Эдуард Мане

Государственное образовательное  учреждение высшего профессионального  образования 

Новгородский государственный  университет им.Ярослава Мудрого

 

 

 

 

 

Реферат

на тему:

«Эдуард Мане»

Один из выдающихся мастеров

французской реалистической живописи.

 

по предмету: история  пространственных, пластических искусств

 

 

 

 

Работу выполнил

Студент группы 1081

Архитектурно – дизайнерского  отделения

Специальность: Архитектура

Анпилогов Рустам

 

Преподаватель

Анфимова Екатерина  Борисовна

 

Великий Новгород

2011 

   Мане родился 23 января 1832 года в Париже, в доме № 5 по улице Малых Августинцев. Эдуард Мане был сыном Огюста Мане, чиновника Министерства юстиции, и Эжени-Дезире Фурнье, дочери дипломата и крестницы маршала Бернадотта. Выходец из знатной буржуазии, изысканной, образованной, но консервативной, он небрежно учился и, при всем уважении к родителям, ожесточенно сопротивлялся желаниям отца, прочившего ему карьеру юриста.

 

    В 1839 году Эдуард  Мане был отдан в пансион  аббата Пуалу, а в 1844-1848 годах учился в коллеже Роллен. Там, он подружился с Антоненом Прустом. Эдуард Мане привлекал сверстников своей простотой и открытой манерой. Ему покровительствовал директор коллежа м-сье Дефоконпре - переводчик Вальтера Скотта, лично связанный с семьей Мане и особенно с полковником Фурнье. Этот последний был человеком образованным, питавшим живое пристрастие ко всему, связанному с искусством. Для него не было большего удовольствия, чем сводить А.Пруста и своего племянника по воскресеньям в Лувр. Он радостно наблюдал, как во время этих экскурсий Эдуард с карандашом и альбомом в руках пытался передать свои впечатления то от картин старых мастеров, то от природы.

 

    Однажды он  попробовал поговорить об этом  с отцом Эдуарда. Он посоветовал  своему шурину позволить сыну  посещать факультативный курс  рисунка в коллеже Роллен. М-сье Мане весьма плохо встретил этот совет. У него было три сына: Эдуард, Гюстав и Эжен, и он ожидал, что все трое последуют семейной традиции и будут готовится к гражданской карьере. Полковник Фурье не настаивал, но тут же повидался с м-сье Дефоконпре и сказал ему, что готов оплатить из своего кармана уроки рисования, которые будут даны Эдуарду. В этом рисовальном классе, который был расположен по соседству с гимнастическим залом, учитель заставлял Эдуарда рисовать с гравюр и изредка - с орнаментальных рельефов. Эдуарду это так наскучило, что он только и мечтал, как бы убежать в гимнастический зал. Быть может, занятия гимнастикой, к которой он проявлял исключительные способности, навели его на мысль поступить в морскую школу.

 

    В конце концов, с согласия отца, Мане намеревается  стать моряком, но в 1848 он  проваливается на конкурсе в  Борда. 9 декабря в качестве юнги он поднимается на борт корабля "Гавр-и-Гваделупа". Путешествие через Атлантику и пребывание в Рио оставили глубокий след в сознании Мане. Он, родившийся под дымчатым небом Парижа и воспитывавшийся в чинной и скучноватой среде, впервые открыл для себя красоту солнечных просторов, сияние красок. Конечно, и то удивительное личное ощущение моря, которое впоследствии отличало Мане-мариниста, родилось в его душе именно во время этого плавания в заэкваториальные страны. Путешествие побудило в Мане жажду творчества и, когда 13 июня 1849 года, он сходил по трапу на французский берег, его дорожный чемодан был набит рисунками. Но по возвращении вновь терпит неудачу на приемных экзаменах.

 

    Тогда он поступает  в ученики к художнику и  хорошему педагогу Тома Куперу, автору нашумевшей в Салоне 1847 года картины "Римляне эпохи  упадка". Однако через некоторое  время восстает против его  обучения, ибо в мастерской царил  дух рутины, процветали традиции "школы здравого смысла" или  "золотой середины", которая  находила Энгра "слишком холодным", а Делакруа "слишком горячим" и самодовольно мнила себя способной соединить в себе все достоинства классиков и романтиков. Приятель и соученик Мане, Антонен Пруст, ясно выразил то, чего молодой художник искал в живописи: "Понемногу он уничтожил полутона. Непосредственный переход от тени к свету был предметом его постоянных поисков. Светящиеся тени Тициана вдохновляли его, а примитивисты выводили из себя". Сам же Мане говорил, что существует только одна правда - сразу передать то, что видишь.

 

    После 5 с лишним  лет учебы у Тома Кутюра, 24-х летний Мане вступил на путь самостоятельных исканий, где опорой и вехами для него были музеи Франции, Италии, Германии, Голландии, Австрии, Испании и Англии.

 

    Не удовлетворившись  уроками Кутюра, Мане посещает Лувр, где копирует картины Тициана и Веласкеса. В 1857 году он просит у Делакруа разрешения снять копию с его "Данте и Вергилия" в Люксембургском. Он совершает путешествие в Гаагу и Флоренцию, где копирует полотна Рембрандта и Тициана.

   

В 1859 году вместе с друзьями он пытается выставить свои картины  в Салоне, который проходил тогда  раз в два года. Несмотря на одобрение  и поддержку Делакруа, его картина "Любитель абсента" была отвергнута. Однако в 1861 году благосклонно принимаются  два его других произведения, отмеченные даже как "почтенные": "Портрет  родителей" и  "Гита-реро".

 

    Очень близкой становится дружба Мане и Бодлера, которые познакомились за два года до этого у одного общего приятеля. Действительно, каждое полотно художника, созданное в этот период, соответствовало бодлеровскому видению. Когда поэт провозглашал современность видения и замену элементов настоящего на условности вымысла, это находило отклик у Мане. Бодлер писал, что "лишь тот может быть настоящим художником, кто заставит нас увидеть, насколько мы велики в наших галстуках и начищенных ботинках".

    Этому предназначению  отвечает картина "Музыка в  Тюильри". Несмотря на вольность  исполнения, картина поражает своими  вертикалями, оживленными цилиндрами  и шляпами вокруг расцветающих  бутонов женских нарядов, написанных  широкими светлыми мазками, яркость которых усилена яркими цветовыми пятнами. Мане передал здесь свое видение общества. Именно это произведение, а не отвергнутый Салоном "Завтрак на траве" или "Олимпию", можно считать первым произведением современной живописи.

 

    В начале 60-х  Мане пишет самые разные композиции: испанские мотивы ("Лола из Валенсии", 1862; "Испанский балет", 1863; "Мертвый тореро"), марины ("Бой "Кирсаджа" и "Алабамы", 1864), пленэрные сцены ("Бега в Лонг-шане", 1864), картины на темы современной истории ("Расстрел императора Максимилиана", 1867), натюрморты и картины на религиозные сюжеты ("Мертвый Христос", 1864).

 

    Весной 1863 года  жюри официального Салона отвергло  три тысячи из представленных  пяти тысяч полотен. Оно стремилось  всячески ограничить приток новых  художников, считая, что они могут  стать "серьезной опасностью  для общества".

 

    Луи Наполеон  повелел выставить все отвергнутые  произведения в расположенном  рядом с Салоном Дворце промышленности. Эта параллельная выставка и  получила название "Салон отверженных".

 

    Среди представленных  там работ были полотна Писсарро, Сезанна, американского художника Уистлера. Но подлинным центром притяжения стала картина Эдуарда Мане "Завтрак на траве". Все хотели видеть изображение двух молодых мужчин и двух женщин, - одна из которых была полуодета, а вторая совершенно обнаженной, - устроивших пикник на лесной поляне. Обнаженная при этом смотрела на зрителя с такой обескураживающей беспечностью, что критики почти лишались чувств при виде подобной непристойности. Скандал был полным. Весь Париж стоял на голове.

 

    Наполеон III и императрица,  посетившие Салон отверженных, также были возмущены. Император распорядился впредь другого Салона отверженных не открывать.

 

    Для широкой  публики, привыкшей к тому, что  в картине обязательно должен  быть интригующий литературный  сюжет, "Завтрак на траве"  оставался непостижимым. Мане был  поражен и оскорблен реакцией  на свое произведение. В среде  художников всегда было принято,  в целях совершенствования своего  мастерства, копировать работы великих  мастеров, но при этом каждый  интерпретировал другого художника  в свойственной ему манере. Веласкес, который был величайшим примером  для Мане, копировал многие полотна  Тициана. Великий фламандский  портретист ван Дейк, ученик Рубенса, также использовал в своих религиозных композициях 1617-1621 годов приемы своего прославленного учителя. Создавая "Завтрак на траве", Мане был далек от того, чтобы низвергать традиции европейской живописи. Группа людей, изображенная в картине, была почти полностью заимствована из гравюры Раймонди с картины Рафаэля "Суд Париса". Мане лишь превратил героев древнего мифа в современников.

 

    Элегантный и  образованный Мане не принадлежал  к необузданным бунтовщикам. Как  и Дега, он был выходцем из  верхних слоев среднего класса  и ко времени создания "Завтрака  на траве" уже пользовался  признанием в художественных  кругах. За два года до этого  два его портрета были приняты  в Салон. В дальнейшем, по мере  роста движения импрессионистов,  его работы все чаще появлялись  на выставках и их охотно  покупали.

 

    Мане считают  ярким представителем импрессионизма. Однако его стиль в большей  мере близок Дега, который не  считал себя импрессионистом.  До того как Мане был провозглашен  зачинателем этого движения, знаменосцем  обновления искусства, внушавшего  большие надежды, являлся Гюстав  Курбе - бич мещанской благопристойности,  художник, пребывавший в непрестанной  борьбе. Но прежде всего он  был реалистом par excellence.

 

    Но когда Курбе  удалился на покой, молодежь  избрала своим предводителем  Мане. Мане, Ренуар, Сислей и некоторые другие художники были известны под именем "Банда Мане".

 

    Вскоре Мане  закончил другую картину, вновь  разрушившую традиционное восприятие, подобно "Завтраку на траве", и опять бурно ославленную.

 

    Теперь речь  шла об изображении лежащей  на постели молодой женщины.  Серьги, браслеты и бархотка на  шее составляли все ее одеяние.  Композиция картины вновь восходила  к работам старых мастеров, прототипом  служила "Венера Урбинская" Тициана. Мане назвал свою картину "Олимпия" как дань уважения ее классическому образцу.

 

    В 1865 году картина  была принята в Салон, и во  второй раз произведение Мане  потрясло французское общество. "Олимпия" привлекла еще  больше зрителей, чем "Завтрак  па траве". Она была единственной  картиной, которую все хотели  видеть. Возле нее собирались  огромные толпы, и два дюжих  охранника были вынуждены призывать  всех к порядку.

 

    Этими двумя  полотнами Мане дал сигнал  стремительному движению к современному  искусству. Их революционная новизна  вызывала нападки со всех сторон, критики смешивали Мане с грязью. Однако наиболее проницательные  среди них - Золя, Виктор Гюго, Бодлер - встали па сторону Мане.