Субъективные признаки соисполнительства

В еще большей степени возможно внешнее сходство действий соисполнителя и пособника. Причина этого заключается в особенностях совершения преступления при соисполнительстве. Возможны случаи, когда каждый из соисполнителей осуществляет в определенной последовательности только часть преступления, а объективная сторона его складывается из их общих действий. Из этого, однако, следует, что действия одних соисполнителей могут заключаться в оказании той или иной помощи другим. Например, стояние на страже, отвлечение внимания потерпевших, предварительно обусловленное сокрытие или сбыт похищенного имущества. Эти действия могут с одинаковым успехом приобретать форму как непосредственного участия лица в совершении преступления, так и пособничества, и получить различную квалификацию в процессе следствия и судебного разбирательства.

Объективная сторона деяния, выполненного соучастником, сама по себе не может во всех случаях служить основанием отнесения его к тому или иному виду соучастия. Характер участия лица в преступлении, преступную роль, выполняемую соучастником, нельзя определить, исходя только из объективных признаков совершенного им действия. Человеческая сознательная деятельность не может быть сведена лишь к механическому, физическому воздействию человека на окружающую его действительность. Важнейшим ее элементом является сознательное восприятие человеком фактического состава, физической структуры деятельности, т.е. собственно действия. Поэтому, говоря об объективности преступного деяния, следует понимать ее как объективно проявленную совокупность материальных и субъективных его элементов.

Точно также при установлении действительной роли соучастника в преступлении необходимо учитывать всю совокупность объективных и субъективных элементов состава преступления, т.е. элементов объективной стороны, объекта, субъекта и субъективной стороны. При этом совокупность элементов одного вида соучастия всегда отличается от совокупности элементов любого другого вида, хотя признаки отдельных элементов могут в конкретной ситуации совпадать. Это бесспорно, поскольку допущение полного сходства объективных и субъективных элементов, например, соисполнительства и пособничества, означает признание их тождественности и, следовательно, прекращение их существования как индивидуальных, отличных друг от друга разновидностей совместной преступной деятельности.

Из этого вытекает, что решение проблемы разграничения соучастия на виды сводится к анализу совокупности объективных и субъективных элементов деяния, выполненного данным соучастником, иначе говоря – к анализу состава этого деяния и последующему сопоставлению его признаков с указанными в законе признаками других видов соучастия, то есть к квалификации деяния соучастника.

Квалификация преступления – это уголовно-правовая оценка преступного деяния, заключающаяся в установлении соответствия его признаков признакам состава преступления, предусмотренного уголовным законом.

Таким образом, только состав преступления как совокупность всех предусмотренных законом признаков, определяющих конкретное общественно опасное деяние в качестве преступления, является единственным юридическим основанием (критерием) для квалификации. В связи с этим требуется установить специфику состава преступления соисполнителей и состава, выполненного при соучастии в тесном смысле.

При соисполнительстве несколько лиц непосредственно и совместно совершают одно и то же преступление. Так, согласно положения А.Н. Трайнина «Все соучастники, как бы ни были своеобразны объективные и субъективные черты участия каждого из них в совершении преступления, всегда отвечают за одно и то же преступление: А., стоявший на страже, Б., добывший ружье, И., ждавший с машиной в лесу, и Г., непосредственно совершивший преступление, все отвечают за убийство» [20. С. 66]. Поэтому общественно опасное деяние, совершенное в соисполнительстве, должно содержать все признаки состава, характеризующего объективную сторону, объект, субъект и субъективную сторону.

Иначе решается проблема состава преступления, совершаемого при соучастии в тесном смысле слова. В этом случае преступление, состав которого описан в Особенной части Уголовного Кодекса, совершает только исполнитель. Деяние же организатора, подстрекателя и пособника не подпадает под признаки состава преступления исполнителя, находится за его пределами. В частности, ни один из этих соучастников не выполняет действий, входящих в объективную сторону преступления исполнителя. Существенно различается также содержание умысла соучастников и исполнителя и т.д.

Это, однако, не означает, что в действиях организаторов, подстрекателей и пособников отсутствует состав преступления, поскольку отрицание этого оставляет открытым вопрос об основаниях их ответственности. Соучастники подлежат ответственности на общем основании, которым является состав преступления (или общественно опасное деяние, содержащее состав преступления). Соответствие признаков общественно опасного деяния признакам описанного в законе состава преступления является показателем его противоправности. Поэтому вопрос об ответственности организаторов, подстрекателей и пособников может быть поставлен лишь при условии, если их действия являются общественно опасными и противоправными, т.е. содержащими состав преступления.

В уголовно-правовой науке этот вопрос решается различно, в зависимости от решения общей проблемы природы соучастия, его зависимости (акцессорности) от преступления исполнителя или самостоятельности по отношению к нему.

Необходимо отметить, что эта проблема возникает только применительно к действиям организаторов, подстрекателей и пособников. Их действия не охватываются признаками состава преступления исполнителя: соучастники не совершают этого преступления, но в той или иной мере участвуют в нем. Обусловленная этим специфика формы связи действий соучастников с действиями исполнителя и причиняемым им результатом порождает необходимость выяснения природы соучастия в тесном смысле слова.

Что касается соисполнителей, то поскольку все они непосредственно совершают одно преступление, действия каждого из них вообще не могут быть рассмотрены в отрыве друг от друга. Они взаимосвязаны как равноправные и равнонеобходимые части целого, через которое проявляют себя и в котором (и только в нем) объективно существуют в данном своем качестве. Поэтому постановка вопроса о самостоятельности (или подчиненности) действий одних соисполнителей по отношению к действиям других вообще безосновательна.

В уголовном праве выделяют две теории, объясняющие природу соучастия.

1. Деятельность соучастников акцессорна, т.е. находится в зависимости от деятельности исполнителя, а соучастник в правовом отношении следует его участи. По этой теории для признания соучастия требуется наличие исполнителя, его преступленных действий, а также прямой зависимости действий и ответственности соучастников от действий и ответственности исполнителя.
2. Признается самостоятельным соучастие, его правовая независимость.

Некоторыми учеными теория акцессорности отвергается на том основании, что она содержит потенциальную возможность привлечения лица к уголовной ответственности не за свои действия, а за действия других лиц. «Акцессорность, подчеркивает М.Д. Шаргородский, – означает установление ответственности соучастника не в соответствии с его деятельностью, а в соответствии с тем, что сделает и сделает ли вообще исполнитель, то есть переход на позицию объективного вменения и нарушение принципа индивидуальной ответственности» [27. С. 88–89].

Понятие акцессорности обозначает придаточность, дополнительность явления, присоединяемость его к другому, главному. В основе акцессорной связи лежит подчиненность одного явления другому, имеющая объективную, не зависящую от воли исследователя природу. Эта связь не может быть произвольно сконструирована. Нельзя, например, считать признаком акцессорности то обстоятельство, что наказание за соучастие определяется в пределах статьи, предусматривающей ответственность за исполнение преступления. Такой порядок назначения наказания вовсе не свидетельствует, что именно деятельность соучастников является акцессорной; смысл его заключается в признании принципиально равной общественной опасности действий соучастников и исполнителя. О действительной же подчиненности (акцессорности) действий соучастников можно говорить лишь при условии, если признать, что только исполнитель совершает деяние, содержащее состав преступления. Иными словами, признание акцессорности соучастия основывается на отрицании самостоятельной общественной опасности и противоправности организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества.

Однако такие выводы противоречат основным положениям права. Деятельность любых соучастников объективно общественно опасна сама по себе, так как они посягают нате или иные общественные отношения, охраняемые уголовным законом. Как отмечает В.С. Прохоров, «Каждый соучастник…, подлежит уголовной ответственности на том основании, что он сам, действует виновно, посягает на охраняемые уголовным законом общественные отношения, что его личная деятельность в силу этого приобретает общественно опасный характер, а умышленное участие в совершении преступления выступает как лично им, соучастником, совершенное деяние» [26. С. 26].

То обстоятельство, что действия соучастников не направлены прямо на объект и не могут быть непосредственной причиной преступного результата, не лишает их общественной опасности. Они объективно и субъективно способствуют исполнителю, и следовательно, их совершение во всех случаях означает возникновение реальной угрозы охраняемому объекту.

Общая методологическая основа для правильного определения состава преступления при соучастии впервые была заложена Дурмановым Н.Д., который подчеркнул, что понятие состава преступления включает признаки, обрисованные не только в статьях Особенно части Уголовно*го Кодекса, но и в соответствующих частях Общей части. Под составом преступления надо понимать совокупность сформулированных в Общей и Особенной частях уголовного закона объективных и субъективных признаков, характеризующих определенное действие как преступление [4. С. 30].

Примечательно к соучастию практическое использование этого положения позволяет сконструировать и обосновать не только состав преступления исполнителя, но и самостоятельные составы организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества, характеризующиеся конкретными специфическими признаками субъекта, объективной и субъективной сторон. Например, подстрекательство с объективной стороны заключается в определенных действиях, которыми другое лицо склоняется к непосредственному исполнению преступления. Подстрекатель желает знать (или сознательно допускает), чтобы склоняемое им лицо совершило преступление. Точно так же состав пособничества с объективной стороны характеризуется действиями, облегчающими исполнителю совершение преступления. Соответственно с этим формируется содержание умысла при пособничестве.

Представляется, что положение о самостоятельном составе действий соучастников является ключом к решению проблемы разграничения соучастия на виды. Прежде всего, включение законодателем в этот состав специфических признаков, фиксирующих отличие состава исполнителя от состава организации, подстрекательства и пособничества, вместе с тем означает, что сущность действий соучастников постоянна и не зависит от особенностей конкретного преступления. Законодательная конструкция состава видов соучастия в абстрактной форме отражает реально существующее различие между исполнителем преступления и соучастием в нем. Поскольку деяние, обладающее совокупностью признаков, предусмотренных как Общей, так и Особенной частях уголовного законодательства – это нечто другое, нежели деяние, соответствующее признакам, предусмотренным только в Особенной части. Исходя из этого, можно точно установить, где исполнение преступления, а где соучастие в нем.

Точно также состав конкретного вида соучастия является юридическим основанием разграничения его на виды. Законодатель в ст. 33 УК РФ предусматривает не общий состав соучастия, а описывает типичные признаки его видов: организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества. Хотя эти признаки даны в обобщенной форме и не в полном объеме (это главным образом признаки объективной стороны), однако нетрудно увидеть их различие и, следовательно, различие той реальной деятельности, которая составляет их содержание и которой они соответствуют.

Практически отграничение одного вида соучастия от другого осуществляется путем сравнения фактически совершенного лицом действия с признаками состава того или иного вида, предусмотренного ст. 33 УК РФ. Соответствие между этими признаками свидетельствует о том, что лицо совершило преступное деяние, представляющее собой определенный вид соучастия. Лицо может быть признано соисполнителем, организатором, подстрекателем или пособником лишь при условии, если совершенное им деяние будет включать все необходимые объективные и субъективные элементы состава соответствующего вида соучастия в конкретном преступлении.

Однако в отдельных случаях совершенное лицом действие может подпадать одновременно под признаки объективной стороны нескольких видов соучастия, в частности соисполнительства и пособничества. Поэтому признаки объективной стороны не могут служить универсальным основанием для отнесения содеянного к конкретному виду соучастия, в связи с чем возникает необходимость обратиться к сравнительному анализу других признаков, в том числе признаков субъективной стороны.

Возможность использования субъективных признаков при разграничении видов соучастия основана на том, что в случаях совпадения двух или нескольких преступлений по объекту, объективной стороне и субъекту они всегда имеют различные признаки субъективной стороны. В противном случае следовало бы говорить не о нескольких различных, а об одном и том же преступлении.

Признаки субъективной стороны действий соучастников различных видов также никогда не совпадают. Если соисполнитель, независимо от выполняемой им роли, осознает себя непосредственным участником совершаемого преступления, то пособник – лишь оказывающим соисполнителю ту или иную помощь. Это различие постоянно. Оно имеет место и в тех случаях, когда при разграничении соучастия на виды оперируют не только объективными признаками деяния. В ряде случаев лишь они позволяют правильно квалифицировать преступление, по своим объективным признакам полностью совпадающее с другим преступлением.