Международное публичное и международное частное право: соотношение и взаимодействие

     Все это нередко встречается в  современных публикациях по МЧП.  
В пункте 4 ст.15 Конституции РФ определяется, что в случаях, когда «международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

     Это подтверждает безусловный вывод  о приоритете международно-правовых норм по отношению к нормам национально-правовым.  
Однако как быть с использованием для целей регулирования положений национального законодательства, созданных на основе соответствующего международного договора и выступающих, таким образом, с одной стороны, в качестве предписаний национального права нашего государства, а с другой – являющихся нормами международного договора, формирующими состав российского МЧП?

     Получается, что такая норма будет иметь  приоритет над самой собой.  
Вряд ли можно полноценно ответить на эти и дополнительно возникающие  
вопросы без установления сути входящих в сопоставляемые понятия таких категорий, как система права и правовая система, регулируемые отношения, цели регулирования, публичное и частное, международный характер, нормы, источники права, формы взаимовлияния и взаимопроникновения и т.д.  
Начнем с фундаментальных категорий, в качестве которых закономерно выступают дефиниции соответственно международного публичного и международного частного права.

     «Международное  право в самом общем виде понимается как особая система права, регулирующая отношения между властными, суверенными субъектами международных отношений - государствами, государствоподобными и/или производными от государств образованиями (межгосударственными организациями)».

     Международное право есть система создаваемых  государствами (и частично другими  субъектами международного права) путем  согласования их воль юридических норм, регулирующих определенные общественные отношения.

     Отдельные авторы, формулируя дефиницию МПП, стремятся  
отразить не только системную структурированность определенной совокупности особой категории социальных норм, которыми являются международно-правовые предписания, но и подчеркнуть единство целей и принципов такой системы. «Международное право - это система юридических норм, регулирующих межгосударственные отношения в целях обеспечения мира и сотрудничества».

     Что касается МЧП, то, если иметь в виду пользующуюся наибольшим признанием точку  зрения, что международное частное  право входит в качестве самостоятельной  отрасли права в национально-правовую систему отдельно взятого государства, основные составляющие его определения  сводятся к следующему: международное  частное право регулирует гражданско-правовые, семейные и трудовые отношения «с иностранным или международным  элементом».

     Они понимаются в широком смысле, то есть как отношения, выходящие за пределы одного государства. Не вдаваясь в подробности несоответствия используемой в большинстве дефиниций МЧП  конструкции «иностранного элемента» не только существу анализируемого предмета, но и господствующим в теории права применительно к структуре правоотношения позициям, равно как и критики других приемов в подходах к определению МЧП, скажем, непригодности описательности в характере обозначения его объекта (перечисление как основа метода всегда чревато серьезным недостатком - оказаться неполным, что на самом деле и имеет место в данном случае, так как МЧП может регулировать и земельные, и аграрные, и торговые отношения, если таковые являются частноправовыми), отметим одно чрезвычайно любопытное обстоятельство, свойственное прежде всего отечественной правовой доктрине.

     Характерно, что при попытках очертить общие  границы представлений об МЧП  и о его объекте либо дать ему  определение правоведы занимались вопросом о его месте в глобальной юридической системе. Иными словами, рассмотрение соотношения источников МЧП с другими системами и  отраслями права, в частности  с международной системой и особенно международным публичным правом, давало исследователям ключ к постижению существа и специфических особенностей данной совокупности норм объективного права.

     2. Развитие взаимодействия международного публичного и частного права

     2.1 Проблема «противоположности» компонентов публичного и частного в международном праве

     Ответ на вопрос о соотношении международного публичного и международного частного права для многих ученых-юристов  представляет собой принципиальный момент, прежде всего при выявлении  природы и специфики последнего, равно как и характера взаимодействия между МПП и МЧП.

     Думается, что основным воздействующим фактором, который объясняет подобный подход, выступает, с одной стороны, наличие  и в той и в другой категориях элемента «международный», а с другой - антонимичность и объективная противопоставленность  двух других компонентов: «публичный»  в одном случае и «частный» - во втором.  
«Международный, в значении «межгосударственный», характер МПП в современных условиях не вызывает сомнений, хотя и предпринимаются попытки расширить круг его субъектов за счет включения в него транснациональных корпораций и многонациональных компаний, а также индивидуумов (физических лиц)».

     Одновременно  тот же самый термин весьма неоднозначно может быть истолкован в категории  «международное частное право». В термине «МЧП» оно присутствует для обозначения более широкой,  
нежели внутригосударственные рамки конкретного государства, сферы существования регулируемых им общественных отношений. Однако исчерпывается ли этим правовая природа рассматриваемой совокупности правовых предписаний и регулируемых ими отношений?

     Действительно, «крайне важно подчеркнуть проявление международного характера МЧП не только за счет того, что оно регулирует отношения, лежащие в сфере международного хозяйственного, торгового и гражданского оборота, то есть выходящие за пределы правопорядка одного государства».

     «Международность» МЧП усматривается также и  в другом обстоятельстве. Во-первых, весомый удельный вес в составе  норм МЧП занимают предписания, согласованные  международно-правовым (договорным или  обычно-правовым) путем. Следовательно, поскольку такие нормы не могут  быть изменены государствами в одностороннем  порядке, МЧП имеет в своем  составе, хотя и с известными ограничениями  по своему смысловому содержанию, единые (то есть возникшие из международных  договоров либо обычаев) нормы.

     Во-вторых, коллизионные правила каждого государства  нередко отсылают регулирование  к материальным нормам иностранного права, и в каждом отдельном случае регламентация данного отношения  обеспечивается международным взаимодействием  национальных правовых систем. В сочетании  действия коллизионной нормы отечественного правопорядка и материальной нормы  иностранного права (как одном из возможных вариантов), совместно  регулирующих конкретные общественные отношения, проявляется международный  характер МЧП в ином аспекте, нежели при одновременной констатации  гражданско-правовой (цивилистической), или невластной (несуверенной), природы  анализируемых отношений, которые  выходят за рамки правопорядка только одного государства.

     Международное частное право становится поистине международным благодаря объективному отражению в нем множества  социальных и юридических отношений, опосредствующих связи между  самими суверенными государствами, между отдельным государством и находящимися в сфере его юрисдикции национальными субъектами права, между самими субъектами, принадлежащими к разным правопорядкам, а также взаимодействие международной системы права с национальными правовыми системами, равно как и международное взаимодействие национально-правовых систем между собой. К такому параметру, как «международный характер рассматриваемой совокупности норм и регулируемых ими отношений, следует подходить не с формально-догматических, а с философских, диалектических позиций. Вызывает интерес трактовка международного права и международного частного права в сопоставлении с отдельным институтом - международным гражданским процессом, присутствующая в современных работах некоторых зарубежных авторов: «Термин «международное гражданское процессуальное право» так же непонятен, как и категория международного частного права».

     Из  приведенной цитаты следует, что  автор видит в международном  праве, во-первых, некий феномен, данный государством, а также систему  норм более высокого порядка, чем  национальное право,  
- во-вторых. Пожалуй, не стоит еще раз останавливаться на азах теории права, международного права в частности, и доказывать ошибочность подобных воззрений.

     В обоих случаях речь идет о национальном праве, являющемся интернационально частично унифицированным, а не о международном  
праве в смысле права более высокого ранга, данного государствам.  
Международным в международном гражданском процессуальном праве является не его источник, а поставленные перед правом задачи».  
Однако было бы неверным и простое игнорирование их существования.  
Едва ли не более сложной выглядит цель раскрытия содержания и воздействия на искомое соотношение второй пары элементов, присутствующих в наименованиях анализируемых категорий, - «публичный» и «частный».

     2.2 Проблема превалирования публичного и частного международного прав

     В последнее время в российской доктрине (а ранее в советской) нередко акцентируется внимание на том, что главным  
в категории «международное частное право» является термин «частное».  
Действительно, отрицать частноправовую, невластную суть регулируемых им отношений не приходится. Ее недооценка привела бы к смешению с отраслями публичного права национально-правовой системы или с системой международного права.

     С другой стороны, переоценка этого качества способствует, как следует из некоторых высказываний, нивелированию МЧП с другими отраслями цивилистического направления внутригосударственного права (гражданским или торговым, хозяйственным, предпринимательским и т.п.) и даже в состоянии привести к отрицанию самостоятельного характера последнего. С этой точки зрения, чтобы оттенить истинную природу регулируемых МЧП отношений, можно было бы даже поставить слово «частное» на первое место и получить надлежащее обозначение рассматриваемой области права и научной дисциплины «частное международное право».

     Однако  ввиду того, что первый из рассмотренных  элементов - прилагательное «международный» - является, несомненно, несущей конструкцией, именно параметр «международный» выступает  определяющим для наименования данной совокупности норм.

     На  первый взгляд, понятия «международное публичное» и «международное частное  право» выступают как парные категории: одно - в подлинном смысле международное (межгосударственное) право, другое - часть  внутригосударственного, национального  права. Первое направлено на регулирование властных (публичных) отношений, второе призвано обеспечить упорядочение отношений в основном между физическими и юридическими лицами. Несмотря на реальное присутствие в данных областях права обозначенных явлений, необходимо все же предостеречь от гиперболизации значения противопоставления «публичного» и «частного» по отношению друг к другу и в целом этих понятий.

     Итак, «если частное право обеспечивает реализацию интересов каждого из нас в отдельности, то публичное  право способствует утверждению тех же самых интересов, только для всех граждан». Поэтому публичное право представляет не меньшую ценность,  
чем частное. Однако понимание «публичного» исключительно как внешнего проявления государственности и механического толкования связи публичных интересов с интересами общества, со всем разнообразием всевозможных связей между ними, не позволяет согласиться с дальнейшими выводами, к которым приводит подобное направление рассуждений. В равной степени вызывает возражения и восприятие «частного» в качестве только лишь инструмента развития и защиты индивидуальных прав лиц (граждан).

     2.3 Проблема разграничение сфер международного публичного и частного права

     Идея  о необходимости четко разграничивать сферы частного  
и публичного права и применять соответствующие механизмы регулирования там, где они уместны. Публично-правовые механизмы пригодны для конструирования самого государства, его органов, для регулирования управленческой деятельности, государственных финансов и налоговых отношений, социального обеспечения, правосудия, охраны личности и природы. Приемами частного права опосредуются отношения собственности, товарно-денежного оборота, сферы частной и семейной жизни и т.д.

     Между тем регулирование всех перечисленных  сфер только тогда достигнет надлежащего  уровня эффективности, когда правовые модели будут в аналогичной степени  учитывать в публично-правовых отношениях, и особенно в выборе юридических  средств, инструменты воздействия  на интересы частных лиц, а в области  частноправовой - цели всего общества и государства в целом. На самом деле и в публичном, и в частном праве переплетены всеобщие (общественные) и частные (индивидуалистические) интересы. Примеров тому немало. Скажем, «процессуальное, в частности гражданское процессуальное право, традиционно считается областью публичного права».

     Тем не менее, отнюдь не во всем отношения, составляющие объективную основу гражданского процесса, характеризуются связью власти и подчинения между судом и  участниками судопроизводства. Здесь  широко (особенно в том, что касается международного гражданского процесса) применяется договорная подсудность, выступление от своего имени, но в  защиту чужих интересов частных  лиц; требования о признании  
в судебном порядке несостоятельным лица, не способного оплатить в надлежащий срок и в требуемом объеме свои долги, равно как и требование об обязательной ликвидации должника, основаны на инструментарии частного права и направлены на защиту кредиторов и эвентуальных контрагентов должника от его неосмотрительной политики в бизнесе, но в равной степени обладают и публично-правовым потенциалом  
- защитить рынок, устои хозяйствования, то есть общества и государства в целом.