Вина в уголовном праве

     Если  предположить, что в приведенном  выше примере, виновный, нанося удары, предвидит, что причинен вред здоровью, но размера этого вреда не сознает, не сознает степени тяжести телесных повреждений, то умысел будет считаться неопределенным.

     Преступления, совершенные с альтернативным или  неопределенным умыслом следует  квалифицировать в зависимости  от фактически наступивших последствий.

     Теория  уголовного права выделяет умысел специальный. При этом характерен он только для прямого умысла и только со специальной, указанной в законе целью. Например, ст.241 УК РФ - «организация или содержание притонов для занятия проституцией», ст. 277 УК РФ «посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности ...».⁹

     Здесь помимо психологического содержания необходимо еще и специальное указание в  законе на определенную цель, без которой деяние нельзя признать преступным.

       «Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления» - гласит п.2 ст.25 УК РФ.

     Для того, чтобы полнее понять смысл  статьи и волю законодателя, необходимо проанализировать норму по трем признакам:

• Осознавание общественной опасности своих действий
• Предвидение возможности или неизбежности наступления О.О.П.
• Желание наступления таковых

     Первые  два признака являются интеллектуальным моментом, а последний - волевым моментом преступления.

     Интеллектуальным  моментом в данном случае является осознание лицом общественной опасности  своего деяния, предвидение в основном неизбежности, реже реальной возможности наступления общественно опасных последствий.

     Рассматривая  интеллектуальный момент, следует отметить, что лицо, осуществляя какие-либо деяния, осознает их фактическое содержание, осознает их социальное значение. Преступник понимает, что наносит вред или создает угрозу причинения вреда другому лицу, его жизни, здоровью, его собственности, иным общественным отношениям, государству. Однако его осознание данного факта может быть хотя бы в общих чертах. Не обязательно знать преступнику, что в ч.1 ст. 230 уголовного кодекса записано: «Склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ - наказывается ограничением свободы на срок до 3-х лет, либо арестом на срок до 6 месяцев, либо лишением свободы на срок от 2-х до 5-ти лет».

     Достаточно  осознавать, что склонение к потреблению  наркотических средств - общественно  опасное деяние, оно наносит вред не только «здоровью населения и  общественной нравственности» и   соответственно общественной безопасности и общественному порядку, поскольку законодатель поместил указанную статью именно в главу 24 раздела IX, но и непосредственно здоровью того человека, которого склоняет преступник к потреблению наркотических средств. Преступник может не знать, что законодатель считает его деяние наносящим вред такому объекту, как «общественная безопасность и общественный порядок», однако это не мешает его деяние описать, как совершенное с прямым умыслом и признать его преступлением. Таким образом, преступник осознает общественно-опасный характер своего деяния.

     Необходимо  отметить, что в некоторых случаях  законодатель включает в объективную  сторону состава преступления дополнительные признаки. В этом случае умыслом  преступника должны охватываться и  они. Так, при нарушении правил несения пограничной службы, предусмотренном ст. 341 УК РФ, лицо должно осознавать, что оно исполняет обязанности по несению пограничной службы, находится на государственной границе, при применении запрещенных средств и методов ведения войны, предусмотренном ст. 356 УК РФ осознается тот факт, что идет война. Таким образом, способ, время, место, обстановка и другие обстоятельства, включенные в объективную сторону состава конкретного преступления и являющиеся качественной характеристикой деяния, безусловно, являются предметом сознания при умысле.

     Кроме того, рассматривая такой момент, как  осознание общественной опасности  деяния, хотелось бы отметить, что ученые ведут спор о включении  в  содержание    умысла   осознания противоправности деяния.

     На  этом этапе во многих работах идет речь о том, что же такое противоправность и ее осознание, после чего дается вывод о том, что осознание  противоправности не следует отождествлять  с осознанием запрещенности деяния той или иной нормой УК РФ. Осознание уголовной противоправности означает, что лицо, зная об уголовной ответственности за деяния, которое оно совершило (хотя бы в общих чертах), знало, что эти деяния запрещены под страхом наказания.

     Включение подобных признаков в характеристику умысла затруднит практическое применение закона, поскольку доказательство осознания субъектом общественной опасности деяния, осознания причинения или угрозы причинения вреда тому или иному объекту представляется реальным, другое дело доказательство осознания субъектом «знания» того, что его деяние запрещено под страхом наказания, . будь то в конкретных или «общих чертах».

     Далее переходим к рассмотрению предвидения  наступления общественно опасных  последствий. В действующем уголовном  законе уточняется этот момент, акцентируется именно предвидение возможности или неизбежности наступления общественно-опасных последствий.

     В данном случае речь идет о том, что  преступник соизмеряет свои действия или бездействия с будущим, осознает причинную связь между настоящим, то есть своими деяниям и теми возможными или неизбежными последствиями, которые наступят вследствие его деяния, кроме того, осознает, что наступившие последствия будут общественно опасными.

     Основные  разногласия ученых по этому вопросу  коренятся в различии  между  прямым и косвенным    умыслом    именно   в предвидении, то есть в интеллектуальном моменте. Когда речь идет о предвидении неизбежности или реальной возможности наступления последствий, практика всегда сталкивается с оценочной категорией. Где та грань, которая поможет с уверенностью сказать, что именно преступник предвидел - неизбежность или реальную возможность.

     Итак, интеллектуальный момент прямого умысла включает в себя осознание общественной опасности действий и предвидение  общественно опасных последствий, которое состоит из предвидения либо неизбежности, либо реальной возможности их наступления.

     Волевое содержание умысла более «практично», если можно так выразиться, по сравнению с интеллектуальным. Оно выражается в желании наступления общественно опасных последствий. В реальной жизни, и это понятно, мы не можем с достаточной степенью уверенности сказать, что именно предвидел или осознавал тот или иной субъект. Более того, мы не можем также точно определить, что именно он желал. Поэтому практика, как водится, исходит из тех реальных событий, которые произошли, руководствуется наступившими реальными событиями, последствиями для того, чтобы сделать вывод об интеллектуальных слагаемых.

     Волевой же момент более ярко проявляется  в жизненных ситуациях, яснее  виден на практике, поскольку чаще именно желание проявляется в  деяниях, во многих случаях, без желания  невозможно произвести те или иные действия. Большинство составов Особенной части уголовного закона основано именно на прямом умысле, на волевой его части, т.е. на желании. Невозможно, например, стреляя из пистолета, приставив дуло к виску стоящего рядом человека, не желать его смерти.

     Что же такое желание. В науке дано достаточное количество определений  по этому вопросу, как в трудах юристов, так и в работах психологов. «Желание - это целенаправленное стремление», «Зафиксированная решением направленность на осуществление цели» и проч.

     В науке уголовного права распространено мнение, что последствия являются желаемыми, если они выступают для  виновного:

     1. конечной целью действий.

     2. необходимым средством достижения  конечной цели.

     3. определенным этапом достижения  конечной цели.

     4. необходимым сопутствующим элементом  деяния.

     Как же относиться к преступлениям, которых  большинство в Особенной части  УК РФ, то есть преступлениям без  последствий, преступлениям, в которых  само деяние является преступным и  наказуемым, преступлениям с формальным составом. В уголовном законе об этом ничего не сказано, однако, практика говорит, что, поскольку последствия не предусмотрены, а общественно опасным является само деяние, то желание соответственно необходимо рассматривать под этим углом, то есть оно направлено непосредственно на действие. На этой базе делаются выводы о том, что преступления с формальным составом возможны только при наличии прямого умысла, поскольку только при желании действовать субъект осуществляет свой преступный умысел.

     Данная  позиция является весьма дискуссионной. Некоторые ученые  говорят,  что  в  преступлениях  с  формальным  составом волевое отношение следует рассматривать не по отношению к последствиям, не по отношению к деянию, а по отношению к социальному характеру действий. Таким образом, обосновывается возможность косвенного умысла в преступлениях с формальным составом.

     Действительно, исходя из этих позиций, при клевете, осознавая позорящий характер распространяемых сведений, субъект, может относиться к этому безразлично. Если же исходить из того, что желание направлено непосредственно на деяние, делаем вывод о том, что субъект желал распространения именно таких ложных, порочащих сведений, и приходим к наличию прямого умысла.

     Толкуя  закон буквально, мы видим, что применить к формальным составам можно только осознание общественной опасности своих действий, поскольку последствия не входят в число обязательных признаков объективной стороны, следовательно, не играют особой роли при квалификации и решении вопроса об ответственности. Но осознание общественной опасности характерно как для прямого, так и для косвенного умысла.

     Несмотря  на то, что последствия не предусмотрены  в формальных составах, они либо наступают, либо существует реальная угроза их наступления, иначе действия субъекта не признавались бы общественно опасными, в любом случае существует посягательство на какой-либо объект, охраняемый государством.

     В уголовном законодательстве косвенный  умысел определяется следующим образом: «Преступление признаётся совершённым с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично».

     При рассмотрении косвенного умысла, также можно выделить интеллектуальные и волевые моменты.

     Рассматривая  косвенный умысел, необходимо отметить, что такая составная часть  его интеллектуального момента, как осознание общественной   опасности   деяния,   присуща   и   прямому   умыслу.

     Интеллектуальная  часть разнится лишь при детальном  рассмотрении предвидения наступления  общественно опасных последствий. В отличие от прямого умысла, косвенному характерно то, что лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично. Чаще всего психическое отношение лица к последствиям совершённого им действия (бездействия) предполагает соединение безразличного отношения к их наступлению с сознательным их допущением.

     Например, И., обладавший значительной физической силой, во время выпивки со своим  знакомым поссорился с одним из собутыльников  Г. и выбросил его из открытого  окна комнаты, находящейся на втором этаже. Потерпевший при падении разбился насмерть, налицо убийство с косвенным умыслом. Виновный при этом осознавал общественную опасность своих действий, предвидел только возможность наступления смерти потерпевшего и сознательно допускал наступление этого последствия.

     Иногда сознательное допущение наступления преступных последствий (либо безразличное к ним отношение) при косвенном умысле может сочетаться и с нежеланием наступления этих последствий. Например, лицо из мести ночью поджигает дом потерпевшего в отсутствие последнего, заведомо зная, что в нём находятся престарелые родители потерпевшего. При этом виновный может даже надеяться на то, что старики не сгорят в огне, а спасутся. Но если эта надежда не связана с расчётом на реальные конкретные обстоятельства, способные предотвратить наступление преступных последствий, налицо волевой момент косвенного умысла в виде   сознательного  допущения наступления смерти потерпевших. В этих случаях лицо рассчитывает на какую-либо случайность, благодаря которой смерть потерпевших может и не наступить.¹⁰