Варно-кастровый строй Древней Индии

     Сильно  возросли и укрепили свои позиции  отдельные представители обеих нижних варн, вайшьев и шудр. Из их числа вышло немало зажиточных городских жителей. По меньшей мере, часть их проникла и в верхние слои общества, в число правителей, чиновников, воинов. Получался некоторый парадокс: обычная норма по-прежнему следовала традиционной градации варн с соответствующими привилегиями и санкциями в случае правонарушений для членов каждой из них, тогда как реальная жизнь во многом сместила акценты. Практически дистанции между варнами оказались иными, нежели они были прежде. Нужна была корректировка, некий иной масштаб социального счета.

     Но  изменения в традиционной системе  варн только этим не ограничились. Во-первых, индианизация южных районов Индостана все время вводила в состав индийской культуры и индийского общества, включая и систему варн, новые контингенты. Конечно, большинство заново приобщенного к индийской цивилизации населения южных районов почти автоматически становилось в число шудр. Но ведь среди новообращенных были и жрецы, правители, чиновники, воины. Как было быть с ними? Особенно если они продолжали исполнять свои привычные функции и по образу жизни и социальному статусу явно не соответствовали обычным индийским шудрам? Аналогичным образом обстояло дело с ассимилировавшимися в Индии воинственными завоевателями, оседавшими в Северной Индии и волна за волной поглощавшимися ею (греки, бактрийцы, парфяне, гунны, юэчжи и др.). Часть их соответствовала варне кшатриев, но о возможности включения в эту варну уже упоминалось. Это было делом не простым, и потому широкого потока в число кшатриев не следовало ожидать.

     Во-вторых, в рамках каждой из издревле существовавших древнеиндийских варн шел свой процесс внутренней дифференциации и специализации. Те, кто оставался в пределах варны, но специализировался на какой-то части из тех широких функций, что прежде были общими для всех членов данной варны, начинали заметно отличаться от остальных. Это вызывало естественное дробление прежних четырех варн на более мелкие подразделения внутри них, на своего рода субварны, каждая из которых объединяла людей близкой специальности, сходного рода занятий и квалификации и к тому же имела тенденцию к последующей еще более узкой специализации.

     В-третьих, сложность жизненных обстоятельств  постоянно порождала внутри каждой из варн многочисленные конфликты, связанные с браками либо сожительством представителей разных варн и с неясностью по поводу варновой принадлежности детей от смешанных браков. Возникала объективная потребность в дифференциации членов варны на чистых и смешанных, а смешанных на тех, одним из родителей которых был представитель более высокой или более низкой варны, а то и лицо, вообще стоявшее вне варновой системы.

     Наконец, наличие в обществе некоторого количества неполноправных, в том числе стоявших вне варн рабов-иноплеменников, а также тех, кто занимался преимущественно тяжелыми и нечистыми работами, тоже вело к образованию групп людей, связанных общностью их нелегкой доли, близостью их социального положения и профессиональных занятий. К этому стоит добавить, что в отсталых районах Индии, в ее джунглях продолжали существовать племена, еще не знакомые с земледелием и скотоводством, промышлявшие охотой, рыболовством и собирательством. Всем им тоже нужно было найти какое-то место в генеральной системе замкнутых сословных групп.

     Все эти и некоторые другие факты  сыграли свою существенную роль в трансформации древней системы варн и превращении ее в более сложную, дробную и строго иерархически организованную систему каст. Каста (джати, т. е. род) — это замкнутая эндогамная группа людей, обычно наследственно занятых в определенной сфере деятельности. Именно в такого рода касты и консолидировались как все мелкие специализированные группы внутри старых варн, так и вновь индианизировавшиеся жители юга, либо представители осевших в Индии иноплеменников-завоевателей, не говоря уже о появившихся на свет в результате смешанных браков, о неполноправных и т. п. Пришедшая на смену четырем древним варнам система из многих сотен и даже тысяч каст стала в новых условиях гораздо более удобной. Будучи неизмеримо более гибкой, она позволяла безболезненно включать в себя все новые и новые касты, предоставляя каждой из них определенное строго фиксированное место в общекастовой социальной иерархии. Те, кто стоял вне существующих каст или родился от смешанного брака, до поры до времени был своего рода кандидатом на включение в систему каст. Коль скоро та или иная группа внекастовых лиц организовывалась в очередную касту, она включалась в систему, обычно занимая вначале низшее место в сложившейся кастовой иерархии. Только такое включение могло узаконить место человека в генеральной всеохватывающей системе социально-сословных связей.

     Кастами могли стать и становились  племена, секты, группы лиц сходных  занятий. В особую группу выделялись те, кто занимался нечистыми профессиями (убой животных и выделка кож, уборка мусора; работа с трупами; профессия знахарей, палачей, актеров и т. п.). Они либо принадлежали к самым низшим кастам, либо  вообще стояли вне каст и считались неприкасаемыми, т. е. теми, чье прикосновение способно осквернить членов иных каст, особенно брахманских. Положение неприкасаемых в традиционном индийском обществе — а их со временем становилось все больше — в социальном плане было худшим, чем положение рабов. Их чурались, как прокаженных. Их презирали. Они не имели почти никаких прав и были обязаны довольствоваться худшими условиями жизни, питаться чуть ли не отбросами и т. п.

     Принципиальным  отличием новых каст от старых варн было то, что касты являлись корпорациями, т. е. имели четкую внутреннюю организацию — органы управления, кассы взаимопомощи, совместные ритуалы и обряды, определенный регламент профессиональной деятельности, нормы внутреннего и внешнего общения, свои обычаи, привычки, кухню, украшения, кастовые знаки и др. Касты включали в себя много меньшее количество членов по сравнению с прежними варнами, причем многие из них были не всеиндийскими, но региональными и локальными группами. Как и любая корпорация, каста строго стояла на страже интересов своих членов, давала каждому из них поддержку, помогала найти работу, получать обусловленную нормой плату за нее и т. п. Все перечисленные новые черты и признаки достаточно заметно отличают касту от варны. Но главный принцип при трансформации варн в касты остался неизменным: сформулированное еще древним брахманизмом и строго охранявшееся и индуизмом правило гласило, что каждый принадлежит к своей касте по рождению и должен оставаться в ней всю жизнь. И не только оставаться, но и выбирать жену из своей касты, воспитывать детей в духе кастовых норм и обычаев. Кем бы он ни стал, как бы ни разбогател или, напротив, ни опустился, брахман высокой касты всегда останется брахманом, а неприкасаемый - чандал всегда неприкасаемым. С возникновением системы каст в Индии резко уменьшилось и практически сошло на нет рабство иноплеменников, но не потому, что общество будто бы преодолело этап рабовладения, а просто вследствие того, что все иноплеменники отныне включались в какую-либо из низших каст или в число внекастовых неприкасаемых. Что же касается рабов-должников, то их статус продолжал оставаться практически без изменений. Рабство как институт в принципе не противоречило системе каст, а использование труда кабальных и неполноправных вполне вписывалось в ее рамки ⁶. 
 
 
 
 
 

4. Особенности сословно-кастовой организации в монархиях и республиках. 

     При изучении сословно-кастовой организации  древнеиндийским материалам принадлежит одно из центральных мест, ибо они позволяют дать ответ на некоторые вопросы происхождения и становления этого сложного социального явления, объяснить его многие своеобразные черты.

Надо сказать, что индологи в исследовании этой темы достигли значительных успехов — вышло огромное число работ, хотя приходится признать, что они не лишены существенных недостатков. Это связано не только с ошибками методологического характера, но часто с неправильным подходом к анализу источников. Обычно ученые либо базируются на каком-то отдельном памятнике или группе близких памятников а, либо привлекают самые разные по времени и характеру материалы. Работы же, посвященные сословно-кастовой организации в конкретный период древнеиндийской истории, строго очерченный хронологическими рамками, практически отсутствуют. В известной мере такое положение объясняется характером дошедших до нас источников, трудностью их точной датировки и невозможностью соотнести с конкретной исторической эпохой. В текстах, не содержащих указания на время их создания (прежде всего эпиграфические документы), свидетельства по интересующему нас вопросу весьма фрагментарны, а нередко и очень недостоверны.

  Большинство исследований о сословно-кастовой структуре в древней Индии основывается на источниках (санскритских и значительно реже — палийских), отражавших главным образом те реально существовавшие социальные институты и явления, которые были связаны с монархическими государствами. Определяется это преимущественно тем, что сословно-кастовая организация получила, как известно, свое оформление и окончательное закрепление в древнем классовом обществе. И нет ничего удивительного, что упоминания о варнах встречаются особенно часто в сообщениях о взаимоотношениях и правовых нормах сословных групп внутри классового общества: для него монархия — наиболее обычная форма государственного правления в древности.

     Однако  было бы ошибкой полагать, что современный  ученый может довольствоваться лишь материалами о сословно-кастовой структуре в монархии.

     В настоящее время допустимо с достаточной уверенностью утверждать, что это была распространенная, но отнюдь не единственная форма политической власти и что наряду с ней имелись и немонархические (республиканские) образования, игравшие видную роль в политической и социальной жизни. К сожалению, вопрос о них, во всяком случае, многие его аспекты, остается пока недостаточно разработанным. Но и те материалы, которые уже находятся в распоряжении исследователей, позволяют выявить специфику сословной организации этих республик. Рассмотрение данной проблемы весьма важно не только для истории самих ган и сангх, но и для изучения древнеиндийской сословно-кастовой структуры в целом, ибо такой анализ дает возможность уяснить, оказывало ли изменение формы государственной власти непосредственное влияние на сословную организацию общества и каким образом менялся ее характер и взаимоотношения варн друг с другом в обществах с отличной от монархии формой правления.

     Иными словами, представляется целесообразным сравнительное изучение положения варн в монархиях и республиках в магадхско-маурийскую эпоху. В тот период оформились некоторые черты сословно-кастового строя, получившие дальнейшее развитие и закрепление в последующие эпохи истории страны. Это было связано, прежде всего, с экономическими и политическими сдвигами, со становлением государств (в том числе и республиканских), с созданием объединенной империи. Известное значение имели и изменения в духовной жизни общества, возникновение и распространение буддизма и джайнизма, которые несли новые идеи, касающиеся многих вопросов социальной жизни, в том числе и сословно-кастовой организации.

     Судя  по источникам, относящимся к магадхско-маурийской эпохе, система варн к этому времени уже сложилась. В буддийской каноническом сочинении «Маджхима-никая» сохранилось важное сообщение, что в Индии в противоположность соседним областям (странам) йонов и камбоджцев, где существует только деление на свободных и рабов, общество разделено еще на четыре варны. Варновая принадлежность во многом определяла положение свободного индийца.

     Правда, в данный период решающим для оценки общественной значимости человека все в большей степени становилось не происхождение, а имущественный статус. В источниках этого периода специально подчеркивается, что обладание богатством приносит людям почет и славу. Более поздняя «Панчатантра» (II.30—31) отмечает, что именно оно делает человека могущественным.

     В «Маджхима-пикае» (II.84—85) говорится, что если шудра умножит свое богатство, то он имеет право нанять в качестве слуги не только другого шудру, но также вайшью, кшатрия и даже брахмана. Согласно «Васиштха-дхармасутре» (XXVI.16), шудра и вайшья способны избавиться от несчастий с помощью имущества. Состоятельному представителю низшей варны могли приписать даже высокое происхождение.

     Большинство сведений о древнеиндийской сословно-кастовой организации содержится в брахманских сводах «правил и законов» — дхармасутрах  и  дхармашастрах,   составители   которых стремились приписать появление варновой системы воле творца,   навечно   предоставившему   брахманам   высшее   место в обществе. Эти тексты проникнуты идеей превосходства брахманства, его приоритета над всеми другими варнами.

     Буддийские  и джайнские сочинения представляют больший интерес  для  изучения   сословной   организации   в   магадхско-маурийский период, чем тенденциозные брахманские сборники, однако  следует учитывать уже чисто буддийскую   трактовку рассматриваемых нами вопросов. В противоположность брахманскому учению о различии людей по рождению буддизм выдвинул принцип равенства людей по рождению и приобретения ими духовных заслуг. Не случайно это вероучение получило поддержку кшатриев, в руках которых сосредоточивалась фактическая власть, но которые по традиционной схеме занимали более низкое по сравнению с брахманами место в общей системе варн, а также некоторых вайшьев (разбогатевших торговцев и ремесленников) и шудр, стремившихся занять в обществе положение, соответствующее их фактическому имущественному статусу.

     Важные  сведения относительно сословно-кастовой организации приводит Мегасфен. Он выделяет в индийском обществе семь групп, отличающихся по статусу, правовым нормам, месту в политической и социальной жизни: мудрецы (философы), земледельцы, пастухи и охотники, ремесленники и торговцы, воины, надсмотрщики и высшие чиновники. Группы селевкидского посла не тождественны индийским варнам: главный показатель, положенный в основу его классификации, — это профессиональная принадлежность, однако его схема включила представителей всех четырех варн (ее с некоторыми изменениями приняли многие античные писатели, пользовавшиеся его трудом).