Проблемы формирования и использования человеческого капитала

    Одним из вариантов реакции на ситуацию, сложившуюся на российском рынке квалифицированного труда, является эмиграция, что ведет к ухудшению качественного состава населения. За период с 1992 по 2002 г. Россию покинули 7 млн чел., преимущественно с высшим образованием. Причем значительную долю эмиграции составляет молодежь, для которой низкая экономическая отдача от образования в России особенно характерна. Условия предлагаемые зарубежными компаниями, как правило, оказываются более привлекательными ввиду более высоких заработков и наличия заметной дифференциации ставок заработной платы в зависимости от уровня квалификации работников, Не менее значимым мотивом эмиграции для выпускников российских вузов является наличие высокопрофессиональной среды, возможность проведения научных исследований и открывающиеся перспективы профессионального и научного роста.

    В результате оказывается, что российская система образования в значительной степени готовит квалифицированных  специалистов не для России, а для  других стран. Если сложившая тенденция  будет развиваться, то российский рынок труда может столкнуться (в ряде случаев уже сегодня сталкивается) с недостатком высококачественных трудовых ресурсов, а дефицит ресурсов труда высокого качества может стать препятствием для экономического роста в России.

    Корень сложившихся проблем следует искать в идеологической, а не в финансовой сфере. Присущее России представление о малой значимости отдельного человека и его низкой «цене» формировалось в течение длительного времени и под воздействием целого ряда факторов.

    Прежде  всего, это фактор численности населения. В России всегда было многочисленное население, что, с одной стороны, означало низкую ценность отдельного человека для работодателя (в терминах теории предельной полезности — его низкую предельную полезность), а с другой стороны, порождало представление об однородности труда и полной взаимозаменяемости работников. Кроме того, для российского населения в целом характерен низкий уровень материальных притязаний, чему способствовали особенности отечественной истории (крепостное право, ограничение личных свобод уже в ХХ в., разрушительные социальные и природные катаклизмы, тяжелый для проживания климат и т.п.). дешевый труд считался и продолжает считаться преимуществом России. Однако именно низкая заработная плата была и остается тормозом развития экономики. Еще в СССР дорогостоящее оборудование замещалось дешевым трудом, поэтому не было особых стимулов к инвестированию в человека, в его образование, во внедрение НТП. И сегодня отношение бизнеса к труду не претерпело радикальных изменений. Логика этих отношений такова: для чего что-то менять, если результат, пусть и худший по сравнению с экономиками других стран, достигается при использовании более дешевого ресурса. Таким образом, и сегодня дешевый и малоэффективный труд замещает и вытесняет более дорогой ресурс — капитал, в том числе и человеческий.

    В России существует стереотип, в соответствии с которым расходы на образование, поддержание здоровья рассматриваются как затраты, а не как инвестиции в формирование Человеческого капитала, который приносит отдачу. В связи с этим мы серьезно отстаем от развитых зарубежных стран, причем в экономическом, а не только гуманитарном плане. Если сегодня на Западе человеческие ресурсы рассматриваются как ведущий фактор производства, а сфера образования — это одна из сфер формирования человеческого капитала, то у нас система образования по-прежнему не считается производственной, а запас образования отдельного человека не включается в число факторов производства. Поэтому расходы на образование воспринимаются как издержки, а отсюда следует вполне логичный вывод — издержки нужно сокращать. Этим объясняется расхожее мнение об избыточности населения с высшим образованием и недостаточности — с профессиональным.

    Если  сопоставить количественные показатели российской высшей школы (в данные по России включены аспиранты и докторанты в соответствии с Международной стандартной классификацией образования) с аналогичными показателями развитых стран, то проблема оказывается надуманной (табл. 3).

    Заметим, что сетования на избыточность доли населения с высшим и недостаточность — с профессиональным образованием не являются специфичными для России. Правительства целого ряда стран прилагают усилия для изменения предпочтений молодежи в пользу профессионального образования. Но попытки ограничить стремление молодежи к получению высшего образования жесткими административными методами, даже если последние продиктованы текущими потребностями рынка труда, нигде еще не принесли положительных результатов.

      Таблица 3

      Численность студентов высших учебных заведений в странах

      «Большой  восьмерки» в расчете на 1000 человек населения

*Студенты средних профессиональных и высших учебных заведений, аспиранты и докторанты.

    Мировая практика образования показывает, что  профессиональное образование не составляет альтернативы высшему, поскольку точно  спрогнозировать экономические  и технологические изменения, а значит структуру профессиональной подготовки, невозможно. То же относится и к профессиональной карьере человека, развивающейся на протяжении всей его жизни. Высшее образование в отличие от узкого профессионального позволяет человеку быть более мобильным в освоении новых знаний и профессий, а значит, быть более конкурентоспособным на рынке труда. Следовательно, «если поставить экономику на дорожку запланированных специальностей, это будет медвежьей услугой экономическому росту». Это обстоятельство было отмечено еще А. Маршаллом, который писал, что «квалифицированный ручной труд... столь узко специализирован, что его совершенно невозможно перенести с одной профессии на другую», он «неуклонно становится все менее существенным фактором в производстве». И наконец, помимо своего прямого назначения высшее образование создает ряд положительных внешних эффектов, выражающихся в росте уровня общей культуры, расширении кругозора, в приобретении навыков самостоятельного освоения знаний, коллективного творчества и т.п.

      Российское  правительство, осознавая настоятельную  необходимость решения проблем в социальной сфере, предпринимает шаги к поиску выхода из них. Но сегодня социальная политика российского государства не ориентирована на человека, на развитие человеческого капитала. Реформы, начавшиеся в различных сферах социальной жизни, скорее свидетельствуют о том, что государство склонно переложить всю ответственность за сложившуюся ситуацию на самих граждан. Подтверждением этого стали современные социальные реформы: пенсионная, реформы образования и здравоохранения.

      Ожесточенный  протест населения вызвала монетизация льгот пенсионеров, которая ухудшила положение многих из них, т.к. все льготы до монетизации оценивались, по свидетельству Е. Гонтмахера (научного руководителя Фонда социальных исследований и инноваций), в 7 трлн руб. в год, а в бюджет 2005 г. на потребности пенсионеров, ранее удовлетворяемые за счет льгот, заложено лишь 171, 3 млрд руб. Следовательно, монетизация льгот не была предназначена для решения социальных проблем людей с низкими доходами. Очевидно, она была вызвана намерением правительства и бизнеса снизить социальные налоги предприятий, а значит, и издержки производителей, особенно тех из них, кто специализируется на экспортной продукции. В 90-е гг., как известно, курс рубля устойчиво снижался по отношению ко всем резервным валютам, особенно по отношению к доллару, что стимулировало экспорт и позволяло экспортерам получать высокие прибыли без снижения доли заработной платы в издержках. Но с начала ХХI в. ситуация меняется: рубль начинаёт расти и вместе с этим ухудшаются конкурентные позиции российских экспортеров на внешних рынках. Все это вызвало необходимость снижения издержек, и, очевидно, выход был найден в сокращении доли затрат на труд и начислений на них, что получило свое выражение в исходном варианте монетизации социальных льгот.

      Реформы в других сферах, связанных с формированием человеческого капитала, также вызывают вопросы. Так, участие в Болонском процессе призвано интегрировать российское образование в формирующееся единое европейское образовательное пространство, что, по замыслу авторов реформ, должно повысить качество образования, обеспечить большую мобильность выпускникам наших учебных заведений, гарантировать для них возможности продолжения образования за рубежом и лучшие позиции на рынке труда. Но некоторые намечаемые преобразования в рамках этого процесса могут иметь негативные последствия. Например, переход на двухуровневый процесс образования, возможно, будет усиливать социальную дифференциацию населения по показателю доходов. С чем это Связно?

      Первая  ступень высшего образования (бакалавриат) предполагает государственное финансирование. Но бакалавриат не является полным высшим образованием, поэтому может ухудшить позиции выпускников на рынке труда, поскольку наиболее перспективные фирмы отдают предпочтение работникам с полным высшим образованием. Магистратура уже сегодня рассматривается как коммерческая форма обучения, что ограничивает возможности получения полного высшего образования для тex, кто не располагает определенным уровнем доходов. Кроме того, процесс формирования системы магистратуры предполагает определенный временной период для приспособления самих университетов, В незаполненную временную нишу российского рынка образовательных услуг неизбежно ринутся зарубежные университеты, и необязательно самые лучшие.

      Реформа образования повлечет и его структурные  преобразования, т.к. предполагается обеспечить государственным финансированием  лишь часть университетов, что стало одной из причин возникновения тенденции к объединению региональных высших учебных заведений в гигантские учреждения. В 90-е гг. университеты, стремясь, с одной стороны, к получению больших бюджетных средств, а с другой — к большему соответствию спросу на различных рынках труда, быстро росли, Открывали все новые факультеты и специальности. Сегодня даже для провинциальных университетов не редким является наличие 20 и более факультетов. Объединение таких крупных учреждений под единой управленческой крышей неизбежно столкнется с отрицательным эффектом масштаба, а значит, с падением уровня эффективности управления и ростом административных расходов.

      Другим  готовящимся нововведением является увеличение учебной нагрузки преподавателей, что неизбежно приведет к падению качества преподавания, снижению Возможностей занятия наукой, к уменьшению реальных доходов. Не секрет, что государственные университеты с их весьма низким уровнем оплаты труда преподавателей рассматриваются многими из них в качестве «порта приписки». Преподаватели не покидают свою работу лишь потому, что имеют возможность дополнительных заработков в коммерческих структурах, которыми сегодня обросли государственные университеты, и (или) в юридически самостоятельных коммерческих учебных заведениях. Увеличение учебной нагрузки будет означать, что времени и физических сил для дополнительных заработков не останется. Возможной и преобладающей стратегией преподавателей в этих условиях может стать работа по совместительству (полставки и т.д.), что не будет способствовать повышению качества преподавания.

      По  мнению А. Фурсенко (министр образования  и науки РФ), должны произойти  изменения отношений государства, вуза и студента в направлении  ужесточения ответственности сторон. В связи с этим им высказывалось мнение о необходимости установить ответственность выпускников вузов, которая должна выражаться в обязанности отработать по полученной специальности в течение определенного времени. В противном случае выпускник должен вернуть деньги, затраченные государством на его подготовку. Следовательно, фактически предлагается восстановление системы распределения выпускников. Но не вполне понятно, как эта система будет работать в рыночной экономике: фирмы осуществляют пополнение своего персонала через рынок труда, а не по указанию министерства образования.

      Кроме того, уже сегодня в студенческой среде существует практика фиктивной занятости. Целью фиктивной занятости является накопление стажа работы, который вместе с дипломом о высшем образовании является фактически необходимым требованием рынка труда при занятии вакансий. Требование отработки определенного числа лет по окончании вуза также может быть обеспечено фиктивными свидетельствами. И наконец, свидетельство о факте отработки по месту распределения может быть обеспечено посредством неформальных связей. В результате усилится замкнутость социальных страт, поскольку предполагаемые меры отрицательно скажутся на возможности получения высшего образования и дальнейшего трудоустройства для тех, кто не располагает ни деньгами, ни социальными связями. В этом случае образование, которое часто рассматривается в качестве эффективного способа борьбы с бедностью, более предпочтительного по сравнению с прямым перераспределением доходов, не выполнит свою функцию «великого уравнителя». А как отмечал еще А. Маршалл, «нет более пагубного для национального богатства расточительства, чем... разорительное пренебрежение, допускающее, чтобы талантливый человек, которому суждено было родиться в семье бедняков, растрачивал свои способности в примитивном труде».

      Для российской экономики последних десятилетий весьма характерна ориентация не на долгосрочные а на краткосрочные цели, что, возможно, связано с настроениями периода длительного экономического спада, последующей нестабильности в экономике и политике. По-видимому, неэффективное использование человеческого капитала также объясняется предпочтением текущих, часто краткосрочных выгод. В результате важнейшим фактором экономического роста по-прежнему выступает природный фактор.