Античная философия

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 13 Апреля 2012 в 17:38, контрольная работа

Описание работы

Родина философии в собственно европейском смысле слова - Древняя Греция. Считается что, евреи дали миру религию, Рим - право, а философия берет свое начало от греков. Греческая философия - целый мир, имеющий свой предмет, свою историю, свою судьбу.
Появление этой интеллектуальной традиции возвысило Европу и до сих пор вызывает восхищение и вопросы. Как отметил Б. Рассел, "во всей истории нет ничего более удивительного и ничего более трудного для объяснения, чем внезапное возникновение цивилизации в Греции".

Содержание работы

. Введение.
2. Становление натурфилософской картины мира: милетцы. Гераклит.
3. Проблема человека в философии софистов и Сократа.
4. Платон – родоначальник объективного идеализма.

Файлы: 1 файл

Котрольная работа.doc

— 231.00 Кб (Скачать файл)

 

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа по философии по теме

 

Античная философия

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание.

 

1.                  Введение.

2.                  Становление натурфилософской картины мира: милетцы. Гераклит.

3.                  Проблема человека в философии софистов и Сократа.

4.                  Платон – родоначальник объективного идеализма.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Родина философии в собственно европейском смысле слова - Древняя Греция. Считается что, евреи дали миру религию, Рим - право, а философия берет свое начало от греков. Греческая философия - целый мир, имеющий свой предмет, свою историю, свою судьбу.

Появление этой интеллектуальной традиции возвысило Европу и до сих пор вызывает восхищение и вопросы. Как отметил Б. Рассел, "во всей истории нет ничего более удивительного и ничего более трудного для объяснения, чем внезапное возникновение цивилизации в Греции". Об этом писал и выдающийся физик-теоретик М. Борн: "Лишь один феномен возвысил в то время Европу над хаотическим потоком событий всемирной истории - появление греков. Это они породили свободное независимое мышление, стремящееся к изучению природы, мира вне всякой связи с непосредственными практическими потребностями...". Это позволяет говорить об особом античном типе философии.

Вместе с тем античная философия - грандиозная попытка построить рационализированную картину мира, решить разумно основной вопрос мировоззрения. "Греки,- писал К. Маркс,- навсегда останутся нашими учителями благодаря... грандиозной объективной наивности, выставляющей каждый предмет... без покровов, в чистом свете его природы, хотя бы это и был тусклый свет". Ф. Энгельс подчеркнул: "...в многообразных формах греческой философии уже имеются в зародыше, в процессе возникновения, почти все позднейшие типы мировоззрений".

Античная философия имеет свои временные и пространственные границы. Время ее бытия - с VI в. до н.э. и до VI в. н.э., когда император Юстиниан закрыл в 529 г. н.э. последнюю философскую школу - Платоновскую Академию. Пространство ее бытия - Греция и Рим. Естественно, что она обрела свою жизнь не только в это тысячелетие и не только греки и римляне испытали влияние этой культурно-философской традиции. Проблематика, намеченная греческими мыслителями, стала жить самостоятельной жизнью в первую очередь в Европе, а затем и во многих регионах мира. Рационалистическая традиция Платона - Аристотеля в значительной мере стала идейной основой христианства. В целом открытие греками конструктивной возможности мышления стало принципиально новым явлением в истории человечества и предопределило последующее развитие интеллектуальной традиции.

Античная, сначала только греческая, а затем и римская, философия существовала в течение более чем тысячелетия (с 6 в. до н. э. по 6 в. н. э.). За это время она прошла, как и вся античная культура, замкнутый цикл от зарождения к расцвету, а через него к упадку и гибели. В соответствии с этим история античной философии распадается на четыре периода:

1) зарождение и формирование (6 в. до н. э.);

2) зрелость и расцвет (5 - 4 вв. до н. э.);

3) закат - это греческая философия эпохи эллинизма и латинская философия периода Римской республики (3 - 1 вв. до н. э.) ;

4) период упадка и гибели в эпоху Римской империи (1 - 5 вв. н. э.).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Становление натурфилософской картины мира: милетцы. Гераклит.

 

Греческая философская мысль имеет свои этапы рождения, расцвета и увядания. Первый этап, который часто называют досократовским, носит космоцентрический характер и сохраняет вначале черты мифологии. Вместе с тем и пифагорейцы, и представители милетской и элейской школ выступают как философы, поскольку стремятся познать Космос, внешний мир, построить моноэлементную модель бытия. И Пифагор, и Фалес, и Гераклит, и Анаксагор делают значительный шаг от мифологии к философии, поскольку они пытаются объяснить мир из единого начала (воды, воздуха, числа, огня и т.д.). Вместе с тем у них есть общее с мифологической традицией, поскольку все они с разными оговорками не только признают сущее за проявление беспредельно-стихийного первоначала, но и считают его живым, развивающимся существом. Кроме того, они чаще всего не доказывают свои утверждения, а изрекают, как это делает, например, Гераклит.

Вместе с тем это принципиально важный этап становления философии как сферы рационального постижения исходных оснований Космоса, стремления проникнуть через видимое в невидимое, начало различения явления и сущности, бытия и небытия. Тем самым происходит становление философской категориальной системы.

Следует особо отметить значение первых космоцентрических философских концепций, поскольку самое сложное - начало чего-то фундаментального. Начало европейской философии, у истоков которой стояли греки, - революция в интеллектуально-мировоззренческой культуре, оказавшая влияние на все последующее развитие истории.

Именно они первыми нащупали фундаментальную проблему, поставили вопрос о первоначале, стали различать чувственную и мыслительную реальности. Потому именно с греков начинается философия. Если бы они не различали эти виды бытия, полностью отождествляя по сути мышление и бытие, одухотворяли все сущее, то они скорее представляли бы мифологию, нежели начало философской мысли. Как отметил Гегель, "Фалесово положение, что вода есть абсолют, или, как говорили древние, первоначало, представляет собою начало философии, так как в нем достигается сознание, что единое есть сущность, истинное, что лишь оно есть само по себе сущее".

Первой философской школой Эллады, а тем самым и Европы была милетская школа, которая возникла, однако, в Малой Азии.

Основателем философской школы в Милете считается Фалес, который был тесно связан с ближневосточной культурой. Он - первый математик и физик в Ионии - передовой части Эгейского мира, расположенной на западном побережье полуострова Малая Азия. Существовало даже предание, что Фалес был финикийцем, ставшим гражданином Милета. Более правдоподобна версия о финикийских предках Фалеса. Фалес жил в самом конце 7 - первой половине 6 в. до н. э.

О Фалесе как философе первым написал Аристотель. В "Метафизике" сказано: "Из тех, кто первым занялся философией, большинство считало началом всех вещей одни лишь начала виде материи: то, из чего состоят все вещи, из чего первого они возникают и во что в конечном счете уходят, причем основное пребывает, а по свойствам своим меняется, это они и считают элементом и началом вещей, и поэтому они полагают, что ничто не возникает и не погибает, так как подобная основная природа всегда сохраняется... Количество и форму для такого начала не все указывают одинаково, но Фалес - родоначальник такого рода философии - считает ее водою". Таким-то образом и осмыслил Аристотель суть учения первых философов, которых мы называем стихийными материалистами.

Вода - философское переосмысление Океана, Нун, Абзу (Апсу). Правда, название сочинения Фалеса "О началах" допускает, что он поднялся до понятия первоначала, иначе он не стал бы философом. Фалес, понимая воду как начало, наивно заставляет плавать на ней землю - в этой форме он еще и представляет субстанциальность воды, она буквально пребывает подо всем, на ней все плавает. С другой стороны, это не просто вода, а вода "разумная", божественная. Мир полон богов (политеизм). Однако эти боги - действующие в мире силы, они также души как источники самодвижения тел. Так, например, магнит имеет душу, потому что он притягивает железо. Солнце и другие небесные тела питаются испарениями воды. Сказанное можно подытожить словами Диогена Лаэртского о Фалесе: "Началом всего он полагал воду, а мир считал одушевленным и полным божеств".

Ф. Энгельс подчеркивает, что стихийный материализм Фалеса содержал в себе "зерно позднейшего раскола". Божество космоса - разум. Перед нами здесь не только антимифологичность Фалеса, поставившего на место Зевса разум, логос, сына Зевса, который отрицал своего отца, но и заложенная в протофилософском учении возможность идеализма.

Онтологический монизм Фалеса связан с его гносеологическим монизмом: все знание надо сводить к одной единой основе. Фалес сказал: "Многословие вовсе не является показателем разумного мнения". Здесь Фалес высказался против мифологического и эпического многословия. "Ищи что-нибудь одно мудрое, выбирай что-нибудь одно доброе, так ты уймешь пустословие болтливых людей". Таков девиз первого древнезападного философа, его философское завещание.

Анаксимандр - ученик и последователь Фалеса. Именно Анаксимандр расширил понятие начала всего сущего до понятия "архэ", т. е. до первоначала, субстанции, того, что лежит в основании всего сущего. Поздний доксограф Симпликий, отделенный от Анаксимандра более чем тысячелетием, сообщает, что "Анаксимандр первый назвал началом то, что лежит в основе". Такое начало Анаксимандр нашел в некоем апейроне. Тот же автор сообщает, что Анаксимандр учил: "Начало и основа всего сущего - апейрон". Апейрос означает "беспредельный, безграничный, бесконечный". Апейрон - средний род от этого прилагательного, это нечто беспредельное, безграничное, бесконечное.

Все древние авторы согласны с тем, что апейрон Анаксимандра материален, веществен. Но трудно сказать, что это такое. Одни видели в апейроне мигму, т. е. смесь (земли, воды, воздуха и огня), другие - метаксю, нечто среднее между двумя стихиями - между огнем и воздухом, третьи полагали, что апейрон неопределенен. Аристотель полагал, что Анаксимандр пришел к идее апейрона считая, что бесконечность и беспредельность какой-либо стихии привела бы к ее предпочтению перед тремя другими как конечными, а потому Анаксимандр свое бесконечное сделал неопределенным, безразличным ко всем стихиям. Симпликий находит два основания. Как генетическое начало апейрон должен быть беспредельным, дабы не иссякнуть. Как субстанциальное начало апейрон должен быть беспредельным, дабы он мог лежать в основе взаимопревращения стихий. Если стихии превращаются друг в друга (а тогда думали, что земля, вода, воздух и огонь способны друг в друга превращаться), то это означает, что у них есть нечто общее, что само по себе не является ни огнем, ни воздухом, ни землей, ни водой. А это и есть апейрон, но уже не столько пространственно безграничный, сколько безграничный внутренне, т. е. неопределенный. Сам по себе апейрон вечен. По сохранившимся словам Анаксимандра мы знаем, что апейрон "не знает старости" , что апейрон "бессмертен и неуничтожим". Он находится в вечной активности, в вечном движении. Движение присуще апейрону как его свойство.

Апейрон все из себя производит сам. Находясь во вращательном движении, апейрон выделяет противоположности - влажное и сухое, холодное и теплое. Парные комбинации этих главных свойств образуют землю (сухое и холодное), воду (влажное и холодное), воздух (влажное и горячее), огонь (сухое и горячее). Затем в центре собирается как самое тяжелое земля, окруженная водной, воздушной и огненной сферами. Происходит взаимодействие между водой и огнем, воздухом и огнем. Под действием небесного огня часть воды испаряется, и земля выступает частично из мирового океана. Так образуется суша. Небесная сфера разрывается на три кольца, окруженных воздухом. Это, говорил Анаксимандр, как бы три обода колеса колесницы (мы скажем: это как бы три шины), полые внутри и наполненные огнем. Эти кольца невидимы с земли. В нижнем ободе множество отверстий, сквозь которые просматривается заключенный в нем огонь. Это звезды. В среднем ободе одно отверстие. Это Луна. В верхнем также одно. Это Солнце. Отверстия способны полностью или частично закрываться. Так происходят солнечные и лунные затмения. Сами обода вращаются вокруг Земли. С ними движутся и отверстия. Так Анаксимандр объяснял видимые движения звезд, Луны, Солнца. Он искал даже числовые отношения между диаметрами трех космических ободов или колец. Эта картина мира неверна. Но поражает в ней полное отсутствие богов, божественных сил, смелость попытки объяснить происхождение и устройство мира из внутренних причин и из одного материально-вещественного начала. Во-вторых, здесь важен разрыв с чувственной картиной мира. То, как мир нам является и то, что он есть, не одно и то же. Мы видим звезды, Солнце, Луну, но не видим ободов, отверстиями которых звезды, Луна и Солнце являются. Мир чувств должен быть исследован, он лишь проявление действительного мира. Наука должна пойти дальше непосредственного созерцания.

Материалистический монизм (монизм - учение, согласно которому все возникло из одного начала) мировоззрения Анаксимандра поражало самих древних греков. Античный автор Псевдо-Плутарх подчеркивал: "Анаксимандр... утверждал, что апейрон - единственная причина рождения и гибели". Христианский теолог Августин сетовал на Анаксимандра за то, что тот "ничего не оставил божественному уму". Диалектика Анаксимандра выразилась в учении о вечности движения апейрона, о выделении из него противоположностей, об образовании четырех стихий из протйвоположностей, а сама космогония - в учении о происхождении живого из неживого, человека от животных, т. е. в общей идее эволюции живой природы.

Анаксимен - ученик и последователь Анаксимандра. Он в отличие от своего учителя, который писал, как отметили сами древние, "вычурной прозой", писал просто и безыскусственно. Это говорит о становлении научного и философского языка, об освобождении его от пережитков мифологии и социоантропоморфизма. Анаксимен, как и милетские философы, был ученым. Но круг его научных интересов уже, чем у Анаксимандра. Вопросы биологии и математики его, по-видимому, не интересовали. Анаксимен - астроном и метеоролог. Он автор своего сочинения "О природе".

Не удержавшись на высоте абстрактного мышления Анаксимандра, Анаксимен нашел первоначало всего сущего в самой бескачественной из четырех стихий - в воздухе. Анаксимен называет воздух беспредельным, т. е. апейрос. Так апейрон превратился из субстанции в ее свойство. Апейрон - свойство воздуха.

Анаксимен сводил все формы природы к воздуху. Все возникает из воздуха через его разрежение и сгущение. Разрежаясь, воздух становится сначала огнем, затем эфиром, а сгущаясь,- ветром, облаками, водой, землей и камнем. Анаксимен подошел здесь к диалектической идее превращения количественных изменений в качественные. Разрежение он связывал с нагреванием, а сгущение - с охлаждением. Это, конечно, неверно. Поскольку дыхание теплое, ему казалось, что воздух при выдыхании разрежается и оттого теплеет. Анаксимен думал, что Солнце - это земля, которая раскалилась от своего быстрого движения. Земля и небесные светила парят в воздухе. Земля при этом неподвижна, а другие светила движутся воздушными вихрями.

Первые милетские философы, Фалес и Анаксимандр, насколько нам известно, мало говорили о душе, о сознании. Фалес связывал душу со способностью к самодвижению. Магнит, говорил он, имеет душу, потому что он притягивает железо. Тем более ценно то немногое, что мы находим по этому вопросу у Анаксимена. Завершая построение единой картины мира, Анаксимен видел в беспредельном воздухе начало и тела, и души. Душа воздушна.

Что же касается богов, то Анаксимен также выводил их из воздуха. Августин сообщает, что "Анаксимен богов не отрицал и не обошел их молчанием". Но он, сообщает Августин, был убежден, что "не богами создан воздух, а что они сами из воздуха". Итак, боги - модификация материальной субстанции. Что же тогда в них божественного? - спрашивает христианский теолог.

Следующей за милетской школой философии была элейская, более определенно поставившая вопрос о бытии. Парменид доказывает, что бытие вечно, неподвижно и неизменно. Действительно существует не то, что мы непосредственно воспринимаем и чувствуем, а то, что мы мыслим. Отсюда утверждение о том, что мыслимое существует, а немыслимое, не существует. Все эти положения нашли отражение и в знаменитых апориях (парадоксах) Зенона, таких как "Ахиллес и черепаха", "Дихотомия (деление пополам)" и др.

Элеатам противостоял основоположник диалектической традиции в греческой философии - Гераклит, чье выражение "Все течет, все изменяется" стало классическим.

Гераклит объяснял естественным образом такие природные явления как ветер, молнии, гром, зарницы и другие. Основой всего Гераклит считал огонь. В его понимании огонь, с одной стороны, подобен праматерии у представителей милетской школы и является как первоосновой мира («архэ»), так и основным элементом («стойхейрон»). С другой стороны, огонь является для него наиболее адекватным символом динамики развития, постепенности постоянных изменений. Об этом свидетельствует, например, его изречение, что мир «возникает из огня и опять сгорает в определенные периоды в течение всего века; свершается это согласно судьбе».

Рядом с подчеркиванием материальной основы всякого бытия и с констатацией бесконечности этого материального принципа исследователи находят у Гераклита и мысль, подчеркивающую бесконечность материи в историческом смысле слова и очевидное объяснение ее несотворимости и неуничтожимости: «Этот мир, который для всех не сотворил никто из богов, но всегда есть и будет вечно живым огнем, разгорающимся согласно мере и угасающим согласно мере».

В интуитивном понимании развития как единства и борьбы противоположностей из всех досократовских мыслителей Гераклит продвинулся наиболее далеко. Разумеется, диалектика здесь не излагается в ясных и упорядоченных понятиях, это скорее отдельные гениальные наблюдения.

Центральным мотивом учения Гераклита был принцип «все течет» (ПАНТА РЕИ). Постоянный ход развития он сравнивал с течением реки, в которую нельзя войти дважды. Разнообразие проявлений существующего мира Гераклит объясняет изменениями, происходящими в исходной «праматерии». Одна материя, согласно его взглядам, «живет смертью» другой. Таким образом, Гераклит весьма близко подходит к пониманию «творческого отрицания».

Очень важное значение во взглядах Гераклита придается, используя современный термин, детерминизму, т.е. всеобщей обусловленности всех событий и явлений. Все, согласно ему, правится судьбой или необходимостью (НИКЕ). С понятием необходимости весьма тесно связано понимание закономерности - закона (ЛОГОС). Логос, по Гераклиту, так же вечен, как и несотворенный и неуничтожимый мир. Как мир, так и праматерия и логос существуют объективно, т.е. независимо от человеческого сознания.

Гераклит одним из первых обращает внимание на характер человеческого сознания. Познание, согласно его взглядам, стремится постичь сущность, т.е. логос. Значительное внимание он уделяет отличию «многознания» от подлинной мудрости. «Многознание» в отличие от подлинной мудрости не способствует действительному познанию принципов мира. Человеческое сознание - душа (ПСИХЕ) - подчинено логосу. Гераклит придавал значение оценке отношения мира к познанию. Он подчеркивал, что все состояния и свойства мира всегда релятивны. Он отмечал также относительность повсеместно употребляемых понятий: «Прекраснейшая из обезьян отвратительна, если сравнить ее с человеческим поколением».

Изречения Гераклита впоследствии у многих вызывали интерес и часто цитировались. В христианской традиции с большим сочувствием было воспринято учение Гераклита о божественном Логосе. В античности его философия оказала влияние прежде всего на учения софистов, Платона и стоиков.

Значительной в древнегреческой философии была атомистическая традиция Демокрита, углубившая обсуждение проблемы бытия и небытия.

Основные принципы атомистической философии выдвинул Левкипп. Он «признавал бесчисленные, постоянно движущиеся элементы — атомы, имеющие бесконечное множество форм, так как видел в вещах постоянное возникновение и изменение». Он учил, что «сущее не более чем не-сущее и что оба они являются равной причиной возникновения вещей. Полагая суть атомов плотной и полной, он учил, что они есть сущее, движущееся в пустоте; пустоту называл несущим, утверждая, что она является не меньшим, чем сущее» . В этом фрагменте освещены принципы атомистической науки о бытии. Единственное, что существует,— атомы и пустота. Атомы, как увидим далее, характеризуются (и у Левкиппа, и у Демокрита) величиной, формой, порядком и положением. Они являются причиной вещей, которые возникают и гибнут благодаря их соединению и разъединению. Левкипп в данном случае соединяет неизменное сущее элеатов с постоянной изменчивостью Гераклита.

Понятие атома выступает качественно новым элементом в античном материализме. Оно является следствием абстракции совсем другого, чем у ионических философов, направления — Эмпедокла или Анаксагора. При этом атомы характеризуются так же, как сущее в предшествующих философских направлениях, — полнотой. Однако Левкипп в отличие от упомянутых философов (возможно, первым в античной философии) допускает существование пустоты. Атомы, согласно его взглядам, движутся в пустоте.

Допущением существования пустоты, несущего, решается проблема, которая предшествующей философии доставляла значительные трудности, — проблема движения. Существование пустоты делает возможным движение атомов.

Сообщения античных авторов об учении Левкиппа в своем большинстве были тесно связаны со взглядами Демокрита. Так, например, большинство фрагментов 92 начинается словами: «Левкипп и Демокрит говорят...» Поэтому во многих случаях весьма сложно различить мысли Левкиппа и Демокрита. В принципе, однако, можно согласиться с утверждением, что Демокрит имел взгляды на сущность бытия, тождественные взглядам Левкиппа. Но в отличие от Левкиппа, который является автором основополагающей концепции, Демокрит развивает атомистическое учение в логически последовательную, всеобъемлющую систему.

Атомизм Левкиппа и Демокрита органически связан с материалистическими элементами в учениях предшествующих философских школ, в частности милетской, школы Гераклита и Анаксагора. Демокрит, как уже говорилось, полностью разделяет учение Левкиппа об атомах и пустоте (термин атомос означает в дальнейшем неделимый). К характеристикам атомов Демокрит добавляет еще величину, которая была у Левкиппа допустима как различие форм атомов, и тяжесть. Тяжесть, однако, как говорил об этом К. Маркс в своей докторской диссертации, он не считал существенным свойством атомов, но признавал её простым следствием того факта, что они имеют некий размер. Подобным образом и величина не дает качественной характеристики атомов.

Атомы сами по себе неизменны, были, есть и будут постоянно теми же самыми, ибо «не могут претерпевать те изменения, в существовании которых убеждены все люди, научаемые этому восприятием. Так, говорят, что ни один атом не нагревается и не охлаждается и потому не высыхает и не увлажняется и тем более не становится белым или черным и вообще не принимает каких-либо свойств, так как он никоим образом не меняется»94. Концепция атомизма содержит, таким образом, представление о неуничтожимости и несотворимости материи. Эту материалистическую мысль Демокрита подтверждают и сообщения других авторов, например Псевдо-Плутарха: «Демокрит Абдерский полагал вселенную бесконечной, никем не сотворенной. Он говорил также, что она неизменна и вообще причины того, что ныне совершается, не имеют никакого начала. Издавна, от вечности все наполнено определяющей необходимостью, все, что было, есть и будет». Демокритово материалистическое понимание возникновения и развития мира выливается в этом смысле в атеизм.

Точную характеристику основных принципов учения Демокрита о сущности мира мы находим у Диогена Лаэртского: «Начала вселенной суть атомы и пустота, все остальное лишь считается существующим. Миры бесконечны и подвержены возникновению и разрушению. Ничто не возникает из несуществующего, и ничто не разрушается в несуществующее. Атомы тоже бесконечны по величине и количеству, они вихрем несутся во вселенной и этим порождают все сложное — огонь, воду, воздух, землю, ибо все они суть соединения каких-то атомов, которые не подвержены воздействиям и неизменны в силу своей твердости». Атомы, по Демокриту, суть бесконечны, только если речь идет об их величине и числе. Так же бесконечны они и относительно различия форм: «Число форм у атомов бесконечно потому, что скорее нет ничего такого, чем не такого». Речь идет здесь о выраженной в духе того времени мысли о бесконечности материи. Материя, по Демокриту, бесконечна. Атомистический материализм, таким образом, представляет дальнейшую и более глубокую ступень в «поисках» первопричин развития мира.

Качественно новым в античном мышлении является Демокритово понимание бесконечности, неуничтожимости и несотворённости вселенной, убежденность в существовании бесконечного множества миров, которые возникают и гибнут. «Демокрит говорил, что миры неисчислимы и что они отличаются размерами. В некоторых (из них) нет солнца и луны, в некоторых они больше, чем у нас, а в некоторых мирах они более многочисленны. Расстояния между мирами не одинаковы, где-то миров больше, где-то меньше, некоторые растут, другие пребывают в расцвете, а иные гибнут, где-то возникают, а где-то приходят в упадок». Из этого следует, что нет существенной разницы между миром, в котором мы живем, и другими мирами. Мир, в котором мы живем, отличается от других (бесчисленных) миров лишь тем, что «пребывает в расцвете».

Демокрит совершенно новым способом решает вопрос об отношении материи и движения. У милетских философов этот вопрос еще даже не возникал, у элеатов проблема движения становится одной из основных. Однако возможность движения у элеатов находится в противоречии с основной характеристикой полного и непроницаемого сущего.

Левкипп в отличие от большинства других античных философов допускает существование «не-сущего», т. е. пустоты, которая является гарантией возможности движения.

Движение присуще атомам в естественном состоянии. «Демокрит... считает, что атомы, как он их называет, т. е. неделимые, из-за плотности тела движутся в бесконечной пустоте, в которой нет ничего ни вверху, ни внизу, ни посредине, ни внутри, ни вне. При этом они сталкиваются друг с другом, благодаря этому они соединяются, и из этого возникает все то, что есть и что мы видим. А об этом движении атомов следует судить, что оно не имело начала, но что оно извечно». Движение, таким образом, присуще атомам и передается столкновением, и движение в этом понимании является основным источником развития.

Следует сказать, что у Демокрита (как и у других атомистов) речь идет о движении чисто механическом. Демокрит полагал, что первичное движение никогда не было сообщено атомам, оно, говоря современным языком, является основным способом их существования. Таким образом, Демокрит преодолевает проблему дуализма материи и движения, которая возникала не только в предшествующей, но и в позднейшей философии. Все последующие интерпретации концепции движения Демокрита, в которых возникает вопрос, откуда взялось движение у «первого» атома, если атомы получают движение «один от другого», следует поэтому решительно отвергнуть. Эта интерпретация, как правило, зиждется на толковании Симпликием «Физики» Аристотеля, где говорится, что, согласно Демокриту, атомы от природы суть неподвижны и что движутся они от удара. Смыслом этой интерпретации, отстаиваемой впоследствии христианскими мыслителями, является попытка ослабить четкий материализм Демокрита, ввести в его теорию «первый двигатель».

Понимание мира у Демокрита тесно связано с основными принципами его учения о бытии и его пониманием отношений между явлениями. Здесь Демокрит был сторонником строгой необходимости. Развитие вселенной, порядок мира, все в сущности определено (детерминировано) механическим движением атомов, Поэтому в его системе нет места для объективного существования «случайности». И сама «случайность» объясняется отсутствием каузального объяснения, незнанием причин определенного явления. У Демокрита, как говорит Диоген Лаэртский, «все возникает по необходимости: причина всякого возникновения — вихрь, и этот вихрь он называет необходимостью». Это понятие необходимости есть следствие определенной метафизической абсолютизации механически понимаемой причинности. (Именно этот момент был главным предметом критики одного из выдающихся представителей древней атомистики — Эпикура.)

Демокритово понимание причинности как абсолютной необходимости не имеет, однако, как подчеркивал Аристотель, ничего общего с телеологией и направлено именно против телеологической интерпретации действительности. «Демокрит отходит от того, чтобы говорить о цели, и переводит все, что использует природа, к необходимости». То, что Демокрит исключал случайность из мира, подтверждал и Симпликий при интерпретации «Физики» Аристотеля: «Слова «как старое истолкование, отрицающее случайность», видимо, направлены против Демокрита, ибо он при объяснении сотворения мира хоть и употребляет случайность, но при объяснении частностей говорит, что случайность не является причиной чего-либо, и переводит все на другие причины». Подобным образом подтверждает отрицание Демокритом случайности и сообщение Стобея, согласно которому Демокрит сказал, что «люди сами создали образ случайности, чтобы скрыть собственную нерасторопность». Демокрит, видимо, считал причинно-следственное изложение явлений одной из главных целей всякого познания. Он говорил, что «лучше было бы найти одно причинное объяснение, чем получить Персидское царство».

И хотя большинство сведений о философии Демокрита (и Левкиппа), которые до нас дошли, однозначно подчеркивают абсолютизацию необходимости в понимании причинности, у античных авторов можно найти и такие данные, согласно которым Демокрит не только допускает существование случайности, но и отводит ей важное место. Такое положение, видимо, вытекало из стремления обосновать теорию естественного движения и развития мира, которым не управляют внешние силы. Однако упор на значение случайности в определении движения мира был бы в прямом противоречии со всей атомистической концепцией. Демокрит, как мы уже видели, признает механическое движение как единственную форму движения, а это исключает объективное существование случайности. Наконец, и его понятие причинности имеет механистическую суть. Случайность как форма проявления объективного существования причинно-следственных отношений вообще не могла возникнуть в атомистической системе Демокрита.

Последовательный материализм в понимании природы и мира привел Демокрита, как уже говорилось, к атеизму. В этой области он близок к древней атеистической традиции греческой философии. «Разумом выдумали люди божественные дела» . В соответствии со своим учением он дает материалистическое объяснение возникновения богов: «Некоторые полагают, что мы пришли к мысли о богах под влиянием удивительных вещей во вселенной; того же мнения, кажется, придерживается и Демокрит. Ибо, говорит (он), древние люди, видя неземные явления, как гром, молнию, зарницы, сближения звезд и затмение луны, боялись и полагали, что боги суть причины этих вещей».

Материализм Демокрита не только исходил из древней традиции греческого философского мышления, но и был тесно связан с развитием научного познания и общественной практики.

Философия Демокрита представляет наиболее завершенный материалистический способ мышления в Древней Греции. Значение учения Демокрита для развития античного материализма было так велико, что В. И. Ленин называл всю материалистическую линию в греческой философии «линией Демокрита». Материализм Демокрита был камнем преткновения для всех позднейших представителей идеализма. Уже Платон, как сообщает Диоген Лаэртский, «хотел сжечь все сочинения Демокрита, какие только мог собрать». Диоген Лаэртский приводит еще один убедительный аргумент о неприятии идеалистом Платоном материалиста Демокрита: «...ведь Платон, упоминая почти всех древних философов, Демокрита не упоминает нигде, даже там, где надо было бы возражать ему; ясно, что он понимал: спорить ему предстояло с лучшим из философов».

Первый этап развития философской мысли еще близок к прежним формам освоения мира, в частности к мифологии. В концептуальных построениях Фалеса, Анаксимандра, полагавшего, что все из апейрона (что-то неопределенного), Гераклита больше утверждающих суждений, основанных на интуитивном постижении сущего, нежели развернутых доказательств. Но на то это и начало. Главное, что они сформулировали новые вопросы, новые подходы к пониманию сути бытия.

На первом этапе развития греческой мысли не всегда осознается различие между понятиями и реальностью, бытием и мышлением, что приводит к их неявному или явному отождествлению. Это нашло отражение в построениях философов милетской школы, Гераклита, у которых нелегко провести границу между водой Фалеса, воздухом Анаксимена, огнем Гераклита как всеобщими сущностями, образующими начало бытия, с одной стороны, и соответствующими чувственно воспринимаемыми природными стихиями - с другой.

Вместе с тем принципиально то, что впервые ставится вопрос о соотношении чувственных данных и понятий. Противоречие между чувственной всеобщностью и всеобщностью понятия начинает стимулировать развитие мысли. Открывается новый мир - мир мысли, в котором "живут" понятия различной степени общности. Начинают осознаваться конструктивные возможности разума. Последнее находит отражение в философских системах Сократа, Демокрита, Платона, Аристотеля. В греческой культуре любовь к мысли начинает оцениваться выше, чем любовь к телу. Это формирует новую культуру и нового человека.

Философия Древней Греции, появившись как стремление понять таинственный Космос, поставила вопросы о предельных основаниях природного мира, его структуре, сущности, став тем самым школой философствования для будущей мысли.

Космоцентризм интересен не только своими интеллектуальными результатами, но и спецификой постановки вопросов, которые носили принципиально мировоззренческий, философский характер и тем самым на века предопределили дальнейшее развитие греческой, а затем европейской и мировой философской культуры.

Греки открыли природу как объект философии, впервые поставив вопрос о ее первоначале. Здесь важным оказался не столько характер самих принятых первоначал - вода, воздух, огонь, сколько форма постановки вопросов. После открытия природы легче было поставить вопрос о человеке, затем о Боге.

Выдающейся философской школой, действовавшей в западной части "Великой Греции", т.е. в Южной Италии, являются пифагорейцы. От этой школы сохранилось мало материалов. Также мало, и часто спорных, сведений сохранилось о жизни и деятельности основателя этой школы - Пифагора. Мысли его дошли до нас в изложении других авторов, поэтому его философское учение, как и история жизни, подвергались значительному искажению. Согласно большинству сведений, Пифагор происходил с острова Самос (584-500 г. до н.э.) Из-за тирании Поликрата был вынужден покинуть свою родину. В поисках знаний отправился в Египет, жил в Вавилонии, где учился у жрецов, после чего оказался в 8городе Кротоне, где основывает свою школу - Пифагорейский союз, заслуга которого в том, что в Кротоне сравнительно длительное время удерживала политическую власть аристократия. Но социальные и классовые конфликты в самом Кротоне привели к свержению власти аристократии, победила рабовладельческая демократия, пифагорейский союз был распущен, а его сторонники изгнаны из города, но еще почти целое столетие пифагорейская философия сохраняла определенное влияние в греческих колониях Южной Италии.

Современниками Сократа и Демокрита, Платона и Аристотеля были философы, называемые пифагорейцами, но представляющие в сравнении с первыми учениками Пифагора новую фазу в развитии пифагорейского учения. Главным их представителем в 5 в. до н. э. считается Филолай, о котором сообщают, что он после разгрома Кротонского союза эмигрировал в греческие Фивы, и которому приписывают дошедшее в отрывках сочинение «О природе». Сопоставленные с Аристотелем, фрагменты Филолая, можно считать, представляют учение поздних пифагорейцев.

По сообщению Аристотеля, эти пифагорейцы, предавшись математическим занятиям, стали считать началами всего числа, так как в числах они находили много сходства с тем, что существует и происходит, и так как числа — первичные элементы всех математических начал. Но и числа восходят, по взгляду поздних пифагорейцев, к еще более первичным началам, которыми пифагорейцы считали соединение «предела» и «беспредельного» Единству материального начала милетцев они противопоставляли два начала, из которых «беспредельное» есть неоформленное вещество, а «предел» — начало оформления. Числовыми отношениями не только определяются отношения и порядок вещей, но числа принимаются поздними пифагорейцами за начала и в качестве материи вещей и в качестве выражения их состояний. При этом числа имеют бытие, не отдельное от вещей: сами чувственные сущности рассматриваются как состоящие из чисел. Воззрение это было подготовлено сведением геометрических величин к арифметическим: точка уподоблялась единице, линия — двойке, плоскость — тройке, тело - — четверке. Впоследствии крупнейший из поздних пифагорейцев Архит из Тарента (начало 4 в. до н. э.) ввел метод построения геометрических тел из движущихся точек. линий и плоскостей, не считаясь с тем, что при этом чувственно воспринимаемые свойства физических тел оставались необъясненными. 'Метод этот, дававший результат в области геометрических отвлеченных построений, был распространен на объяснение свойств вещей и явлений любых областей, вырождаясь в фантастическую и произвольную игру аналогиями. Так, по сообщению Аристотеля, пифагорейцы сводили к числам справедливость, душу, разум, благоприятное для действия время и т. д. Критикуя это воззрение пифагорейцев, Аристотель отмечает, что, поскольку пифагорейцы «делают из чисел физические тела, из вещей, не имеющих тяжести и легкости — такие, у которых есть тяжесть и легкость, — получается впечатление, что они говорят о другом небе и о других телах, а не о чувственных». Однако сведением всех вещей к числам «впервые высказывается», как отметил Ф. Энгельс, «мысль о закономерности вселенной». Особое значение пифагорейцы приписывали числам в деле познания. По Филолаю, если бы природа не определялась числом, познание было бы невозможно. Число направляет и научает каждого относительно всего сомнительного и неизвестного. Прилаживая все вещи к ощущению в душе, число делает их познаваемыми и соответствующими друг другу, сообщает им телесность и разделяет понятия о вещах беспредельных и ограниченных.

Основная для пифагорейцев противоположность предела и беспредельного дает начало ряду производных противоположностей; нечетного и четного, единого и многого, покоящегося и движущегося и т. д. Одни из этих противоположностей относятся к области арифметики и геометрии, другие — к области физики, третьи — к биологии и явлениям нравственной жизни. Возникновение из противоположностей мирового строя (термин «космос» в смысле миростроя введен пифагорейцами) предполагает гармонию, которая есть соединение смеси разногласного.

Согласно пифагорейцам, мир образуется в процессе гармоничного устроения противоположностей и в результате принимает форму шара. В области астрономии пифагорейцы делают огромный шаг вперед в сравнении с предшествующим и современным им материализмом. На место устаревших представлений Анаксимена и атомистов о плоской форме Земли, поддерживаемой снизу воздухом, пифагореец Архит и его ученики выдвигают математически обоснованное учение о шарообразности Земли. Движение Земли, Луны, Солнца и планет равномерно и происходит по геометрически правильным орбитам не в воздухе, облегающем Землю и заполняющем ее пустоты, а в эфире. Перенеся сделанные в акустике наблюдения в теорию движения планет, пифагорейцы принимают, что скорости движения планет обратно пропорциональны длине их путей, или их удалению от центра их обращений. В дальнейшем развитие этой теории пошло еще более быстрым темпом. Ученик Архита математик Эвдокс ввел для объяснения видимых неравенств в движениях планет гипотезу о концентрических сферах, к которым прикреплены светила и которые вращаются с равномерной скоростью вокруг осей, наклоненных друг к другу под некоторым углом. Гипотеза Эвдокса принимала центральное положение Земли в мире, но вскоре и это воззрение было оставлено и заменено первым в истории науки учением, помещающим Землю подобно другим светилам на одной из концентрических сфер, обращающихся вокруг центрального огня, занявшего место Земли. Между центральным огнем (невидимым с Земли) и Землей было предположено существование также невидимой с земного шара «противоземли» — отчасти для объяснения затмений, отчасти для дополнения числа светил и их сфер до десяти, так как десять считалось у пифагорейцев особо важным числом. Жители Земли, обитающие на стороне земного шара, противоположной как «противоземле», так и центральному огню, получают свет не прямо от центрального огня, а в отраженном виде от Солнца и Луны. Движение Земли двойное: вокруг оси и центрального огня.

Длительные и углубленные многолетние занятия астрономией связались у пифагорейцев с занятиями музыкальной акустикой, необходимыми ввиду важной роли, которую музыка играла в системе воспитания. В этой области пифагорейцы открыли, что гармонические созвучия октавы, квинты и кварты обусловлены числовыми отношениями и что при одинаковом натяжении струн высота тона обратно пропорциональна длине звучащей струны. На аналогии между этим отношением и отношением скоростей движения планет, к их расстояниям пифагорейцы построили совершенно фантастическое, но тем не менее разделявшееся еще в XVII в. Кеплером учение о музыкальной гармонии движущихся небесных сфер. Таким же фантастическим и произвольным оказалось учение пифагорейцев о периодической повторяемости всех состояний и событий, происходящих в мире. Учение пифагорейцев о душе принадлежит к той части философии, в которой пифагорейцы всего теснее примыкают к древним мистическим религиозным представлениям первых основателей союза. Напротив, в области пифагорейской медицины выделился врач из Кротона Алкмеон (5 в. до н. э.) как один из корифеев античной науки. Алкмеон рассматривал состояние здоровья как гармоничное сочетание качеств влажного и сухого, холодного и теплого, сладкого и горького, а состояние болезни — как возобладание какого-либо одного из них. Поразительны физиологические догадки и открытия Алкмеона: он установил, что орган душевных и мыслительных процессов — не сердце, как полагали до него, а мозг, установил различие между способностью к восприятиям, свойственной и животным, и способностью к мышлению, принадлежащей только человеку, а также показал, что ощущения доводятся до мозга посредством особых путей, соединяющих органы чувств с мозгом. Ему же принадлежат попытки физиологического объяснения чувственных восприятии, например, зрения. В правилах практического поведения, в определении норм этики пифагорейцы руководились главным образом представлениями и предписаниями своего религиозно-мистического мировоззрения. В 4 в. до н. э. деятельность пифагорейцев сходит на нет. Отголоском пифагорейских мистических и религиозных воззрений оказались возникшие в совершенно иной исторической обстановке так называемые неопифагорейские учения 1 в. до н. э.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Проблема человека в философии софистов и Сократа.

 

Софисты(от греч. «софос» – мудрый) – представители интеллектуального течения в общественной и культурной жизни Древней Греции сер. 5–1-й пол. 4 вв. до н.э., платные преподаватели красноречия и различных знаний, считавшихся необходимыми для деятельного и успешного участия в гражданской жизни. Новая ориентация софистического движения по сравнению с досократиками состояла в исключительном интересе к человеку и обществу и почти полному игнорированию натурфилософской проблематики. Основные сочинения софистов до нас не дошли, об их взглядах можно судить главным образом по сочинениям их оппонентов – Платона и Аристотеля.

К старшим софистам (2-я пол. 5 в. до н.э.) причисляют Протагора, Горгия, Гиппия, Продика, Антифонта, Крития. К следующему за ними поколению младших относят Ликофрона, Алкидаманта, Фрасимаха.

Свою главную педагогическую и просветительскую задачу софисты видели в воспитании «добродетели» (арете) и «умении хорошо говорить», что подразумевало знакомство с основами истории, права, теоретических дисциплин, в т.ч. математики и философии. При этом общей чертой их учений был релятивизм, нашедший классическое выражение в положении Протагора «человек – мера всех вещей»: в интерпретации Платона это означало отказ от критериев истинности, абсолютизацию любого частного мнения и оправдание интеллектуального произвола. Упрочению представления об отсутствии абсолютной истины и объективных ценностей способствовал широко применявшийся софистами метод сопоставления противоречивых гражданских норм и религиозных обрядов, господствовавших у различных народов. Важнейшую роль играло противопоставление природы и закона, где природа выполняла функцию элемента объективного и постоянного, а закон, установленный произволом людей, находящихся у власти, – элемента изменчивого и произвольного.

Много внимания софисты уделяли разработке приемов убедительности речи и разработке логики. Протагор сделал первые попытки систематизировать приемы умозаключения. Ликофрон анализировал роль связки «есть» в предложении. Протагор, согласно традиции, положил начало словесным состязаниям, в которых многие софисты прибегали к логическим передержкам и парадоксам, получившим уже в древности название «софизмов»; он же ввел в практику т.н. «двойные речи», когда практиковалось умение говорить «за» и «против» одного и того же тезиса. Горгий и другие софисты развили преподавание ораторского искусства, заложили основы науки о языке. Протагор занимался категориями словоизменения и синтаксисом предложения. Продик разработал основы учения о синонимах.

В социально-политических области были сторонниками демократии и высказывали идеи равенства всех людей. Алкидамант заявлял, что «бог сделал всех свободными, природа никого не сделала рабом».

Софисты неизбежно впадали в противоречие с традиционными религиозными верованиями. Так, Протагор утверждал, что не знает, существуют ли боги. Фрасимах полагал, что боги не обращают внимания на людей. Продик видел истоки религии в почитании хлеба и вина, солнца, луны и рек – всего, что необходимо для поддержания жизни. Критий, вставший во главе правительства «30 тиранов» в Афинах после поражения в Пелопоннесской войне, в сочинении «Сизиф» объявил религию выдумкой, принуждающей людей соблюдать законы и удерживающей от тайных преступлений из-за страха перед всеведающим божеством.

Софисты не были объединены институционально в рамках определенной «школы», их взгляды не отличались единством даже по основным вопросам. В то время как «аноним Ямвлиха» (автор текста, известного по Протрептику Ямвлиха) считал законы основой нормального существования людей, Антифонт объявлял государственные установления злом. Ликофрон отводил закону роль гаранта личных прав граждан, а Фрасимах, по Платону, утверждал, что правители везде навязывают гражданам выгодные для себя законы. Тем не менее, консолидация различных мыслителей вокруг определенного комплекса идей позволяет зафиксировать начало, а конец популярности того же комплекса идей позволяет определить завершающий момент истории движения.

Сократ - представитель идеалистического религиозно-нравственного мировоззрения, открыто враждебного материализму. Впервые именно Сократ сознательно поставил перед собой задачу обоснования идеализма и выступил против античного материалистического миропонимания, естественно-научного знания и безбожия. Сократ исторически был зачинателем “ тенденции, или линии Платона “ в античной философии.

Сократ - великий античный мудрец,- стоит у истоков рационалистических и просветительских традиций европейской мысли. Ему принадлежит выдающееся место в истории моральной философии и этики, логики, диалектике, политических и правовых учений. Влияние, оказанное им на прогресс человеческого познания, ощущается до наших дней. Он навсегда вошел в духовную культуру человечества.

Образ жизни Сократа, нравственные и политические коллизии в его судьбе, популярный стиль философствования, воинская доблесть и мужество, трагический финал - окружили его имя притягательным ореолом легендарности. Слава, которой Сократ удостоился еще при жизни, легко переживала целые эпохи и, не померкнув, сквозь толщу двух с половиной тысячелетий дошла до наших дней. Сократом интересовались и увлекались во все времена. От века к веку аудитория его собеседников изменялась, но не убывала. И сегодня она, несомненно, многолюднее, чем когда бы то ни было. В центре сократовской мысли - тема человека, проблемы жизни и смерти, добра и зла, добродетелей и пророков, права и долга, свободы и ответственности, общества. И сократовские беседы - поучительный и авторитетный пример того, как можно ориентироваться в чаще этих вечно актуальных вопросов. Обращение к Сократу во все времена было попыткой понять себя и свое время. И мы, при всем своеобразии нашей эпохи и новизне задач, не исключение.

Сократ - принципиальный враг изучения природы. Работу человеческого разума в этом направлении он считает нечестивым и бесплодным вмешательством в дело богов. Мир представляется Сократу творением божества, столь великого и всемогущего, что оно все сразу и видит, и слышит, и повсюду присутствует, и обо всем имеет попечение”. Нужны гадания, а не научные исследования, чтобы получить указания богов относительно их воли. И в этом отношении Сократ ничем не отличался от любого невежественного жителя Афин. Он следовал указаниям дельфийского оракула и советовал делать это своим ученикам. Сократ аккуратно приносил жертвы богам и вообще старательно выполнял все религиозные обряды.

Основной задачей философии Сократ признавал обоснование религиозно-нравственного мировоззрения, познание же природы, натурфилософию считал делом ненужным и безбожным.

Сомнение (“я знаю, что ничего не знаю”) должно было, по учению Сократа, привести к самопознанию (“познай самого себя”). Только таким индивидуалистическим, путем, учил он, можно прийти к пониманию справедливости, права, закона, благочестия, добра и зла. Материалисты, изучая природу, пришли к отрицанию божественного разума в мире, софисты подвергли сомнению и осмеяли все прежние взгляды,- необходимо поэтому, согласно Сократу, обратиться к познанию самого себя, человеческого духа и в нем найти основу религии и морали. Таким образом, основной философский вопрос Сократ решает как идеалист: первичным для него является дух, сознания, природа же - это нечто вторичное и даже несущественное, не стоящее внимания философа. Сомнение служило Сократу предпосылкой для обращения к собственному Я, к субъективному духу, для которого дальнейший путь вел к объективному духу - к божественному разуму. Идеалистическая этика Сократа перерастает в теологию.

Развивая свое религиозно-нравственное учение, Сократ в противоположность материалистам, призывающим “прислушиваться к природе”, ссылаться на особый внутренний голос, якобы наставлявший его в важнейших вопросах - знаменитый “демон” Сократа.

Сократ выступает против детерминизма древнегреческих материалистов и намечает основы телеологического миропонимания, причем здесь исходным пунктом для него является субъект, ибо он считает, что все в мире имеет своей целью пользу человека.

Телеология Сократа выступает в крайне примитивной форме. Органы чувств человека, согласно этому учению, своей целью имеют выполнение определенных задач: цель глаз - видеть, ушей - слушать, носа - обонять и т.п. Равным образом боги посылают свет, необходимый людям для зрения, ночь предназначена богами для отдыха людей, свет луны и звезд имеет своей целью помогать определению времени. Боги заботятся о том, чтобы земля производила пищу для человека, для чего введен соответствующий распорядок времен года; более того, движение солнца происходит на таком расстоянии от земли, чтобы люди не страдали от излишнего тепла или чрезмерного холода и т.п.

Своего философского учения Сократ в письменную форму не облекал, но распространял его путем устной беседы в форме своеобразного, методологически направленного к определенной цели спора. Не ограничиваясь руководящей ролью в пределах своего философско-политического кружка, Сократ бродил по Афинам и всюду - на площадях, на улицах, в местах общественных собраний, на загородной лужайке или под мраморным портиком - вел “беседы” с афинянами и заезжими чужестранцами, ставил перед ними философские, религиозно-нравственные проблемы, вел с ними длительные споры, старался показать, в чем заключается, по его убеждению, действительно моральная жизнь, выступал против материалистов и софистов, вел неутомимую устную пропаганду своего этического идеализма.

Разработка идеалистической морали составляет основное ядро философских интересов и занятий Сократа.

Особое значение Сократ придавал познанию сущности добродетели. Нравственный человек должен знать, что такое добродетель. Мораль и знание с этой точки зрения совпадают; для того, чтобы быть добродетельным, необходимо знать добродетель как таковую, как “всеобщее”, служащее основной всех частных добродетелей.

Задаче нахождения “всеобщего” должен был, по мысли Сократа, способствовать его особый философский метод.

“Сократический” метод, имевший своей задачей обнаружение “истины” путем беседы, спора, полемики, явился источником идеалистической “диалектики”. “Под диалектикой понимали в древности искусство добиться истины путем раскрытия противоречий в суждении противника и преодоления этих противоречии. В древности некоторые философы считали, что раскрытие противоречий в мышлении и столкновение противоположных мнений является лучшим средством обнаружения истины”.

Между тем как Гераклит учил о борьбе противоположностей, как о движущей силе развития природы, сосредоточив свое внимание, главным образом, на объективной диалектике, Сократ, опираясь на элейскую школу (Зенон) и софистов (Протагор), впервые отчетливо поставил вопрос о субъективной диалектике, о диалектическом способе мышления. Основные составные части “сократического” метода: “ирония” и “майевтика” - по форме, “индукция” и “определение” - по содержанию. “Сократический” метод - это прежде всего метод последовательно и систематически задаваемых вопросов, имеющих своей целью приведение собеседника к противоречию с самим собой, к признанию собственного невежества. В этом и состоит сократовская “ирония”. Однако Сократ ставил своей задачей не только “ироническое” раскрытие противоречий в утверждениях собеседника, но и преодоление этих противоречий с целью добиться “истины”. Поэтому продолжением и дополнением “иронии” служила “майевтика” - “повивальное искусство” Сократа ( намек на профессию его матери ). Сократ хотел этим сказать, что он помогает своим слушателям родиться к новой жизни, к познанию “всеобщего” как основы истинной морали. Основная задача “сократического” метода - найти “всеобщее” в нравственности, установить всеобщую нравственную основу отдельных, частных добродетелей. Эта задача должна быть разрешена при помощи своеобразной “индукции” и “определения”.

Беседа Сократа исходит из фактов жизни, из конкретных явлений. Он сравнивает отдельные этические факты, выделяет из них общие элементы, анализирует их, чтобы обнаружить препятствующее их объединению противоречащие моменты, и, в конечном счете, сводит их к высшему единству на основе отысканных существенных признаков. Таким путем он достигает общего понятия. Так, например, исследование отдельных проявлений справедливости или несправедливости открывало возможность определения понятия и сущности справедливости или несправедливости вообще. “Индукция” и “определение” в диалектике Сократа взаимно дополняют друг друга.

Если “индукция” - это отыскание общего в частных добродетелях путем их анализа и сравнения, то “определение” - это установление родов и видов, их соотношения, “соподчинения”.

Истинная справедливость, по Сократу, это знание того, что хорошо и прекрасно, вместе с тем и полезно человеку, способствует его блаженству, жизненному счастью.

Тремя основными добродетелями Сократ считал:

1. Умеренность (знание, как обуздывать страсти).

2. Храбрость (знание, как преодолеть опасности).

3. Справедливость (знание, как соблюдать законы божественные и человеческие).

Только “благородные люди” могут претендовать на знание. А “земледельцы и другие рабочие очень далеки от того, чтобы узнать самих себя... ведь они знают только то, что имеет отношение к телу и служит ему... А потому, если познание самого себя есть признак разумности, никто из этих людей, не может быть разумным в силу одного своего ремесла”. Рабочему, ремесленнику, земледельцу, т.е. всему демосу (не говоря уже о рабах), недоступно знание.

Сократ был непримиримым врагом афинских народных масс. Он был идеологом аристократии, его учение о незыблемости, вечности и неизменности моральных норм выражает идеологию именно этого класса. Сократовская проповедь добродетели имела политическое назначение. Он сам говорит о себе, что заботится, чтобы подготовить как можно больше лиц, способных приняться за политическую деятельность. При этом политическое воспитание афинского гражданина велось им в таком направлении, чтобы подготовить восстановления политического господства аристократии, вернуться к “заветам отцов”.

По Ксенофонту, Сократ восторгается “самыми древними и самыми образованными государствами и народами”, потому что они “самые набожные”. Больше того:

“ ...он думает, что ему не стыдно будет взять за образец персидского царя”, потому что персидский царь считает земледелие и военное искусство благороднейшими занятиями. Земля и военное искусство - исконная принадлежность “благородных господ”, родовой землевладельческой аристократии. Сократ, по Ксенофонту, воспевает земледелие. Он дает возможность сулить “хорошие обещания рабам” и “приохочивать рабочих и склонять их к послушанию”. Сельское хозяйство - мать и кормилица всех искусств, источник жизненных потребностей для “для благородного господина”, лучшее занятие и лучшая наука. Оно сообщает телу красоту и силу, побуждает к храбрости, дает отличных и наиболее преданных общему благу граждан. При этом сельское хозяйство противополагается городским занятиям, ремеслам как вредящим делу и разрушающим душу. Сократ на стороне отсталой деревни - против города с его ремеслами, промышленностью и торговлей. Таков идеал Сократа. Надо было воспитать адептов этого идеала. Отсюда неустанная, непрерывная, изо дня в день ведущаяся пропогандическая деятельность Сократа.

Сократ беседует о храбрости, благоразумии, справедливости, скромности.

Он хотел бы видеть в афинских гражданах людей храбрых, но скромных, не требовательных, благоразумных, справедливых в отношениях ко своим друзьям, но отнюдь не к врагам. Гражданин должен верит в богов, приносить им жертвы и вообще исполнять все религиозные обряды, надеяться на милость богов и не позволять себе “дерзости” изучать мир, небо, планеты. Словом, гражданин должен быть смирным, богобоязненным, послушным орудием в руках “благородных господ”.

Следует, наконец, упомянуть, что Сократ наметил так же классификацию государственных форм, исходя из основных положений своего этико-политического учения. Государственные формы, упоминаемые Сократом, таковы: монархия, тирания, аристократия, плутократия и демократия.

Монархия, с точки зрения Сократа, тем отличается от тирании, что опирается на законные права, а не на насильственный захват власти, а поэтому и обладает моральным значением, отсутствующим у тирании. Аристократию, которая определяется как власть немногих знающих и моральных людей, Сократ предпочитает всем другим государственным формам, в особенности направляя острие своей критики против античной демократии как неприемлемой с его точки зрения безнравственной формы государственной власти.

Сократ - противник афинской демократии. На место вопроса о космосе, вопрос о человеке со всеми его связями характерен антропозитизм. Сократ претендовал на роль просветителя. Он же враг изучения природы (вмешательства в дело богов). Задача его философии - обоснование религиозно-нравственного мировоззрения, познание природы - безбожное дело. По Сократу, сомнение ведет к самопознанию, затем к пониманию справедливости, права, закона, зла, добра. Он же сказал, что познание человеческого духа - вот главное. Сомнение ведет к субъективному духу (человек), а затем ведет к объективному духу (бог). Опять же по Сократу, особое значение имеет познание сущности добродетели. Он поставил вопрос о диалектическом методе мышления. Он же убедил, что истина - это нравственность. А истинная нравственность - это знание того, что хорошо. И элитарность знания ведет к добродетели. Он дал классификацию государственных форм: монархия, тирания, аристократия, плутократия, демократия. А по Сократу, аристократия - это наилучшая форма государственного устройства.

Сократ был цельным человеком, для которого собственная жизнь была философской проблемой, а важнейшим из проблем философии был вопрос о смысле жизни и смерти. Не отделяя философии от действительности, от всех прочих сторон деятельности, он еще меньше повинен в каком бы то ни было расчленении самой философии. Его мировоззрение было столь же цельным, земным, жизненным, столь же полным и глубоким выражением духовной жизни и античного мира.

Но то, чего не сделал сам Сократ, сделала за него история. Она хорошо потрудилась над тем, чтобы каталогизировать одни его высказывания как этические, другие - как диалектические, одни - как идеалистические, другие - как стихийно-материалистические, одни - как религиозные, другие - как еретические. Его признавали “своим” самые разные идеологические течения, ему в вину ставились философские односторонности и однобокости, в которых Сократ не мог быть повинен. Те критерии, которыми мы идеологически расчленяем философа нового времени на различные школы и направления, Сократу, а тем более к его предшественникам, неприменимы. История хорошо поработала также над тем, чтобы все мертворожденное в наследии Сократа довести до своих крайних пределов окаменелости, до канонизированных идолов массового сознания, оттенив тем самым живые и животворные родники сократовской мысли - его иронию и диалектику.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Платон – родоначальник объективного идеализма.

 

До конца  5 в. до н. э. основным и преобладающим типом древнегреческих философских учений был материализм. Идеалистические тенденции, выявлявшиеся в некоторых из этих учений еще не сложились в осознанную систему. В лице Платона древнегреческий идеализм впервые выступает в форме мировоззрения, противопоставляет себя материализму. Создавая доктрину идеализма, Платон сознавал, что ему необходимо разрушить обыденное сознание и уверенность человека в том, что он живет в реальном мире и что его чувства дают ему правильную картину этого мира. С этой целью Платон сравнивает наивных реалистов, верящих в реальность чувственной картины, с людьми, которые с рождения находятся в пещере и видят при слабом источнике света лишь тени вещей, а не сами вещи. Они уверены, что кроме их пещеры и бледных теней, ничего нет, и не верят, тому кто смог вырваться из пещеры и вернувшись рассказывает о том, что увидел реальные вещи и о мире за пределами пещеры. Теперь представим теней вещей сами вещи, вместо слабого источника света - само Солнце, вместо пещеры - весь чувственный мир, всю природу, вместо узников - всех людей, а вместо человека, выбравшегося из пещеры, - философа-идеалиста. Он и говорит людям, что они живут в мире теней, в призрачном, нереальном мире, что есть другой, истинный мир и что они должны стремиться увидеть его очами разума. И так, основной вопрос философии он решает однозначно - идеалистически.

Его мир и не телесный космос, лишенный индивидуальности, и не отдельные материальные вещи, наполняющие вселенную. Платон решил совместить общее и частное, космическое и человеческое, телесное и духовное. Прекрасный, материальный космос, собравший множество единичностей в одно нераздельное целое, живет и дышит, весь наполнен бесконечными физическими силами, но зато он управляется законами, находящимися вне его, за его пределами {верно, в том смысле, что законы — в идеальных представлениях людей}. Это самые общие закономерности, по которым развивается и живет весь космос. Они составляют особый надкосмический мир и называются у Платона миром идей, вечным и неподвижным в своей высшей красоте.

Его идеи, управляющие Вселенной, первичны,т.е. вещи "подчиняются" законам. Они определяют воспринимаемую человеком жизнь материального мира. Это — вечные образцы, "парадигмы", модели, по которым в восприятии человека строится вся множественность его вещей, образованных из бесформенной, темной, текучей, бесконечной материи. Сама материя ничего не может породить  - в самой по себе природе нет и не может возникнуть никаких отдельных, отграниченных от всего окружающего, самостоятельных и постоянно стабильных ("вечных") вещей. Она только "кормилица" человеческого восприятия или "восприемница" человеческой деятельности, принимающая в свое лоно идущие от его идей световые истечения, т.н. эманации. Сила пронизывающего, сияющего света, исходящая из идей, оживляет темную материальную массу, которая так напугала Камю — "абсурд", да и многих других, придает ей ту или иную видимую форму по образцу вечных, почти вечных относительно индивидуума,  и неизменно-прекрасных  форм недоступного для грубого человеческого чувства утонченного мира идей человеческого разума. Идеи прекрасны, т.к. они не живут во времени, которое разрушает материальные тела, старит их, делает безобразными, т.е. материя перестает соответствовать прежнему образу. Мир идей находится вне времени, он не живет, а пребывает, покоится в вечности, что особенно заметно в сопоставлении различных культур. И самая высшая идея идей — это абстрактное благо, тождественное абсолютной красоте, т.е. благополучное существование человека, тождественное прекрасной жизни его. Это высшее благо и одновременно воплощение высшей красоты, т.е. высшие жизненные потребности, необходимость победы в острейшей конкурентной борьбе, в т.ч. и среди себе подобных есть, по Платону, начало всех начал, отец, демиург, то есть буквально строитель и умелый мастер, конструирующий видимый небесный и человеческий земной мир по самым мудрым, вечным и прекрасным законам выживания Человека. Но видимый физический мир, однажды созданный великим мастером по своему образу и подобию, то есть в соответствии со своей собственной идеей, подвержен тлению, деформации и старению. Так давайте же, говорит Платон, созерцать в мыслях великолепный, добрый, прекрасный мир надкосмических идей. Давайте хоть умственно шаг за шагом представим ту лестницу внутреннего совершенствования человека, которая приведет нас к познанию высшей идеи. Давайте в каждой материальной вещи отыскивать отблеск идеальной красоты, ее самую сущность, ее главное начало, которое обусловливает и оправдывает бытие вещи, наличие материи, могущей соответствовать такой идее, представлению вещи в доступном для человека мире. Материальное бытие для Платона есть отражение, конечно, достаточно искаженное, вечно прекрасных идей. А когда человек сумеет почувствовать и понять, то есть "увидеть умом", прекрасную отдельную вещь, он познает, что такое прекрасное многих вещей. Проникнув в самую суть прекрасного материального тела, человек поймет и его прекрасную идею, то есть прекрасную душу. И так, переходя от одного прекрасного к прекрасному множеству, постепенно можно подняться до самого общего понятия красоты, а значит, и самого общего понятия блага, которое воплощается в любви к миру прекрасных идей и прекрасных материальных тел.

Платоновский идеализм потому и называется объективным, что он признает существование вполне реального, независимого от сознания человека, т.е. объективного идеального бытия.

Платон, несмотря на свой объективный идеализм, все-таки остается античным идеалистом, т.к. он выше всего ценит красоту живого материального космоса, явившегося как бы отпечатком вечной красоты абсолютной идеи. Платоновская идея — чисто античная, потому что она не может стать чистой абстракцией и вечно сияет для человека в живой осязаемой и видимой действительности. Только надо быть "любителем мудрости", т.е. философом, искателем высшей истины, поэтом в душе, чтобы за внешней однообразностью жизни ощутить некую красоту, поверить в нее и вечно стремиться к этой прекрасной недосягаемости. Ведь самое важное у Платона... это — открытие самого факта существования идей, необходимости их для познания вещей и их невещественный характер...

В смысле своего научного обоснования, в смысле своего постоянного стремления оформить хаос жизни (материи) в виде тех или иных формально-безупречных структур, в этом смысле всякий материализм всегда будет помнить учение Платона о том, что цельная идея хотя только и состоит из своих частей, но на них не сводится, что цельная идея есть уже новое качество в сравнении со своими отдельными частями...

Платон для объяснения природы и общества привлекает не просто богов или демонов, но богов и демонов, продуманных логически и потому превращенных уже в идеи. Ясно поэтому, что идеи Платона — это есть в наивной форме данные законы природы и общества. Идея вещи, если эта идея разработана научно, есть закон вещи, закон ее существования, закон ее всевозможных становлений и изменений.  Идея вещи есть ее правильно построенная общность. Платоновская идея вещи есть такое ее обобщение, что в ней как бы заложено все бесконечное множество отдельных и частичных проявлений вещи.

При этом если общая идея есть закон для всех подчиненных ей единичных вещей и без этой связи с вещами остается чем-то мертвым, неподвижным и бессмысленным, т.е. "вечным", то, с другой стороны, по Платону, и все единичное обязательно понимается только в связи с тем общим, с той общей идеей, представителем которой является данное единичное явление вещи.

Значение платонизма для всех времен было научно-методологическим, потому что научная методология Платона неопровержима. Что же касается тех бесконечно разнообразных мировоззрений, которые использовали для своего обоснования платоновскую научную методологию, то в этих мировоззрениях Платон совершенно неповинен, и эти мировоззрения тоже не отвечают за всю мифологию Платона в целом.

Другими словами, по Платону, бесконечность содержится в каждой идее отдельной вещи, так же как в единице ,как в понятии, как в "сверхчувственной вещи", содержится бесконечное количество дробей, отделяющее ее от нуля и от двойки. Следовательно, всякая точно установленная идея вещи есть не только ее закон, и притом максимально обобщенный, но и ее предел, бесконечный для всех конечных состояний и проявлений всякой единичной вещи, носящей на себе эту идею.

Социальная утопия Платона является хорошим примером, проясняющим основные различия между коллективизмом и индивидуализмом и вместе с тем показывающим, что конкретная историческая версия коллективизма определяется целостной культурой своей эпохи и может быть адекватно понята только в контексте этой культуры.

Теория совершенного государства Платона является первой ясной, последовательной и хорошо аргументированной концепцией коллективистического общества. Она была создана Платоном в середине его жизни и изложена в диалоге "Государство", затем, уже в конце жизни он вернулся к ней в диалоге "Законы".

В десяти книгах первого диалога, названного С.Н. Булгаковым "дивным и загадочным", излагаются учения о бытии и познании, о душе, о справедливости, об искусстве в связи с теорией совершенного государства. Платон исходит из идеи несовершенства индивида и идеи его подчиненности интересам целого, будь то вселенная, город, род, раса или любой другой коллектив. Это - центральные идеи всех коллективистических обществ, как придуманных теоретиками, так и реально существовавших. В противоположность Сократу, Платон полагает, что человеческий индивид в силу внутренне присущей ему ограниченности не может быть совершенным. Существуют разные степени человеческого совершенства, но даже немногие относительно совершенные люди зависимы от других, менее совершенных, а значит, от общества и государства. Даже "редкие и необычные" натуры способны достичь совершенства только в таком государстве, благодаря которому они могут развернуть свои способности. Государство следует поэтому ценить выше индивида: возможные упадок и развал государства, способного быть совершенным, коренятся не в нем самом, а в индивиде, в несовершенстве человеческой души и природы, в подверженности человеческого рода вырождению.

Платон рассматривает пять возможных форм государства и находит, что четыре из них, воплощенные в современных ему государствах, явно порочны: в них царят разделение, вражда, раздор, своеволие, стремление к обогащению. Пятая форма государственного устройства - это придуманное самим Платоном совершенное государство, основной характеристикой которого является справедливость. В этом государстве население подразделяется на три социальные группы: философов, воинов, ремесленников и земледельцев. Эти группы соответствуют трем составным частям человеческой души: разуму, воле и животным инстинктам. Переходы между группами чрезвычайно затруднены: дети ремесленников и земледельцев не могут стать даже стражами; дети стражей становятся стражами, а за дурные наклонности переводятся в ремесленников или крестьян; философы, лишенные права иметь детей, пополняют свои ряды за счет тех лучших стражей, которым исполнилось 50 лет, что являлось для античности весьма солидным возрастом. Философам принадлежит вся власть в государстве, но о ней нельзя сказать, что она является неограниченной. Во-первых, их управление коллективное, во-вторых, они сами подчиняются важным ограничениям. "Большую часть времени они станут проводить в философствовании, а когда наступит черед, будут трудиться над гражданским устройством, занимать государственные должности - не потому, что это нечто прекрасное, а потому, что так необходимо ради государства". Законы, устанавливаемые философами, должны исходить не из их интересов, а из интересов всего государства: "Закон ставит своей целью не благоденствие одного какого-нибудь слоя населения, но благо всего государства. То убеждением, то силой обеспечивает он сплоченность всех граждан, делая так, чтобы они были друг другу взаимно полезны в той мере, в какой они вообще могут быть полезны для всего общества. Выдающихся людей он включает в государство не для того, чтобы предоставить им возможность уклоняться куда кто хочет, но чтобы самому пользоваться ими для укрепления государства". В наилучшем государстве, говорит Платон, все общее. Существует ли в наше время где-либо и будет ли когда, чтобы общими были жены, дети, все имущество и чтобы вся собственность, именуемая частной, всеми средствами была повсюду устранена из жизни? Чтобы измышлялись по мере возможности средства так или иначе сделать общим то, что от природы является частным, - глаза, уши, руки, - так, чтобы казалось, будто все сообща видят, слышат и действуют, все восхваляют или порицают одно и то же? По одним и тем же причинам все будут радоваться и огорчаться, а законы по мере сил как можно более объединят государство". Благодаря совершенному государству человеческая душа научится ничего не уметь делать отдельно от других людей и перестанет даже понимать, как это возможно. "Сильно сказано, - замечает по поводу антииндивидуалистических пассажей Платона К. Поппер. - Никто не выражал более честно свою враждебность к личности. Эта ненависть глубоко укоренена в фундаментальном дуализме философии Платона. Личность и свободу он ненавидит так же сильно, как смену отдельных впечатлений, разнообразие меняющегося мира чувственных вещей. В сфере политики личность для Платона - сам сатана".

Совершенное государство Платона имеет черты, общие для всякого коллективизма, и одновременно оно несет на себе явный отпечаток своей эпохи, сказывающийся и на самих общеколлективистических особенностях.

Вкратце ключевые особенности совершенного государства таковы:

- единая для всего государства цель, проводимая с жесткой последовательностью и стоящая неизмеримо выше целей и интересов отдельных групп и тем более индивидов;

- строгое разделение на классы с ясным отделением правящего класса от всех остальных классов общества;

- отождествление судьбы государства с судьбой правящей элиты, призванной руководить реализацией стоящей перед государством цели;

- борьба с частной собственностью;

- преобразование семьи с намерением ограничить ее роль в обществе;

- обеспечение единообразия взглядов и даже чувств членов общества;

- твердость и неизменность той доктрины, которой руководствуется общество и которая определяет и обосновывает его глобальную цель;

- постоянная цензура убеждений, чувств и действий граждан, непрерывная пропаганда, формирующая их сознание по единому образцу.

Вместе с тем Платон, будучи человеком своего времени, придает этим общеколлективистическим особенностям определенное, можно сказать, античное своеобразие. Он формулирует свой проект так, как если бы последний был обращен не ко всем гражданам совершенного государства, а лишь к его правящей элите. От нее прежде всего требуется единство, на нее в первую очередь обращается надзор за интересами и действиями и даже пропаганда должна адресоваться исключительно ей. Предполагается, что все остальное "человеческое стадо" будет покорно идти за правящей элитой, состоящей из пастухов и сторожевых псов. План Платона рассчитан далее не на создание абстрактного, не ограниченного никакими рамками государства, а на построение античного по своему типу города-государства. Это государство, работающее стабильно, подобно хорошо налаженной машине, должно иметь мощность примерно в 10 тысяч человеческих сил, и правители обязаны строго следить за тем, чтобы оно не разрасталось. Выдвижение в качестве единой для всего государства цели - не допустить никаких перемен и обеспечить простирающуюся неограниченно стабильность государства и тем самым справедливость, - носит на себе печать тех античных представлений, согласно которым справедливость означает пребывание на своем месте, а рассудительность - довольство этим местом. Государство Платона, которое он называет "наилучшим", а потом даже "божественным", исключительно враждебно по отношению к личности и индивидуализму.

Платон отождествляет индивидуализм с эгоизмом, себялюбием и противопоставляет ему максиму, имеющую, по-видимому, пифагорейское происхождение: "У друзей все общее". Это отождествление, характерное и для всех более поздних коллективистических теорий, оказалось мощным средством как для защиты коллективизма, так и для нападок на индивидуализм. Нужно, однако, заметить, что приравнивание индивидуализма к эгоизму неправомерно с точки зрения мышления Древней Греции, которое истолковывает индивидуализм как составную часть интуитивной идеи справедливости. Справедливость, говорит Аристотель, - это определенный способ отношения к личности. Законы должны гарантировать равную справедливость в частных делах всем, утверждает Перикл, и настаивает на том, что индивидуализм следует связывать не с эгоизмом, а с его противоположностью - альтруизмом. Древнегреческое понятие справедливости является, можно сказать, индивидуалистическим, как и само древнегреческое общество. Платон же отстаивает коллективистическое понимание справедливости: все, что содействует интересам государства, есть благо, добродетель и справедливость; все, что ему угрожает, представляет собой зло, порок и несправедливость. Такое чисто утилитаристское истолкование справедливости, делающее интересы государства основным и единственным критерием нравственности, превращает нравственность в политическую гигиену.

Теория справедливости Платона может идеализироваться только теми, кто признает коллективистическую концепцию морали: "Добром, или благом, является то, что в интересах моей группы, или моей нации, или моего государства". Кроме того, эта теория, созданная в рамках индивидуалистического общества и с намерением казаться достаточно убедительной для своих современников, содержит множество подтасовок. Платон начинает с принятия обычного для его общества понимания справедливости, а затем с помощью ряда интеллектуальных уловок приходит к прямо противоположному ее истолкованию, как если бы последнее вытекало из исходного понимания.

Индивидуалистическая справедливость предполагает равенство всех граждан перед законом; равенство в тех ограничениях индивидуальной свободы, которые необходимы в общественной жизни; равное распределение льгот среди граждан; равенство их в судебном разбирательстве; равное, беспристрастное отношение законов ко всем индивидам или их группам. Ни один из этих моментов не приемлем для коллективистической, и в частности, платоновской справедливости.

Платон полагает, что его совершенное государство должно быть создано для того, чтобы дать счастье и блаженство своим гражданам, исцелив и вернув их к изначальной человеческой природе. Средством должно служить установление справедливости. Не случайно поэтому, что последняя является центральной темой "Государства". По традиции подзаголовком этого диалога считают слова "О справедливости". С учетом сказанного о противоположности индивидуалистической и коллективистической справедливости этот подзаголовок следовало бы уточнить: "О коллективистической справедливости". "Государство" - это классика коллективистического учения о справедливости, добре и о нравственности в целом.

В теории совершенного государства Платона очень сложно переплетаются мотивы, характерные для античного понимания коллективизма, с мотивами, свойственными всякому коллективизму, независимо от эпохи его существования. Кроме того, созданная в индивидуалистическом древнегреческом обществе и претендующая на одобрительную его оценку теория Платона включает в качестве отправного пункта для дальнейшего обсуждения целый ряд положений, кажущихся приемлемыми для этого общества, но не согласующихся с конечными коллективистическими рецептами Платона. Эти особенности рассуждений Платона, а также запутанность и непоследовательность его рассуждений послужили основой ряда неверных интерпретаций его теории совершенного государства.

Платона нередко представляют гуманистом и прогрессивным социальным мыслителем. Иногда его считают даже предвестником сложившегося только в Новое время либерализма, центральным моментом которого является утверждение автономии личности. Эти неверные интерпретации основываются на придании ключевым понятиям утопии совершенного государства - благо, справедливость, счастье и др. - тех смыслов, которые они имеют в индивидуалистическом (капиталистическом) обществе, а не тех, в каких их использовал сам Платон. Действительно, в платоновских "Государстве" и "Законах" можно прочесть, что в его наилучшем государстве человек достигает того счастья, которое соответствует его природе, и что само это государство построено на идеях абсолютного блага и абсолютной справедливости. Но все эти ценности имеют у Платона подчеркнуто коллективистический смысл, а само его государство совершенно именно в этом смысле. С точки зрения индивидуалистического общества, гуманизм Платона является антигуманизмом, его справедливость - вопиющей несправедливостью, а его счастье - несчастьем индивидуалистической личности. Не удивительно, что план коллективистического переустройства общества, предлагавшийся в "Государстве", не имел никакого успеха в древнегреческом обществе. И когда в конце жизни Платон писал "Законы", развивавшие некоторые идеи "Государства", он уже осознавал, что его проект совершенного государства является утопией, описанием "идеального государства", "образцом", не имеющим никаких надежд на свою реализацию. К. Поппер, открыто защищающий индивидуалистическое общество, прав, что с точки зрения основных ценностей этого общества Платон является реакционным мыслителем и что его теория морали означает конец моральной ответственности личности и разрушение, а не совершенствование морали.

Вместе с тем сам Поппер допускает большое упрощение, истолковывая социальную утопию Платона как тоталитаристскую: "По-моему, эту программу, - пишет Поппер, - вполне можно назвать тоталитаристской", "...Я считаю, что в нравственном отношении политическая программа Платона не выходит за рамки тоталитаризма и в своей основе тождественна ему", "...Я не сомневаюсь в искренности платоновской приверженности тоталитаризму" . Поппер даже говорит, что ему пришлось изменить свои представления о тоталитаризме, чтобы правильно истолковать Платона: "...Моя попытка понять Платона при помощи аналогии с современным тоталитаризмом, к моему собственному удивлению, привела меня к необходимости изменения моих взглядов на тоталитаризм. Я не изменил моего враждебного отношения к нему, но в конце концов осознал: сила и древних, и новых тоталитарных движений - как бы плохо мы ни относились к ним - основана на том, что они пытаются ответить на вполне реальную социальную потребность". Тоталитаризм как социальная доктрина начал складываться только в XIX в., как социальное движение он стал массовым и добился успеха в XX в. Представлять Платона непосредственным предшественником тоталитаризма и устанавливать, как это делает Поппер, цепочку "Платон - Гегель - Маркс" значит до крайности упрощать как реальную историю теорий коллективистического общества, так и теорий тоталитарного общества. Переход непосредственно от Платона к Марксу через Гегеля заметно модернизирует Платона и одновременно архаизирует Маркса.

Сходное упрощение допускает и И.Р. Шафаревич, истолковывающий все коллективистические теории как теории социализма и начинающий свою интересную и информативную книгу с анализа "социализма Платона". Социализм (коммунизм) как теория сложился лишь в Новое время, как социальная практика он утвердился только в XX в. Античные и средневековые формы коллективизма имеют определенную общность с социализмом как коллективизмом индустриального общества. Но это не может быть основанием для того, чтобы искать истоки социализма в античности или средневековье. История теоретического социализма, начинающаяся с античного коллективизма, неизбежно приобретает кумулятивный и апокалиптический характер. Она стирает принципиальные различия между разными историческими формами коллективизма и ослабляет связи каждой из них со своей эпохой и ее культурой.

В заключение этого краткого анализа античной формы коллективизма можно обратить внимание на идею Л. Мэмфорда, согласно которой утопические фантазии Платона, гражданина индивидуалистического древнегреческого общества, имели точный географический адрес и исторический прецедент [1]. Заново изучив и переинтерпретировав дошедшие свидетельства о жизни Платона, Мэмфорд пришел к выводу, что, путешествуя по Египту и Месопотамии, Платон набрел на руины древних городов, увидел остатки величественных сооружений, обнаружил папирусы, изображавшие слаженный коллективный труд одинаковых в своей правильности людей. Его воображение, уязвленное хаосом, беспутствами, постоянными переменами окружающей жизни и жаждущее подобных космическим стабильности, гармонии и порядка, нарисовало себе древнюю живую машину, в которой каждый винтик чувствовал себя частью Высшего порядка. Он увидел мир, отделенный стеной от хаоса и подконтрольный высшим силам. Так возник платоновский совершенный город - образец коллективистической утопии на все времена.

Учение Платона оказало огромное влияние на все последующее развитие философской, в особенности, идеалистической мысли. Все последующие, более развитые формы идеализма, в своих исходных принципах тождественны с учением Платона

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы.

 

1.                  Рассел Б. «История западной философии».

2.                  Борн М. «Моя жизнь и взгляды», 1973.

3.                  Гегель г.Ф. «Лекции по истории философии» кн.1.

4.                  Маркс К., Энгельс Ф. «Из ранних произведений».

5.                  Маркс К., Энгельс Ф. «Сочинения», 2-е изд.

6.                  Аристотель «Метафизика» кн. 1.

7.                 Диоген Лаэртский «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» 1979.

8.                  «Фрагменты ранних греческих философов», 1989.

9.                  Кессиди Ф.Х. «Гераклит», 1982.

10.             Маковельский А. О. «Софисты», 1940-1941.

11.             Аристотель «Политика».

12.             Платон «Государство».

13.             Г.Ф.Александров, Б.Э.Быховский «История философии», том 1.

14.             Волков Г. «У колыбели науки», 1971.

15.             Платон «Апология Сократа», 1968.

16.             Лосев А. «Платон. Аристотель».

17.             Платон «Законы».

18.             Поппер К. «Открытое общество и его враги», том 1.

19.             Шафаревич И.Р. «Социализм как явление мировой истории», 1991.

 

 

 

 

Информация о работе Античная философия