Разделение властей как принцип организации государственной власти (на примере Конституции США)

  Основным  качеством свободного гражданина полиса считалось его право и обязанность  участвовать в управлении государством, что было несомненным достижением  политической культуры того времени. Аристотель прямо говорил: «Мы же считаем  гражданами тех, кто участвует в  суде и народном собрании»⁷. Еще большее значение, чем само это правило, имело следствие такой «встроенности» личности в систему властно-публичных отношений. Такая деятельность налагала значительную долю ответственности на каждого, кто участвовал в государственных делах. Позднее, тезис о гражданской ответственности гражданина перед обществом и страной станет основным положением теории правового государства. Корни этого принципа находятся в уникальной политико-правовой культуре Древней Греции.

  Античная  Греция, как известно, передала эстафету Риму. Греческая модель организации  государственной власти в основных своих чертах была заимствована Римской  республикой. Она являлась базовой, идеальной формой публичной власти, к которой стремился Рим и  которую достиг, обеспечив тем  самым определенную правовую и политическую стабильность в государстве, относительную  гармонию общественных отношений (прежде всего между аристократами-патрициями и плебеями), начиная с ликвидации царской власти в конце VI в. до н.э. до открытых нарушений демократических  традиций в государственном управлении в I–II вв. н.э. Взаимодействие Сената, магистратур, консулов, Народного собрания представляло собой достаточно отточенную, осмысленную, эффективно работающую систему⁸.

  Даже  в первое столетие империи Рим  не являлся классической самодержавной  монархией с всемогущим государем  во главе. В Риме империя не отменяла республику, а как бы дополнила  ее. Имперские учреждения существовали параллельно с республиканскими, они довлели над ними, но не уничтожили их. Такая «живучесть» республиканских  институтов объяснялась их высокой  эффективностью. Парадоксально, но факт – империя пользовалась республиканской  системой государственных органов⁹.

  Считалось, что римский император обладал  властью не по захвату и не по наследству, а просто в силу своего высокого морального авторитета –  как «первый человек» в государстве (по-латыни – «принцепс»; поэтому  раннюю Римскую империю часто  называют «принципатом»)¹⁰. На самом деле император руководил всеми войсками римского государства, и это была, конечно же, настоящая основа его власти.

  Уже на первом этапе логика и закономерности развития государства как явления  постоянно указывали на несовершенный  и противоречивый по своей сути характер этого типа социальной власти. Первый опыт управления обществом доказал  необходимость своеобразных «подпорок» в виде официальной идеологии  и псевдодемократических форм правления. Даже действуя вопреки интересам  народа, государственная власть всегда искала и сознательно создавала  дополнительные средства легализации  и легитимации, что доказывает первичность  общественного не только в хронологическом, но и в содержательном плане. Вся  история античного мира стала  прологом эпохи сосуществования  общества и государства как разных и одновременно необходимых друг другу миров, каждый из которых представляет собой сложнейшую систему, развивающуюся  по собственным законам в общем  контексте человеческой истории.

  На  смену античному полису и империи  с республиканскими институтами  власти приходит средневековое мировоззрение, основанное на вотчинно-сеньориальной  системе общественных отношений  и принципах христианской морали. Именно в это время складывается классическое государство, которое  окончательно отделяется от общества и приобретает черты уникального  социального явления¹¹.

  Во  времена средневековья создаются  основы современной государственности, в конце концов, возникает само понятие «государственный аппарат», смыслом которого становится четкая государственно-властная иерархия специальных  органов управления. Особенности  строения и функционирования механизма  феодального государства запустили  процесс самоидентификации бюрократии как ведущей социальной силы, зачастую определяющей действия главного субъекта властных отношений средневекового общества – монарха. Социальный прототип бюрократии возникает на позднем этапе средневекового времени из идеи служения сеньору как особого образа мысли и жизни. По сравнению с античностью властные отношения приобретают новое качество – появляется возможность и даже необходимость договора между субъектом и объектом, которая в принципе не могла возникнуть в рабовладельческом обществе. Все-таки статус слуги предполагает значительно больший объем личности, чем статус раба. В это время оформляется жесткая система административного управления (в античном мире она была достаточно аморфна), ее создание было вызвано необходимостью оперативного реагирования на быстро меняющиеся социально-экономические процессы. Происходит разделение публичной и частной сфер. Государство как особый элемент жизни общества становится субъектом и объектом права. Закономерным следствием этого процесса стал вопрос об ограничении вмешательства государства в частную жизнь общества (впервые обоснованно встает вопрос о разграничении функций гражданского общества и государства). Для общества становится важным выработка механизма контроля над обособившемся государственным аппаратом, и в этом смысле идея разделения властей приобретает новые формы.

  Один  из мыслителей эпохи средневековья  Фома Аквинский отстаивал идею разделения социальной власти между церковью и  королем как результат творчества Бога. По его мнению, роль церкви состоит  в заботе о внутреннем мире, а  роль государства должна заключаться  в регулировании внешней нравственности. Законодательная власть должна принадлежать народу (приход церкви), король лишь служит народу, выполняя его волю, соответственно – волю церкви и Бога.

  С точки зрения правоведения, несомненный  интерес представляют высказывания Марсилия Падуанского. В обход традиций, Марсилий утверждал, что все законы, для того чтобы стать реально  действующими правовыми нормами, должны исходить не из божественного начала, а как раз наоборот – от народа, являющегося, по его мнению, коллективным творцом. Он явно видел различие между исполнительными и законодательными функциями и считал, что император, «избиравшийся на свой пост народом», должен вершить свой суд в полном соответствии с принятыми народом законами. И в случае, если император нарушал закон, народ мог сместить и наказать его. Таким образом, в соответствии с собственной философско-правовой позицией Марсилий явно выходит за рамки традиционных взглядов мыслителей средневековья, согласно которым император мог сосредоточить в своих руках как законодательную, так и исполнительную функции. Более того, рядом современных западных специалистов именно Марсилий Падуанский считается основателем развитого впоследствии английским философом Джоном Локком (1632 – 1704) и французским правоведом и философом Шарлем Луи Монтескье (1689 –1755) учения о разделении властей¹².

  Однако  при всей значимости эпохи средневековья  следует все же признать, что более  важным этапом, подготовившим основные идейные, теоретические и духовные предпосылки для дальнейшей разработки и модернизации концепции разделения властей, стали Реформация и Просвещение.

1.2 Философско-правовые  и исторические  основы разделения  государственной  власти

  Очевидно, что первое наиболее крупное разделение власти развело политическую и религиозную (духовную) власти, т.е. власть государства  и церкви. Это разделение не закончилось  и в новейший период, так как  если западная модель государственной  власти однозначно решила данный спор в пользу светской власти, то восточная (мусульманская) - в пользу религиозных  структур и институтов.

  Параллельно с процессом разграничения светской и духовной властей шел процесс  разделения профессиональных функций  власти - между властью центральной  и местной. Таким образом, к новому времени разделение власти стало одной из организационных основ государств, где функционирует система разграниченных, но взаимосвязанных между собой государственных органов и учреждений.

  В европейской историко-правовой науке  процесс разделения власти и формирования соответствующей концепции условно  разделяют на три периода.

  Так, в Европе в ХIII-ХIV вв. и в последующих  феодальная организация власти с  объединением в лице сюзерена законодательных, исполнительных и судебных функций  включала функциональное и территориальное  разделение власти между центром  и провинциями, местным самоуправлением. Соответственно в этот период создается  мировоззренческий фон, способствующий формированию концепции разделения государственной власти (первый период).

  Основной  этап (второй период) разделения государственной  власти, пришедшийся в Западной Европе на ХIV-ХVII вв., т.е. на начальный этап нового времени, характеризовался заменой  децентрализованного феодального  государства абсолютистской монархией. Государственная власть централизованных стран обзавелась развитым, эффективным  аппаратом управления и обороны, неизбежно специализированным и  разделенным функционально. Оформление стройной концепции принципа разделения государственной власти шло параллельно  этому процессу.

  Разделение  государственной власти шло неравномерно. Классической и наиболее ранней формой разделения стало образование в  конце ХVII в. парламента в Англии. Решающую роль сыграло образование  разделенной государственной власти в США. Данный, третий период заключает  в себя окончательное формирование теоретической модели разделения власти. Условно считается, что этот период продолжался до середины XIX в. Дальнейшее совершенствование теории и практики разделения государственной власти продолжается по сей день.

  Становление концепции разделения государственной  власти справедливо связывают с  именами великих мыслителей эпохи  Возрождения Д. Локка и Ш.Л. Монтескье. Феодализм, уступая место в череде общественно-экономических формаций буржуазному строю больше не мог  организационно-политически соответствовать  новым реалиям общественных отношений - требовалась реформа государственного механизма, в котором главенствующую роль должны были играть представители  нового господствующего класса, т.е. буржуазии.

  Не  следует полностью отрицать неразделенную  государственную власть, т.е. абсолютную монархию. История развития государственности  указывает на то, что у власти, организационно осуществляемой единым органом/лицом, существует ряд неоспоримых  достоинств. Она, например, обеспечивает оперативность решения любых  возникающих проблем; персонализирует  ответственность ("неограниченный" монарх отвечает порой самой своей  жизнью) и исключает возможность  перелагать вину за свои ошибки на других; делает бессмысленной "перетягивание  каната" компетенции и полномочий между различными субъектами и уровнями властвования. Еще Гегель указывал, что "государственная власть должна быть сосредоточена в одном центре, который принимает необходимые  решения и в качестве правительства  следит за проведением их в жизнь"¹³.

  И все же, несмотря на определенные достоинства  объединения всей полноты власти в одних руках, ясно, что существуют не менее весомые недостатки данной модели властвования. Основной порок  сосредоточения власти в одних руках (например, как идеал "просвещенного  монарха") - тенденция к диктатуре. Поэтому идея разделения государственной  власти как противовес, превентивная мера появлению диктатуры неизбежно  возникла в умах государствоведов.

  Борьба  с феодальной монархией, где государственная  власть отождествлялась с личностью  монарха (сюзерена), окруженного феодальной знатью, не могла быть эффективна без идеологической поддержки. Так, в трудах Дж. Локка (1682-1704) сформулированы три основных прирожденных права личности, которые должны гарантироваться государством: право на жизнь, право на свободу и право на собственность.

  Дж. Локк выделял законодательную власть, признавая ее не только верховной  властью в государстве, но и неизменной в руках тех, кому общество ее доверило. Рассматривая ее полномочия и принципы функционирования, он ограничивал пределы  этой власти в установлении таких  законов, которые не должны изменяться в угоду чьих-либо интересов. Законодательный  орган, по утверждению Локка, не имел права эту власть передавать кому-либо. Существование исполнительной власти он объяснял необходимостью исполнения законов, актуальностью надзора  за их исполнением и считал обязательным отделение исполнительной власти от законодательной.

  Опасаясь  усиления исполнительной ветви, философ  предлагал уравновесить ее не только законодательной, но и судебной ветвью, которая была эффективна в борьбе с борьбой за власть Стюартов. Поэтому  взаимное уравновешивание всех ветвей власти стало неотъемлемым принципом  выдвинутой Дж. Локком концепции разделения государственной власти. Еще ярче желание видеть ведущей среди  властей законодательную ветвь  власти прослеживается в его высказывании: "Ведь то, что может создавать  законы для других, необходимо должно быть выше их"¹⁴.

  Многие  исследователи полагают, что наиболее последовательно теория разделения государственной власти развита  в работах французского философа Ш.Л. Монтескье (1689-1753). Что, безусловно, было связано с новой фазой  идеологии Возрождения - французским  Просвещением.

  Монтескье¹⁵ различает три ветви власти: законодательную, исполнительную и судебную. "В каждом государстве есть три рода власти: власть законодательная, власть исполнительная, ведающая вопросами международного права, и власть исполнительная, ведающая вопросами права гражданского". Эти ветви распределены между различными органами; будучи взаимно несоподчиненными, они должны сдерживать друг друга. В работе "О духе законов" Монтескье предложил проект свободного государства, основанного на разделении власти. Сущность разделения власти в его интерпретации - обеспечить безопасность граждан от произвола и злоупотребления власти, защитить их политическую свободу и сделать право настоящим регулятором отношений между гражданами и правительством.