Культура и история Каракалпаков

     Но  хотя внешнеполитическая обстановка сыграла  большую роль в присоединении  к России казахов и каракалпаков, наибольшее значение в подготовке этого  исторического события имели  давние экономические и политические связи этих народов с Русским  государством. Еще при Петре I, в 

     1722 г. каракалпаки впервые обратились  с просьбой принять их в  русское подданство. В 1731 г. в  связи с принятием в подданство  России казахского Младшего жуза, «нижние» ] каракалпаки также обратились с просьбой о подданстве к императрице Анне Иоановне и вместе с казахами принесли присягу на верность России. В докладе по этому вопросу обер-секретарь Сената И. Кириллов писал, что каракалпаки стремятся стать подданными России, «надеясь охранены быть от обид прочих соседей, а польза можег быть от них такая, что живут они ближе Аральского озера по реке Сыр, где пристани быть надлежит для Российских купеческих караванов», идущих в Бухару, Бадахшан и Индию. 

     В 1733 г. из Петербурга была отправлена ответная царская грамота о готовности принять каракалпаков в российское подданство с гарантией свободной и безопасной торговли с Россией: «При торговых своих промыслах и хлебопашестве спокойно и безопасно всегда жить будете и повелеваем вам свободный торг с нашими подданными иметь». 

     Поскольку правивший Младшим жузом Абулхайр-хан всячески препятствовал сближению каракалпаков с Россией, опасаясь, что они уйдут из-под его власти, а часть каракалпакской знати поддерживала его, в 1741 — 1743 гг. «нижним» каракалпакам пришлось вторично оформлять подданство в Петербурге. 

     Подчинившись  России, нижние сырдарьинские каракалпаки  действительно отказались от уплаты податей Младшему жузу. Это вызвало враждебные действия со стороны хана Абулхайра. Он внезапно напал на каракалпаков и причинил им «великое разорение»: угнал скот и увел в плен «немалое число людей». Чтобы удержать каракалпаков в повиновении, Абулхайр не стал пропускать их в Оренбург. 

     Притеснения со стороны казахских ханов заставляли каракалпаков отходить все дальше на юго-запад, к хивинским границам. В 1750 г. на Сырдарье оставалось всего  около б тысяч семейств. Главная масса каракалпаков обосновалась в низовьях ныне пересохшей Джаныдарьи, к востоку от амударьинской дельты. Этот район в XVIII и начале XIX вв. назывался Каракалпакским владением. 

     Каракалпаки стали быстро осваивать под земледелие новый район своего обитания; к  концу XVIII в. здесь уже образовался  крупный земледельческий' оазис  с ирригационными каналами, плотинами  и другими сооружениями. До сих  пор близ сухого русла Джаныдарьи сохранились развалины Орунбай-Калы — центра джаныдарьинских каракалпаков, где находилась резиденция правившего ими богатого 

     знатного бия Орунбая. Это укрепленная феодальная усадьба; высокие глинобитные стены окружают ее обширный двор, в котором во время набегов казахов и хивинцев укрывались жители. 

     В этот период обостряются взаимоотношения  каракалпаков  с  Хивинским   ханством.  Правда,  часть  их  во  главе  со своими  биями после событий   1743  г. добровольно перешла в подданство Хивы и была поселена на бесплодных и забо-леченных   пространствах   л.евобереж-ной   части   дельты   Аму-дарьи.   Но   джаныдарьинские   каракалпаки     упорно   отстаивали свою независимость от хивинских ханов. Став соседями отложившегося от Хивы Аральского  владения,    они оказывали помощь  родственным им   по   происхождению узбекам-аральцам в их постоянной борьбе с Хивой. Хивинские ханы неоднократно   предпринимали   походы     против   аральцев   и каракалпаков, сопровождавшиеся кровопролитиями .и жесто­кими  грабежами;  но лишь  в  1811   г. Мухаммед-Рахим-хану удалось одержать  окончательную победу  над каракалпаками, использовав  предательство и   переход на  сторону Хивы их правителя Орунбай-бия,    Хан насильственно    переселил всех каракалпаков с Джаныдарьи к берегам моря и в бассейн протока Кегейли, берега которого тогда были еще безлюдны и не освоены. 

     Трудолюбивый  каракалпакский народ, построив каналы и осушив заболоченные пространства, вскоре превратил и эту область  в цветущий земледельческий оазис. Успехам его хозяйственной деятельности препятствовал, однако, политический и  экономический гнет хивинских ханов, под деспотической властью которых  оказались каракалпаки на долгий период своей последующей истории. 

     Оказавшись  под властью Хивинского ханства, одного из крупнейших феодальных государств Средней Азии, каракалпаки постепенно были вовлечены в его экономическую и политическую систему, основанную на гнете и эксплуатации крестьян деспотами-ханами, правящей феодальной аристократией и многочисленным паразитарным чиновничеством, составлявшим громоздкий административный аппарат Хивы. Тяжелые условия существования каракалпаков усугублялись их положением только что покоренной «мятежной» народности, что облегчало произвол и насилия хивинских 

     властей. 

     Однако  и в этот наиболее мрачный период своей истории каракалпакский народ  сохранял многовековые производственные навыки, трудолюбие и настойчивость  в борьбе с природой, свое свободолюбие и единство в борьбе с угнетателями,  свою  глубокую народную  культуру,  истоки  которой уходят в древнейшие времена. 

     Земли, отведенные каракалпакам в пустынной  дельте Амударьи и освоенные ими  путем большого труда и лишений, считались ханскими пожалованиями  — мильками, за пользование ими приходилось выплачивать огромные налоги и выполнять многочисленные повинности. И все же каракалпаки продолжали обрабатывать их, успешно используя свой ирригационный и мелиоративный опыт, преодолевая все трудности местных природно-хозяйственных условий. 

     «Народ  сей, — писал в 1820 г. Муравьев,—  привязался к землепашеству». «Главный и почти единственный промысел этого  народа — земледелие», — говорилось в одной газетной статье 1868г.; «благодаря любви к труду, все каракалпакские земли орошены превосходно и  нигде не чувствуется недостатка ,в воде, даже там, где приходится поднимать ее чигирем». 

     С развитием земледелия несколько  уменьшилась роль скотоводства в  хозяйстве. В середине XIX в. каракалпаки  занимались «преимущественно земледелием  и только для насущных потребностей —скотоводством». Поскольку районы перекочевок сократились, больше внимания стали уделять сенокошению, заготовкам клевера на сено. 

     На  время земледельческих    работ  каракалпаки    ставили свои юрты поблизости от пашен и бахчей, а зимой переносили их в огороженные  места (кала) для обороны от частых   -нападений соседних    туркменских и казахских    кочевников, военные  предводители  которых  стремились  обогатиться  путем грабежа мирного населения. Хивинские    ханы не предпринимали  мер  к защите    каракалпаков    от этих  набегов; наоборот,  они  часто поощряли туркменских вождей,  искусственно разжигая национальную вражду и междоусобия. 

     Значительное  место   в  хозяйстве  некоторых  групп  каракалпаков    занимало    рыболовство.    «Каракалпаки    больше •  едят рыбу, иные ею,  почитай, только и кормятся», — рассказывал  в 1824 г. русский наблюдатель.   На небольших    лодках они выезжали для рыбной ловли в Аральское  море.  По  протокам и озерам у  них были целые   рыболовецкие    поселки с жилищами,  построенными  на   плотах.   Подсобным  занятием служили   перевозы   местного   населения   и   купеческих   караванов на лодках через реки, протоки и озера. 

     Ремесленное производство было слабо развито. Даже во второй половине XIX в. вырабатывались преимущественно предметы домашнего  обихода, и лишь небольшая избыточная часть их попадала на рынок. Каракалпаки ткали злачу и другие бумажные материи, ковры, дорожки для обвязывания остовов юрт, сукно из верблюжьей шерсти, изготовляли деревянные предметы (остовы для кибиток, арбы, лодки), выделывали кожу, седла, уздечки, подпруги, цыновки и кошмы — простые и узорчатые. Высокого уровня достигло народное прикладное искусство каракалпаков — резьба по дереву на дверях юрт и других бытовых предметах, ковроткачество, вышивка, производство ювелирных изделий. 

     В середине XIX в. административный центр  каракалпаков — Чимбай превратился  в довольно значительный рынок. Городок  возник вокруг усадьбы одного богатого каракалпака. Здесь, за исключением  торговцев и духовенства, не было постоянного населения, большинство  жителей прикочевывало лишь на время, для торговли. Благодаря выгодному  географическому положению Чимбай, связанный водным путем с главнейшими  пунктами Хивинского ханства и с  российскими владениями (Сырдарьинская  линия), превратился в центр оживленной торговли. Товары доставлялись по реке до Нового Ургенча н других мест. С другой стороны, здесь сходились  и сухопутные дороги, соединявшие  город со всеми каракалпакскими  районами. В Чимбае было много -лавок; около базара был устроен большой караван-сарай для приезжих купцов. 

     В первой половине XIX в. каракалпаки сохраняли  еще в- виде пережитков много черт патриархально-родового быта. Устойчиво сохранялось деление на племена и роды. Родовые группы, входившие в племена ктай, кипчак, мангыт и кенегес, составляли объединение (арыс), называвшееся «Он-торт-уруг» (четырнадцать родов). Второй арыс — «Кон-грат» — делился на две части: шуллук и жаунгыр; к шуллук причисляли 8 племен: ашамайлы, колдаулы, костамгалы, балгалы, кандекли, кара-мойын, а также кият и мюйтен, считавшиеся иногда обособленными племенами. Жаунгыр был менее крупным объединением, но состоял из немногочисленных родовых групп. 

     Родоплеменное деление отражалось на землепользовании и водопользовании. Каракалпакская аульная община отличалась значительными  архаическими пережитками древней-родовой общины. Земли, закрепленные за племенами, распределялись между родами и их мелкими подразделениями (тире, коше).-Оросительные каналы проводились силами рода и обычно носила его название (напр., Аралбай-жаб, Кият-жаб), скот находился в частной собственности, но клеймился общей для рода тамгой и пасся в урочищах, считавшихся общественными выпасами общины. Наконец расселение каракалпаков соответствовало родовому делению— жители каждого аула принадлежали к одному роду или родовому подразделению, 

     В семейном быту каракалпаков было тоже немало обычаев древнего происхождения. В брачных отношениях строго соблюдалась  экзогамия — запрет браков внутри рода; в обрядах, связанных с семейными  событиями (рождение ребенка, свадьба, похороны и поминки), принимал участие  весь родовой аул, а иногда и сородичи из отдаленных аулов. •Покойников хоронили только на родовых кладбищах, где  обычно имелись мазары «святых» предков  и покровителей рода. 

     Пережитки    патриархального   быта,     сочетаясь  с  развивающимися  феодальными    отношениями,     создавали   почву для  возникновения  разнообразнейших  форм  патриархально-феодальной    эксплуатации.     Земля     и   вода   принадлежали «родам»  лишь  номинально.   Шел  интенсивный  процесс  захвата   общинных  земель   феодалами.  Документы   архива   хи­винских ханов XIX в. свидетельствуют  о том; что поливные земли  племен  и  родов  были  по   площади  намного   меньше, чем   земли   отдельных   частных   владельцев —биев,   юзбаши, мулл, ишанов и др. Захват земель у крестьян производился путем отбирания >их за долги или прямого внеэкономического    принуждения.    Социальная   дифференциация    достигала большой остроты. Среди частных земельных владений встречались очень крупные — до   15  тысяч танабов.  Размеры же поливных участков  рядовых общинников  обычно  не  превышали   1—2 танабов.  Распределение скота среди каракалпаков, по данным 1871 — 1872 гг., было крайне неравномерным. Встречались бедняки, не имевшие скота, и отдельные богачи,  владевшие   1000 голов крупного рогатого  скота и одновременно 1500 баранов. Таким образом, «родовой» характер каракалпакских   общин   являлся   только   внешним   их   обликом. Это была территориальная, соседская    община, внутри ее существовало неравенство, классовое расслоение. 

     Обезземеленные  и малоземельные крестьяне попадали в кабалу феодально-родовой верхушки своего аула; под видом помощи сородичу, богатые члены общины давали землю  беднякам на условиях испольщины —  «жармши»; вступали •с ними в отношения «егиншерик», получая дарового работника, выполнявшего все земледельческие работы за ничтожную долю урожая; принимали в дом так .называемых «дехкан»— из числа совершенно разоренных, опутанных долгами крестьян, наиболее беспощадно эксплуатировавшихся и выполнявших не только полевые работы, но-и все другие 

     работы  по хозяйству. Богатые скотовладельцы эксплуатировали бедноту, используя обычаи «сауын» и «майына», т. е. •отработки за пользование молочным и рабочим скотом. 

     Управление  каракалпакскими племенами формально  •было оставлено в руках биев и старшин (аксакалов), но права и самостоятельность их были сильно ограничены. Ханы утверждали биев в должностях, выдавая им ярлыки •на управление племенем (эль). 

     Усмотрению бия подлежало «наказание виновных и беспокойных и упорядочение дел подданных». Они управлял;! аулами, выполняли судебные функции, за маловажные преступления имели право применять телесные наказания, в их пользу шли судебные пошлины. Они же распределяли между сородичами денежные налоги « натуральные повинности. Власть биев сохраняла некоторые черты патриархальности. По существу их власть была властью феодальной, дававшей возможность эксплуатировать трудящиеся массы средствами внеэкономического принуждения. «Притеснение ими народа,— писал один очевидец в 1870 г., — часто несправедливость в решениях судебных исков бывают причиной непопулярности старшин в глазах народа».