотами CO₂ около 8 млрд дол. Форвардная продажа небольшой части избыточных разрешений на выбросы уже сегодня могла бы принести нашей стране значительные средства, на основе чего можно образовать соответствующий фонд и аккумулировать стартовый капитал для «декарбонизации» национальной экономики¹².

     Если  отвлечься от «зеленой» риторики, нетрудно увидеть, что причины этой озабоченности имеют исключительно  экономический характер. Следствием ее были неоднократные попытки пересмотреть «правила игры», принятые в 1997 г. в Киото и затем уточнявшиеся на конференциях. Обсуждаемые «компромиссные» схемы, в основе которых лежит замена количественных обязательств по сокращению выбросов на некие «политические» обязательства, не только не учитывают интересы России, но и лишают ее каких бы то ни было стратегических преимуществ в этой сфере.

     В основе одной из таких схем лежит  показатель интенсивности объема парниковых газов на единицу ВВП. Введение его  позволяет в какой-то степени ослабить один из ключевых недостатков принятых в Киото абсолютных значений ограничений на выбросы, которые не делают различия между экономическим ростом и увеличением выбросов. Предполагается, что показатель позволит развивающимся странам наращивать объемы ВВП, не увеличивая при этом интенсивность выбросов парниковых газов. Однако для стран, которые находятся в состоянии спада или преодоления рецессии, показатель интенсивности может породить множество проблем.

     Например, в 1990-2000 гг. интенсивность выбросов парниковых газов в США уменьшилась на 15%, а в абсолютных цифрах - возросла на 12%, в России интенсивность выбросов упала на 19%, а объем абсолютных выбросов сократился на 35%. Очевидно, что этот достаточно универсальный показатель приведет к гораздо более жестким санкциям в отношении России, чем США.

     Другая  схема опирается на показатель, являющийся комбинацией ВВП и объемов  выбросов на душу населения. По мнению разработчиков, он учитывает не только способность страны платить за сокращение выбросов,, но и принцип «загрязнитель платит». В соответствии с ним в 2013-2017 гг. России необходимо будет сократить свои выбросы на 42% по сравнению с 1990 г.

     Учитывая  положение Киотского протокола  о регулярном проведении научных  консультаций и совершенствовании структуры ограничений на углерод-содержащие промышленные выбросы, Россия как страна-участник Конвенции вправе поставить вопрос о расширении своих возможностей для беспрепятственного экономического развития. Это становится актуальным в связи с предложением ряда западных стран изменить условия квотирования выбросов СО₂, действующие в период пилотной фазы протокола.

     Однако  главные усилия всех участников соглашения должны быть направлены на устойчивое развитие экономики на основе энергосберегающих технологий и внедрения наиболее экономичных методов снижения выбросов парниковых газов. К концу 2012 г. планируется снизить выброс шести типов газов на 5,2% по сравнению с уровнем 1990 г. Для стабилизации содержания парниковых газов в атмосфере можно действовать в двух направлениях: уменьшать размеры выбросов и увеличивать объемы их поглощения. В энергетике снижение выбросов может быть обеспечено за счет более эффективного использования топлива.

     Независимо  от дальнейшей судьбы Киотского протокола  многие страны и деловые круги берут на себя добровольные обязательства по сокращению выбросов ПГ. Естественно, в разных странах этот процесс идет с разной скоростью, что связано с экономическими возможностями, политическими и экономическими приоритетами.

     Наиболее активно процесс ужесточения регламентации выбросов парниковых газов идет в рамках Евросоюза. Как считают многие эксперты, это частично связано с тем, что выполнение киотских обязательств было бы менее болезненно для Европы, чем для США, по ряду объективных причин. Это - замедление темпов экономического роста и прироста населения в Европе, снижение потребностей в энергоносителях, уже происходящая во многих европейских странах переориентация энергетики на альтернативное углеводородам топливо - природный газ (Великобритания), атомную энергию (Франция) и т.д. В то же время бурно растущая и самая энергоемкая в мире экономика США продолжает полагаться на нефть и уголь.

     По  новым правилам ЕС до 31 марта 2004 г. правительства  стран Евросоюза должны были в  соответствии со специально разработанными критериями выдать своим промышленным предприятиям разрешения на выбросы определенного количества тонн углекислого газа, которые официально вступят в действие с 2005 г. В первую очередь квотированию подвергаются самые энергоемкие отрасли - сталелитейная, нефтяная, цементная, целлюлозно-бумажная, а также электростанции на ископаемом топливе мощностью более 20 мВт. Процесс затронет тысячи промышленных объектов по всей Европе - от крупных электростанций до котельных в городских госпиталях. На отрасли "первой волны" в совокупности приходится почти 45% выбросов углекислого газа в странах ЕС. Соответствующие квоты для легкового и грузового транспорта предполагается ввести позже¹³ .

     На  выполнение задач Киотского протокола  нацелено и руководство Канады. Для этого дополнительно к 1.7 млрд. кан. долл., предусмотренных национальным планом действий в области климатических изменений 2000 г., на мероприятия по сокращению эмиссий ПГ выделено еще 2 млрд. долл. на последующие пять лет. При министерстве природных ресурсов в 2002 г. создан механизм торговли излишками квот на выбросы, в котором участвуют крупнейшие эмитенты ПГ ряда промышленных секторов.

     Впечатляет  крупное, даже по меркам США, государственное  финансирование федеральных программ исследований глобального климата -примерно 1.7 млрд. долл. ежегодно. Отказ  США от Киотского протокола совпал с появлением в стране ряда инициатив  в энергетической сфере. Среди них - инициатива разработок водородного топлива, энергии на основе реакции термоядерного синтеза, программа "FreedomCar", предполагающая партнерство правительства с автомобильными компаниями для создания автомобильного двигателя на водородном топливе (массовое производство машин с такими двигателями, по расчетам американских экономистов, может начаться не раньше 2020 г.).

     Вопросы контроля за выбросами ПГ все чаще дают о себе знать в повседневной деловой жизни. В ЕС, например, для  директоров компаний соблюдение норм выбросов - такое же необходимое условие прочного реноме, как соблюдение норм безопасности на рабочем месте или прозрачность бухгалтерской отчетности. Ввиду того, что "чистое" досье по выбросам становится важным фактором конкурентоспособности на мировом рынке, компании, не стремящиеся к их сокращению, уже встречаются с трудностями в страховании, получении международного финансирования, поддержании высокого рейтинга своих акций. Страховым агентствам становится невыгодно иметь дело с компаниями, нарушающими нормы выбросов загрязнителей. Так, швейцарская фирма Swiss Re, предвидя выплату больших страховых возмещений в связи с исками против компаний, нарушающих предписанные им пороги выбросов СО2, стала отказывать в страховке тем, кто, по ее мнению, делает недостаточно для соблюдения этих регламентации. А рейтинговое агентство Standart & Poors сообщило о своих планах "подрезать" кредитный рейтинг 15 канадских предприятий, в том числе из-за их неблагонадежности с точки зрения положений Киотского протокола.

     При всех недостатках Киотский протокол выполнил важнейшую функцию - заставил мир серьезно задуматься о необходимости  сокращения негативных экологических  последствий экономической деятельности, стимулировал появление первых нормативно-правовых инструментов и рыночных механизмов для такой работы. На сегодняшний день мы должны принять для себя главную посылку - независимо от судьбы Киотского протокола вектор развития мировой промышленности и энергетики сдвигается в сторону менее энергоемких и более экологически щадящих решений.  
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы

      1. Авдеева Т. Киотский протокол: за и против // Мировая экономика и международные отношения .- 2004 .- №11 .- С. 3-13

      2. Валлерстайн И. Экология и экономика в глобальном контексте // Вопросы экономики .- 2006 .- №11 .- С. 95-103

      3. Галашев А. Е., Галашева А. А. Киотский протокол и экономический рост России // ЭКО .- 2006 .- №12 .- С. 25-41

      4. Галашев А., Галашева А. Проблемы экологической политики // Вопросы экономики .- 2006 .- №11 .- С. 111-117

      5. Лукьянчиков Н. Н., Потравный И. М. Экономика и организация природопользования. - М., 2007 .- 591 с.

      6. Мировая экономика / Под ред. А. С. Булатова .- М., 1999 .- 734 с.

     7. Шуленина Н.В. Экологическая политика современной России: от императивов к аргументам // Вестник Российского университета дружбы народов. - Сер.: Политология. - 2003. - № 4 - С. 43-54.