Использование молодежного сленга и заимствованной лексики в публицистическом тексте

     Предложенный  материал по изучению молодежного сленга позволяет также получить некоторые  свидетельства эволюции молодежного  сленга. Например, такое: отошли в прошлое  «телки», «чувихи», «герлы». Теперь молодые люди называют девушек «тетки» или «пчелы». Если девушка странная или выпившая, то о ней могут сказать «отъехавшая». Молодых людей, девушки соответственно называют «дядьки». Если молодой человек состоятельный, хорошо одетый («упакованный», «прикинутый»), имеет машину («тачку»), то о нем говорят: «Ну, ты просто туз», а также «крутой» или «нешуточный». Молодые люди бывают «повышенной крутизны», но попадаются и «подкрученные», т.е. не очень «крутые». В свете вышесказанного стоит процитировать, наверное, ныне модную поговорку: «Круче тебя только яйца, выше тебя только звезды».

     Говоря  друг о друге, молодые люди называют себя «чудаками» («Мы тут с одним «чудаком» вчера…»). Это необидное слово, синоним бывшего «чувака». Если собирается компания, то это называется «тусовка» или «сейшн». «Тусовка» может оказаться «парашливой», т.е. неудачной, или удачной – «чумовой».

     Русский молодежный сленг клубится главным  образом в Москве и Петербурге. Но какие-то его элементы доходят  и до периферии, а некоторые и  рождаются там. Сленг – это  универсалия. Многие черты роднят русский молодежный сленг со всяким арго. Здесь ощущается резко выраженный идеологический момент – «системный» сленг с самого своего возникновения противопоставляет себя не только старшему поколению, но, прежде всего, прогнившей насквозь официальной системе.

     Второй чертой, которая роднит русский молодежный сленг со всяким арго, является его воспаленная метафоричность. Б.Д. Поливанов очень метко назвал арготическое словообразование словотворчеством: «Здесь действительно мы встречаем не индивидуальную выдумку единого организующего приема, а в подлинном смысле слова широкое коллективное, а порой и широко разнообразное по приемам своим языковое творчество».

     Молодежный  сленг – это пароль всех членов референтной группы. Третья особенность, характеризующая русский молодежный сленг как универсалию, особенность, которая связывает его с прочими арго и особенно со студенческим арго – французским, немецким, болгарским и другими, это его людическая направленность. Молодежный сленг – не просто способ творческого самовыражения. Наше исследование показывает, что молодежному сленгу, как всякому арго и шире – как всякому субязыку, войственна некоторая размытость границ. Вычленить его как замкнутую подсистему, как объект наблюдения можно только условно. Постепенное распространение молодежного сленга идет or центра к периферии, и на периферии он укореняется минимально.

     Изучение  и сравнение системы функциональных стилей разных языков приводит к выводу, что арго, как его ни называй, –  жаргон, сленг или социолект, –  это не вредный паразитический нарост на теле языка, который «иссушает, загрязняет и вульгаризирует устную речь» того, кто им пользуется, а органическая в какой-то мере, по- видимому, необходимая часть этой системы. Она очень интересна для лингвиста: это та лаборатория, в которой все свойственные естественному языку процессы, не сдерживаемые давлением нормы, происходят во много раз быстрее и доступны непосредственному наблюдению. Надо заметить, что все социальные диалекты, в отличие от территориальных диалектов, никогда не бывают первым и единственным способом коммуникации для тех, кто ими пользуется.

     Молодежный  сленг – это один из функциональных стилей, к которому прибегают носители языка с относительно высоким  уровнем образования только в  определенной ситуации общения. В других ситуациях они пользуются другими стратами шкалы стилей. Химики говорят, что грязь – это вещество не на своем месте (масляная краска на рукаве пиджака, чернозем на паркете). Пока молодежный сленг используется молодыми, когда они общаются между собой в непринужденной, неофициальной обстановке, никакого «загрязнения» не происходит. То же касается и языка художественной литературы: когда сленгизмы входят в него как элементы речевой маски персонажа, это не вызывает никакого протеста, если делается с тактом и эстетически мотивированно.

     В первую очередь своей выразительностью, озорной и веселой игрой со словом привлекает к себе молодежный сленг, с которым взрослая часть  населения начала знакомиться, читая  молодых прозаиков и поэтов, молодежную прессу и слушая своих детей. На фоне уныло-лживой официальной пропагандистской жвачки сленги привлекали свежей метафоричностью, раскованностью, а порой и краткостью обозначений (например, утюг – “фарцовщик, прохаживающийся по тротуару перед гостиницей, ожидая клиента”). Состав сленга отражает опасный, тревожный факт распространения наркомании: десятки слов и выражений. Сленг свидетельствует и о стойкой бытовой ксенофобии (негатив, копченый, чучмек, чурка, Чуркестан и т.п.).

     В настоящее время на развитие молодежного  сленга большое влияние оказывает компьютеризация. Передача смысла, идеи, образа при появлении компьютера получила дополнительные возможности по сравнению с письмом и печатью. За счёт этого интернет-сленг проникает в молодёжную речь. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Способы словообразования единиц сленга

     Береговская Э.М. выделяет более 10 способов образования  функциональных единиц сленга, тем  самым, подтверждая тезис о постоянном обновлении словарного состава сленга. Ниже приведены некоторые способы  образования слов молодежного сленга.

     На  первое место по продуктивности выходят  иноязычные заимствования, причем, почти  исключительно –  англоязычные заимствования. Зафиксировано лишь два испанских (загордиться –  «растолстеть» и фумарить – «курить»), два немецких (бундеса, бундесовый – «немцы из ФРГ», «западногерманский» и кинд – «ребенок») и одно финское (юкс «один рубль»).  Появившись в таком гротескном облике, заимствованный сленгизм сразу активно вступает в систему словоизменения: герла – герлы, гёрлов, стрит – на стриту, пэренты – с пэрентами, зиппер «молния» – зиппера, байтовый «белый» – байтового. Интересно отметить, что некоторые   иноязычные  слова,   давно   ассимилированные   русским   языком,  как   бы  заново  аимствуются в другом значении (а иногда и с другим ударением) и уже в этом значении образуют дериваты: рекорд (рекорда) – «грампластинка»; рекордовый – «пластиночный»; митинг – «встреча»; смитингнуться – «встретиться»; ринг – «телефон»; рингать, трингануть – «позвонить по телефону», рингушник – «записная книжка с номерами телефонов»; спич – «разговор»; спичить, спикать – «разговаривать».

     Аффиксация, как средство, весьма продуктивна  и с исконно русскими корнями: оттяг –  «наслаждение», оттягиваться – «получать наслаждение, предаваться веселью; приколоться – «обращать внимание, цепляться, насмехаться, увлекаться»; прикол – « то, над чем можно насмехаться, чем можно увлечься»; приколист, прикольщик – «тот, кто любит придираться,

     шутить  над кем-либо»; прикольный – «забавный, интересный»; прикольно – «весело, оригинально».

     Следующим мощным источником формирования лексического состава сленга является метафорика. Здесь и собственно метафоры (такие, как киски – «узкие треугольные темные очки», заголяк – «полное отсутствие чего-либо», гасить – «убить»), и метонимии (такие, как волосатые –  «хиппи»).

       В метафорике часто присутствует  юмористическая трактовка означаемого.  В качестве примера назовем  метонимии: соплевич –  «эфедрин, лекарство от насморка, которое используется как наркотическое средство»; лохматый – «лысый»; или метафоры с иронической коннотацией баскетболист –  «человек маленького роста».

       По сравнению с тремя названными (иностранные заимствования, аффиксация  и метафорика), удельный вес остальных  источников формирования лексического  фонда молодежного сленга незначителен.

       Заимствование блатных арготизмов: беспредел – «полная свобода, разгул»; ксива – «документы «; мочить – «бить, убивать».

     Развитие  полисемии: кинуть – «украсть что-либо у кого-либо, взять что-либо у кого-либо и не отдать, смошенничать при совершении сделки, не сдержать обещание, обмануть»; ништяк – «все в порядке, это неважно! Это    несущественно! Неплохо, сносно, великолепно»; «пожалуйста» -  «ладно, договорились».

     Антономазия (имя собственное как нарицательное): левиса, луисы «джинсы»;   Машка, Наташа –   «девушка»;  слушать           Мендельсона – «присутствовать на акте бракосочетания»; гнать муму  - «врать».

     Синонимическая  или антонимическая деривация (один из компонентов фразеологизма заменяется близким или противоположным  по значению словом общенационального языка или сленга): забить косяк –  «набить папиросу наркотиком для курения» – заколотить косяк – приколотить косяк – прибить косяк; сесть на иглу – «начать регулярно использовать наркотики» – подсесть на иглу; подсадить на иглу – «приучить кого-либо к употреблению наркотиков» – подсадить на винт – подсадить на джеф; слезть с иглы – «перестать употреблять наркотики» – соскочить с иглы – спрыгнуть с иглы.

     Усечение  корней (апокопа): юг –  «югослав»; транк – «транквилизатор»; фен – «фенамин».

     Сложение корней: кайфолом, кайфоломщик –  «человек, прерывающий своим действием состояние кайфа у других людей»; рингофон – «телефон»; чикфаер – «зажигалка».

     Телескопия: мозжечокнуться – «сойти с ума»; ландафшиц – «учебник физики Ландау и Лифшица».

     Универбизация (стяжение): академка –  «академический отпуск»; линейка – «линейная алгебра»; автомат – «зачет, полученный автоматически».

     Аббревиация: чмо – «дурак; тупица», чмошный – «плохой» (от: человек, морально опущенный); клюха «человек, сочувствующий хиппи, хиппи с небольшим стажем» (от: Клуб Любителей Хиппи);  Зоя – «злюка» (от: змея особо ядовитая).

     Замена  слова паронимом (так называемая фонетическая мимикрия): салют –  «солутан»; семочка – «семинар»; ракетчик – «рэкетир»;  валя – «лалюта»; шпора – «шпаргалка».

     Каламбурная подстановка: бухарест «молодежная вечеринка» (от: бух «спиртное»); безбабье – «безденежье» (от: бабки – «деньги»); лоханка – «необеспеченная жизнь» (от: лох «глупый человек); чайковский –  «чай», чернышевский – «черный хлеб».

     Метатеза (перестановка звуков или слогов): фуфли –  «туфли»; фаршик – «шарфик»; рукитъ – «курить»; сабо самой – «само собой».

     Эпентеза (вставка звука или слога): тачанка  –  «такси» (от тачка), шпалера – «высокий, худой человек» (от: шпала).

     Сводный словник, уже зафиксированный в  различных публикациях сленгизмов, насчитывает около 1000 единиц. Исследователи, занимающиеся молодежным сленгом, включают в сферу изучения возраст с 14-15   до   24-25       лет.  

2. Молодежный  сленг и заимствованные слова в публицистике

2.1 Два типа изданий  использующих сленг 

     Издания, в языковую политику которых входит использование в публикациях  молодежного сленга, можно условно  поделить на две основные группы: «говорящие на сленге» и «использующие сленг как экспрессивное средство». Подробнее рассмотрим оба типа.

     Первый тип: «говорящие на сленге». Самым ярким представителем этого типа является еженедельная газета «Молоток». Подобные издания ставят перед собой цель общаться с аудиторией на ее языке (разумеется, как они его себе представляют). При этом журналисты пытаются перенести на письмо особенности разговорного синтаксиса: сбивчивость речи, «рваные» фразы, обилие, в том числе и новомодных, вводных слов («прикинь»), оценочных конструкций («отстой», «улет»), междометий, типа «йоу-йоу», «уау» («вау»), «лайла-лайла», «бла-бла-бла» и т.п.

     В этих изданиях процент сленгизмов в  текстах довольно высок. В некоторых  материалах (например, в гороскопах «Молотка» от Да С) он достигает сорока-пятидесяти. В среднем по изданию эта цифра равна приблизительно восьми процентам за счет того, что приглашенные авторы, освещающие серьезные темы, обычно избегают строгого следования стилистике газеты. На сленгизмы, произошедшие от наркоманских жаргонизмов, приходится менее одного процента печатного текста.

     В изданиях, которые «говорят на сленге», литературные работники склонны к собственному «жаргонотворчеству», а также к привнесению на страницы издания слов, используемых в узких кругах дружеских компаний. Например, газета «Молоток» ввела в язык своих публикаций слова «крендель» («молодой человек») и «мурена» («девушка»), которые не являются широко распространенными в молодежной среде. Этими жаргонизмами стали пользоваться все постоянные авторы газеты, художники назвали «крендиксами-мурениксами» комиксы о взаимоотношениях парней и девчонок. В результате читатели «Молотка» приняли эту языковую игру и стали пользоваться «кренделями» и «муренами» в письмах к редакции.