Познание и самопознинае по Сократу

скептицизме или  ложной скромности, а о  его  стремлении  к  более  глубокому

знанию, к отказу от свойственного софистам накопления разнообразных  знаний,

пригодных во всех случаях жизни. По Сократу, софисты  знают многое,  обладают

энциклопедическими  знаниями. Но  их  знания  носят  раздробленный  характер,

являются отрывочными. Это, собственно, и не знания,  а  всего  лишь  мнения.

Раздробленность «знаний» (мнений) не  позволяет  им  задуматься  о  единстве

знания, о  различии  между  разрозненными  мнениями  и  пониманием;  софисты

многое знают, но мало понимают; они сведущи,  но  не  мудры.  Так  и  должно

быть, ибо “мудрость, тождественная пониманию, не сводится к  набору  знаний,

к множеству  мнений”.

    Подлинное  знание выходит за пределы  описаний и  констатации   того,  что

есть  «на  самом  деле»;  оно  требует  обоснования  «мнения»,  предполагает

выяснение смысла и значения установленного, побуждает  к  познанию  общего  и

единого. Стремление  к  пониманию  —отличительная  особенность  философии  и

философа. 

    Таким  образом,— знаменитое сократовское "я знаю, что я ничего не  знаю"

— есть лишь промежуточный  продукт познавательной процедуры.  В  итоге  своем

она  должна  привести  к  формулировке  общего  определения,   приближающего

человека  к  постижению  сущности  вещей.  Познавательный   процесс   должен

разрешиться оформлением  позитивного знания. 

    Прежде  всего,  С.  пытается  усмотреть   общий  Закон  за  многообразием

различных местных  законов, единую  Истину  за  многообразием  индивидуальных

мнений, Нравственность как таковую за пестротой нравов и т.д. И, наконец,  в

максимальной  напряженности   этой   интенции   усмотреть   общее,   единое,

универсальное основание бытия за его эмпирической калейдоскопичностью.

    В  понимании С. универсальное основание   мироздания  выступает  как   его

всеобщая объективная  сущность,  которая  может  быть  рационально-логически

выражена в  определенных закономерностях происходящего. С. ищет имя для  этой

объективной закономерности:  например,  рассуждая  об  основах  общественной

жизни,  он  апеллирует  к  универсальному  "неписаному  праву",  говоря   об

индивидуальной  человеческой жизни — к предопределению  судьбы и т.п.  Однако,

как правило, он использует для ее обозначения понятие  Бога. 
 
 

          Метод познания истины по Сократу. 

    "Сократский" метод, имевший своей задачей   обнаружение  "истины"  путем

беседы, спора, полемики,  явился  источником  идеалистической  "диалектики".

Под “диалектикой”  понимали  в  древности  искусство  добиться  истины  путем

раскрытия  противоречий   в   суждении   противника   и   преодоления   этих

противоречии.  В  древности  некоторые  философы  считали,   что   раскрытие

противоречий  в  мышлении  и  столкновение  противоположных  мнений  является

“лучшим средством  обнаружения истины”. Сократ пользовался  именно  диалогом,

так как считал, что знание,  полученное  человеком  в  готовом  виде,  менее

ценно для  него  и  потому  не  так  долговечно,  как  продукт  собственного

мышления.

    Итак, беседа Сократа исходит из  фактов жизни, из конкретных  явлений. Он

  сравнивает  отдельные этические факты,  выделяет  из  них  общие  элементы,

анализирует   их,   чтобы   обнаружить   препятствующее    их    объединению

противоречащие  моменты, и, в конечном счете, сводит их  к  высшему  единству

на основе  отысканных  существенных  признаков.  Таким  путем  он  достигает

“общего понятия”. 

    Основные  составные части "сократического" метода:

    •  "ирония" и "майевтика"   - по форме,

    •  "индукция" и "определение" - по содержанию. 

    "Сократический"  метод - это,  прежде  всего,  метод  последовательно  и

систематически  задаваемых  вопросов,   имеющих   своей   целью   приведение

собеседника  к  противоречию  с  самим  собой,  к   признанию   собственного

невежества.

    Ирония  –  отличительная  черта   диалектического  метода  Сократа,  его

способа ведения  диалога и поиска общих определений. Об этом  свидетельствуют

диалоги Платона, среди которых нет почти ни  одного,  где  бы  Сократ,  ведя

беседу, не иронизировал. В результате этого  диалоги  Платона,  изображающие

философские дискуссии  Сократа, полны забавных сцен и ситуаций.  Платоновский

Сократ то и  дело принижает себя и превозносит  других, делая вид, что  ничего

не смыслит  в предмете обсуждения, и просит  своего  собеседника  («мудрость»

которого несомненна!) вразумить его, Сократа, наставить  на путь истины.

    Таким   образом,   ирония   Сократа   —   это   скрытая   насмешка   над

самоуверенностью  тех, кто мнит себя «многознающим».  Прикидываясь  простаком

и   задавая   вопросы,   Сократ   лишал   самонадеянности    «многознающего»

собеседника, обнаруживая  противоречия в его суждениях, несоответствия  между

исходными посылками  и конечными выводами.

    Ирония  Сократа была направлена  также   против  духа  псевдосерьёзности,

против  слепого  преклонения  перед  традицией  и   разного   рода   ложными

авторитетами,    почитание    которых    не     обосновано     убедительными

доказательствами. Это не означало отказа от значительного  и серьезного,  но,

напротив,  являлось  призывом  к  подлинно  значительному  и  серьезному,  к

постоянному «испытанию»  серьезного,  призывом  к  правдивости,  искренности.

Ирония Сократа  — нечто большее, чем обычная  ирония:  ее  цель  не  только  в

том, чтобы разоблачить  и уничтожить, но  и  в  том,  чтобы  помочь  человеку

стать свободным, открытым для истины  и  для  приведения  в  движение  своих

духовных сил.

    Философский  смысл  сократовской  иронии  состоит  в  том,  что   она  не

признает ничего окончательного, раз навсегда данного  и неизменного.  И  если

Сократ сомневался в своей мудрости и в мудрости других, то лишь потому,  что

был  уверен:  нет  такой  человеческой  мудрости,  которая  могла  бы  стать

окончательной. Ирония Сократа исключает  всякий  догматизм,  она  направлена

против  претензии  на  «всезнайство»,  непогрешимость   и   непререкаемость.

Сократовская  ирония  проистекает  из  любви  к  мудрости  и   обращена   на

возбуждение этой любви. О ней нельзя судить только по  ее  форме,  как  и  о

сущности самого Сократа ошибочно было бы судить по его внешнему облику. 

    Однако  Сократ ставил своей задачей  не  только  "ироническое"  раскрытие

противоречий  в утверждениях собеседника, но и  преодоление этих  противоречий

  с целью  добиться "истины". Поэтому   продолжением  и  дополнением  "иронии"

служила  "майевтика"  -  "искусство  помочь  родиться  знанию"   (намек   на

профессию матери Сократа – повивальной бабки). Сократ  хотел  этим  сказать,

что он помогает своим  слушателям    родиться  к  новой  жизни,  к  познанию

"всеобщего"  как основы  истинной  морали.  Сократ  считал,  что  знания  уже

содержатся в  головах слушателей, и задачей  учителя  видел  лишь  извлечение

этих знаний на поверхность, доведение  их  до  сознания  человека.  Основная

цель  "сократического"  метода  -   найти   "всеобщее"   в   нравственности,

установить всеобщую нравственную основу  отдельных,  частных   добродетелей.

Эта задача должна быть разрешена  при  помощи  своеобразной    "индукции"  и

"определения". 

    Определение.  Диалектика в понимании  Сократа   есть  метод  исследования

понятий,  способ  установления  точных  определений.  Определить  какое-либо

понятие для  него значило раскрыть содержание этого  понятия,  найти  то,  что

заключено  в  нем.  Для  установления  точных  определений  Сократ  разделял

понятия на роды и виды, преследуя при этом не  только  теоретические,  но  и

практические  цели.  По  сообщению  Ксенофонта,  Сократ  был  убежден,   что

разумный человек, «разделяя в теории  и  на  практике  предметы  по  родам»,

сможет  этим  методом  отличить  добро  от  зла,  выбрать   добро   и   быть

высоконравственным, счастливым и способным к диалектике.

    Установление  общих определений, по свидетельству  Аристотеля, было одним

из нововведений Сократа  в  философию.  Для  Сократа  диалектика,  вопросно-

ответный способ обнаружения истины, была прежде  всего  методом  определения

этических понятий, т.  е.  методом  нахождения  в  данном  понятии  общих  и

существенных  признаков, выражающих его сущность. 

    Здесь  необходимо отметить также   и  тот  факт,  что,  по  свидетельству

Аристотеля, Сократ был  далек  от  наивной  мысли  предшествующих  (а  также

многих  последующих)  философов,   полагавших   будто   бы   общие   понятия

(определения)  существуют в качестве объектов  наряду с телесными  предметами.

По оценке Гегеля, Сократ был убежден, что сознание черпает из  самого  себя,

т.е. что определения  и общие понятия рождаются  в индивидуальном сознании  (в

"умном месте"). Но столь же очевидно для  Сократа и  то  обстоятельство,  что

посредством   ссылок   на   обобщение   единичных   фактов   (сколь   угодно

многочисленных)   невозможно   объяснить   возникновение   общего   понятия.

Формулировка  определения  предполагает  радикальный   качественный   сдвиг,

прорыв индивидуального  сознания к постижению всеобщей единой  сущности,  что

индуктивным путем  принципиально недостижимо.  Можно  констатировать,  что  в

сократовской  философии впервые в рациональной форме была зафиксирована  одна

из центральных  философских проблем, которая остается в  фокусе  актуальности

вплоть до настоящего времени. 

    Индукция. «Индукция» Сократа — это то  же, что и  его  «определение»,  с