Вина в уголовном праве

     По  всей вероятности, законодательное  отнесение прямому умыслу неизбежности и возможности, а косвенному только возможности, говорит о той степени  предвидения наступления последствий, которая характерна для видов  умысла. Степень предвидения реальной возможности при косвенном умысле ниже, чем при прямом. То есть преступник, действуя с косвенным умыслом, осознает возможность наступления общественно опасных последствий, однако вероятность их наступления представляется ему ниже, чем если бы он действовал с прямым. В момент совершения преступления виновный вряд ли рассчитывает эту вероятность, однако, это важно юристам при рассмотрении всех составляющих совершенного деяния.

     Ранее в законодательстве такого разделения интеллектуального момента на составные части не было, эти понятия раскрывала наука и практика.

     В принципе, при буквальном толковании закона, ранее предвидение неизбежности можно было отнести как к прямому, так и косвенном умыслу, а различие их было лишь в волевом моменте.

     При действии УК РСФСР 1960 года, в котором как раз не было упоминания о формах предвидения, а говорилось лишь о предвидении общественно опасных последствий, авторский коллектив подчеркивает, что косвенному умыслу свойственно предвидение только возможности, а прямому неизбежности наступления   таких   последствий.

     Таким   образом,   теория,   а не законодатель,   разрешала  этот  вопрос,   что   и   было   учтено   при разработке нового УК РФ.

     Основным  же различием прямого и косвенного умысла, как уже упоминалось, является волевой момент. Сущность сознательного допущения состоит в том, что виновный не стремится активно причинить общественно опасные последствия, но с другой стороны он не стремится избежать, не допустить эти последствия. Напротив, преступник, совершая какое-либо деяние, понимает, что вследствие этого наступит тот или иной факт, признаваемый общественно опасным, он видит причинную связь между своими действиями (бездействием) и наступлением последствий, однако относиться к ним положительно. В этом проявляется его воля, причем довольно близкая по своему содержанию к желанию. Позиция воли преступника в данном случае имеет степень, если можно так выразиться, «вялой активности». Пассивной ее назвать нельзя, поскольку выражается она в сознательном поведении, активная же позиция, направленная на достижение именно данного преступного результата будет уже желанием, говорящим о прямом умысле. Такое специфическое содержание воли субъекта при умысле выражено законодательно в формуле «сознательно допускало.

     Сознательное  допущение может иметь место только при предвидении реальной возможности наступления общественно опасных последствий.¹ Это логично, поскольку не предвидя последствия, невозможно их допускать.

     На  практике косвенный умысел встречается  гораздо реже, чем прямой. Он не может иметь место, как уже отмечалось, в преступлениях с формальным составом, в преступлениях, состав которых включает определенную цель, при сознании неизбежности наступления последствий, при приготовлении или покушении на преступление, в большинстве случаев совершения преступления в соучастии.

     Деление умысла на прямой и косвенный имеет  не только теоретическое значение, но и практическое. Строгое разграничение  видов умысла необходимо для правильного  понимания ряда институтов уголовного права (приготовление, покушение, соучастие), для квалификации преступлений, законодательное описание которых предполагает только прямой умысел, для определения степени опасности деяния и личности виновного, для индивидуализации уголовной ответственности. 

     4. Неосторожная форма вины 

     Неосторожность - вторая форма вины. При этом законодатель устанавливает неосторожную вину (как  и умышленную) лишь в преступлениях  с материальным составом.

     Ненаступление последствий, как правило, исключает  ответственность за неосторожное создание опасности причинения вреда. Это вытекает из действующего законодательства и ст. 26 УК РФ, где говорится, что преступление признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть. Такое понимание неосторожной формы вины обусловило построение видов преступлений как материальных, а не формальных, допускающих ответственность за неосторожное причинение вреда.

     Учитывая  особенность данной формы вины при  совершении неосторожных преступлений, нельзя привлечь к уголовной ответственности  за приготовление, покушение и соучастие.

     При совершении неосторожного преступления все оттенки психического процесса, отражающие внутреннюю структуру содержания этой формы вины, уголовным правом объединяются в два вида - преступное легкомыслие и преступную небрежность.

     Содержание интеллектуального элемента преступного легкомыслия почти, что совпадает с таковыми при умысле (в обоих случаях лицо предвидит наступление общественно опасных последствий). Однако на самом деле содержание этого предвидения отличается.

     Во-первых, при преступном легкомыслии лицо предвидит только возможность наступления общественно опасных последствий (при прямом умысле еще и неизбежность).

     Во-вторых, и это главное, предвидение при  преступном легкомыслии носит абстрактный  характер. Это значит, что лицо предвидит, что от такого (подобного) деяния, которое оно совершает, вообще (в принципе) могут наступить такие-то последствия. Однако в своем конкретном случае лицо исключает наступление таких последствий и, следовательно, лично для себя их не предвидит. Таким образом, действующий с преступным легкомыслием не осознает реального развития причинной связи между своим поведением и наступившими в итоге преступными последствиями.

     Предвидение возможности наступления общественно  опасных последствий деяния виновным при преступном легкомыслии носит абстрактный характер, ибо виновный самонадеянно рассчитывает на их предотвращение. Такой расчет может быть построен на опыте самого виновного, его действий и действий других лиц, агрегатов, механизмов и т.п. Однако, несмотря на «расчет» виновного, он не может все-таки предотвратить наступившие вредные последствия.

     Легкомыслие имеет место, когда лицо, совершившее  уголовно-противоправное деяние, осознавало признаки совершаемого им действия, имело  возможность и обязанность сознавать их, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, но без достаточных оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий, однако последствия все же наступили.

     Волевая направленность деяния при легкомыслии  характеризуется стремлением предотвратить возможные последствия. Предвидение лицом возможности наступления преступных последствий своего деяния составляет интеллектуальный момент преступного легкомыслия, а самонадеянный расчет без достаточных к тому оснований на их предотвращение - его волевой момент.¹¹

     При совершении преступления с преступным легкомыслием лицо, хотя бы в общих  чертах, должно предвидеть развитие причинной  связи, иначе невозможно не только предвидение  этих последствий, но и расчет на их предотвращение. Субъект предвидит, как могла бы развиваться причинная связь, если бы не те обстоятельства, на которые он рассчитывает и которые, по его мнению, должны прервать развитие причинной связи.

     По  интеллектуальному моменту преступное легкомыслие имеет некоторое сходство с косвенным умыслом. Их отличие состоит в том, что при косвенном умысле виновный предвидит большую вероятность наступления преступных последствий, а при легкомыслии виновный предвидит наступление таких последствий, но в наименьшей степени.

     Согласно ч. 3 ст. 26 УК РФ преступная небрежность характеризуется непредвидением возможности наступления общественно опасных последствий, хотя должно было и могло их предвидеть при наличии такой обязанности.

     Деяние, совершаемое по неосторожности, характеризуется меньшим либо ошибочным осознанием виновным фактических и социальных признаков преступления. Обвиняемый не осознает, но обязан (должен) и имел возможность осознавать характер своих деяний.

     Интеллектуальное  содержание небрежности характеризуется  двумя признаками: отрицательным и положительным. Отрицательный признак небрежности заключается в том, что лицо не предвидит возможности наступления преступных последствий, а также не осознает противоправности действий (бездействия).

     Положительный (объективный) критерий интеллектуального момента заключается в том, что виновный должен был и мог предвидеть наступление фактически причиненных преступных последствий.

     Ответственность за преступную небрежность наступает  лишь тогда, когда лицо хотя и не предвидело возможности наступления преступления, но должно было и могло предвидеть его наступление. Но указанное обстоятельство можно установить с помощью объективного и субъективного критериев.

     Объективный критерий небрежности - возможность  лица предвидеть наступление общественно опасных последствий, носящих нормативный характер, при условии соблюдения этим лицом требований необходимой внимательности и предусмотрительности. Но одно лишь наличие такой обязанности само по себе еще не определяет факт признания лица виновным. Для установления вины необходимо выделить субъективный критерий. Он означает преюдициальную способность лица в индивидуальной обстановке и с учетом его конкретных качеств (в основном интеллектуальных - уровня развития, состояния здоровья, восприимчивости) верно оценить обстановку совершения деяния и сделать соответствующие выводы. 

     5. Двойная форма вины 

     В статье 27 действующего уголовного закона оговаривается ответственность  за преступление, совершённое с двумя  формами вины: «Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица...». Или своими словами можно сказать, что двойная форма вины - это соединение в одном составе двух различных ее форм, из которых одна характеризует психическое отношение лица к совершённому общественно опасному деянию, а вторая - к наступившему общественно опасному последствию.

     Необходимость ее теоретического обоснования и  законодательного воплощения возникла в связи с тем, что в уголовном законодательстве существуют нормы, которые устанавливают повышенную ответственность за отдаленные последствия общественно опасного действия (бездействия). Наступления этих последствий виновный не предвидел, хотя мог предвидеть, либо предвидел нечетко и надеялся при этом на их предотвращение. Иными словами, совершая умышленное преступление с материальным составом, лицо иногда приводит в движение какие-либо силы, которые помимо его воли влекут наступление дополнительных, более тяжких, не желаемых им последствий.

     Эти последствия, превращающие простой  состав в квалифицированный, инкриминируются  лицу лишь при установлении неосторожной вины по отношению к ним. В противном  случае наказуемость за отдаленные последствия  наступала бы на основе объективного вменения, что чуждо нашему уголовному праву.¹²

     Например, подростки, после распития спиртного, стали избивать несовершеннолетнего  Ш. ногами, вследствие чего наступила  смерть Ш. Экспертиза установила, что  все нанесенные удары были той  или иной степени тяжести и лишь один пришелся в область сердечной мышцы и повлек смерть. Следствию удалось установить, что удар нанес С.

     В отношении причинения тяжкого вреда  здоровью усматривается прямой умысел, а в отношении смерти - неосторожность, таким образом в наличии две формы вины. Для упрощения применения уголовного закона на практике, чтобы не вменять несколько статей, применяется двойная форма и в особенной части записано: ст. 111 ч.4 - ... повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего - и затем указывается более строгое наказание.

     Вернемся, однако, к ст. 27 УК РФ: «... уголовная  ответственность за такие последствия  наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований  самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий ...».¹³

     По  сути, законодатель отразил то, что  наряду с умыслом на совершение преступления должна присутствовать неосторожность в отношении наступивших нежелаемых и сознательно не допускаемых последствий. Это говорит о том, что нельзя смешивать понятия «двойной формы вины» например с альтернативным или неопределенным умыслом. Если субъект сознательно допускал наступившие последствия наряду с теми менее тяжкими последствиями, которые он также допускал, то двойной формы вины не будет, а будет одна - умысел и совсем другая квалификация. Допустим, в нашем примере, один из избивавших подростков С. воспользовался попавшимся под руку камнем и нанес несколько ударов Ш. по голове, от которых Ш. скончался, тогда следовало бы квалифицировать данное действие, как убийство с косвенным умыслом.