Психолингвистический аспект изучения личных глагольных форм в художественном тексте

- морфологические средства  языка: нужно найти в тексте  многосоюзие и бессоюзие, указать, какую роль в тексте выполняют  различные части речи;

- стилистические ресурсы  синтаксиса: виды предложений, наличие  риторических вопросов, диалогов, монологов и полилогов, найти неполные предложения.

Лингвистический анализ стихотворения, а также баллад и поэм нужно делать по тому же алгоритму. При анализе стихотворного произведения нужно обратить свой взор на ритмику текста, его звучание. Бывает, что в схему анализа могут быть добавлены и некоторые другие аспекты: История написания произведения. Иногда события, которые послужили поводом для его создания, помогают выполнить лингвистический анализ текста более верно.

Определить тему и проблему произведения. Использование различных языковых средств часто связано именно с проблематикой текста, его жанром. Например, в сатирических произведениях, которые смеются над властью, в большинстве случаев использовались метафоры, метонимии, переносы.

Охарактеризовать главных героев произведения. Нередко это помогает понять, почему автор включает в речь того или иного персонажа определенную лексику – канцелярщину, сленг, диалектные обороты речи. Лингвистический анализ текста содержит в себе большое знание основных языковых средств, понимание того, какие именно функции они выполняют в том или ином тексте. Более того, он позволяет лучше понять автора, его замыслы и погрузиться в мир, который писатель придумал[Плунгян 2013 : 33].

Словосочетание «интерпретация текста» вызывает весьма противоречивые сходства. У кого-то оно ассоциируется с чем-то непростым, неинтересным, обязательно научным, причиной этому служит первая часть термина. Слово «интерпретация» обозначает работу мышления, состоящую в разборе смысла какого-либо явления для его понимания и возможности последующей работы с ним, и если разобрать это долгое и сложное предложение на понятный язык, то можно сказать, что интерпретация - адаптация текста для собственного восприятия и понимания. Так что, все не так уж и сложно, достаточно понять алгоритм работы с текстом, не только письменным, но и устным, а также понять важность индивидуальности и субъективности в восприятии информации.

Обычно его связывают с анализом, который в последствии требуется для написания собственного текста, к примеру, в вопросах ЕГЭ и ОГЭ, где требуется написать изложение. В таком ключе интерпретация, понимание текстов – залог к успеху. К тому же умение грамотно работать с написанной информацией пригодится не только на экзаменах, но и в повседневной жизни.

Так, наша способность понимать письменный текст влияет на возможность к базовому общению – основному умению любого члена общества: неправильная интерпретация текста может привести к непониманию, и если в случае литературных произведений это не несёт никакой опасности, то неверное понимание текста в рамках общения может привести к коллизии, что несомненно является немаловажной проблемой. А сейчас научно. Интерпретация текстов литературы как обособленная наука была сформирована только в XX веке. Она стала известна под названием «герменевтика». Некоторые исследователи говорят о том, что основное назначение этой области знаний - «настолько вжиться в текст, чтобы понимать его лучше, чем сам автор». Обычно эту науку берут на рассмотрение в рамках философии, но отвергать её обособленность не имеет смысла [Черемисина 2011  :  89].

С интерпретацией мы встречаемся ещё в раннем детстве. Вне сомнения, существуют какие-то общие понятия и представления, которые являются многоцелевыми для всех детей, но как только ребёнок начинает проявлять индивидуальность, возникают и первые особенности восприятия всевозможных явлений. Начинается всё с картинок и рисунков, а позже с навыком чтения, неповторимость интерпретаций переносится и на произведения. Некоторые исследователи говорят о том, что необычные реакции являются признаками нарушения в развитии детей, но вместе с тем всё можно объяснить оригинальным мышлением детей, которое проявляется в столь раннем возрасте.

Скорее всего, именно так и рождаются гении, которые видят мир абсолютно в другом ключе. Ни при каких обстоятельствах нельзя ругать ребенка за его неординарность, более того ее следует развивать и хвалить.

В рамках школьной программы применяют такие приемы интерпретации текста как изложение и сочинение. Если в первом случае всё предельно ясно: Нужно вникнуть в начальный текст, понять то, что задумал автор и отразить его в собственной работе, то с сочинением всё гораздо любопытнее. Здесь берется основная интерпретация текста.

Примеры такой деятельности - сочинение-продолжение, где задача учащегося - развить сюжетную линию, которую начал автор.Но существует и сочинение-отклик, в котором нужно высказать своё отношение к авторской позиции, при этом обосновав её. Наиболее трудным видом сочинения является рассуждение, в котором необходимы детальнейший анализ и разъяснение текста. Именно они станут фундаментом для абсолютно самостоятельного произведения, связанного с оригиналом незначительно мыслями и положениями, о которых будет говорить учащийся [Виноградов 2010  :  7].

Трудно определить, что труднее: разъяснение поэтического текста или же работа с прозой. Особенностью литературного языка является полисемия слов, что определенно затрудняет понимание: одно и то же понятие можно определить совершенно иначе, тем более если это слово, изменившее своё лексическое значение с течением времени, так, например, «троечник» в современном понимании – ученик, который получает не самые лучшие отметки. Но в текстах XIX-начала XX века речь будет идти о кучере, который управляет тройкой лошадей.

Ещё один нюанс толкования поэтического текста – тропы. Иносказания, метафоры и эпитеты, обычно не бывают понятны обычному читателю. Они становятся самой настоящей бедой, особенно для современного школьника, которому большинство определений классической литературы не известны.

Не считая этого, люди воспринимают явления по-разному, так что невозможно со стопроцентной уверенностью заявлять о том, что интерпретация поэтического текста будет правильной при возможности своеобразного изречения понятий.

Интерпретация прозаического текста связана с теми же трудностями, что и разъяснение поэтического текста. Опять же разное, индивидуальное толкование отдельных понятий и неполное понимание слов – проще только то, что в прозе часто меньше средств художественной выразительности, и, зачастую, они не затрудняют понимание текста. В принципе, для более успешного толкования текста можно заниматься точным «переводом», если так можно назвать это явление. То есть точно проверять лексическое значение каждого слова предоставленного фрагмента, подбирать наилучшие для выражения мысли сочетания – можно сказать, по новой написать текст, опираясь на синонимичные сочетания. А можно использовать метод, который лингвисты именуют языковой догадкой: в этом случае знание значения слова совсем не является обязательным, оно становится понятным из ситуации. Второй способ показывает довольно высокий уровень владения языком, но вместе с тем не гарантирует стопроцентную правильность интерпретации. К достоинствам этого метода можно отнести то, что одно и то же слово может иметь целый ряд лексических значений, различных по своей окраске(так, «амбициозность» может быть как положительным, так и отрицательным качеством в зависимости от контекста), и языковая догадка даёт возможность избежать изнурительных поисков достоверного значения, просто показывая необходимый смысловой оттенок в тексте [Якобсон 2010 : 76].

Интерпретация текста, причём всякого, может быть и без точного определения лексического значения каждого отдельно взятого слова. Зависит всё от того, насколько в глубоком понимании текста мы нуждаемся. К примеру, довольно известное высказывание лингвиста Щербы «Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокрёнка». Ни одно из слов в этом предложении не имеет точного смысла, но несмотря на это, интерпретация текста возможна: кто-то проявил агрессивное действие по отношению к взрослой особи, а теперь ведет себя не совсем правильно по отношению к детенышу. В данной ситуации уточнение не требует смысла. Весьма увлекательными являются такого рода упражнения для детей: задания такого типа позволят им как можно больше раскрыть творческий потенциал, дав возможность построить свою своеобразную систему образов на основе персонального восприятия текста: ту же самую «глокую куздру» каждый будет видеть по-своему, как и бокра с бокрёнком.

Совсем иным будет являться интерпретация художественного текста на неродном языке. Здесь свою роль могут сыграть и национальные традиции, и этнические особенности, даже какие-то региональные аспекты языка, которые свойственны какой-то конкретной местности. Работа с таким текстом больше похожа на собственное сочинение: основная мысль остается, а всё прочее создается с самого начала, абсолютно с нуля, уже приспособленное для понимания читателя, далёкого от особенностей языка-оригинала. Это настоящее искусство – правильная интерпретация текста.

К примеру можно взять сонеты Уильяма Шекспира в разных переводах Пастернака и Маршака. Во-первых, один и тот же сонет у авторов звучит совершенно иначе – вот это самый яркий пример индивидуального толкования художественного текста, во-вторых, многие лингвисты отмечают, что русские переводы намного образнее англоязычных оригиналов благодаря богатству языка, что опять дает нам возможность подчеркнуть участие интерпретации в понимании текста [Потебня 2010  :  3].

Различные тексты являются интересными объектами познания для внушительного круга специалистов - от лингвистов, психологов, литературоведов, философов, этнографов до логиков и разработчиков систем искусственного интеллекта.

Так, во-первых, в тексте реализуются главные структурные закономерности языка.

Во-вторых, в тексте воплощаются некие черты, которые присущи мышлению человека в целом.

В-третьих, в процессах коммуникации текст действует как единое целое, являющееся вероятным средством достижения некой цели. Из этого можно сделать вывод, что исследование процессов построения текста и его понимания невозможно проводить в отдельности от структуры деятельности, в которой задействован субъект с его целями, намерениями и т.п.

И в конечном счете, в-четвертых, языковой текст является уникальным носителем и транслятором мыслей автора, его внутреннего мира, что и составляет одну из значимых причин столь многогранного внимания к текстовой проблематике.

Именно поэтому требует большого внимания разработка таких подходов к типологии текста, которые бы содержали в себе не только лишь лингвистические его отличия, но и конкретные личностные черты его автора. С этой стороны, подход, предложенный В.П. Беляниным, определено, заслуживает внимания. До знакомства с его монографией я не мог подумать, что художественные тексты могут быть «светлыми», «темными», «усталыми», «активными», «добрыми», «печальными», «страшными» и т.п. Тем более, что подобного рода предикаты автор берет не для того, чтобы строить какие-либо метафорические определения. В разбираемой работе он довольно убедительно доказывает возможность применения вполне объективных критериев для выделения столь необычных классов текстов. В.П. Белянин смог определить эти критерии, опираясь на психолингвистический анализ без малого 500 художественных текстов, и еще ряда произведений публицистического жанра [Попова 2014  :  5].

Автор пишет: «Каждому типу текста соответствует определенный тематический набор объектов описания (тем) и определенные сюжетные построения. В рамках каждого типа текста можно выделить семантически довольно ограниченный список предикатов, которыми характеризуются выбранные объекты материального и социального мира. В свою очередь, этим предикатам соответствуют наборы лексических элементов, которые встречаются более часто в текстах определенного типа, а тексты другого типа, входя в другие семантические пространства, имеют иные смыслы»[ Белянин 1988 : 76].

Нельзя не согласиться, что предложенная В.П. Беляниным диагностическая процедура, судя по ее описанию в книге, довольно сложная и требует от исследователя весьма профессионального анализа. Не исключено, что отдельные ячейки этой диагностической процедуры могли бы быть упрощены и даже автоматизированы, к примеру,применив контент - анализ. В методологическом же отношении немаловажным является вопрос о том, что может дать исследователю предлагаемая типология текстов. Приведем три группы задач, решению которых может помочь эта типология.

Первая определяется уже самой процедурой проверки и может быть обозначена как структурный анализ разнообразных типов сюжетов и способов их текстового воплощения. Учитывая что структурная типология сюжетов получила определенную разработку в трудах В.Я. Проппа и ряда специалистовв, то лексическое их содержание и определенная текстовая их реализация пока изучены недосконально.

Вторая группа задач имеет отношение к психолингвистическим и когнитивным исследованиям процесса проекции в тексте внутреннего мира самого автора.

Но наиболее представляющей интерес является третья группа задач, связанная с выявлением прагматических составляющих текста, определяющих в известной мере и читательский интерес к нему и особенности его понимания, что имеет непосредственные выходы и в педагогическую практику. Представленные в книге результаты эксперимента по восприятию текстов разных типов свидетельствуют о том, что «реципиенты » интерпретируют их в пределах своих эталонов восприятия и с помощью языковых элементов индивидуальных «картин мира». Не исключено, что такого рода исследования могут быть полезны и для анализа когнитивного механизма понимания [Попова 2014 : 7].

В то же время разработанная В.П. Беляниным типология художественных текстов не претендует на полноту, о чем говорит и сам ученый. Возникает вопрос о том, какие классы следовало бы еще добавить, чтобы их набор оказался обширнее и полнее.

Вряд ли имеются принципиальные преграды, не позволяющие улучшить критерии (логические основания) для выделения разнообразных классов текстов. Поэтому остается пожелать автору поработать в будущем и над этой проблемой. Решение этого вопроса сделало бы подход В.П. Белянина более доступным для проведения различных психолингвистических исследований, тем более, что уже полученные автором результаты дают крепкий фундамент и для ряда теоретических обобщений и для постановки новых экспериментов[ Белянин 1988 : 90].

Итак, интерпретация текста, как мы уже выяснили, - далеко не такая простая вещь, как кажется на первый взгляд. Существует обилие различных нюансов, каждый из которых может повлиять на понимание текста. Ещё одним хорошим примером интерпретации может являться адаптация текста для читателей разного уровня: так, часть литературных произведений специально делают легче, открывая доступ для понимания детей, например, среднего возраста, для которых большое количество изобразительно-выразительных может стать серьёзной проблемой в понимании. Недооценивать важность интерпретации текста – настоящее варварство. Каждый человек должен осознавать, что лишь правильный «перевод» позволит ему вступать в успешные отношения с обществом, разбираться с учебными и профессиональными трудностями, да и в принципе решать целый ряд проблем, возникающих в нашей обычной жизни. Нельзя не заметить, что понятие интерпретации можно распространить не только на письменные тексты, литературные произведения, например, но и на ежедневное общение между людьми. Но это никак не повлияет: толкование слов, полное понимание их значений даёт человеку возможность развиваться в полной мере, проявляя максимум своих творческих способностей, которые и влияют на интерпретацию того или иного явления.