Контрольная работа по «История государства и права зарубежных стран»

  Правящие круги этих стран пытались, вместе с заимствованием фашистской идеологии, перенять у фашистских режимов Германии и Италии методы управления, создать однопартийную систему и пр. Однако на восточноевропейской исторической почве эти порядки до конца не утвердились, профашистские партии не сумели обрести массовой базы. В этом и проявилось их качественное отличие от западноевропейских фашистских, тоталитарно-автократических режимов, сумевших на определенном этапе и на определенных условиях мобилизовать политически активное большинство населения на поддержку фашистских порядков, на признание культа харизматического вождя.

  Изменения в демократических положениях конституций выразились в 1927 г. в Чехословакии, например, в том, что президенту страны были вверены не только чрезвычайные полномочия, но и право вносить изменения в конституцию. В Венгрии в 1926 г. было отменено всеобщее избирательное право, восстановлена антидемократическая по способам формирования и по характеру своей деятельности верхняя палата парламента (сенат), в которую входили представители генералитета, судейских чинов, лица, назначенные правящим диктатором Хорти, и др.

  В Польше государственный переворот в 1926 г. привел к утверждению авторитарного режима, закрепленного впоследствии в Конституции 1935 г., явившейся своеобразным антиподом Мартовской Конституции 1921 г. Антидемократическое дополнение было внесено в Конституцию Польши уже в 1926 г., по которому президент получил право (ст. 44) издавать “в случае государственной необходимости” исполнительные указы, “имеющие силу закона”.

  По Конституции 1935 г., источником и носителем государственной власти являлся президент, ответственный только перед “Богом и историей”. Вводилась недемократическая, крайне сложная система выборов главы государства, которая определялась им самим, так же как и порядок выдвижения на этот пост кандидата, не исключающий выдвижение президентом самого себя. Деятельность сейма и сената, который на 1/3 назначался президентом, носила подчиненный характер, так как последнему принадлежало не только право издания указов, имеющих силу закона, отлагательного вето, созыва и роспуска сейма и сената, но и, более того, преимущественное право законодательной инициативы в вопросах изменения конституции.

  В результате государственных переворотов конца 20-х — 30-х гг. были установлены авторитарные режимы также в Югославии и Венгрии. И что особенно характерно для предвоенных режимов — это их почти полная зависимость, экономическая и политическая, от фашистских государств: германского рейха и Италии.

 

 

 

Вопрос 18. Государственно-правовой механизм фашистской диктатуры в Германии.

Ответ: Муссолини признавал: "Фашизм и национал-социализм есть два параллельных течения в истории".

В Германии нацизм начал с ликвидации буржуазно-демократических свобод. Этим целям служила целая серия чрезвычайных декретов, приходящихся на первые месяцы 1933 года.

Всем им присваивались громкие названиям: чем подлее было содержание, тем громче кричали "о благе народа и государства".

Февральский декрет, названный "В защиту народа и государства", отменял свободу личности, слова, печати, собраний. Февральский же "чрезвычайный" декрет "В защиту германского народа" наделял неограниченными полномочиями полицию и т.д.

Неслыханные репрессии обрушились прежде всех и больше всех на коммунистов. Депутаты компартии в рейхстаге были лишены мандатов и арестованы. Сама партия была запрещена (март 1933 года), ее пресса закрыта.

По своему обыкновению, гитлеровцы прибегли к провокации. Они возвели ее, так же как систематический обман, в регулярное орудие политики. Гитлер учил лгать народу и притом лгать крупно, ибо мелкая ложь, как он полагал, вызывает меньше доверия.

В ночь на 28 февраля 1933 года гитлеровцы подожгли здание рейхстага. Сделали они это для того, чтобы получить предлог гонений на компартию. Находившийся в Германии болгарский коммунист Георгий Димитров и некоторые другие коммунисты были арестованы и преданы суду по обвинению в поджоге рейхстага.

Димитров с необыкновенным достоинством и мужеством разоблачил преступление фашистов. Знаменитый Лейпцигский процесс, которым хотели дискредитировать не только германских коммунистов, но и все международное коммунистическое движение, закончился оправданием Димитрова и других коммунистов-обвиняемых.

Тем не менее в стране развертывалась настоящая травля коммунистов. Начиная с 1933 года тысячи членов КПГ были брошены в тюрьмы и концентрационные лагеря. Коммунисты погибали в застенках и при “попытках к бегству”. Был арестован и Эрнст Тельман, выдающийся вождь немецкого пролетариата, руководитель компартии.

Незадолго до донца войны гитлеровцы убили его.

Вскоре наступила очередь всех других партий, включая буржуазные. Право на существование получила одна только нацистская партия.

Преследованию подвергли и социал-демократическую партию; нацисты преподали им практический урок легальности и конституционности.

Профессиональные союзы трудящихся Германии были распущены, средства этих союзов конфискованы. Используя опыт Италии, гитлеровцы создали свои собственные "профсоюзы", в которые насильно загоняли людей.

Нацистская партия стала частью правительственной машины. Пребывание в рейхстаге и на государственной службе связывалось присягой на верность “национал социализму”

Центральные и местные органы фашистской партии имели правительственные функции. Решения съездов партии получали силу закона.

Партия имела особое устройство. Члены партии должны были беспрекословно подчиняться приказам местных “фюреров”, которых (как и в Италии) назначали сверху.

Государственная власть фашистской Германии сосредоточилась в правительстве, правительственная власть - в особе "фюрера".

Уже закон 24 марта 1033 г. разрешал имперскому правительству, не испрашивая санкций парламента, надавать акты, которые "уклоняются от конституции".

Августовский закон 1934 года уничтожал должность президента, а его полномочия передавал “фюреру”, который одновременно оставался главой правительства и партии. Ни перед кем не ответственный, "фюрер" пребывал в этой роли пожизненно и мог назначить себе преемника.

Рейхстаг сохранялся, но только для парадных демонстраций. Иногда - в демагогических и внешнеполитических целях - гитлеровцы проводили "народные опросы". При этом заранее объявлялось, что всякий, кто воспользуется правом голосовать тайно, будет считаться "врагом народа".

Как и в Италии, в Германии были уничтожены органы местного самоуправления. Деление на земли, а соответственно с тем земельные ландтаги, упразднялось “ во имя единства нации”. Управление областями поручалось чиновникам, которых назначало правительство.

Формально не отмененная Веймарская конституция прекратила свое действие.

Свойственные империализму процессы нашли в гитлеровском рейхе свое законченное выражение. Тесная и непосредственная связь существовала здесь между партией, государством, монополиями - экономическими гигантами типа “Фарбениндустри”, авто гиганта “Круппа” и др.

Законом 27 февраля 1934 года в Германии учреждались хозяйственные палаты - общеимперская и провинциальные. Во главе их были поставлены представители монополий. Палаты имели важные полномочия в деле регулирования экономической жизни.

Результаты сказались быстро: средняя продолжительность рабочего дня выросла с 8 до 10-12 часов тогда как реальная заработная плата составляла в 1935 году всего только 70% от зарплаты 1933 года. Соответственно с тем происходил рост прибылей монополий: доходы Стального треста, например, составляли 8.6 млн. марок в 1933 году и 27 млн. в 1940 году.

Используя правительственную власть, хозяйственные палаты проводили искусственное картелирование, в результате которого мелкие предприятия поглощались крупными. Крестьяне и торговцы, ремесленники и кустари, ожидавшие от фашизма экономических благ, были обмануты: ни земли, ни кредита, ни отсрочки долгов они не получили.

С первых дней власти гитлеровцы стали готовиться к "большой войне", которая должна была обеспечить германской нации господство над всем миром.

4. Карательные органы как главная  опора фашистской диктатуры.

В непосредственном подчинении партийного центра находились палаческие "штурмовые отряды" (СА), охранные отряды (СС) и некоторые особые воинские части, укомплектованные фанатичными сторонниками Гитлера.

Преступления, совершенные членами партии, рассматривались особыми судами на тайных заседаниях. Уголовные преступления чаще всего вообще сходили им с рук. Важна преданность, твердил Гитлер, а если при этом сопрут что-нибудь, плевать на это,

Особое мести в системе репрессивного аппарата заняла тайная полиция - гестапо, располагавшая огромным аппаратом, значительными средствами и неограниченными полномочиями.

Как и в Италии, мы видим здесь не одну полицию, а несколько. Гестапо подчиняется правительству. Штурмовики и эсэсовцы - партии. Одна полиция следила за другой, и ни одна не доверяла другой.

Такая система была основой тотальной слежки, что помогало держать власть в стране.

 

 

Вопрос 19. Основные направления развития государственно-правовых систем стран Запада в послевоенный период.

Ответ: После Второй мировой войны во всех развитых странах Запада сложилась и развивалась система ГМК. США усилили свое экономическое и военное могущество. Расширилось государственное вмешательство в экономику (развитие государственной военной промышленности, национализация ряда предприятий и отраслей, строительство объектов инфраструктуры, кредитная и налоговая политика, "политика роста") при одновременной заботе об "эффективном спросе" - в духе неокейнсианства. 
 В 50-е гг. наблюдается экономический подъем ("экономическое чудо" в Италии, ФРГ и др.). Происходит изменение структуры экономики, связанное с НТР. Начинаются интеграционные процессы (ЕОУС - 1951 г., Римский договор 1957 г.). Подъему эко-номики способствовало создание Бреттон-Вудской валютной системы (1944 г.) и реализация "плана Маршалла" (1948 - 1952 гг.). Создается "общество потребления". Происходит "революция белых воротничков". 
 В политической жизни наблюдается восстановление демократических институтов. Усиление демократизации общества происходит на волне антифашистского Сопротивления. Все политические партии (за редким исключением) выступают за реформы. 
 Возрождаются под флагом религиозной идеологии консервативные партии (ХДС/ХСС в ФРГ, ХДП в Италии и др.). 
 Либеральные партии менее влиятельны, но от их позиции зависела расстановка политических сил (Италия, Франция и др.). 
 Происходит усиление позиций коммунистических, социал-демократических партий, социалистических, лейбористских партий (Италия, Франция, Бельгия, Финляндия, Великобритания и др.). 
 Профсоюзное движение оказалось под сильным влиянием политических партий различных направлений. Возникают международные профсоюзные объединения (ВФП, МКСП и др.) и международные политические объединения (Социнтерн, интернационалы либеральных партий, консервативных партий). Принимаются новые конституции (Италия, Франция, ФРГ и др.). большое внимание уделяется принятию документов о правах человека (Всеобщая декларация прав человека и др.). 
 Постепенно фашистские режимы (Испания и др.) эволюционизируют и интегрируются в демократическую систему Запада. 
 Складываются военнополитические блоки (Западный Союз, НАТО и др.). 
 Структурный экономический кризис 70-х - начала 80-х гг., нефтяной кризис 1973 г., стагфляция показали неэффективность неокейнсианских методов регулирования экономики. Происходит крах Бреттон-Вудской валютной системы. 
 После разгрома блока фашистских держав во второй мировой войне противостояние тоталитаризма и демократии приняло иную форму и продолжалось еще четыре десятилетия — вплоть до середины 1980-х гг. Это долгое и напряженное противостояние было названо холодной войной, поскольку лидеры военно-политических блоков стремились не доводить дело до глобального столкновения с применением всех накопленных военных сил и средств. 
 Попытки И.Сталина расширить советские сферы влияния в Средиземноморье и на Дальнем Востоке были пресечены американской угрозой использовать против СССР атомную бомбу. С монополией США на это сверхоружие к началу 1950-х гг. было покончено, однако вплоть до 1970-х гг. соотношение ядерных боезапасов и средств их доставки до целей было явно в пользу американцев. Когда же СССР удалось добиться равенства военных потенциалов с США, стало ясно, что взрыв накопленных соперниками ядерных арсеналов приведет к уничтожению на Земле всего живого; победа в современной глобальной войне по своим последствиям мало отличалась бы от поражения. 
 СССР и США вместе со своими союзниками предпочитали меряться силами в локальных конфликтах, привлекая на свою сторону страны, которые еще не определились, к какому из блоков примкнуть. Советским и американским оружием сражались друг с другом соперничавшие группировки в странах Азии, Африки и Латинской Америки. 
 Первоначально в составе советского блока оказались страны Юго-Восточной и Центральной Европы, занятые советской армией в ходе разгрома нацистской Германии. Вокруг США сплотились все остальные государства христианской цивилизации (этот блок взял под защиту также наиболее европеизированные из нехристианских стран — Турцию и Японию).

 

 

Вопрос 20. Основные тенденции развития государства и права в современных условиях.

Ответ: В 80-90-х гг. стали выявляться новые исторические факторы и тенденции в переходных преобразованиях, существенно повлиявшие на понимание путей и методов “поздней” модернизации и перехода к современности в условиях постмодерна. 
 С одной стороны, глобальный процесс движения мирового сообщества к индустриальной (постиндустриальной) фазе своей эволюции развивался в тесной связи с расширением экономического сотрудничества и торговли между странами, распространением научных достижений и передовых технологий, постоянным совершенствованием коммуникаций, ростом образования, урбанизацией. За счет режимов “молодых демократий” (или так называемой “третьей волны демократии”, развертывающейся в мире с 1974 г. – года установления демократического режима в Португалии) усилилось влияние целей и ценностей либерализма. В полной мере проявился и потенциал “демонстрационного эффекта”, символизирующего позитивное отношение элитарных и неэлитарных слоев населения во многих странах к опыту Запада, к существующим там стандартам жизни, сложившимся отношениям государства и личности. Во многом благодаря этому цели “модерна” стали восприниматься как сугубо западное явление. 
 С другой стороны, в странах первичной модернизации начались некоторые процессы, качественно повлиявшие на динамику критериев “модерна” и стандартов отношения к этому процессу. В частности, в западных странах значительно повысилась роль постматериальных (непотребительских) ориентации, возникли устойчивые тенденции усиления идейного и культурного плюрализма, заявила о себе глобальная открытость этих обществ новым идеям и ценностям, информационная революция. Последствия данных процессов известны: крушение многих устоявшихся ценностных стандартов, нарастание, стилевого и культурного разнообразия в образе жизни, ревизия былых форм рационального отношения к действительности. 
 Формирующиеся элементы культурной эклектики и атмосфера поощрения разнообразия наряду с позитивными последствиями преобразований стали провоцировать критику традиционных для западных обществ социальных и политических стандартов; пересмотр отношения к законам в сторону большей индивидуальной свободы; более критической оценки роли государства, якобы излишне формализующего человеческие отношения и стесняющего индивидуальные потребности. В конце концов все это привело к падению былого авторитета интеллектуалов и возрастанию значения чисто технических средств общения (компьютеров, сети Интернет, ТВ) и ориентации человека в социуме. В этих условиях политика в глазах общественного мнения стала все больше превращаться в элемент массовой культуры, разновидность стандартного развлечения, утрачивая в общественном мнении значение мощнейшего перераспределительного механизма. 
 Такие внутрисоциальные изменения дополнялись складыванием неких глобальных тенденций, свидетельствующих, по мнению Э. Гидденса, о возникновении в этой части мира постдефицитной экономики, о возрастании политического участия непрофессионалов в делах управления обществом (через экологические, демократические, трудовые движения), о демилитаризации международных отношений и гуманизации технологии. Сочетание этих тенденций дало ученым основание сделать вывод, что входящие в фазу постмодерна общества отличаются высоким уровнем риска, включающим и возможность экономического коллапса, и рост тоталитарной власти, и возникновение ядерных конфликтов, и ухудшение экологической ситуации. Их будущее стало абсолютно открытым и недетерминированным. “И никакие силы Провидения, – писал Гидденс, – не вмешаются, чтобы спасти нас... Апокалипсис стал банальностью ... нашей ежедневной жизни... подобно всем параметрам риска, он может стать реальностью”. 
 Эти признаки цивилизационного кризиса западного общества усложнили и изменили отношение к опыту модернизированных стран со стороны государств и обществ с еще сильными патриархальными позициями: они, не решив пока многих задач классического “модерна”, оказались перед испытанием новыми целями и ценностями. 
 Такие изменения не могли не сказаться и на полемике относительно перспектив развития переходных обществ. Ввиду крайней противоречивости целей, ориентиров и альтернатив перехода в науке возобладали более сложные подходы к пониманию перспектив и динамики переходных обществ. В целом “переход” (транзит) к современности стал видиться еще более противоречивым и локально организованным процессом, чем ранее. В этом смысле постулаты теории модернизации начали трансформироваться в положения транзитологии – отрасли знания, исключающей какие-либо ценностные и целевые критерии при описании процесса трансформации переходных государств и обществ. 
 В то же время применительно к оценке внутренних механизмов и перспектив развития традиционных государств (и на основе сложившихся реалий) снова разгорелся спор сторонников демократии и авторитаризма. Приверженцы либеральных позиций стали рассматривать демократию уже не как цель, а как непременное условие осуществления переходных преобразований. Обосновывая позитивность ориентации на демократию и ее последовательного развития, они ссылаются на тот факт, что в середине 90-х гг. из 24 государств с наиболее высокими среднедушевыми доходами 20 были демократическими государствами. Факторами усиления демократических целей развития они считают и кризис легитимности авторитарных систем, беспрецедентный рост мировой экономики в 60-80-х гг., окончание “холодной войны” и проигрыш в ней тоталитарных государств, а также несомненный авторитет экономических и социальных достижений западных стран. 
 По мнению сторонников либеральных преобразований, в любых переходных условиях рост экономического развития формирует у людей новые ценности, которые в конечном счете так или иначе эволюционируют к демократическим принципам и идеалам. Эту же перспективу отражают и такие факты, как повышение уровня образования населения, развитие мирового рынка торговли, укрепление в обществе позиций средних слоев, политика международных институтов. Решение же тех проблем, которые возникают в связи с необходимостью конкретных структурных преобразований, относилось ими к качеству элитарных слоев, овладению ими консенсусными технологиями и к процессу формирования политической воли, т.е. тех проблем, которые решаются за счет отбора соответствующих руководителей. 
 В то же время, оставаясь реалистами, они признавали наличие не столько авторитарных тенденций, сколько “искушений”, которые вызываются объективными обстоятельствами (но которые могут быть устранены чисто субъективными методами). Как пишет, например, А. Пшеворский, “шум несогласных голосов, задержки, вызываемые обязательствами следовать процедурам, ...неотвратимо порождают нетерпение и нетерпимость в среде сторонников реформ. Сомнения, противодействия, настаивание на процедурах кажутся им симптомами иррациональности”. Поэтому они “...обнаруживают склонность вести дело вопреки народному сопротивлению: ...подавить гласность, чтобы продолжать перестройку. А с другой стороны, поскольку бедствия сохраняются, доверие исчезает, управление кажется все менее компетентным, постольку рождается соблазн... сделать все прямолинейно, одним броском, прекратить перебранку, заменить политику администрированием, анархию дисциплиной, делать все рационально...”. 
 В противоположность либералам консерваторы полагают, что произошедшие в мире изменения, напротив, усиливают перспективы авторитаризма. Это вызвано тем, что усиление влияния цивилизационных факторов в переходных преобразованиях способствует нарастанию политических форм защиты собственных ценностей и ведет к столкновению с Западом и его моделью модернизации. При этом реально большинство стран продолжает жить при авторитарных режимах, когда отсутствие сильных классов, способных задать демократические ориентиры, и социальная гетерогенность неизменно способствуют усилению роли авторитарного центра. Поэтому ни одно молодое государство не способно решить конфликт между укреплением демократии и экономическим ростом. Вынужденные вкладывать средства в структурную перестройку экономики, а не в потребление, демократические режимы проигрывают борьбу за симпатии населения и тем самым снижают свою легитимность. Поэтому, считают консерваторы, мир находится на границе эпохи отката демократий, когда оказывается возможным установление этнических, религиозно-фундаменталистских, популистских, коммунистических и прочих диктатур. Поэтому в современных условиях развивающимся государствам необходима “ориентация на развитие”, а не на демократию.