Дневник и воспоминания А.Ф. Тютчевой как источник по истории России середины 1850-х годов

     Думаю, стоит осветить некоторые  предыдущие события, приведшие к такому положению. Назревать конфликт в важном для России Восточном вопросе, начал ещё в 1850 году и был обусловлен спором России и Франции вокруг Святых мест  в Палестине, являвшейся провинцией Османской империи. Но борьба за Святые места была лишь прикрытие возросших имперских аппетитов (не только России и Франции, кстати говоря), так как каждая из сторон ставила перед собой конкретные задачи, связанные с влиянием на Ближнем Востоке: Россия стремилась к пересмотру режима черноморских проливов и укреплению своего влияния на Балканском полуострове, Франция хотела победоносной войны для укрепления режима и возможностей новых завоеваний, Турция надеялась восстановить своё господство над народами Балкан, вынашивала реваншистские планы в отношении Крыма, Черноморского побережья Кавказа и некоторых районов Закавказья, Великобритания же имела главной целью ослабить  международный авторитет Российской империи и даже разрабатывала план по отторжению   некоторых  её территорий. В 1852 году в результате ловкой политической игры не без участия британского дипломата Чарльза Стрэтфорда-Каннинга, активно вмешивающегося в переговоры России и Турции, обещая последней в случае войны поддержку Англии, русский дипломат, генерал-адъютант  А.С. Меншиков, совершает ряд дипломатических ошибок.  

     ____________________________________________________

     15 Дневник 1853-1855 гг., с. 70

 

      После отказа Турции принять ультиматум России  с требованием заключить  конвенцию о наблюдении и контроле иммунитета греческой церкви, что  позволяет России вмешиваться  в любые вопросы, связанные с религиозной и административной регламентацией православного населения, 2 (14) июня 1853 года Меншиков демонстративно покинул Константинополь. Вскоре после этого (14 (26) июня последовал Высочайший манифест) под командованием М.Д. Горчакова русские войска были введены в Дунайские княжества и заняли Бухарест. 

     Стоит отметить, что здесь в своих  политических расчётах ошибся император  Николай  I . Он не рассчитывал, что предстоящая война  будет столь масштабной, что европейские государства, такие как Австрия и Пруссия отвернутся от России и примкнут к её противникам. Но факт остаётся фактом, 4(16) октября 1853 года, когда Тютчева сделала запись в своём дневнике, Турция объявила войну России. В ответ 20 октября (1 ноября) Николай I подписывает Манифест «О войне с Оттоманской Портою*».

     Анна  Фёдоровна, будучи ярой патриоткой, уверена  в величии и мощи России, но ошибочно считает страну сражающейся лишь за  вечные идеи, о чём видно в её записи: «Сомнения нет, мы, Россия, на стороне правды и идеала: Россия сражается не за материальные выгоды и человеческие интересы, а за вечные идеи. Потому невозможно, чтобы она была побеждена, она должна  конце концов восторжествовать.» [16] Как я писала выше, цели России были более прозаичны, чем они представлялись автору дневников, о чём и она, очевидно, поняла позднее, так как под записью есть приписка с пометкой N. B.: «Мне было 24 года, когда я писала эти строки и я была дочерью поэта, вдохновлённого исторически судьбами России.» [17]

     В записи от 22 октября 1853 года  Тютчева  сообщает о большом параде гвардии в Петербурге, где будет прочитан манифест по объявлению войны. Она отмечает, что и император Николай, и наследник в волнении и делает предположение на этот счёт, не лишённое патриотического духа: «По-видимому, мы не уверены в себе, опасаемся неудач, не чувствуем себя достаточно подготовленными. Но неудачи пробудят национальный энтузиазм, который ещё дремлет, а когда вся Россия поднимется, она, в конце концов, восторжествует, как всегда. » [18]

     __________________________________________________________

*Оттоманская порта - принятое в истории дипломатии и международных отношений наименование правительства (канцелярии великого визиря и дивана) Османской империи.

16  Дневник  1853-1855 гг., с. 71

17  Там же.

18  Там же, с. 72 

     Очевидно, император и наследник понимали, что страна не готова к войне в достаточной мере: войска, разбросанные по всей стране, было чрезвычайно сложно перебросить к театру военных действий – не позволяла дорожная сеть, по вооружению Россия отставала от европейских стран.

     Тютчева преисполнена чувством патриотизма и веры в русский народ и саму Россию, но она с сожалением замечает неспособность, например, петербуржцев и гвардейцев осознать своим «гвардейским» умом, то есть ограниченным, смысл и важность Восточного вопроса (по крайней мере, каким  его находит она).

     Крымскую  войну можно разделить на два  этапа:

• Первый – русско-турецкая кампания на Дунайском военном театре (ноябрь 1853 – февраль 1854);
• Второй – англо-французская интервенция в Крым, военно-морские демонстрации союзников на Балтийском и Белом молях, на Камчатке, широкомасштабные боевые операции русской армии в Закавказье (апрель 1854 – февраль 1856).

 

     В дневниках переход от одного этапа  к другому можно обозначить записью  от 15 ноября 1853 года: из Вены получена телеграмма с новостью, что турки соглашаются вступить в переговоры. Цесаревич сомневается в возможности  плодотворных переговоров, что и подтверждается позднее, когда он получает телеграмму от Николая I , находившегося на переговорах с германскими державами, о вхождении французского и английского флотов в Чёрное море (фактически  - только 23 декабря 1853г. (4 янв. 1854 г.)) , что делало войну неизбежной. Тогда же Тютчева обращается к великому князю с вопросом о призыве к христианским народам Османской империи, на что получает ответ наследника, который, судя по всему, не исключает такой возможности, но объясняет, что в настоящее время делать это бессмысленно, потому что русские войска ещё не перебрались через Дунай. Тютчева пишет, что «этот ответ успокоителен, так как в публике (наверное, имеются в виду большей частью славянофилы) существует уверенность, что император Николай не хочет пользоваться помощью христианского народа» [19], нарушая законность власти султана.

     С началом так называемого второго  этапа войны и Австрия, и Пруссия всё ещё занимают позицию нейтралитета к России, но с оттенком враждебности. Анна Фёдоровна возмущена подобным поведением Пруссии, «которая обязана России самым своим существованием», и Австрии, которая через Мейендорфа присылает новый проект соглашения с Турцией, неприемлемый для России, якобы пытаясь  помочь, но затем нападёт. Такое поведение этих двух стран в очередной раз подтверждает ошибочные расчёты императора.

     ________________________________________________________

     19 Дневник 1853-1855 гг., с.76

 

      С официальным вступлением в войну  Англии, о котором объявила королева Виктория 15(27) марта 1854 года, и Франции, с заявления императора Наполеона  III днём позже Россия попадает в среду политической изоляции. Это даёт возможность Англии без стеснения « с чисто британским хладнокровием» опубликовать тайную переписку между русским и британским правительствами во всех подробностях, таким образом, настраивая против России и европейцев, и славян. В этой переписке император Николай взял на себя смелость предложить Англии Египет и Кандию, при условии, что Молдавия, Валахия, Сербия , Болгария и Черногория образуют самостоятельные княжества под протекторатом России.[20] Очевидно, Николай пытался договориться с англичанами, но они сочли эти условия неподходящими  и отклонили их.

     Уже с 1854 года, когда дела русской армии всё осложняются, воинственный пыл  и беззаветная вера Анны Фёдоровны  в победу России сменяется критикой действий правительства. Её отец также тяжело переживает поражения России, предвидя, по словам Тютчевой (в записи от 20 июня 1854 года), все бедствия, которые являются последствием глупости российской политики.[21]

     В то время как иностранная пресса пишет унизительные о России и  её императоре статьи (некий Ле-Дюк, бывший в Петербурге гувернером(!), подробно расписывает, что Николай сошёл с ума) , русские умы заняты анализом внешней политики страны. К Тютчевой от отца попадают рукописи Погодина, где московский профессор и выдающийся славянофил, последовательно излагая факты, доказывает противоречие собственным интересам внешней политики России с начала века. Начиная с правления Александра I , считавшего себя после 1812 года благодетелем и миротворцем Европы, Россия ведёт себя в угоду Европе, забывая о собственных интересах. Император Николай, по мнению Тютчевой, ещё большим жаром усвоил идеи такой политики. В записи от 26 июня 1854 г. этим она объясняет происходящие события и поведение Европы: «Мы дорого расплачиваемся сейчас за наше стремление служить полицией Европе, и нас ненавидят, как вообще всегда ненавидят полицию. » [22]

     Одним из тяжелейших эпизодов Крымской войны  для России была оборона Севастополя, которая длилась 11 месяцев. Она как  нельзя ярче отразила недостатки николаевской системы.  

___________________________________________________________

20 Дневник 1853-1855 гг., с 80

21 там же, с.90

22 Там же, с. 91

 

     Тютчева в отчаянии пишет 24 сентября 1854 года: « Вот 30 лет, как Россия играет в солдатики, проводит время в военных упражнениях и в парадах, забавляется смотрами, восхищается маневрами. А в минуту опасности она оказывается захваченной врасплох и беззащитной.<...> Увидели тогда, что вахтпарады не создают солдат и что мелочи, на которые мы потеряли тридцать лет, привели только к тому, что умы оказались неспособными к разрешению серьёзных стратегических вопросов ». [23]

     В ноябре 1854 года Тютчева пишет о  попытке возобновлении мирных переговоров  на основе 4 пунктов, отвергнутых Россией  до этого. «Свободное плавание по Чёрному морю для всех судов, свободный выход из устьев Дуная, отказ России от протектората над княжествами, протектора Европы над христианами Турции» .[24] Эти 4 пункта очень остро воспринимаются обществом, император Николай , как пишет Анна Фёдоровна в конце 1854 года, каждый вечер приходит к цесаревне и говорит о политике, «стараясь придать бесстрастное выражение своим чертам, изнуренным страданием.»

     Несмотря  на тяжёлое положение России, император  не торопится заключать мир, но становится очевидным, что в конце 1854 года он задумывается об этом, к тому же, по словам Тютчевой, его пытаются в этом убедить правящие круги, отягощённые состоянием войны, которая мешает их комфортной  жизни и развлечениям: «Россия в их глазах только дойная корова... <...>убеждают его, что он один – помеха миру, столь желанному в Европе.» [25]

     Переживания о совершённых ошибках, точившие изнутри императора Николая, сыграли трагическую роль в его жизни.  18 февраля 1855 года умер Николай первый , на российский престол вступил его сын Александр второй. И в России , и в Европе рассчитывали, что при новом императоре соглашение о мире будет заключено очень скоро. Австрия идёт на небольшие уступки, предлагая найти свою формулировку 3-го пункта , «придав предложению характер любезности к новому императору.» [26]

     Но  Александра не устраивают эти четыре пункта, хотя он осознаёт опасность положения России: « Никто никогда не предполагал осуществить четыре пункта. Но важно было выиграть время, занять Европу, а главное, дать Австрии возможность выпутаться из англо-французского союза. <...> Мы не имеем никакой возможности защищать нашу западную границу». [27] 
 

___________________________________________________________

23Дневник 1853-1855 гг., с. 99

24 Там же , с. 109

25 Там же, с. 115

26 Дневник 1855-1882 гг., с 152

27 Там же, с. 171

 

     Оценки  подобным переговорам давались разные. В стране это воспринималось как уступки , правительство обвиняли в недостатке патриотизма и  национального достоинства. Но Тютчева отмечает, что в личных беседах с императором и императрицей, она не раз слышала от них признание внешней политики в прошлом неправильной в своём основании, потому что опять же она ставила интересы Европы выше собственных.

     Пока  правительство решало вопросы чести  страны, у Севастополя разворачивалась  кровавая драма, результатом которой  стало падение города 27 августа ( 8 сентября) 1855 года.  Незадолго до этого тяжелая тревога царила в Зимнем дворце и обеих столицах. «После неудач нашей армии на Черной речке положение со дня на день становится все более и более отчаянным. Бомбардировка усиливается, мы теряем массу людей, Севастополь превратился в ад, день и ночь осыпаемый дождем огненных снарядов. В обществе ходят... слухи о том, что решено эвакуировать Южную сторону города. Мы провели вечер в мрачном и печальном настроении, еле-еле перекидываясь несколькими словами. У каждого из нас на душе одна мысль, одна забота, и ни у кого нет ни желания, ни смелости говорить. Я избегала даже смотреть на императора и императрицу, чтобы не видеть глубочайшей тревоги, отражающейся на их лицах» , записала в своем дневнике 19 августа 1855 г. фрейлина. [28] Император и императрица тяжело переживали поражение, давшееся такой кровью, ведь число погибших русских солдат в результате обороны было около 83-х с половиной тысяч, но оно вовсе не означало завершение войны.