Истоки российского законодательства о банкротстве

   1.Истоки российского законодательства о банкротстве относятся к XI веку. В статьях Русской Правды проводится разграничение различных видов несостоятельности. В качестве основы для деления используются возможные злонамерения несостоятельных должников:

   – несостоятельность не по вине должника, а под действием непреодолимой силы;

   – несостоятельность  по вине должника.

   В статье 68 Карамзинского списка (XIII в.) говорится  о несчастной несостоятельности  и произошедшей по вине должника. (Эти  положения сформулированы в статьях 54 и 55 Русской Правды.)

   В первом случае должнику предоставлялась рассрочка  долга на несколько лет, вопрос об уголовном преследовании не ставился. Во втором – судьба должника полностью  зависела от кредиторов, которые могли  получить возмещение в рассрочку или покрыть свои убытки путем продажи имущества должника и его самого в холопы. Претензии кредиторов возмещались в порядке конкурса: долг князю, долг приезжего купца, долги местных кредиторов. Сформулированное преимущество иностранных кредиторов является началом применения в российском законодательстве норм международного права.

   Вопрос  о субсидиарной ответственности  властей (органов городского управления) был поставлен еще в Псковской  судной грамоте, которая, по разным оценкам, относится или к 1397, или 1467 году. По этому документу городские власти возлагали на себя дополнительную ответственность за риск хозяйственной деятельности тех купцов, которые выполняли заказ города-республики по закупке необходимых товаров жизнедеятельности, в том числе заключали международные договоры по доверенности властей. В случае несостоятельности таких купцов власти гарантировали возврат долгов.

   Уже тогда  купец использовал в своих  оборотах не только чужие деньги, но и чужой товар. Поэтому ответственность  несостоятельного должника за растрату или потерю взятого имущества определялась в зависимости от наличия умысла. Если виной неуплаты долга был несчастный случай, то должника не выдавали кредитору, но на него возлагалась ответственность возвратить товар или его стоимость деньгами. В случае утраты имущества или денег по вине должника по Судебнику 1497 года виновного отдавали истцу в холопство. (Здесь уже имеется некоторое отличие от Русской Правды, в которой вопрос о наказании банкрота передавался на усмотрение кредиторов.)

   В указанном  Судебнике Ивана III была предусмотрена  уплата долга в рассрочку. Такое  право должника закреплялось полетной грамотой. Она выдавалась после расследования  боярином всех обстоятельств дела и  установления того, что банкротство  возникло по не зависящим от должника причинам. Процедура расследования должностным лицом причин несостоятельности и скрепление полетной грамоты великокняжеской печатью гарантировали защиту интересов кредиторов.

   В отличие  от Судебника 1497 года, Судебник 1550 года внес дополнение, связанное с выдачей полетной грамоты в зависимости от достатка купца. Кроме того, по этому Судебнику предусматривалась ситуация, связанная с возможностью обнаружения преступников, по вине которых наступила несостоятельность должника. В этом случае полетная грамота утрачивала свою юридическую силу. Утраченное имущество возвращалось из имущества установленных грабителей.

   Первый  печатный памятник русского права –  Соборное уложение Алексея Михайловича (1649 г.) в значительной степени заимствовало положения о возмещении обязательств из Русской Правды и Судебника 1550 года. Сохранилось деление причин несостоятельности на две группы: несчастный случай и неблаговидная деятельность должника. В зависимости от этого определялась и ответственность. Новшество заключалось в установлении предельных сроков уплаты долга, на это отводилось до трех лет.

   Был расширен круг субъектов, к которым могли  быть применены нормы о несостоятельности. Теперь это были не только купцы, взявшие  чужие деньги или товар для  торговли, но и всякие должники. Кроме того, был введен институт поручительства за несостоятельного должника. Пределы ответственности поручителя ограничиваются условиями его поручительства. По этому положению поручитель был гарантом возврата всего долга только в случае исчезновения должника. В те годы поручительство оформлялось в виде “поручной записи”, которая в современном гражданском законодательстве выступает в виде договора поручительства.

   Кроме этого, в статьях Соборного уложения предусматривалась возможность  предоставления преимуществ отдельным хозяйствующим субъектам. В современном законодательстве это нашло выражение в закреплении статуса отдельных юридических лиц, например, казенных предприятий, которые не могут быть признаны банкротами. В случае их несостоятельности ответственность по возмещению обязательств возлагается на территориальный федеральный орган управления государственным имуществом.

   По  Соборному уложению, в отличие  от Русской Правды, должник выдавался  кредитору в холопы (головой) до тех  пор, пока не рассчитается по своим долгам. Но постепенно система мер личной гражданской ответственности сменяется системой карательных мер. По Уставу о таможенном словесном суде (1727 г.) несостоятельные люди торгового звания, которые разорились не от несчастного случая, отдавались для заработка долга каким-либо купцам. Если таких купцов не находилось, то годных к военной службе отправляли в армию. При этом государство выплачивало кредитору сумму не более ста рублей. Лица из числа несостоятельных должников, негодные к военной службе, отправлялись в ссылку.

   По  Вексельному уставу 1729 года несостоятельность  определялась по способности должника оплатить выданные им векселя. Специфической  особенностью данной нормы является то обстоятельство, что держатель  векселя мог потребовать его оплату до наступления срока, но лишь при условии, что по имеющейся у него информации приниматель векселя обанкротился, обеднел, исключен из числа членов биржи. При этом держатель векселя через нотариуса или таможенный суд мог потребовать от должника гарантий оплаты по векселю (добрых порук). В случае если должник не мог предоставить гарантий оплаты по векселю, если за него никто не мог поручиться, то судом применялись к должнику вышеуказанные карательные меры.

   По  Указу 1736 года, который в значительной степени повторял положения Устава о таможенном словесном суде 1727 года, один из кредиторов мог взять должника на заработки и за него расплатиться с остальными кредиторами. При этом все больше и больше в обществе возрастает потребность в создании общего конкурсного устава взамен устаревших норм, определяющих очередность взыскания долгов с несостоятельных должников.

   Банкротский устав 1740 года определял несостоятельность  как отсутствие у должника имущества  для полного удовлетворения кредиторов. Банкротство делится на несчастное и злостное, а неосторожная несостоятельность приравнивается к злостному банкротству. Несчастным или безвинным считалось банкротство, которое произошло под влиянием сил природы, от пожара, в результате нападения.

   По  Банкротскому уставу выделялись три основания злостного банкротства: “обманство, продерзость и неосторожность”. Под обманством понималось утаивание имущества во время конкурса, сокрытие перед кредиторами своего неудовлетворительного финансового состояния, заключение сделки, увеличивающей долги. Продерзостью считалось явное нарушение положений Банкротского устава: неправильное ведение купеческих книг, отсутствие годового баланса, занятие торговлей без собственного капитала, необъявление о своей неплатежеспособности и т. д. Неосторожность определялась как торговля без капитала, организация непосильного для себя предприятия, получение кредитов в преддверии несостоятельности, вступление в совместное дело с явно нечестным человеком, доверие своих товаров ненадежному посреднику, который не имеет денег, но имеет плохую славу.

   Банкротский устав 1753 года в значительной степени  копировал предыдущий. Вместо понятия  несостоятельности стал применяться  исключительно термин “банкротство”. При этом в новом уставе была отменена смертная казнь в виде повешенья.

   В 1763 году появился новый Банкротский устав, в котором более четко было определено понятие несостоятельности, которое понималось как неспособность  погасить остаточную задолженность  кредитору в размере 25% от суммы  основного долга. Этот же Устав выделял три вида несостоятельности: непорочную, неосторожную и злостную.

   Непорочный  или несчастный банкрот – это  тот, кто торговал порядочно и  действовал по уставу. Неосторожный банкрот  – тот, кто подлогов не совершал, но был недостаточно предусмотрителен, произвел неверный расчет при продаже товара, взятого в кредит, жил не по средствам. Под неосторожностью в форме небрежности понималось небрежное отношение к товарам, которые испортились или были повреждены, пропуск удобного срока для продажи товара, необъявление о превышении пассива над активом на 25%. Злостный банкрот – это вор. Кроме ранее предусмотренных оснований злостного банкротства, был введен новый признак – недостаточность имущества должника как последствия ранее совершенного им преступления. Устав 1763 года расширил круг субъектов, которые подпадали под действие закона. Теперь это были не только купцы, но и заводчики, фабриканты, откупщики, то есть все те, чья деятельность была связана с производством и торговлей.

   По  Уставу предусматривалось четкое ведение записей в торговых книгах: сведенья о собственном капитале, количество отданного в долг в деньгах и товарах, а также данные о заемных средствах. Записи должны были вестись без исправлений и подчисток.

   Банкротский устав 1768 года сохранил характеристику видов несостоятельности, заменив термин “непорочный банкрот” на понятие “упавший банкрот”. Некоторые изменения касались ответственности несостоятельного должника. О личных последствиях для неосторожного банкрота Устав уже ничего не говорит, а злостный банкрот наказывался в соответствии с действующим уголовным законодательством как публичный вор. Об имущественных последствиях для несостоятельного должника практически не говорится, норм имущественной ответственности для злостного банкрота в данном документе не содержится.

   Устав о банкротах 1800 года состоял из двух частей, которые относились к торговой (купеческой) несостоятельности и  несостоятельности дворян. Первая часть  является измененным Уставом 1768 года, а во второй части, которая состоит из ста одиннадцати статей, о банкротах речь идет лишь в двенадцати. Остальные статьи второй части определяли правоспособность дворян в области обязательственных отношений. Кроме того, Устав различал торговцев по категориям: гуртовые (оптовые) и розничные. Последних делили еще на две группы: с торговым оборотом более 1000 рублей и с торговым оборотом менее указанной суммы.

   Данный  нормативный документ разделял несостоятельность  торговую и неторговую. Несостоятельность  впрямую связывалась с суммой непокрытых долгов и признанием в процессе конкурса или гражданского суда невозможности их покрытия из имущества должника. Для возбуждения уголовного дела сумма долгов должна была составлять 5 тыс. рублей. При этом, если у государства перед должником имелись обязательства, покрывающие сумму его долга перед кредиторами, то конкурсное производство не открывалось.

   За  неоплаченные долги неосторожного  банкрота могли приговорить к  пяти годам ареста с содержанием  по усмотрению кредиторов от 50 до 150 рублей в год. Заимодавцы также могли сократить срок тюремного заключения или освободить несостоятельного должника от его отбывания. Кроме того, неосторожный банкрот лишался доверия до полной уплаты долга.

   Нормы, регламентирующие банкротство дворян и чиновников, имели отличия по сравнению с другими банкротами: в условиях признания несостоятельности, в порядке конкурсного производства, а также в наказании банкротов различных социальных слоев.

   В Уставе впервые несостоятельность разделена  на три вида: несчастную, неосторожную и злостную. Неосторожное банкротство рассматривалось в порядке конкурсного производства, и ответственность за него возлагалась только на торговцев. Злостные банкроты предавались уголовному суду и наказывались как за лживый проступок (дворяне, чиновники) или как за публичное воровство (лица торгового звания). По заявлению большинства кредиторов о виде несостоятельности суд мог изменить свое первоначальное решение. Кроме этого, в Уставе были предусмотрены возможная отсрочка платежа, заключение мировой сделки, назначение куратора для банкрота, составление конкурсной массы, условия и процедуры признания сделок недействительными.

   В 1832 году был принят новый Устав о несостоятельности. Как и Таможенный устав 1727 года, он применялся только к торговцам. Новый  закон 

   установил сложную систему родов и разрядов долгов. Главный упор в нем был сделан не на вопросы материального конкурсного права, а на процессуальные правоотношения: не указаны основания начала и окончания конкурсного производства, при этом введен дифференцированный подход в зависимости от принадлежности лиц, производящих торговлю, к дворянскому сословию.

   Неосторожную  несостоятельность стали именовать  простым банкротством, а злостное банкротство – подложной несостоятельностью или злонамеренным банкротством. При этом в законе отсутствовал перечень признаков указанных видов банкротства, а подлог рассматривался как обобщение всех лживых поступков лица, которое признается банкротом. Большие полномочия в определении причин краха должника были предоставлены его кредиторам, но не в виде обязательных правил, а в форме указаний, имеющих неофициальный рекомендательный характер.