Автор работы: Пользователь скрыл имя, 25 Декабря 2014 в 01:25, курсовая работа
Актуальность данной работы заключается в изучении влияния военного фактора на личность Павла Петровича и последствий этого влияния, вылившихся в военные реформы.
Таким образом, цель данной работы становится очевидной: очень важно разобраться, понять, узнать какое было детство у Цесаревича, какие люди его окружали, какие были отношения с родителями и с семьей в целом, к чему он проявлял интерес, какие качества были присущи этому человеку.
Введение
Павел I остается одной из самых таинственных фигур среди российских самодержцев. Вся его личность окутана противоречиями, осуждением, слухами, легендами и мистикой. Последнее тоже нельзя исключать. Разве не поразительно, что Павел правил Отечеством ровно четыре года, четыре месяца и четыре дня?
Еще существует легенда, что под конец жизни Ксения Петербуржская стала повторять слова: «Скоро плакать на Руси будут. Как войдет он во врата, всей жизни ему будет столько, сколько букв над воротами в речении библейском!». Люди долго думали о чем шла речь. А потом кто-то разгадал тайну прорицания – В Петербурге шло строительство Михайловского замка, предназначенного для императора Павла I. На строительство постоянно не хватало материала, тогда для ворот взяли мрамор со строительства храма Исаакиевского собора. На одной из плит было выбито библейское изречение в 47 букв. В итоге, Павел Петрович не дожил до своего 47-летия лишь пару месяцев.
Актуальность данной работы заключается в изучении влияния военного фактора на личность Павла Петровича и последствий этого влияния, вылившихся в военные реформы.
Таким образом, цель данной работы становится очевидной: очень важно разобраться, понять, узнать какое было детство у Цесаревича, какие люди его окружали, какие были отношения с родителями и с семьей в целом, к чему он проявлял интерес, какие качества были присущи этому человеку. А также, понять причины принятия им судьбоносных для страны решений и влияние их принятия на дальнейшую историю нашего Отечества.
Несмотря на негатив относительно личности Павла, который пытаются навязать нам многие историки, отношение к этому человеку у некоторых из историков крайне положительное. Учитывая разные точки зрения, еще одной целью данной работы является доказательство уникальности этого правителя, вынесение на первый план его личных благородных и удивительных качеств, которые присущи далеко не каждому человеку, и уж тем более Государю.
Исходя из всего вышеперечисленного, основными задачами данной работы являются:
Глава I. На пути к военной реформе
Детство Павла I
Как нам известно, великий император Петр I 5 февраля 1722 года подписал Указ о престолонаследии. Данный Указ отменял древний обычай передавать монарший престол прямым потомкам по мужской линии и предусматривал назначение престолонаследника по воле монарха. Но смерть Петра Великого последовала раньше, чем он успел назначить себе преемника, что и стало главной причиной дворцовых переворотов.
Одним из таких переворотов 25 ноября 1741 года была возведена на престол Императрица Елизавета, дочь Петра I. Её предместник, малолетний Император Иоанн Антонович и его родители, принц брауншвейгский Антон Ульрих и принцесса Анна Леопольдовна, были сосланы в заточение.
Кроме этих членов брауншвейгской фамилии, единственным в то время представителем потомства Петра Великого по женской линии был племянник Императрицы Елизаветы, герцог гольштейн-готторпский Карл-Петр-Ульрих, сын старшей дочери Петра I, цесаревны Анны, от её брака с герцогом Карлом Фридрихом. Призванный Елизаветой Петровной в Россию, он принял православие с именем Петра Федоровича и был объявлен Наследником престола по желанию Императрицы. 21 августа 1745 года он вступил в брак с принцессой анхальт-цербстской Софией-Августой-Фредерикой, принявшей православие с именем Екатерины Алексеевны.
20 сентября 1754 года у них родился сын Павел. Манифест Императрицы Елизаветы Петровны 7 октября 1754 год гласил: «Всемогущему Господу Богу благодарение. Наша вселюбезнейшая племянница, Великая Княгиня Екатерина Алексеевна, от имевшего бремени благополучное разрешение получила, и даровал Бог Их Императорским Высочествам первородного сына, а нам внука Павла Петровича, что учинилось минувшего сентября в 20 день».
Рождение Павла Петровича вызвало в России всеобщее ликование, так как он продолжал династию, которой, за отсутствием мужеского потомства, грозило пресечение. Екатерина рассказывала: « Лишь только сына моего спеленали, Императрица Елизавета потребовала своего духовника, который нарек ребенка именем Павла, немедленно после чего она приказала повивальной бабке взять ребенка и следовать за нею. Я осталась на одре болезни…
На шестой день (25 сентября) происходили крестины моего сына. Он едва было не умер от молочницы. Я могла узнавать о нем только украдкою: вопросы о нем были бы истолкованы в смысле сомнения в заботливости Императрицы, что было бы принято очень дурно. Впрочем, Елизавета Петровна взяла его в свои покои, спешила к нему, лишь он начинал кричать, и буквально душила его своим ухаживанием. Он помещен был в чрезвычайно жаркой комнате, спеленатый фланелью, в колыбели, обитой лисьим чернобурым мехом; покрывали его стеганным на вате атласным одеялом, сверх которого настилали розового цвета бархатное одеяло, подбитое мехом; я сама видела его несколько раз так уложенным; пот выступал у него на личике и на всем теле. От этого произошло то, что когда он вырос, он простужался и заболевал от малейшего ветра. Кроме того, он окружен был огромным числом старух, которые, благодаря их неразумным и бестолковым хлопотам, причиняли ему, вместо добра, и физическое, и нравственное зло.
В самый день крестин Павла Петровича, Императрица, по окончании обряда, пришла в мою комнату и принесла мне, на золотом блюде, указ Кабинету о доставлении мне 100 000 рублей.
По прошествии сорока дней, Императрица, во второй раз пришла ко мне, для молитвы. Я встала с постели, чтобы ее приветствовать, но она нашла меня столь слабою и похудевшею, что приказала мне сидеть во время чтения молитвы ее духовником. Сына моего внесли в мою комнату. Тут я увидела его в первый раз от рождения. Я нашла его очень хорошеньким; вид его немного меня порадовал, но, тотчас по окончании молитвы, Императрица удалилась и приказала унести его за собою.
После Пасхи следующего (1755) года, я, вместе с супругом, отправилась в Ораниенбаум. Перед отъездом Императрица дозволила взглянуть мне на сына, в третий раз после его рождения. Чтобы дойти до него, нужно было пройти все покои Государыни; я нашла его, как уже говорено было, в удушливой жаре».1
Подводя итог словам княгини Екатерины Алексеевны, можно с уверенностью сказать, что всю заботу о новорожденном мальчике взяла на себя бабушка – Императрица Елизавета Петровна. Она окружила Павла множеством нянек, которые тщательно следили за тем, чтобы ребенок не простудился, не ушибся и не шалил. Такого рода тепличное воспитание оставило огромный след в дальнейшей жизни Павла I – он очень часто хворал и был слаб. Мать он почти не видел. А бабушку очень боялся. Няньки напугали его так, что при ее появлении, он трясся от страха и даже иногда падал в обморок.2
Кроме различных нянек, были приставлены к Павлу Петровичу Алексей Григорьевич Жеребцов, граф Мартын Карлович Скавронский и затем, с 1758 года, Федор Дмитриевич Бехтеев, отозванный от должности поверенного в делах в Париже и назначенный, 19 октября церемониймейстером. При этих людях начали учить Павла грамоте, арифметике и заповедям. Ставший наставником великого князя, Бехтеев был человеком, одержимым духом всяческих уставов, четких приказаний, военной дисциплиной, сравнимой с муштрой. Стоит отметить, что при воспитании Наследника, Бехтеев использовал весьма странный педагогический прием: он стал печатать газету, в которой упоминалось обо всех поступках великого князя, даже самых незначительных. В то же время, Павла уверяли, что «сии ведомости рассылаются по всей Европе». 3 К его педагогическим заслугам можно отнести и, написанный специально для Павла, учебник. В нем были помещены краткие статьи о физике вообще, о свете, о небе и небесных телах, о земном шаре, «о натуральной истории и создателе натуры и, сверх того, отдельное «сокращение нравоучительной науки».4
Скорее всего, старания данного человека не были высоко оценены. Остается лишь догадываться о причине смены наставника, так как в известной мне литературе, об этом нет упоминания. Но, так или иначе, такое событие имело место быть. В 1760 году Елизавета Петровна заменила главного наставника, при этом уже сама написала инструкцию, в которой указала основные параметры обучения.5 К ним относились: познание Бога (в пояснении сказано, что это является основанием всего постановления); воспитание добронравия, снисходительности и добродетельного сердца; допущение к нему лиц «всякаго звания, чина и достоинства», людей с большим состоянием, «дабы он, чрез частое с ними обхождение и разговоры, узнал разныя их состояния и нужды, различныя людския мнения и способности, такоже научился бы отличать добродетель и принимать каждого по его чину и достоинству»6; долг наставника стать достойным примером для подражания для Наследника; воспитание патриотизма; достойное образование; создание штата для комнаты его высочества; указание наставнику не давать никому «со стороны» вмешиваться в процесс воспитания и обучения.
Итак, 29 июня 1760 года Елизавета Петровна назначила генерал-поручика и действительного камергера Никиту Ивановича Панина обер-гофмейстером при Павле. На тот момент Панину было сорок два года. Он был человеком с обширными знаниями. И, как и нарекала Императрица, составил программу обучения Наследника, которая являлась одной из достойнейших на то время. Возможно, что именно Никита Иванович назначил ряд учителей для юного Павла. Среди именитых учителей были: митрополит Платон (Закон Божий), С.А. Порошин (естественная история) и другие. Занятия, начавшиеся еще во время правления Елизаветы Петровны, продолжались и при Петре III и при Екатерине II. Окружение у Павла Петровича было образованное. Но общение со сверстниками было очень ограничено. К нему допускались лишь дети лучших фамилий.
Специально для сына, Екатерина приобрела обширную библиотеку академика Корфа.7 Наследник обучался истории и географии – Остервальд, арифметике и геометрии - Порошин, Закону Божию, астрономии и физике – Ф.И. Эпинус, иностранным языкам (французскому, немецкому, итальянскому, латинскому), русскому языку, рисованию – А.А. Греков, фехтованию – Тед и Тремамундо, танцам – Гильфердинг и Гранже, музыке – Манфредини, декламации – актер Бомон.8 Но, что интересно, в программе, составленной Паниным, не было ничего, имеющего прямое или косвенное отношение к военному делу. Однако, мальчик увлекся им. Всё началось с интереса к рыцарству. 23 февраля 1765 года Порошин записал: «Читал я Его Высочеству Вертотову историю об ордене мальтийских кавалеров. Изволил он, потом, забавляться и, привязав к кавалерии своей флаг адмиральский, представлять себя кавалером Мальтийским».9
Влияние военного фактора на формирование личности Павла I.
Как уже говорилось выше, военные науки и занятия обошли воспитание Павла стороной. Изначально, до того, как Панин стал его наставником, Наследник каждый день учился обращаться с ружьем у своих лакеев. Но с назначением Никиты Ивановича, ему довелось взять ружье в руки лишь пару раз. Профессор С.М. Соловьев считал, что этот пробел был последствием политических соображений или происходил из личных взглядов Панина на милитаризм.10
Из дневника Порошина видно, что собеседники Павла Петровича не допускали военный формализм в своем поведении. С военным делом Павел столкнулся лишь один раз в детстве - с 18 по 28 июня 1765 года он принимал участие в маневрах и учениях в Красносельском лагере. К сожалению, его пребывание там привело к болезни. Печальный исход этой поездки усугубило неодобрение со стороны ближайшего окружения. Совершенно очевидно, что настоящий интерес и влечение к военной службе, а в особенности, к мелочам солдатского быта, проявиться в таких условиях не могли. Лишь впоследствии, наследственная страсть отца к военному ремеслу, увлечение Фридрихом II и совершенное устранение от дел государственных, обратили Павла Петровича в противоположную сторону.11
Общеизвестно, сколь важен дневник воспитателя Цесаревича Павла Петровича Семена Андреевича Порошина (1741 – 1769), веденный им с сентября 1764 по январь 1766 г., для воссоздания картины жизни и воспитания юного Великого князя. Как правило, исследователи привлекали этот документ только для того, чтобы описать учебные занятия Павла или черты его характера. Но дневник С.А. Порошина интересен, на наш взгляд, еще и описанием военных занятий и игр Цесаревича, ведь «военная составляющая» его детских лет важна для более глубокого понимания проводимых им последствии военных реформ.12
Стоит начать с рассмотрения, отраженных в порошинском дневнике военных занятий Павла, связанных с пожалованием его в 1762 году в полковники Лейб-Кирасирского полка и генерал-адмиралы. Далее, 2 октября 1764 года в покои Цесаревича был доставлен «сделанный по размеру совсем оснащенный корабль, длиною в 15 футов… корабль показывал Его Высочеству его превосходительство генерал-адмирал Семен Иванович Мордвинов».13 Таким образом, данная модель корабля служила учебным пособием для юного генерал-адмирала. Павел с живым интересом отнесся к кораблю, дав ему имя «Анна» в честь покойной сестры, которую он очень любил. Мальчик играл с моделью, изучая так устройство кораблей.
Для изучения кораблевождения в покоях Павла стоял стол, выкрашенный синей краской, представлявший море. «Оный стол расчерчен по румбам, и медные кораблики на нем расставлены».14 За этим столом Павел учился навигации. Наставником Цесаревича по морской части был директор морского корпуса, Иван Логинович Голевищев-Кутузов. Великий князь принимал живое участие во всем, касающемся Морского кадетского корпуса. Без его разрешения там не происходило практически ничего. Ему докладывали об экзаменах, переводах, выпусках… обо всем, что имело хоть несколько весомое значение. Посещая корпус, Павел бывал в классах, слушал преподавателей. Особое внимание он уделял морской тактике и кораблестроению. Рассказывая об этом периоде в жизни Наследника, Веселаго Ф.Ф. упоминает о благородном жесте со стороны Павла. Нередко великий князь определял в корпус сыновей бедных дворян и, до поступления их в комплектные воспитанники, вносил на содержание их сумму из своего генерал-адмиральского жалования. «Каждую субботу и воскресенье, кроме летнего времени, к Великому князю являлся из Кронштадта, на ординарцы, кадетский офицер».15
Конечно, в этот период, в силу своего возраста и неопытности, Павел Петрович не мог принимать участия в управлении морской частью, и деятельность его, как генерал-адмирала, ограничивалась тем, что он подписывал офицерские патенты и принимал по праздникам почетные рапорты флагманов. Но это не умаляло его интерес к флоту и морскому делу.