Религия и право

Культ племенного вождя  подготовил процесс освящения формировавшихся государств и их самодержцев. Постепенно происходила сакрализация данного государства и его главы, отношений властвования. Царь, император выводились за рамки естественного родства, утверждались родственные связи их с неземными силами, провозглашалась богоустановленность власти. В древнеиндийской религии царь – это великое божество в человеческом облике.

Конфуцианство чтило  китайского императора как «Сына  Неба» («Небо» – верховное божество), синтоизм считал богиню Солнца Аматерасу прародительницей японских императоров.

Первый император Римской  империи Гай Юлий Цезарь Октавиан получил от сената титул Августа (лат. augustus – священный, величественный, обладатель дара прорицания), утверждалось его родство с богом Аполлоном. Процедуру консекрации (лат. consercratio – объявление священным, посвящение божеству) сенат совершал и по отношению к последующим римским императорам.

Христианство заявляло: «Нет власти не от Бога», «всякая власть от Бога установлена», «Царь – помазанник Божий». Ислам считает халифов преемниками пророка Мухаммеда.

Институты родоплеменных, народностно-национальных, мировых религий на определенных эта пах истории, а во многих случаях – и в настоящее время, включались и включаются в систему государственного аппарата, а соответствующие религии являлись и являются государственными. В этом случае складывались системы религиозного государства – буддийское государство при царе Ашоке, ламаистское Тибетское государство, возникшее в XVII в., христианская Священная Римская империя, мусульманский Арабский халифат и др. В таких государствах происходила идентификация подданства государству с соответствующей религиозной принадлежностью. Это положение представляло собой выражение неразвитости государства как политической организации.

Исторически складывались различные взаимоотношения между государственно-правовой и религиозной властью: папоцезаризм, цезарепапизм, сепаратность. Эти типы взаимоотношений выделены на основе изучения истории христианства, однако подобные образования появлялись и в других религиях. Папоцезаризм (лат. papa – от греч. – папа, отец и лат. caesar – царь) – это религиозно-государственно-правовая система, при которой религиозная власть ставится выше политической. При этом иногда глава или один из лидеров религиозной организации становится иглавой государства. Крайнее выражение такая система находит в теократии (греч.  θεο ’ς – бог; – сила, власть, могущество; буквально – правление бога, боговластие), при которой религиозный лидер сосредоточивает в своих руках и государственную власть, функционеры религиозной организации оказываются чиновниками государственного аппарата. В VIII в. вокруг Рима было создано папское теократическое государство, просуществовавшее до 1870 г. С 1929 г. существует теократическое государство Ватикан. Папа римский, глава Католической Церкви, является абсолютным монархом этого государства. Теократической была власть жрецов в Древнем Египте, Древней Иудее, высших лам – в средневековом Тибете, халифов – в Халифате и т.д. Цезарепапизм (лат. caesar – царь и papa от греч. – папа, отец) – государственно-право-религиозная система, при которой религиозная власть подчинена политической, а глава государства часто становится и главой религиозной организации. Формы государства при такой системе были различны: абсолютная или конституционная монархия, империя, королевство и др. Цезарепапизм сложился, например, в Византийской империи. Король является главой Англиканской Церкви, возникшей в период Реформации в XVI в., он назначает епископов, многие из которых – члены Палаты лордов в парламенте Великобритании.

Сепаратность (лат. separatus – отдельный, особый) означает отделение  религиозной и политической властей, религиозных организаций и государственно-правовых учреждений друг от друга. Такой порядок складывается в условиях дифференцированной институциональной системы общества. Следует заметить, что эти власти «неравновесны»; государственно-правовая власть имеет орудия и механизмы преобладания над религиозной.

В процессе секуляризации  в ряде стран религиозные организации  были отделены от государства, однако во многих странах религия и ныне обладает государственным статусом. Так, в Греции «господствующей» провозглашена Православная Греческая Церковь; государственными являются: в Англии – Англиканская Церковь, в Швеции, Норвегии, Дании – Евангелически-Лютеранская, в большинстве стран Ближнего и Среднего Востока, Северной Африке – ислам. Формы устройства религиозных государств различны – королевство (Англия, Норвегия, Саудовская Аравия и др.), республика (Исламская Республика Пакистан, Исламская Республика Мавритания, Исламская Республика Иран и пр.) и т.д.

В XX в. в международных  правовых документах (Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.; Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.; Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г., Парижской хартии для новой Европы от 21 ноября 1990 г. и др.) был сформулирован принцип свободы мысли, совести, религии и убеждений, выражающий одно из фундаментальных прав человека в духовной области. Эти и другие права человека вытекают из достоинства, присущего человеческой личности, и являются существенными для ее свободного и полного развития.

Свобода мысли включает право на инакомыслие, предполагает свободу научных исследований, дискуссий и творческой деятельности, право каждого на образование, участие в культурной жизни, пользование результатами культурного, в том числе научного, прогресса.

Свобода совести означает возможность личности (объективную  и субъективную) самостоятельно совершать мировоззренческий выбор в пользу  религиозного или нерелигиозного мировоззрения в разных их видах, формировать мотивы соответствующего действия и определять сами действия, проявлять толерантность к иным образам мысли, взглядам, убеждениям и готовность к консенсусу.

До определенного возраста (пока не сформировались сознание и  самосознание) человек (ребенок) не имеет и не может иметь такой свободы. Нельзя говорить о реализации свободы совести, если человек принимает или меняет воззрения под влиянием внушения, гипноза (например, во время проповеднических шоу на стадионах). И, конечно, свобода совести попирается, когда человек подвергается принуждению к принятию каких*то воззрений или отказу от них.

Свобода религии –  это свобода иметь или принимать любую религию по своему выбору и исповедовать свою религию как единолично, так и сообща с другими, публично или частным порядком, в учении, богослужении, отправлении культа, выполнении религиозных обрядов.

Свобода убеждений включает свободу придерживаться своих убеждений, как религиозных, так и нерелигиозных, беспрепятственно выражать их, искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ.

Все люди равны перед  законом и имеют право на равную защиту без всякой дискриминации.

Права и свободы обеспечиваются без какого бы то ни было различия в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального и социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. В тех странах, где существуют этнические, религиозные и языковые меньшинства, лицам, принадлежащим к таким меньшинствам, не может быть отказано в праве совместно с другими членами той же группы пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным языком. Родителям предоставляется свобода обеспечивать религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями⁶. Всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом. Свобода исповедовать религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, установленным законом и необходимым для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, а также основных прав и свобод других лиц. Одним из очевидных отличий норм нравственности от норм права заключается в том, что нормы нравственности обладают главным образом религиозно - побудительным свойством, а не предупредительно-устрашающим. Поэтому, хотя нормы права в какой-то мере и являются законодательным выражением нравственных принципов, они, тем не менее, не содержат в себе всей полноты, гибкости и эффективности последних: им не достает свойств внутренней стимуляции, наставления, поучения и душевного освобождения. В этом смысле нецелесообразно ограничивать сферу контроля и регулирования поведения людей только тем минимумом нравственности, который содержится в нормах закона, и тем самым игнорировать преимущества других нормативно-регулятивных систем.

"Законы издаются, а  нравы внушаются, - писал Ш. Монтескье, - последние более зависят от общего духа, а первые – от отдельных учреждений; но извращать общий дух столь же  и даже более опасно, чем изменять отдельные учреждения"⁷.

О регулятивном значении и важности нравственных норм в поддержании  стабильного правопорядка писали многие другие мыслители, давая им оценочную нагрузку через понятия "хорошо - плохо или благородно - подло, достойно - недостойно, честно - нечестно, должно - недопустимо" и т. д⁸. 

Тем не менее нравственные и правовые нормы составляют две  самостоятельные  контрольно-регулятивные системы, которые имеют свои сферы и способы воздействия на поведение людей. " Разъединение действия права и нравственности обусловливается различием санкций, - писал Г.Ф. Шершеневич⁹. - Право может потребовать того, что нравственно безразлично, и наоборот... Вступление богатого старика в брак с молоденькой девушкой вызывает действие моральной санкции и не затрагивает правовой. Расхождение права и нравственности может оказаться еще сильнее.

Более того, сами нравственные меры наказания иногда включаются в санкции юридических норм и оказываются не менее эффективными, нежели другие меры правового воздействия. Например, неисполнение обязательства, по Саксонскому Зерцалу, влекло за собой не только материальные последствия (штраф, пеню и т. п.), но самое главное - потерю в определенной мере чести по суду¹⁰.

Тем не менее, по мнению Г. Бермана, хотя право остается под сильным влиянием религии, морали, обычая и политики (есть тенденция политизации норм права) только правовые нормы мыслятся в качестве обязательного закона и нормы¹¹.

Нравственные нормы  накладывают определенные обязанности  на самого законодателя, который не вправе издавать законы, которые противоречат меркам (чувствам, идеям, ценностям, принципам) общественной нравственности, от которых никто не может отговариваться без предварительного отречения от заповедей Бога и принципов разума. Несмотря на то, что право и законы распространяют свое действие на внешние действия людей, т.е. на внешние проявления их воли, тем не менее, для надлежащей правовой оценки и юридической квалификации тех или иных незаконных действий необходимо в полной мере учитывать нравственные мотивы и намерения их совершения.

Всеобщая декларация прав человека 1948 г., как один из основополагающих международно-правовых документов, представляет собой свод нравственно-правовых ориентиров, которые имеют международное признание и воздействие на нормы национального законодательства всех цивилизованных государств мира¹².

Правовое значение нравственных норм так велико, что в конституциях некоторых стран содержатся специальные главы об этико-социальных отношениях (например, в Италии). Согласно ст. 5 Конституции Греции права и свободы граждан защищаются в той мере, в какой мере они не нарушают Конституцию и добрые нравы. Статья 281 Гражданского кодекса Греции устанавливает, что осуществление какого-либо права запрещается, если оно явно превышает пределы, установленные доброй совестью, добрыми нравами или социально-экономической целью права.

Иными словами, любые  гражданско-правовые действия и сделки, которые противоречат нормам нравственности, изначально неправомерны, недействительны и потому не подлежат судебной защите. Например, если наследник авторского произведения по злому умыслу или по небрежности хочет внести в него изменения или дополнения, которые искажают смысл данного произведения, его нравственную установку и содержание, то соответствующие органы, оценивая эти действия как безнравственные, объявляют их неправомерными и не имеющими юридической силы. Пункт 5 ст. 89 Конституции Бразилии устанавливает ответственность Президента Республики, вменяя ему такое нравственное качество как честность в государственном управлении¹³.

Статья 4  Закона Великобритании 1965 г. рассматривает факт супружеской неверности как достаточное основание для развода супругов, а ст. 1666 Германского гражданского уложения 1957 г. предоставляет мужу право через опекунский совет добиться лишения жены родительских прав, если он считает, что профессиональная деятельность жены мешает нравственному воспитанию детей.

Пункт 67 ч. 7 Конституции  Королевства Дании 1953 г. управомочивает граждан осуществлять служение Богу согласно своим убеждениям, при условии, что их учение и действия не противоречат добрым нравам и публичному порядку.

Таким образом, как видим, нравственный порядок того или иного общества оказывает ощутимое влияние, как на религиозную, так и на социально-правовую жизнь людей, как на процесс законотворчества, так и на процесс административно-судебного применения действующих законов.

Как говорил Гегель: "Если законы дурны, то дурны и нравы¹⁴".

Нравственная насыщенность правовых норм свидетельствует об огромном влиянии нравственности на право. Однако есть немало случаев обратного воздействия  норм закона на сохранение и укрепление нравственного порядка в обществе, или неправомерной дестабилизации этого порядка посредством законодательного снижения планки нравственных и правовых оценок и требований к людям.

Следует отметить, что  между нормами нравственности и права имеется существенная разница, поскольку такие нравственные понятия, как любовь, милость, щедрость и т. д. невозможно нормировать и определять в понятиях справедливости и закона. Ярким примером тому может служить притча Христа о виноградаре и его работниках¹⁵.

В ней говорится о том, как один виноградарь платил одинаковую плату своим работникам за различное время проделанной ими работы.

Когда один из его работников, который начал свою работу с раннего утра, возроптал и выразил недовольство за то, что хозяин заплатил другому работнику, начавшего работу в полдень, столько же, сколько и ему, то хозяин ему ответил: "Друг! Я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? Возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе. Разве я не властен в своем делать, что хочу? Или глаз твой завистлив от того, что я добр?". Разумеется, с точки зрения мирской справедливости и уравнивающего всех закона завистливый и расчетливый работник был посвоему прав, однако он не был способен понимать одинаковую любовь, милость и щедрость своего хозяина, который подавал им на жизнь, так как он рассуждал на уровне закона, а не высшей нравственности и духа. С другой стороны, принципы и нормы нравственности могут содержать в себе большую меру требовательности, нежели нормы юридического закона. К примеру, закон не может запретить человеку смотреть на женщину с вожделением и считать это за наказуемое преступление, тогда как нормы нравственности запрещают такое поведение как безнравственное, как внутренне совершенное прелюбодеяние.