Натурализм, его социально-исторические предпосылки и философская почва. Теория натуралистического романа и ее претворение в эпическом ц

Золя во многом отступает  от метода критического реализма и  создает романы-трактаты, которые  должны были способствовать утверждению  в жизни его социальной утопии. Как и в «Ругон-Маккарах», писатель стремится к цикличности. Обе серии связаны между собой не только единой проповеднической целью, но и «историей одной семьи». На этот раз в центре произведений Золя оказывается семья Фроманов – ученых и мыслителей.

Серия «Три города», в которой  мы встречаем еще много ярких  сцен и где реалистическое мастерство писателя заставляет нас вспомнить  о лучших страницах «Ругон-Маккаров», сыграла весьма положительную роль в борьбе против  клерикальной реакции. Золя приступил к написанию первого романа этой серии в момент, когда во французской философии, литературе, искусстве усилились идеалистические течения, когда католическая реакция объявила воинствующий поход против науки, заявив о ее бессилии и банкротстве. Непосредственным стимулом, заставившим Золя взяться за написание романов «Лурд», «Рим», «Париж», явилось стремление дать отпор поповщине, начинавшей влиять на широкие круги буржуазной интеллигенции. Однако, по мере осуществления своего замысла, Золя вводил в произведения все новые и новые общественные проблемы, которые живо интересовали как его самого, так и его современников.

В романе «Лурд» с документальной точностью рассказывает Золя о попытке католической церкви приспособиться к новым условиям,  применить в области религии методы капиталистической наживы.

Отцы католической церкви не только эксплуатируют легковерных  людей, наживая огромные состояния, но и сеют вокруг себя всеобщее разложение.

Иронически говорит Золя о богатых бездельниках, которые  в паломничестве и благотворительности  ищут удовлетворение своему тщеславию.

Многие страницы романа «Рим»  Золя посвящает описанию «вечного города». Сохранившиеся памятники древних  времен, картинные галереи, великолепные дворцы, созданные талантливым народом  в эпоху Возрождения, - все напоминает о былом величии Рима, о его  славе. Но есть и другая сторона этого  величия – стремление к власти и мировому господству цезарей и  бесчисленных пап, жестокость сильных  и страдания угнетенных.

В романе «Париж» (1898) Золя делает попытку найти ту историческую силу, на которую человечество должно опереться  в своем стремлении к социальной справедливости.

Золя вводит в свое произведение много персонажей, он видит дальнейшее обогащение буржуазии и дальнейшее обнищание социальных низов.  

В «трех городах» еще много  жизни и правды, в лучших эпизодах романов мы узнаем прежнего Золя, художника-реалиста и обличителя буржуазии.

Серия «Четыре евангелия» уступает не только «Ругон-Маккарам», но и «Трем городам». Связывая новую серию с предыдущей, Золя делает героями своих последующих романов – Матвея («Плодовитость»), Луку («Труд»), Марка («Истина»), Иоанна («Справедливость»). Каждый из этих героев носит имя одного из евангелистов, чем подчеркивает проповеднический характер всего замысла новой серии. Это – евангелие современности. Наиболее слабым из романов оказался первый – «Плодовитость» (1899). Поводом к его написанию послужило опубликование статистических данных о сокращении рождаемости во Франции. Обращаясь к буржуазии, Золя призывает ее укреплять семью и стремиться к многодетности. Писатель без всякого художественного отбора приводит бесчисленное количество фактов в доказательство своих взглядов на брак. Роман «Плодовитость» - шаг назад не только в художественном, но и в идейном отношении. Золя восхваляет крепкую буржуазную семью, а в ряде эпизодов оправдывает имущественное неравенство и даже колониальную политику буржуазии.

Все еще находясь под впечатлением дела Дрейфуса, Золя пишет роман  «Истина», который увидел свет лишь после смерти писателя (1903). Золя подробно описывает это дело, используя  хорошо знакомые ему детали процесса Дрейфуса. С воинствующей непримиримостью  разоблачает он церковь, произвол реакционных  гражданских властей, слепоту толпы, далекой от политической жизни. Истина в конечном счете торжествует, но для этого требуется несколько лет борьбы за справедливость, за просветление темной и инертной массы.

Как и «Труд», роман «Истина» - произведение полупублицистическое, написанное в манере проповеди. Золя верит в непреложную победу истины, которая хотя и не приходит сразу, но всегда торжествует в силу законов эволюции человеческого общества к правде и справедливости.

Этими произведениями по существу завершается творчество Золя. Последний  его роман «Справедливость» остался  лишь в черновых набросках.

Писатель, конечно, не сумел  бы создать все, что ему удалось  сделать, если бы не обладал удивительной работоспособностью. Он трудился по девять-десять часов в сутки и успевал  ежедневно написать от 1000 до 2500 слов.

Кроме многочисленных статей и романов, Золя также писал стихи  и пьесы, хотя это его творческое наследие неоднозначно по своим художественным достоинствам.

В 1898 году Зол опубликовал  статью "Я обвиняю", которая  стала началом кампании в защиту Дрейфуса. Дело Дрейфуса всецело захватило  Золя, заставив на три года отказаться от личной жизни. Процесс против офицера  французского Генштаба А. Дрейфуса, еврея  по национальности, которого клеветнически  обвинили в шпионаже в пользу Германии, расколол Францию на два лагеря. Ярая антисемитская истерия сопровождала судебное разбирательство. Золя выступил на этом процессе в числе тех, кто отстаивал невиновность Дрейфуса, и, отчасти благодаря ему, ложное обвинение позже было снято. Чтобы самому избежать заключения, Золя был вынужден эмигрировать в Англию.

Жизнь Эмиля Золя никогда  не была спокойной. Скандалы сопровождали писателя начиная с самых первых его статей и крупных произведений. После того как Ватикан осудил натуралистические позиции писателя и назвал его произведения наущением дьявола, все романы Зол попали в "Индекс запрещенных книг". Серьезно пострадал и английский издатель Визетелли, который был сначала оштрафован, а затем заключен в тюрьму за публикацию романов Золя "Нана", "Накипь" и "Земля". И тем не менее романы этого писателя пользовались огромной популярностью. Достаточно сказать, что первое издание романа "Нана" вышло тиражом 55000 экземпляров, что явилось неслыханным тиражом для Франции.

Интерес вызывала и сама личность писателя, многие хотели познакомиться  с этим великим возмутителем общественных нравов. Однако его внешность могла  вызвать разочарование. Он был невероятно тучен и даже порой садился  на диету, чтобы сбросить несколько  килограммов веса. Но это мало помогало, и Золя для солидности отрастил бороду. К тому же он был близорук, пользовался  лорнетом, который потом сменил на пенсне.

Умер Зол также весьма необычно - от печного угара. Смерть вызвала много слухов. В первых сообщениях говорится об умышленной смерти. Золя умер. Золя покончил жизнь  самоубийством!  Он убит.

Достоверно известно лишь то, что Золя умер, стремясь открыть  окно. Эта смерть остаётся загадочной. Разумеется, причина её установлена  – закупоренный дымоход. Но дымоход  в камине мог быть закупорен намеренно, и это могло произойти случайно. Было произведено расследование, назначена  экспертиза. Данные экспертизы позволяют  сделать вывод, что распространение  угарного газа … вызвано пробкой  в дымоходе в следствие его запущенности, следить за чем обязаны были жильцы. Именно так полагал, очевидно, судебный следователь, который уже 3 октября (спустя 5 дней после смерти) пришел к выводу о несчастном случае без злого умысла. Вскоре расследование по этому делу было прекращено.

Глава 5. Теория натуралистического романа Эмиля Золя

Ясность Золя как теоретика  не заставляет желать ничего лучшего, потому что прав или не прав он —  это решить нетрудно. Для развития своей идеи он избрал такого руководителя, который действительно замыкает изложение писателя в строго определенные рамки. Этот руководитель — Клод Бернар, как автор «Введения к изучению опытной медицины». Золя признает его  решительным авторитетом, а «Введение» называет своим «твердым основанием». Последнее было тем более удобно для романиста, что, по его собственным  словам, «медицина в глазах очень  многих остается еще на степени искусства, подобно роману». Поворот в этой области в сторону научности  начинается с Клода Бернара, то же самое в области романа происходит с появлением Эмиля Золя. Впрочем, в этом смысле, т. е. с такою определенностью, говорили о последнем главным  образом его противники и чересчур усердные друзья, слишком сокращая родословную экспериментального романа. Самое важное здесь, что заслуживает  подчеркивания, это — выражение  «поворот», которое надо понимать в  смысле стремления к научности романа, а не в смысле действительного  осуществления его хотя бы тем  же Золя. Подобно поклоннику Пушкина, излагающему нам «как» и «почему» произведений великого поэта и в  то же время остающемуся литературной козявкой, Золя вовсе не обязан быть на высоте своей теории, которую  он признает идеалом, но про которую  не говорит, что она воплощена  в его романах. Это очень часто  смешивали его литературные противники.

В основу опытной медицины Клод Бернар полагает наблюдение и  опыт, то же делает Золя как писатель-романист. И тот и другой попеременно  бывают то наблюдателем, то экспериментатором. «Наблюдатель, по словам Клода Бернара, просто-напросто констатирует явление, происходящее перед его глазами». «Он слушает природу и пишет  под ее диктовку». Напротив, «экспериментатор есть тот, кто в силу более или  менее вероятного, но заранее составленного  истолкования наблюденных явлений, устраивает опыт таким образом, что  в логическом порядке предвидений  он доставляет результат, служащий проверкой  гипотезы или предвзятой идеи». Золя вполне присоединяется к заключениям  ученого, хотя признает их немного туманными, и в качестве романиста принимает  его приемы. Как на примере того, чем будет или бывает в этом случае роман, он ссылается на личность Гюго в романе Бальзака «Cousine Bette». Наблюдение показало Бальзаку, какое разрушительное действие производит на человека и его окружающих страстный темперамент, и вот, запасшись этим наблюдением, он произвел опыт, т. е, написал «Кузину».

«Раз, выбрав сюжет,— говорит об этом Золя,— он отправился от наблюденных фактов, потом произвел свой опыт, подчиняя Гюло целой серии испытаний, заставляя его действовать в различной среде, чтобы показать функционирование механизма его страсти. Итак, очевидно, что здесь не только наблюдение, но и опыт, потому что он прямо вмешивается, ставя своего героя в условия, которых сам остается хозяином. Задача в том, чтобы узнать, какие будут последствия известной страсти, действующей в известной обстановке и условиях, с точки зрения индивидуума и общества. В результате вся операция состоит в том, чтобы взять факты в природе, затем изучить их механизм, действуя на явления посредством изменения обстоятельств и среды, не удаляясь никогда от законов природы. В конце концов является знание человека, научное знание, в его индивидуальных и социальных действиях».

Итак, вот рецепт экспериментального романа; надо собрать факты, т. е. родословную  героя, данные о его воспитании, данные о среде, в которой он вращался, затем изучить эти факты, или  «человеческие документы», как называет их Золя, изучить, т, е, определить детерминизм  этих фактов, их «как» и «почему».

Высоко ценя наследие великих  предшественников, Золя свой оригинальный вклад видит в том, что он обогатил реализм теорией, поставил его на «научные основы» и создал «экспериментальный роман». Известно его утверждение, что  романисту достаточно собрать документы  для будущего произведения, а дальше «роман напишется сам собой. Романист должен только логично распределить факты... («Экспериментальный роман»). Отождествляя деятельность ученого и художника, писатель в конечном счете приходил к утверждению позитивистского объективизма. В теоретических работах Золя 70—80-х годов преклонение перед документом, фактом приводит его к непониманию природы реалистического понятия типического, к умалению роли художника, призванного творчески обобщить и оценить собранные им факты действительности. По мнению Золя, писатель как бы экспериментирует с «подопытными» персонажами: ставит их в зависимость от среды и наследственности и в пределах заданных условий изучает их поведение. Подобный взгляд на создание литературного персонажа был также отступлением от принципов реализма. Золя полагал, что нашел надежный способ перебросить мост между наукой и искусством, найти для него новые перспективы. Не отрицая значение законов социальной жизни, он уравнял их с законами физиологического бытия человека, преувеличив значение теории наследственности.

Было бы, однако, неправильно  думать, что сильные и слабые стороны  теории и метода Золя существовали в его художественной практике на равных началах. Реалист и социальный романист почти всегда одерживал  победу. Писателю не раз приходилось  отступать от принятых решений, от предварительных  набросков к романам, от кропотливо собранных материалов. Но жертвы эти окупались приближением к жизненной правде, к реалистическому воспроизведению действительности.

В своих произведениях  Золя никогда не останется бесстрастным наблюдателем. Золя-художник творил суд над тем, что становилось предметом его изображения. В своих произведениях он преодолевал тот объективизм, который защищал в своих теоретических трудах.

Положения теории натурализма Е Золя:

1 Писатель - не фотограф. Романист не ограничивался накоплением  фактов и точным их отражением, он видел, понимал, творил, пытался  изменять природу, но при этом  не выходил за ее пределы,  он постепенно пришел к совершенно ого познания.

2 Натурализм - не материализм.  Наука установила, что духовная  жизнь - элемент механизма, материя;  поэтому приемы исследования  духовной жизни и материальной  природы должны быть тождественными, а экспериментальный метод должен  стать общим как для химии, так и для романа. Своими наблюдениями и опытами романист продолжал работу физиолога.

3 Натурализм и мораль \"Мы, моралисты-экспериментаторы, показываем  с помощью опыта, каким образом  страсть проявилась в обществе. Когда мы будем знать механизм  данной этой страсти, можно  будет сделать ее как только можно безвредной \"В этом вклад морального назначения произведений натуралиста.

4 Натурализм и идеал.  Если идеалист - это тот, кто  занят поиском идеала, то экспериментатор  - тот самый идеалист. Но он  не видел ни благородства, ни  красоты, ни достоинств, ни нравственности  во лжи, в незнании.

5 Натурализм. Личность писателя  и литературная форма. Личность  писателя - на втором плане. Он  имел право забыть о личных  чувства и идеях. Забота о  форме и составе также отступили  на второй план. По мнению Золя, форме оказывали преувеличенное  значение, а язык - логика, естественная  научная построения.

Итак, натурализм - не что  иное, как использование экспериментального метода, наблюдения и опыта в литературе.

Недостатки  натуралистической теории:

- полное отождествление  художественного творчества с  наукой;

- отрицание фантазии художника;

- игнорирование личности  художника.

Возможно, это и стало  причиной быстрого упадка натурализма  и нарастанием быстрых успехов  символистов.