Основные черты права средневекового Китая

Источники права. Развитие китайского средневекового права

проходило главным образом по линии разработки норм уголовного

права, регулирования  сословно-ранговых различий, налоговых  по-

винностей населения, обязанностей различных  категорий держате-

лей государственных  земель, а также лиц, ответственных  за со-

хранение  государственной собственности, за пополнение государ-

ственной  казны. Все эти тесно связанные  между собой нормы и

составляли  содержание многочисленных правовых памятников, ди-

настийных сводов законов, получивших название кодексов. 

В династийных  сводах законов костяк норм создавался основа-

телем династии (эти нормы со временем приобретали  черты бо-

жественного установления), а его преемники  расширяли, дополня-

ли этот костяк своими законодательными постановлениями, совер-

шенствуя  их. 

Начиная с  Хань, сборники законов неизменно  строились на

закреплении стабильного ядра традиционно-правовых норм - люй, 

431 

которые дополнялись  новыми - лин. Постепенно между люй  и

лин произошло  разделение по сферам правового регулирования: 

люй включали уголовные законы, а лин - административные по-

становления и пр. 

Большая работа по систематизации законов была проведена  в

суйском (VI в.) и танском (VII в.) Китае. При династиях  Суй (581-

618 гг.) и  в первый период правления  Тан кодексы подвергались

пересмотру  каждое царствование. Первым дошедшим до нас сво-

дом законов  был кодекс VII в. династии Тан ("Тан  люй шу-и"). 

Новая активизация  законодательной деятельности китайских

императоров имела место в период правления  всекитайской дина-

стии Сун  в связи с усилением власти центрального правительства.

В 960-963 гг. было составлено "Исправленное и пересмотренное

собрание  уголовных законов", почти целиком  повторяющее тан-

ский кодекс. 

В связи  со значительным увеличением текущего законода-

тельства  работа по классификации законов  и постановлений про-

должалась и в последующие годы. В конце XI в. в Китае было

создано специальное  бюро по пересмотру и классификации  зако-

нов, которое, в частности, подготовило "Свод законов  из 900 ста-

тей". В  конце XIV в. увидел свет "Свод законов  династии Мин",

воспроизводивший  многие положения предшествующих кодексов.

Характерно, что эта практика не была изменена и после установ-

ления в  Китае маньчжурской династии Цин (1644-1912 гг.). Уже в

1644 году, после  захвата маньчжурами Пекина, началась  работа по

изучению  минского кодекса, одной из целей  которой было внесение

в него исправлений  и изменений в соответствии с  новыми полити-

ческими реалиями. 

В результате работы маньчжурских придворных сановников

и судей  в 1647 году был создан кодекс, подавляющее  большинство

положений которого было заимствовано из старого  кодекса дина-

стии Мин (1369-1644 гг.), причем часть из них в  виде основных,

коренных  положений (люй), которые н" разрешалось  изменять. Более

трехсот положений  цинского кодекса было взято из дополнитель-

ных постановлений  минского кодекса, в который, в свою очередь,

вошли без  всяких изменений многие положения  танского кодекса.

Составленные  на основе старых кодексов, маньчжурские кодексы

XVII в. почти  без изменений действовали в  Китае вплоть до нача-

ла XX в., определяя  содержание принципов и норм традиционного

китайского  права. 

Уголовное право. Средневековое право Китая, его династий-

ные кодексы  создавались в условиях сложившихся  в древности

стереотипов массового правосознания китайцев, воспринявших идео-

логию ортодоксального  конфуцианства с его синтезом конфуциан-

ства и  легизма. 

Один из этих стереотипов исходил из веры китайцев в ис-

ключительную  эффективность взаимодействующих  друг с другом

моральных норм (ли) и жестких правовых норм (фа). В танском

кодексе, закрепившем  законченную нормативную основу традици- 

432 

онного права, прямые ссылки на моральные нормы  ли, на конфу-

цианские  произведения встречаются более  чем в 60 случаях. Вме-

сте с тем  кодекс исходит из легистских требований о коллективной

ответственности, о поощрении доносов и пр. Правда, при этом под

прямым воздействием высказывания Конфуция, осуждавшего  донос

на родителей  и родственников как нарушение  священного принци-

па "сяо", в кодексе предусматривалось  наказание смертной казнью

за донос  на прямых родственников в первом и втором поколениях. 

С действием  этого стереотипа связана и другая черта массо-

вого сознания, восходящая к легизму. Главная цель закона - не

регулирование сферы свободы личности, а репрессия, санкция, до-

полняющая традиционные принципы повиновения  старшим, воле

правителя. Более того, с правом в массовом сознании стало ассо-

циироваться лишь уголовное право, которое и  получило наиболь-

шее развитие в китайской правовой культуре. Доминирующие нор-

мы китайского уголовного права применялись не только в случае

совершения  преступления, но и при простом  нарушении морали.

Примером  торжества традиционного правосознания  может служить

одно из показательных положений танского кодекса, предусматри-

вающее наказание  в виде битья палками за абстрактное  наруше-

ние моральной  нормы, "за то, что не следует делать". 

Жесткая правовая градация людей, непосредственно воздей-

ствующая  на оценку тяжести любого аморального  поведения в за-

висимости от пола, возраста, места в иерархии родственных отно-

шений и  в-социальной иерархии, затушевывала социально-классо-

вые различия в традиционном праве, формировала  устойчивые

представления об уголовном праве как о защитнике  общенацио-

нальных интересов, требующем неукоснительного соблюдения. 

Преступник  как субъект преступления мог  быть и свободным,

и рабом. В  тех случаях, когда в кодексах не было специальных

указаний, лично  несвободный буцуй привлекался  к суду как сво-

бодный. Но это обстоятельство не исключало  сугубо сословного

принципа  применения наказания за многие виды преступлений, а

к вещам  как объектам преступления могли  относиться и лично

несвободные люди. 

Говоря об общих принципах уголовного права, следует отме-

тить, что  китайский законодатель учитывал в  ряде случаев формы

вины: умысел и неосторожность, - но не всегда последовательно.

Формальная  неопределенность, размытость границ моральной нормы

ли и как  следствие этого отсутствие сформулированного  в законе

правового понятия, определения препятствовали четкому разгра-

ничению в  праве форм вины, приводили к частому  использованию

при вынесении  наказаний таких категорий, как  неведение, неумыш-

ленность, небрежность, забывчивость, ошибка. Эти понятия  широ-

ко применялись  еще в древности в качестве оснований для поми-

лования. 

В III-IV вв. правовая доктрина главным показателем предна-

меренности  преступления стала считать составление  плана его со-

вершения. Предумышленное преступление по танскому кодексу 

433 

отличалось  не только составлением плана, но предварительным

оговором  двух или более человек. 

Законодательство, в том числе и танское, не знало  и разрабо-

танного института  необходимой обороны, но освобождало  от ответ-

ственности  ближайших родственников - сына, внука  и пр., защи-

щавших от нападения отца, мать, деда, бабку, ибо  негативные по-

следствия этих действий, вплоть до убийства нападавшего, не были

продиктованы  их преступной волей. В этом же ключе, например,

оценивалось и преступное деяние слуги, совершенное  по приказу

хозяина. Требование "сыновьего благочестия" неизменно  диктовало

закрепление вышеуказанных норм в китайском  законодательстве

вплоть до XX в., также как и норм о признании  преступным доно-

са на своих  ближайших родственников и об освобождении от от-

ветственности за укрывательство членов семьи, совершивших  пре-

ступление. 

По танскому кодексу смягчались, как правило, наказания за

преступления  по трем категориям лиц: "старым и  малым", а так-

же инвалидам. Но часто детям преступника грозила  продажа в

рабство. Женщины  могли быть казнены, но не могли быть сосланы,

а казнь  беременной женщины отсрочивалась  на 100 дней после

рождения  ребенка. 

Классификация преступлений в зависимости от их общест-

венной опасности  в свете конфуцианской морали покоилась в тра-

диционном праве на концепции "10 зол", сложившейся  в глубокой

древности и пережившей века. При этом объектом преступного

посягательства  выступал ритуал, нарушение которого в форме

непокорства, сыновьей непочтительности, несогласия и пр. опреде-