Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты

Введение

Актуальность  проблемы.

  В исторических трудах последних десятилетий о  Кутузове много умолчаний, относящихся  к слабым сторонам его личности или допущенных им ошибках. Имели место и фальсификации с целью приукрасить те или иные моменты его биографии.

  Михаил  Илларионович конечно же был замечательным  полководцем — не менее талантливым, чем П.С. Салтыков, М.Ф. Каменский или М.Б. Барклай-де-Толли, хотя до П.А. Румянцева и тем более до А.В. Суворова ему далеко. До того как на последнем году жизни у Кутузова блистательно сложилась кампания 1812 г., он (как, впрочем, и Каменский) проявлял себя полководчески успешно лишь в войнах с относительно слабой Турцией, причем и над турками столь славных побед, как румянцевские при Ларге и Кагуле или суворовские при Рымнике и под Измаилом, в активе у Кутузова не было.

  Вместе  с тем Кутузов проявил себя и как выдающийся дипломат: его несколько дипломатических миссий, и в особенности переговоры с турками в 1812 году, приведшие к заключению Бухарестского мира, — блестящий образец дипломатического искусства, и все мы вправе восхищаться им.

  Я ставлю своей задачей не опровергнуть бытующее у нас представление о Кутузове как о национальном герое, а скорректировать его, высвободить из-под камуфляжа прикрас, умолчаний, домыслов и, таким образом, уточнить истинный масштаб личности фельдмаршала.

  Истинный  масштаб личности Кутузова меньше той видимости, которую он обретает (благодаря совокупным усилиям наших, в основном советских, историков и литераторов) как главнокомандующий всеми русскими армиями в триумфальные для России дни 1812 г. Вопреки русской поговорке «Не место красит человека, а челочек — место», здесь перед нами скорее классический пример того, как и место в определенной мере красило человека.

  Кутузов победоносно и в нужный момент завершил войну с Турцией, но он не имел отношения ни к подготовке войны 1812 г., ни к ее смертельно опасному для  России началу. Не будь случая с назначением  его главнокомандующим, он мог бы остаться в нашей военной истории  всего лишь одним из первого ряда генералов (не фельдмаршалов!), ибо к 1812 г. ничем особо выдающимся и эпохальным себя не проявил. Не зря он после изгнания французов из России откровенно признавался Ермолову, что «плюнул бы в рожу» тому, кто два-три года назад предсказал бы ему славу победителя Наполеона. Однако эта слава состоялась. Она живет до сих пор и будет жить, пока существует Россия. Замечательный военный историк А.А. Свечин был прав, полагая, что «солдатам в их лагере нужны Боги и нужны скрижали завета». Кутузов, несомненно, относился к таким символам, причем как в дореволюционное, так и в советское время. Но уже почти 210 лет отделяют нас от триумфа Кутузова в 1812 г. и более 50 — со времени знаменитого «приговора» Сталина Кутузову. Приговора, давшего старт неприличной апологетике в адрес Кутузова, унижавшей и память Кутузова, и нашу историческую науку. Свободные ныне от необходимости подновлять политический глянец на фигуре М.И. Кутузова, мы можем, наконец присмотреться повнимательнее к его личности и оценить по возможности объективно. 
 

Историография. 

  За  всю историю России не было другого  военачальника, посмертная слава которого настолько превосходила бы истинную его значимость, как у генерал-фельдмаршала и светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова - Смоленского¹. Еще в 10-е годы XIX в. герой всех войн России с Наполеоном А.П. Ермолов, подчеркнув отсутствие у Кутузова таких даровании, которые «могли бы оправдать случайную его знаменитость», утверждал : «Никто из людей описывающих жизнь его, не скажет сей истины. Польза наша заставляет каждого представить его свыше обыкновенного. История мира поместит его в число героев, летописи  Отечества – между избавителей. Неужели  кто из соотечественников дерзнет рассеять мечту, раскрыть истину?» С тех пор и доныне в оценках Кутузова «польза наша» довлеет над истиной. Только к его 250-летнему юбилею появилась возможность не просто восславит юбиляра, а «раскрыть истину», то есть разобраться в том, как легенда о его «знаменитости» соотносится с реальностью.

Первые биографы Кутузова под впечатлением грандиозной победы россиян над непобедимым дотоле «антихристом» Наполеоном, естественно, возвеличивали Михаила Илларионовича как «Спасителя Отечества», замалчивая всё (или почти всё), что могло говорить не в его пользу. Все это началось сразу после смерти Кутузова под впечатлением его ухода из земной в загробную жизнь. Уже в 1813 г. были изданы пять книг, авторы которых славили его — в первую очередь в научно-исторических произведениях. Первым из них задал панегирический тон военный чиновник Ф.М. Синельников, служивший при Кутузове в бытность его киевским генерал- губернатором (1806 —1807). Он провозгласил Кутузова «величайшим российским полководцем» и «молниеносным Перуном Севера», который, мол, «совершил в краткое время знаменитые деяния Цезаря, Ганнибала и Сципиона» (вместе взятые); например, одержал «совершенную победу над французами» при Бородине — французы к концу битвы «обратились в бегство», потеряв 53 тыс. человек (русские же — лишь «до 18 тыс.»). Столь же монументально, как «Спаситель Отечества и всея Европы», победивший, между прочим, и при Бородине, представлен Кутузов и в других изданиях 1813 г. научно-популярного жанра².

  От  историков решили не отставать писатели. Самый авторитетный тогда в России поэт Г.Р. Державин восславил Кутузова в «Гимне лироэпическом на прогнание французов из отечества» 1812—1813 гг. («великий ум», «превысил Фабия»)³ и, особенно, в стихотворении 1813 г. «Князь Кутузов-Смоленский», где Михаил Илларионович — уже не только «Спаситель Отечества», но и «защитник полсвета»⁴. Второй по значению русский поэт того времени, В.А. Жуковский, посвятил восторженные строки Кутузову как «Родины спасителю» в двух стихотворениях, написанных еще до окончания войны 1812 г. и опубликованных в 1813 г., — «Певец во стане русских воинов» и «Вождю победителей»⁵. М.В. Милонов в стихотворении 1813 г. «Мысли при гробе князя Кутузова-Смоленского» горевал: «Где ты, популярный поэт-баснописец А.Е Измайлов⁶. А в стихотворении Н.Ф. Грамматина «На смерть князя Голенищева-Кутузова-Смоленского» (1813) Михаил Илларионович — уже «полубог» ⁷. Иные из перечисленных авторов успели презентовать «полубогу» свои произведения. Среди них была и поэтесса А.П. Бунина — из старинного дворянского рода, который дал России В.А. Жуковского, И.А. Бунина, академика П.П. Семенова-Тян-Шанского (поэтесса доводилась академику двоюродной бабушкой). Ода Буниной «На истребление французов, нагло в сердце России вторгнувшихся» не понравилась Кутузову. «Тут и ода, — написал он о ней жене 31 декабря 1812 г., — которая, однако же, всех других слабее»⁸. Тем не менее фельдмаршал позаботился о том, чтобы Буниной «государь умножил пенсию»⁹.

  В 1814—1815 гг. и в ряде последующих лет  русское общество, отвлеченное другими заботами (заграничные походы россиян, внутренние российские проблемы), мало интересовалось Кутузовым. Первая подлинно научная монография о войне 1812 г., которую опубликовал в 1819 г. генерал-майор Д.И. Ахшарумов (в 1812 г. — герой Бородина, адъютант П.П. Коновницына), характеризует фельдмаршала как первого среди равных¹⁰. Еще более сдержанно судил о Кутузове ныне позабытый, но в первой трети XIX в. авторитетный историк, писатель, искусствовед, член Российской Академии наук и почетный член Академии художеств, генерал-майор

     Начало  новой, растянувшейся почти на полвека  кампании возвеличения Кутузова положила «круглая» дата — 10 лет со дня  его смерти. По этому случаю было издано «похвальное слово» фельдмаршалу как «Спасителю Отечества», одержавшему, кстати, и победу при Бородине. Сочинил это задушевное «слово» литератор (поэт, прозаик, мемуарист) В.И. Панаев¹ — дядя известного писателя и журналиста, издателя (вместе с Н.А. Некрасовым) журнала «Современник» И.И. Панаева. Главное же, именно в 1823 г. увидел свет — одновременно в Петербурге на русском и в Париже на французском языках — 1-й том монографии Д.П. Бутурлина¹¹, написанной по «Высочайшему повелению» Императора Александра I, что означало рождение, назовем ее так, официально-дворянской концепции в историографии «Двенадцатого года».

  Еще громче восславил Кутузова самый авторитетный в императорской России XIX в. из официальных историков войны 1812 г. Александр Иванович Михайловский-Данилевский (1790—1848) — бывший адъютант фельдмаршала; при Александре I, как и Бутурлин, флигель-адъютант государя, а при Николае I — генерал-лейтенант и академик. Его перу принадлежит 4-томное «Описание Отечественной войны в 1812 г.», также составленное «по Высочайшему повелению»¹².

  Вершину официальной историографии 1812 г. представил собой 3-томный труд ее третьего классика, профессора Военной академии, генерал-лейтенанта Модеста Ивановича Богдановича (1805—1882)¹. Богданович тоже назвал «главным руководителем Отечественной войны» Александра I (Т. 3. С. 145—146), но фактический спаситель России в его изображении — Кутузов. «Один лишь Кутузов, — читаем у Богдановича, — мог решиться на неравный бой при Бородине и на оставление столицы», «мы чтим в Кутузове полководца, освободившего Россию от чужеземного нашествия, благоговеем к его памяти и вовсе не занимаемся вопросом, возможно ли было исполнить лучше то, что так хорошо совершил Кутузов» (Т. 2. С. 14).

Если Михайловский-Данилевский  вообще не смел упрекнуть Кутузова в чем бы то ни было, а Бутурлин позволял себе лишь почтительно указать  на мелкие промахи фельдмаршала, проистекавшие из его «системы медления», то Богданович, надо отдать ему должное, смело критиковал «Спасителя Отечества» за ошибки при Бородине и Тарутине, под Красным и на Березине (Т. 2. С. 224, 485; Т. 3. С. 144, 289) и даже дерзнул уличить его в подлоге, а именно в том, что Кутузов, оставив при Бородине все свои позиции, рапортовал царю: «кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли».

  С выходом  в свет трех томов «Истории Отечественной  войны 1812 г.» М.И. Богдановича фактически закончилась полувековая страда канонизации Кутузова в отечественной историографии¹³. Даже труды, написанные с официальных позиций, становятся менее аллилуйными и более объективными по отношению к Кутузову. Таковы книги популярного доныне историка и литератора Н.А. Полевого и давно забытого журналиста, отставного штабс-капитана, участника антинаполеоновских войн И.Г. Бутовского (двоюродного брата «кавалерист- девицы» Надежды Дуровой)¹⁴. В 1860 г. автор пространной (больше 5 печатных листов!) рецензии о 3-томнике Богдановича, укрывшийся под инициалами А.Б., не только упрекнул Михайловского-Данилевского за его «постоянную заботу поставить князя Кутузова безмерно выше всех современных ему генералов Отечественной войны», но и усилил, по сравнению с Богдановичем, критику действий Кутузова при Бородине: «Участие Кутузова в распоряжениях почти не заметно, его самого нигде не видно между войсками»¹⁵.

  Суждения  А.Б. (по резонному предположению  В.А. Дьякова, это был профессор Академии Генштаба генерал-лейте- нант А.И. Беренс)¹⁶ были уже характерными для новой историографии, условно назовем ее либерально-буржуазной, которая отвергла постулаты о единении сословий вокруг престола и об Александре I как главном герое «Двенадцатого года», а заодно опустила с заоблачных высот на землю и репутацию Кутузова. Правда, ниспровергатель предыдущей концепции и основоположник либерально-буржуазной концепции Александр Николаевич Попов (1820—1877) — тоже дворянин, чиновник, член знаменитых Редакционных комиссий 1859 —1860 гг., — хотя и «преодолел культ личности» Александра I, по старинке превозносил Кутузова, «которому одному (?! — Н. Т.) Россия обязана своим спасением»¹⁷. Но это был уже последний в XIX в. аккорд чрезмерного восхваления фельдмаршала.

  Польский  историк Мариан Кукель и американцы Леопольд Страховский (поляк, эмигрировавший в США) и Виллиан Слоон ценили у Кутузова «многолетний опыт», но порицали его за «хитрость», «хвастовство» и «робость»¹⁸.

  Резкое  исключение в зарубежной литературе о войне 1812 г. и о Кутузове представила  собой книга английского военного историка Роджера Паркинсона «Лисица  Севера. Жизнь Кутузова, генерала войны и мира». Паркинсон осудил бытующее на Западе принижение роли и личности российского фельдмаршала и поставил его как стратега выше Наполеона¹⁹. Итак, зарубежная историография в целом уделяет Кутузову мало внимания и недооценивает его. Что же касается историографии отечественной, то она большей частью (исключая время с 1870-х до 1940-х гг.) идеализировала Кутузова, причем эта идеализация с 1947 г. до конца 80-х гг. переживала расцвет и проявлялась главным образом в трех разновидностях, которые отчасти практикуются доныне: 1) лакируется, приукрашивается быль, выгодно характеризующая Кутузова; 2) замалчиваются факты, невыгодные для его репутации; 3) измышляется небыль (версии или даже мифы) с заведомой целью поднять Кутузова в наших глазах «все выше и выше и выше...» его истинного уровня. 

   Методология. Для объективного и всестороннего исследования работы мною были использован принцип историзма. Этот принцип исторического познания вещей и явлений в их становлении и развитии, то есть связи с деловыми их подражающими.

      Следование данному принципу  означает рассмотрение исторических  явлений в саморазвитии, то есть  помогает установить причины  их зарождения, выявить качественные  изменения на  различных этапах, понять, во что превратилось данное  явление в ходе диалектического  развития. Это дает возможность  изучить любое явление с момента  возникновения и проследить весь  процесс его развития в исторической  ретроспективе. Предполагает изучение  прошлого с учетом конкретно-исторической  обстановки соответствующей эпохи,  во взаимосвязи и взаимомообусловленности  событий, с точки зрения того, как, в силу каких причин, где  и когда возникло то или иное явление, какой путь оно прошло, какие оценки давались ему на том или ином этапе развития.²⁰

Генетический  метод относится к наиболее распространенному  приему в историческом исследовании. Он направлен на комплексное изучение условий и причин происхождения  того или иного исторического  явления, а также на последовательное изучение всех фаз изменений в  развитии данного объекта.

Компаративный метод помогает раскрыть сущность исследуемых  явлений в тех случаях, когда  она не очевидна посредством сравнения  имеющихся фактов и выявления, тем  самым истины. Также он позволяет  выходить за пределы изучаемых явлений  и проводить тем самым различное  историческое параллели

Объект  исследования – исторические особенности и истинный масштаб личности фельдмаршала  М.И.Кутузова.

Исходя из всего вышесказанного, цель данной работы :

Не опровергнуть бытующее у нас представление  о Кутузове как о национальном герое, а скорректировать его.

Достижение  данной цели предполагает решение ряда следующих актуальных задач:

1. Анализ литературы и источников, посвященных М.И.Кутузову
2. Выделить особенности продвижения по службе фельдмаршала
3. Рассмотрение предпосылок Отечественной войны 1812 г.
4. Скорректировать представление о Кутузове
5. Уточнение истинного масштаба личности фельдмаршала