Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты

14 декабря 1797 г. Павел доверил Кутузову первое из ответственных поручений, которые с тех пор он будет давать регулярно: Кутузов должен был поехать в Берлин с поздравлениями от имени Павла I королю Пруссии Фридриху-Вильгельму III по случаю его восшествия на престол. Предполагалось, что в ходе этого визита Кутузов попытается склонить Пруссию к участию в антифранцузской коалиции. Задача была трудной, но Кутузов решил ее блестяще³⁷. Он очаровал прусского короля не менее, чем когда-то турецкого султана, расположил к себе и генерал-фельдмаршала В. Меллендорфа — боевого соратника Фридриха Великого — и в результате подтолкнул Пруссию к подписанию 16 июля 1800 г. союзного договора с Россией и к участию в борьбе с Французской республикой на стороне России.

Берлинская  миссия сразу поставила Кутузова в ряд самых доверенных лиц  Павла I. Еще до того, как он вернулся из Пруссии, 4 января 1798 г., Павел пожаловал ему чин генерала от инфантерии³⁸, освободил его от директорства в кадетском корпусе и назначил командующим сухопутными войсками в Финляндии⁴. Последнее назначение было важно тем, что назревала очередная война со Швецией и поэтому требовалось привести русские войска у шведской границы в полную боевую готовность, не демонстрируя, однако, при этом враждебности к Швеции. Кутузов справился и с этой задачей.

К тому времени  Михаил Илларионович стал уже знаковой фигурой при царском дворе. В  1798 г. ему исполнилось 53 года. Он был овеян славой воина и дипломата, импонировал двору своей родовитостью и состоятельностью, поскольку к тем 600 душ «мужского полу», которыми обладал его отец, прибавил еще 4667 душ, полученных в 1793-м и 1795 гг. от Екатерины II. Две его раны, каждая из которых считалась по всем нормам медицины смертельной, придавали его репутации легендарный ореол.

С 1799 г. он выполняет  ряд поручений — одно ответственнее  другого. 27 сентября Павел I назначил его командующим русским экспедиционным корпусом в Голландии вместо генерала от инфантерии И.И. Германа, который был разбит французами при Бергене и взят в плен. Кутузов выехал в Голландию, чтобы принять там корпус и действовать против французов совместно с английскими войсками. Император напутствовал его очередной наградой — орденом Святого Иоанна Иерусалимского. Но доехал Михаил Илларионович только до Гамбурга. Поскольку главнокомандующий союзным воинством в Голландии английский герцог Ф. Йорк договорился с французами о прекращении боевых действий, Павел I отозвал Кутузова обратно в Россию.

Тем временем Павел I охладел к своим партнерам по антифранцузской коалиции: к Австрии — за то, что она предательски оставила Суворова без обещанной помощи, к Англии — из-за того, что в перехваченной депеше английского посла Ч. Уитворта от 21 февраля 1800 г. Павел прочел о себе: «Император буквально не в своем уме»⁴. В этот момент Наполеон Бонапарт, только что возглавивший Францию, сделал первый шаг навстречу Павлу — шаг, равно эффектный и эффективный. Он предложил из уважения к «храбрым войскам» России возвратить на родину безвозмездно и без всяких условий всех русских пленных числом в 6732, включая 134 генералов и штаб-офицеров, причем выказал невиданную в истории войн любезность, повелев, чтоб им не только вернули оружие, но и выдали новенькие мундиры, сшитые за счет французской казны по форме их частей³⁹.

Павел I был пленен рыцарским жестом Бонапарта, которого он еще недавно называл «корсиканским узурпатором», и тотчас из врага обратился в его поклонника. Главы Французской республики и Российской империи вступили в деловую переписку, согласовывая друг с другом свои шаги не только к миру, но и к союзу. Павел I одобрял каждый шаг Бонапарта и сам делал встречные предложения, иногда даже сверх ожиданий партнера. 12 января 1801 г. он предписал атаману Войска Донского В.П. Орлову: «Имеете вы идти и завоевать Индию!»⁴⁰ — а через два дня в личном письме к Бонапарту справлялся, «нельзя ли предпринять что-нибудь на берегах Англии»⁴¹. К началу 1801 г. союз между Францией и Россией фактически стал уже делом решенным и мог быть оформлен в ближайшие недели.

Судя по делам  и словам Бонапарта («Франция и Россия созданы географически, чтобы быть тесно связаны между собой»⁴²), вполне можно согласиться с таким знатоком истории и русско-французских отношений, как А.З. Манфред, в том, что «Бонапарт был первым из французских государственных деятелей, кто сумел понять во всем значении важность для Франции союза с Россией». А пока Кутузов включился в подготовку русских войск к войне с главным врагом Наполеона — Англией. Летом 1800 г. по приказу Павла I у западных границ России начали формироваться две армии: в Литве — под командованием генерала от кавалерии, петербургского военного губернатора графа П.А. Палена (в то время одного из самых близких к царю сановников) и на Волыни — под командованием Кутузова. 2 сентября последовал приказ Павла I: «Армии генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова быть готовой к выступлению в поход в 24 часа по получении повеления».  
 

I.III.КУТУЗОВ ПРИ АЛЕКСАНДРЕ I

Император Павел  I в полночь с 11-го на 12 марта 1801 г. был убит придворными заговорщиками⁴³, разделив таким образом участь своего отца Петра III, тоже убитого в результате заговора за 40 лет перед тем. Так был содеян шестой, с 1725 г., и последний в России дворцовый переворот. Он завершил собою историю российской государственности XVIII в., определяемой, по словам маркиза А. де Кюстина, как «абсолютная монархия, умеряемая убийством»⁴⁴.

Скоропостижную  смерть Павла I (якобы от «апоплексического удара») дворяне, не знавшие истинных причин «апоплексии», чуть ли не повсеместно встречали с восторгом. «Пизы» не проявляли столько эмоций, но многие из них, как и «верхи», связывали с новым царем надежды на лучшее.

М.И. Кутузов  в первые месяцы царствования Александра I оставался в стороне от всех увольнений и выдвижений, точно так же, как это было при воцарении Павла I. Но 18 июня 1801 г. Михаил Илларионович был назначен на высокий пост петербургского военного губернатора вместо удаленного Палена⁴⁵. Сам факт такого назначения заключал в себе троякий смысл: Император Александр Павлович не считал Кутузова ни скомпрометированным в павловских прегрешениях, ни в грехе заговора против Павла и ценил его как многоопытного сановника, военачальника и администратора. Не случайно Император ввел Михаила Илларионовича в состав влиятельной Воинской комиссии, которая была учреждена 24 июня 1801 г. под председательством Великого князя Константина Павловича для проверки и пересчета государственных расходов на армию.

20 августа  1802 г. Кутузов был освобожден  от должности петербургского военного губернатора, а еще через неделю уволен «за болезнью в отпуск на год». В отпуске Михаил Илларионович провел не один, а два года. Он уехал в свое родовое имение Горошки на Волыни, где занимался хозяйственными делами. Лишь в августе 1804 г. Александр I вызвал его в Петербург и поручил ему командование корпусом на маневрах, присматриваясь к нему как к военачальнику. Маневры удались. 14 августа царь объявил Кутузову, как, впрочем, и другим командирам, благодарность⁴⁶.

Тем временем надвигалась война России с наполеоновской Францией. Молодой генерал Французской  революции Наполеон Бонапарт первую же свою, в качестве главнокомандующего, кампанию (итальянскую 1796 — 1797 гг.) провел так, — разгромив четыре австрийские армии во главе с тремя фельдмаршалами и эрцгерцогом, будущим генералиссимусом, — что сразу был признан военным гением. А. В. Суворов под впечатлением именно той кампании определил тройку величайших полководцев мира: Цезарь, Ганнибал, Бонапарт⁴⁷. 18 брюмера диктатуру, восстановив против себя все монаршие дворы Европы. После того как 20 марта 1804 г. был расстрелян член королевской династии Бурбонов герцог Энгиенский (по недоказанному обвинению в организации заговора против Наполеона), а 21 марта обнародован Кодекс Наполеона, узаконивший все основные завоевания революции, европейские монархи стали сколачивать очередную, 3-ю антифранцузскую коалицию (две предыдущие Наполеон разгромил в 1797-м. и 1800 гг.). Главными участниками 3-й коалиции стали три державы, одна из которых (Англия) поставляла для войны золото, а две другие (Россия и Австрия) — солдат.

Начиная войну 1805 г. — первую из шести войн России с Наполеоном, — Александр I призвал русские войска «потщиться возвысить еще более приобретенную и поддержанную ими славу», но не объяснил, во имя чего. Судя по договорам между Англией, Россией и Австрией 1804—1805 гг., цель 3-й коалиции, как и двух предыдущих и четырех последующих, была двоякой: во-первых, обуздать «узурпатора» Наполеона, «предупредить захваты» с его стороны и обеспечить гегемонию коалиционных держав в Европе, а во-вторых, «поддержать законные правительства, которые до сего времени избежали косы революции», и «восстановить свергнутых государей в их прежних владениях»⁴⁸, откуда они были изгнаны Французской революцией и Наполеоном.

Кутузов после  летних маневров 1804 г. вернулся к себе в Горошки. Теперь Александр I вызвал его из Горошек (как в свое время Павел I — А.В. Суворова из Кончанского) и назначил его командующим 1-й, Подольской, армией численностью в 49 357 человек при 327 орудиях⁴⁹. Армия была разделена на шесть колонн, которыми командовали будущие герои 1812 г. — князь П.И. Багратион, Д.С. Дохтуров, М.А. Милорадович, граф А.Ф. Ланжерон и др. Командующим 2-й, Волынской, армией был назначен генерал от инфантерии граф Ф.Ф. Буксгевден, подчиненный Кутузову как главнокомандующему.

Сам царь впервые  после Петра I лично отбыл на войну. Настроение не только военных, но и гражданских кругов России было тогда самое боевое. Наполеона россияне не боялись и даже (вопреки мнению Суворова, или просто не зная о нем) не считали «узурпатора» зело талантливым полководцем; ведь он еще не встречался ни с «орлами» Фридриха Великого, ни с «чудо-богатырями» великого Суворова! «Трудно представить, — вспоминал гвардейский офицер И.С. Жиркевич, — какой дух одушевлял тогда всех нас, русских воинов <...>. Нам казалось, что мы идем прямо в Париж»⁵⁰. Княгиня Е.Р. Дашкова, сестра государственного канцлера графа А. Р. Воронцова и сподвижница Екатерины II, провожая на войну один из полков, просила доставить Бонапарта в Москву пленником. Офицеры отвечали ей: «Дайте нам только добраться до него, а об остальном не беспокойтесь!»³

Тем не менее  Александр I не очень полагался на своих генералов и решил пригласить «на русскую службу полным генералом» аж из Соединенных Штатов Америки французского генерала Ж.-В. Моро, изгнанного французами за причастность к заговору против Наполеона. Царь при этом ссылался на пример Петра I, который перед вторжением в Россию Карла XII приглашал командовать русскими войсками знаменитого английского полководца герцога Д. Мальборо. Однако, прежде чем посланец Александра I (камергер граф Ф.П. Пален) встретился с Моро, он узнал об Аустерлице и «возвратился с пути». В результате первым из русских генералов сразиться с Наполеоном довелось Кутузову.

Едва ли Кутузов  в 1805 г. (как и Суворов в 1799-м) раздумывал о целях этой войны. Он просто выполнял волю своего Государя (который олицетворял в его глазах Отечество), что, собственно, и составляло смысл всей его деятельности и самой жизни.

25 августа армия Кутузова вступила в пределы Австрии. Сам Михаил Илларионович догнал ее 21 сентября в местечке Мысленице⁵¹. С ним ехал на фронт и его любимый зять, муж Елизаветы Михайловны Кутузовой, флигель-адъютант Императора граф Ф.И. Тизенгаузен. Приняв армию, Кутузов повел ее дальше на запад — к Браунау, для соединения с армией Макка. Но в Браунау к Кутузову явился сам Макк — один, без армии, — и рассказал подробности катастрофы, которую он пережил и о которой до русского штаба доходили лишь смутные толки.

Оказалось, что  Наполеон, узнав о наступлении  австрийских и русских войск, радикально изменил план кампании. «Если через 15 дней я не буду в  Лондоне, то должен быть к середине ноября в Вене!» — воскликнул он, просчитав различные варианты⁵². За несколько дней он поднял громадный Булонский лагерь и «с волшебною быстротой»⁴ начал переброску войск с Ла-Манша на Дунай. Стратеги 3-й коалиции с циркулями в руках подсчитали, что Наполеону потребуется для такой переброски 64 дня. Наполеон сделал это за 35 дней. Маневрируя семью корпусами своих войск так же легко, как он передвигал флажки на полевой карте, Наполеон разрезал армию Макка пополам, одну ее часть отбросил на юг, где она стала жертвой наполеоновских маршалов, а другую — во главе с самим Макком — запер в крепости Ульм, моментально обложил крепость со всех сторон, взял господствовавшие над крепостью высоты и предложил Макку капитулировать под угрозой штурма и гибели. 20 октября 1805 г. Карл фон Макк, 17 его генералов и больше 30 тыс. солдат капитулировали.

15 ноября, осуществляя с математической точностью свой план, составленный тремя месяцами ранее в Булони, Наполеон занял Вену, которая до тех пор никогда не сдавалась врагу. Император Франц I едва успел бежать из собственной столицы на север, в Ольмюц (Оломоуц), куда спешил из Берлина и Александр I. Резервная русская армия Ф.Ф. Буксгевдена тоже прибыла в Ольмюц. Собирались там и остатки австрийских войск. Но главной ударной силе коалиции — армии Кутузова — грозила гибель.

Кутузов после  капитуляции Макка начал отступать  с 25 октября от Браунау к Ольмюцу, на соединение с Буксгевденом. Наполеон, продвигаясь к Вене, отрезал ему кратчайшие пути на Ольмюц. У Кутузова было меньше 45 тыс. воинов. Наполеон, имея почти 100 тыс.⁵³, готовил ему судьбу Макка. С невероятными усилиями и тяжкими потерями, прикрываясь, словно щитом, арьергардом П.И. Багратиона, Кутузов успевал вырваться из французских клещей, прежде чем они смыкались вокруг него. Наполеоновские маршалы И. Мюрат и Э.-А. Мор-тье преследовали его по пятам. 31 октября у Ламбаха и 6 ноября под Амштеттеном Кутузов отразил кавалерийские атаки Мюрата и продолжил отступление к мостам через Дунай у Кремса и Маутерна. Наполеон спешно переправил на левый берег Дуная 8-тысячный корпус Мортье, а Мюрату приказал усиленно преследовать русских на правом берегу, что должно было поставить армию Кутузова между двух огней. Мюрат, однако, затеял лишний марш к Вене, позволив Кутузову беспрепятственно форсировать Дунай у Кремса и сжечь за собой оба моста. Мало того, теперь корпус Мортье на левом берегу Дуная оказался один против всей армии Кутузова.

На пути от Кремса до Ольмюца ждали Кутузова еще новые, не менее опасные, испытания, прежде чем он реализовал главный из «своих стратегических замыслов» — спасти от разгрома вверенную ему армию. Французы захватили центральный — Таборский — мост через Дунай, и Мюрат с кавалерией вновь настиг Кутузова и стал наседать на него. Поскольку сил у Мюрата пока не хватало, он пошел на хитрость: чтобы выиграть время для подхода к нему подкреплений и, вместе с тем, не позволить Кутузову уйти, предложил заключить перемирие. Кутузов согласился и прислал к Мюрату генерал-адъютанта Ф.Ф. Винценгероде, который подписал с начальником штаба Мюрата предварительный текст договора о перемирии. Однако Михаил Илларионович задержал ратификацию договора на 20 часов, «не думая нимало оной принять»⁵⁴, оставил у д. Шенграбен 6-тысячный заслон во главе с Багратионом, а сам с главными силами ускорил отступательный марш к Ольмюцу. «Хотя я и видел неминуемую гибель, которой подвергался корпус князя Багратиона, — доносил Кутузов царю, — не менее того я должен был щитать себя щастливым спасти пожертвованием оного армию».