От классических утопий Т. Мора и Т. Кампанеллы к современным «женским» утопиям

2. Томаззо Кампанелла и «Город Солнца»

  Последующие теоретики раннего социализма испытали на себе сильное влияние ”Утопии”, в том числе и новых идей о государстве и праве.

  Дальнейшее  распространение утопического социализма в Европе связано с именем Джованни Доменико Кампанеллы, автора ”Города  Солнца”, известного итальянского философа, социолога и литератора.

  Он  родился в 1568 году на юге Италии, в Калабрии, которая находилась под  гнетом испанской короны. В пятнадцать лет, вопреки воле отца, который мечтал видеть его дипломированным юристом, он постригся в монастырь доминиканцев под именем Томмазо. Начинаются упорные занятия философией и теологией, изучение работ Аристотеля и Фомы Аквинского. На полках монастырских библиотек он находит труды Демокрита и Платона, по-своему осмысливает их. Наибольший его интерес вызвала философия итальянца 
Бернардино Телезио, яростного противника схоластики Аристотеля, работы которого были включены католической церковью в список запрещенных книг. 
Кампанелла открыто защищает идеи Телезио и публикует философские сочинения. 
Такая дерзость не могла пройти безнаказанной, и инквизиция заинтересовалась 
Кампанеллой. Он проявил себя как противник Реформации и сторонник как церковной, так и светской власти папы; инквизиция закрыла глаза на многие его прегрешения.

  Кампанеллы  всерьез занимался астрологией, что сыграло значительную роль в его жизни и деятельности. В 1597 году он вернулся на родину и, основываясь на положении звезд, предсказал победоносное восстание против власти испанских Габсбургов. Впрочем, возмущение произволом иноземцев охватило тогда все слои Калабрии, и Кампанелла возглавил заговор, к которому примкнули и дворяне, и монахи, и крестьяне, и разбойники. Но испанцев предупредили, и верхушка заговора была схвачена. Попал в неаполитанскую тюрьму и Кампанелла. Его спасло от смертного приговора только то, что его объявили еретиком. В 1602 году Кампанеллу осудили на пожизненное заключение, и он провел в различных тюрьмах свыше двадцати семи лет.

  Утопия  ”Город Солнца, или Идеальная Республика. Поэтический диалог” была написана на латыни в тюрьме, в 1602 году, а опубликована впервые в 
1623 году. И на этой утопии лежит отпечаток своего времени, его мучений и проблем.

  На  мрачном горизонте драматической  жизни тогдашней Италии Государство Солнца появляется как светлое видение. Где-то в Индийском океане, в некоей неизвестной земле возвышается гора, на которой построен прекрасный лучезарный город. Стены его украшены чудесной и поучительной живописью, здания светлы и поместительны. Там воплотились заветные мечты о человеческом счастье, ибо там нет частной собственности и все построено на основе естественных законов природы. Кампанелла полагал, что в обществе, основанном на общей собственности, сохранится государство. Он изображает совершенно новую организацию государственной власти, не имеющую аналогии в истории.

  Город Солнца — теократическая республика, организованная по образцу монашеского Ордена и отдаленно напоминающая государство древних инков. Во главе его стоит мудрейший и всезнающий первосвященник Солнце (он же 
Метафизик), которому подчинены три соправителя: Мощь, ведающий военным делом, Мудрость — познанием, науками, и Любовь — продовольствием, одеждой, деторождением и воспитанием. Они выбирают низших должностных лиц, носителей истинного знания, презирающих схоластику — ”мертвые знаки вещей”.

  В Городе Солнца дважды в лунный месяц созывается общее собрание всех соляриев, достигших 20-летнего возраста. На Большом Совете каждому предлагается высказаться о том, какие есть в государстве недочеты. На 
Большом Совете обсуждаются все важные вопросы жизни государства.

  Весьма  оригинальны мысли Кампанеллы о способах сочетания демократии и правления ученых-специалистов. Кандидатуры на тот или иной пост предлагаются воспитателями, старшими мастерами, начальниками отрядов и другими должностными лицами, знающими, кто из соляриев к какой должности более пригоден. В Большом Совете каждый может высказаться за или против избрания. Решение о назначении на должность выносится коллегией должностных лиц. Должностным лицам в свою очередь помогают советом так называемые жрецы, которые определяют дни посева и жатвы, ведут летопись, занимаются научными изысканиями.

  В этом государстве существуют право, правосудие, наказания. Законы немногочисленны, кратки и ясны. Текст законов вырезан  на колоннах у дверей храма, где осуществляется правосудие. Солярии спорят друг с другом почти исключительно по вопросам чести. Этот процесс гласный, устный, быстрый. Для уличения в преступлении необходимо пять свидетелей. Пытка и судебные поединки, свойственные феодальному процессу, не допускаются. Наказания воздаются по справедливости и соответственно проступку.

  Источник  человеческих зол — эгоизм. Автор  видит возможность его искоренения, когда все члены общества равны  во всех отношениях. Общие столовые, одинаковая одежда, общие украшения, общие дома, спальни и кровати... И если уж все общее, то должны быть и общие мужья и жены, общие дети. С невероятной дотошностью Кампанелла описывает деторождение и половые отношения и обнаруживает почти нескрываемое презрение к парной любви. Она для него скорее допустимая забава, чем серьезное чувство.

  Женщины Города Солнца имеют те же права, что  и мужчины, они могут заниматься и науками, и чем угодно. Они  только освобождены от тяжелых форм труда. “Общности жен” соответствует  ”общность мужей” на основе взаимного  равенства.

  В ”Городе Солнца” есть отличие экономического и социального бытия по сравнению с ”Утопией”. Рабочий день сокращен до четырех часов, и все же изобилие налицо, ибо труд, как об этом впервые в истории человеческой мысли догадывается Кампанелла, есть первая потребность человека. Кампанеллу интересует проблема выявления способностей человека, хотя решает он ее в фантастико-астрологическом духе: природные склонности должны быть разгаданы через тот же гороскоп.

  Моральное регулирование общественной жизни  Кампанелла возлагает на религию, но надеется на религию далеко не во всем. Он разработал ряд правовых и моральных санкций нерелигиозного характера, иногда весьма жестоких, направленных против безделья и разврата. И он, в отличие от Мора, показывает обитателей своего государства способными взять в руки оружие не только для защиты от внешних нападений. Убить тирана — почетно. Изгнать вздорного и ничтожного монарха — человечно.

  Кампанелла  пишет о наболевшем. Он рисует идеальное, с его точки зрения общество, где  трудятся все и нет ”праздных  негодяев и тунеядцев”. За 27 лет заключения он долго думал о неравенстве и о наилучшем государственном устройстве.

  Осмыслив  окружавшую его действительность, он пришел только к одному выводу: существующий государственный строй несправедлив. Чтобы люди жили лучше, его должен сменить другой, более совершенный строй. Где все люди равны между собой. 

3. Общность  идей Мора  Кампанеллы

  По  мнению многих исследователей творчества социалистов-утопистов, в те времена  люди еще не могли представить  реалии социализма, поэтому их утопии получались слегка фантастичными.

  Естественно, что в XVI и XVII веках капитализм лишь набирал обороты, общество еще не было готово для перехода к социализму. Не созрели и предпосылки для  этого перехода: ни производительные силы, ни производственные отношения.

  В целом идеи равенства у Мора и  Кампанеллы схожи. Они оба мечтают  о государстве, где бы все были равны между собой. Причем равенство, описанное у них, нередко переходит  всякие границы.

  Так, у Мора люди представляют собой массу, потерявшую свою индивидуальность. Никто не имеет даже шансов выделиться: все обязаны одинаково одеваться, одинаково проводить время, трудиться ровно по 6 часов в день. Мнение людей, собственно, никто не спрашивает.

  Конечно, капиталистическое общество с его  неравенством и эксплуатацией в какой-то степени несправедливо. Но оно даёт людям свободу, право выбора. 
Если человек хочет чего-то добиться в этой жизни, если он трудолюбив и способен, он добивается в этой жизни чего-то. Те же, кто не может добиться высот, оседают внизу. И таких людей большинство. Само собой, это “серое” большинство согласно на жизнь при утопии. Люди же достигшие чего-то в жизни, а их меньшинство, не хотят быть как все. И им утопия не нужна.

  В отличие от Кампанеллы, у Мора сохраняется  рабство. Это не позволяет сказать, что все люди равны между собой. Кроме того, даже законопослушные граждане вовсе не равны между собой, как это пропагандируется. Женщины должны слушать мужей, дети – родителей, младшие – старших.

  Кроме того, и на Утопии, и в городе Солнца есть власть. Власть – это люди, наделенные полномочиями решать судьбы других. И пусть эта власть меняется каждый год, как у Мора. И люди, стоящие у власти, по своему статусу не ниже, чем остальные. Хотя бы потому, что они работают над законами, а не на сельском поле.

  И у Мора, и у Кампанеллы идеалом  представляется тоталитарные общества, где жизнь граждан со всех сторон ограничена и размечена государством. 
Человек не вправе сам решать, что ему делать, а что нет.

  Таким было эстетическое влияние утопий,—  оно нигде и везде. Трудно обнаружить его отдельные проявления, но в любом высокохудожественном произведении искусства и литературы есть частичка утопии — мечта о совершенной человечности.

  Наблюдая  жестокие нравы позднего средневековья, социальные мыслители XVI и XVII веков направляли свои усилия не только на обоснование незыблемости власти суверена, но и на поиск более совершенного типа общественного устройства, "какое по праву может называться государством".

  В жизни Англии начала XVI и Италии начала XVII веков были существенные черты сходства. После бурного развития мануфактур, когда Италия являлась самой передовой страной Европы, и передовой не только в экономике, наступило время упадка. Ориентация на внешний рынок оказалась роковой: великие географические открытия и господство турок на востоке Средиземного моря привели к перемещению основных торговых путей и жестокому экономическому кризису. Как в Англии во времена ”огораживании”, хотя и по другой причине, тысячи людей - ремесленников, мелких торговцев, работников мануфактур - не знали, куда приложить свои руки. Крестьянство страдало от варварских форм феодальной эксплуатации, от иноземного владычества. 
Техническое развитие зашло в тупик, а между тем творческая деятельность людей пауки продолжалась, и это приводило к оппозиционности интеллигенции. 
И в этих условиях утопизм, как мечтание о разрубленном гордиевом узле гибельных обстоятельств, был неизбежен.

  Ранние  социалисты-утописты Мор и Кампанелла сделали большой вклад в развитие литературы не столько своими суждениями, сколько глубоким эстетическим смыслом своих утопий. ”Я считаю,— писал Томас Мор в ”Утопии”,— что человеческую жизнь по ее ценности нельзя уравновесить всеми благами мира”. На место религиозного идеала пассивности и смирения вместе с утопическим социализмом приходит новый идеал человека, который совершенствует себя и исправляет окружающий мир.

  Казалось  бы, что для всех людей и всех времен это царство будущего должно рисоваться одинаковым, но в действительности этого никогда не было и не будет. Не только каждая эпоха имела свою утопию, свою утопию имеет каждый народ, даже больше - каждый мыслящий человек. 

4. Современные утопические идеи

   Американская  утопическая беллетристика,  созданная  преимущественно в ХХ веке, является весьма критической, так как представляет альтернативные миры и по отношению  к реально существующим обществам, и по отношению к классическим «мужским» утопиям,  сохраняющим гендерную субординацию ролей.

   Повышение интереса к утопии в американской исследовательской литературной среде в последние десятилетия прошлого века обусловлено как междисциплинарностью поля изучения, так и политической  коннотированностью утопической теории в философском дискурсе. С середины ХХ века основные дискуссии по этой теме были посвящены соотношению утопической теории и социальной практики. Действительно, на утопических идеях строились тоталитарные государства с их ограничением прав личности и «зоны приватного» в обществе. Однако, с другой стороны, утопия по отношению к власти есть форма критики и протеста, поэтому в тоталитарных государствах (например,  в Росси и Германии времен Сталина и Гитлера) новые утопии почти не сохдавались, не переиздавались уже написанные, а авторы утопий нередко выступали в роли диссидентов.²

   В новом  тысячелетии интерес к утопии резко возрос. Причем «феминистская утопия» и феминистская трактовка классических утопических текстов занимает почти треть посвященных этой теме исследований.

   Созданный в ХХ веке образ «бесклассового», «безрассового», «безнационального», «внеполового» общества, безусловно,  является утопическим и восходит к образам «первобытного коммунизма», где различия в потребностях и способностях не были дифференцированы. В американских исследованиях утвердилось мнение, что коммунистические режимы ХХ века стали тоталитарными именно потому, что представления о прогрессе в них строились на утопических основаниях. Ситуация их неизбежного краха представлялась как «конец утопии». В работе  с таким же названием («Конец утопии») Р. Джакоби пишет, что появление в конце 1980-х годов,  после почти полувекового затишья, политических антиутопий было связано с коллапсом тоталитарно-коммунистических режимов в Восточной Европе и окончанием «холодной войны».