Анализ произведения Л. Успенского "Слово о словах"

Санкт-Петербургский  государственный университет экономики  и финансов 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Реферат-анализ

На  книгу «Слово о словах», глава II, «Различные теории происхождения языка»

(автор  Лев Успенский) 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Студентки I курса,

125 группы

Лычко Марии 

      Проверила

Фролова

Валентина Ивановна 
 
 
 
 
 
 
 

Санкт-Петербург

2009 год.

План  реферата:

1. Вступление
2. Лев Васильевич Успенский. Биография
3. Предисловие
4. Основная мысль. Содержание
5. Собственное мнение, оценка
6. Вывод

 
 
 

   Вступление 

        Моя работа посвящена книге Льва Васильевича Успенского «Слово о словах». Книга замечательного лингвиста увлекательно рассказывает о свойствах языка, его истории, о языках, существующих в мире сейчас и существовавших в далеком прошлом, о том, чем занимается великолепная наука – языкознание.

Мне хотелось бы начать свой анализ с краткой  биографии автора, а так же идеи создания книги и фактов, этому  способствовавших. 

       Лев Васильевич Успенский. Биография 

           Лев Васильевич Успенский (27.01.1900 – 18.12.1978)

Он ровесник ХХ века. Детство Льва Успенского и его младшего брата (позже — соавтора) Всеволода было вполне благополучным. Хорошо обеспеченная, притом интеллигентная петербургская семья; дети получают приличное образование. Маленький Лев увлекается чтением Брема, железной дорогой и авиацией. Последний интерес и спустя годы не отпустит его: в 1929 году, собирая авиационный словарь, он, между прочим, несколько раз полетит на «Юнкерсе-13» с Валерием Чкаловым.

      Детские словесные впечатления были живы и разнообразны: 
«…Когда я сам был в грудном возрасте, бабушка приходила по вечерам прочитать надо мной молитву <…>: “Благословисистая мать на сон медущий младенца Лёву…” Лишь много позднее, уже юнцом, я задумался над этими странными словами и спросил бабушку: что она надо мною читала? Она читала: “Благослови, святая мать, на сон грядущий…” Но волшебная формула сохранялась в моём сознании именно в том виде, в каком я воспринял её, ничего не понимая, “с того времени”». 
            Другое, книжное, впечатление:

      «Я  до сего дня помню вытисненные золотом на корешках Энциклопедии Брокгауза, стоящей за стеклом в отцовском шкафу, таинственные и приманчивые пары слов: т. VII — “Биттсбург до Босха”, т. XVII — “Гоа до Гравер”. И самый загадочный, на котором было написано: “Малолетство до Мейшагола”. Для меня бесспорно, что именно с этих златоблестящих корешков началась моя любовь к книгам». 
После революционных потрясений Успенские остались в России. Лев Васильевич собирался быть учёным-лесоводом, однако в середине 1920-х окончательно выбрал родом своей деятельности языкознание. Он закончил словесное отделение Института истории искусств (который существовал до 1930 года). Лекции здесь читали Л.В.Щерба, В.М.Жирмунский, Б.В.Томашевский, Б.А.Ларин, Б.М.Эйхенбаум, Ю.Н.Тынянов — цвет русской филологии. Много позже, в очерке о культуре речи Успенский напишет о своих учителях: «Все они владели в совершенстве искусством отточенной, изящной, увлекательной речи с кафедры. В этом искусстве они умели сочетать высшие приметы “правильности” со свободой остроумного отступления от “правил”, с украшением “учёного слога” блёстками нарочитых погрешностей против него…». Важно заметить, что Успенский чётко различал подлинно культурную русскую речь и ложную гладенькую, вроде бы остроумную болтовню. Читаем в том же очерке: «…“игра” может и должна оставаться только “игрой”, то есть некоторой частью самого материала речи. Если она начинает вытеснять собою весь язык, подменять его и замещать, тогда начинается трагедия. Высокое остроумие превращается в так называемое хохмачество…». Именно высокое остроумие — характерное свойство филологических книг самого Успенского. Тогда же, в пору учёбы в Институте истории искусств, он, по его собственным словам, «принял решение когда-нибудь в будущем начать писать книги по “Занимательному языкознанию”». Тут ещё была история с шифровкой письма для романа «Запах лимона». Успенский сочинял авантюрный роман вместе с приятелем Л.А.Рубиновым, и никак им не удавалось зашифровать при помощи пушкинской баллады «Русалка» шпионское письмо, в котором обязательно должно было присутствовать слово «нефть». Буква «эф» не отыскивалась и в других классических русских стихах. Невольное расследование судьбы этой буквы так увлекло студента-филолога, что он решил предпочесть беллетристике занимательное языкознание. А «Запах лимона», роман Льва Рубуса, был всё-таки напечатан.

           Л.В.Успенский писал и другие художественные книги: в 1939 году, в соавторстве с военным историком Г.Н.Караевым, — роман «Пулковский меридиан», и в 1955-м — роман с теми же героями «Шестидесятая параллель», о защитниках Ленинграда. Лев Васильевич сам участвовал в обороне родного города, за мужество награждён орденом Красной Звезды. О своих земляках, ленинградцах и псковичах, он написал и повесть «Скобарь», и рассказы — здесь он с большой точностью передаёт особенности народного говора. Как лингвист Успенский в 1920-30-е годы опубликовал статьи «Язык революции» и «Материалы по языку русских лётчиков» и работал в коллективе учёных под руководством Б.А.Ларина над составлением «Словаря древнерусского языка». Удивительно, как он всё успевал! Ведь в то же время он стал писать и для детей. Первая книжка называлась «Кот в самолёте». Успенский печатался в журналах «Чиж» и «Ёж», в содружестве с В.А.Камским, Я.И.Перельманом, В.И.Прянишниковым работал в Доме занимательной науки, заведовал научно-познавательным отделом в журнале «Костёр». Вместе с братом Всеволодом Васильевичем сделал отличный пересказ древнегреческих мифов: «12 подвигов Геракла» (1938) и «Золотое руно» (1941). Потом была «Занимательная география» (1947), «На 101 острове: Рассказы о Ленинграде» (1957) и «За семью печатями: Очерки по археологии» (1958, обе в соавторстве с К.Н.Шнейдер).

     «Слово  о словах» — первая книга для школьников по языкознанию — вышла в «Детгизе» в 1954 году. Хотя одна из глав этой книги — «Глокая куздра» — ещё в 1936 году была напечатана в «Пионере». Что за куздра такая? Глокая. Это рассказ о том, как профессор Л.В.Щерба, читая лекцию по курсу «Введение в языкознание», велел одному студенту написать на доске следующую фразу: «Глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокрёнка». Профессор легко и весело доказал изумлённым студентам, что эта фраза подобна алгебраической формуле, потому что, собранная из слов с выдуманными корнями, она всё же построена по законам русской грамматики. «Вы можете даже перевести её, — сказал профессор, — перевод будет примерно таков: “Нечто женского рода в один приём совершило что-то над каким-то существом мужского рода, а потом начало что-то такое вытворять длительное, постепенное с его детёнышем”. Ведь это правильно?». Правильно. И это верный способ занимательно рассказывать школярам о языкознании — науке, зачастую кажущейся им не очень-то интересной. Собственно, «Слово о словах» и есть занимательное введение в языкознание. Насколько занимательное — свидетельствует писатель Борис Алмазов: «Мне было десять лет и у меня болело ухо. (Счастлив тот, кто не знает, что это такое — я места от боли себе не находил.) Но вот моя бабушка принесла из библиотеки книгу. Я открыл её без всякого интереса, где-то посредине, прочитал несколько строк и не смог остановиться. Книгу у меня отобрали силой только в полночь, когда по радио били Кремлёвские куранты» («Слово об Успенском»). Книга была «на ура» принята детьми и взрослыми. Лев Васильевич получил десятки тысяч писем и почти на все ответил! С той поры переписка с читателями становится для него занятием, требующим всё большего и большего времени. Вернемся к самой книге. Она состоит из предисловия и восьми глав.

     В своей работе я рассмотрю только вторую главу, в которой рассказывается о теориях возникновения языка. Но прежде, обратимся к предисловию. 

Предисловие 

     Лев Успенский начинает свою книгу с  предисловия, в котором говорит о крайней важности языка, его значимости и вездесущности: «Все, что люди совершают в мире действительно человеческого, совершается при помощи языка. Нельзя без него работать согласованно, совместно с другими. Без его посредства немыслимо ни на шаг двинуть вперед науку, технику, ремёсла, искусство - жизнь».

     Так же автор приводит несколько пар слов, схожих по родам, и одного склонения, но при этом меняющихся по падежам совершенно по разному; этот вопрос интересен Успенскому. Далее он пишет об истории языка, о существовании нескольких прошедших времен и о том, как они повлияли на современный (середины XX века) русский язык. «….обратимся к истории славянских языков вообще. Все они когда-то знали не одно прошедшее время, как мы сейчас, а целую систему таких времен: несовершенное простое, два совершенных (простое и сложное), давно прошедшее. Тот, кто изучает английский, немецкий или французский язык, не удивится этому». «Вы знаете, что языков на свете много. Но сколько именно их на земном шаре? Сто, тысяча, десять тысяч? Нет, их всего две с половиной, три тысячи. Почему их столько? Что они - похожи один на другой или все совершенно разные? Откуда они взялись?» - эти вопросы задает автора далее в предисловии.

     Успенский приводит два описания смерти князя  Олега, и эти небольшие отрывки  произведений меня заинтересовали:  

     «"Князь  тихо на череп коня наступил

     И молвил: "Спи, друг одинокий!..

     Так вот где таилась погибель моя!

     Мне смертию кость угрожала!"

     Из  мертвой главы гробовая змея

     Шипя  между тем выползала;

      Как черная лента, вкруг ног обвилась, 
            И вскрикнул внезапно ужаленный князь". 

      Так А. С. Пушкин излагает нам легенду  о смерти Олега киевского, излагает великолепным русским языком.

     А вот другой рассказ о том же легендарном происшествии:  

     "И  приеха Олег на место, идеже  бяху лежаще кости его (коня - Л. У.) и лоб гол... и воступи  ногою на лоб; выникнучи змея и уклюну и в ногу и с того разболевся умьре". На каком языке это написано? По-польски, по-чешски? Нет! Перед нами тоже прекрасный и правильный русский язык, но такой, каким пользовались наши предки за семь-восемь веков до Пушкина. Сравните оба повествования, и вам станет ясно, какая изменчивая, непрерывно принимающая новые облики вещь - язык. Язык как река. Волга в наши дни течет не так, как она текла во времена хозар и половцев. Тем не менее это та же Волга. Так и с языком».

     В последних абзацах и строках предисловия автор рассказывает нам, как важно и нужно языкознание, и вносит некоторую ясность в представления о работе языковедов. («Нет, поистине языкознание - великолепная наука!»).

     Автор поставил перед собой цель: «…рассказать не все, а кое-что из того, что люди знают о языке, может быть, даже не самое существенное, не самое важное; но зато наиболее доступное пониманию и вместе с тем способное возбудить интерес.»

     Лев Успенский заканчивает предисловие  благодарностю в адрес людей, помогавших ему в пополнении и расширении изданий его книги, а так же и читателей. 

Основная  мысль. Содержание 

     Перейдем  к содержанию второй главы книги  и основной ее идеи.

Автор пишет, что три четверти толстых томов, написанных в течение сотен лет по языкознанию, посвящены решению таких вопросов, как «"Откуда и как получили люди эту удивительную способность говорить? Как они научились языку?"»

     И Лев Успенский приводит нам несколько  теорий, которые отвечают на эти  вопросы каждая по-своему.

     Интерес к проблеме происхождения языка возник давно. В разное время и разными учеными этот вопрос решался неодинаково. Древние греки, рассуждая о характере связи между именем (словом) и предметом, обосновали две концепции происхождения слова. Сторонники первой концепции происхождения слова считали появление слов сверхъестественным, божественным, без вмешательства человека.

     По  второй концепции, слова являются отражениями вещей, явлений и возникают в результате воздействия реального мира на людей. Люди сами дают названия всем вещам, исходя из качеств. Это проявляется в том, что звуки слова ассоциируются с качествами отдельных предметов. Греческие философы считали, что если бы не было звучащей речи, то люди изъяснялись бы жестами, подражая предметам. В том случае, когда они используют речь, они тоже подражают предметам, но не звукам, которые издают предметы, а их признакам и качествам. Положение органов речи воспроизводит особенности  предмета. Например, звук, [ р ] произносится путем сотрясения органов речи, поэтому он выражает такие качества предмета, как сотрясение, резкость. Звук [Υ] (гамма) «цепляется за скользящий язык», поэтому он передает липкость, клейкость. Эта теория в дальнейшем получила продолжение в звукоподражательной теории.