Молодежные субкультуры в современной России

Толкинисты. Особняком  в молодежных субкультурах России стоят  толкинисты. Очевидна их связь с  иностранным источником — образами книг Джона Рональда Роуэла Толкиена «Хоббит», «Властелин колец» и «Сильмарилион», сюжеты которых были положены в основу ролевых игр, породивших своеобразное общественное движение. В то же время  в этом движении многое достаточно оригинально, связано с российскими  экзистенциальными и мировоззренческими проблемами, с российским менталитетом. 

Критики толкинистов  обратили внимание на то, что книги  Толкиена изданы в России или как  совместные издания, или как российские издания, но осуществленные при поддержке  западных фондов, т. е. являются частью планов культурной экспансии Запада, направленной на захват российского  социокультурного пространства. Видимо, столь однозначные выводы не имеют  достаточных оснований, поскольку  не учитывают множество противоречивых обстоятельств, определивших распространение  идей и образов Толкиена в России. Мы, во всяком случае, считаем, что эти  идеи и образы скорее стали материалом для конструирования реальности толкинистами, чем законченными социокультурными моделями. Это подтверждается и парадоксальным обстоятельством продвижения на российском кинорынке в 2002 г. фильма компании Wignut Films «Властелин колец», а  затем последующих серий, что, тем  не менее, не повлекло за собой заметных изменений в активности толкиенистов (хотя прокатная судьба фильмов была достаточно удачной). 

Основываясь на интервью с рядом участников движения толкинистов, мы можем зафиксировать некоторые  его характерные черты. Начало движения относится примерно к 1992 г. Толкинисты появились на физическом факультете Московского университета. Особенностью времяпрепровождения толкинистов  стало соединение популярных в то время ролевых игр с художественным миром Толкиена (детальная разработка этого мира дала необходимый материал для социального конструирования  и идентификаций). Местами сбора  толкинистов в Москве стали «Эгладор» (Нескучный сад) и Царицыно. Заранее  известно время встреч: в «Эгладоре», например, в четверг после 6 вечера, общение шло почти до утра. В  Царицыно встречи такие были по субботам. Есть и другие места встреч (например, на Арбате в центре Москвы, а также  на квартирах).  

На встречи в  конце 1990-х годов собиралось по несколько  сот человек, одетых в экзотические самодельные одежды: «по-эльфийски» (красивые накидки разных цветов поверх доспехов, броши, хайратник и фенечки  из бисера или мулине и колокольчики, которые в основном покупали в  магазине «Охотник» на Арбате), «по-гномовски» (капюшоны, кожаные доспехи или  балахоны с надписями «Монавар», «Скорпионс» и т. д.); «гоблины»  и другое черное воинство были одеты  в основном в косухи и в козаки. Фенечки, колокольчики не снимались, и  толкинисты узнавали друг друга в  любой обстановке. Один из лозунгов: «Тусоваться всегда, тусоваться везде, даже на суше, даже в воде». 

Участники встреч имели  экзотическое самодельное вооружение для ведения боев. Бои — основное занятие, они шли постоянно в  течение вечера по всей территории, часто — стенка на стенку (бои  на мечах). В ходе встреч дрались  на деревянных мечах, сделанных из клюшек или из лыж. Кистени делались из лыжных палок, карнизов от занавесок, каких-то палок и т. д. Были и доспехи  — поначалу из картона, дерева, железа (кастрюльки, крышки от сковороды), позже  — специально изготовленные.  

При встрече все  общались и вели себя соответственно героям Толкиена, с которыми себя идентифицировали. Ставили пиво или сигареты на выигрыш  в боях. Очень много курили. Наркотики, по всей видимости, принимать было не принято. 

Новых приводит кто-нибудь из «ветеранов», он обычно и становится «родственником». Каждый, кто приходит, берет себе имя, заимствованное у  Толкиена, сочиняет историю своей  жизни. Девушки вначале обычно эльфийки. История увязана с историей «родственника», потом она может измениться, когда  появятся «мать», «отец». Этикет общения  — ориентированный на «аристократический» («Что вам угодно, милостивый государь?»). 

Все объединены в  семьи (мамы, братья и сестры), проводятся «свадьбы», где жрец, орудуя мечом  как крестом, произносит перед «новобрачными» ритуальную фразу: «Я венчаю вас во имя водки, пива и спиртнаго духа». На венчание испрашивается согласие «родителей», надо пригласить всю «семью». Когда «жених» целует «невесту»  — вслух ведется счет, и сколько  насчитают, столько бутылок пива надо поставить собравшимся в  случае «развода» («Поэтому развод невыгодное дело»).  

В последнее время  толкинисты с большим стажем («старики») уже не ходят на «Эгладор» («там гниль, новенькие»). Важными организационными формами движения стали «кабинетки»  — ролевые игры, проводящиеся небольшим  числом участников в квартире одного из них, а также выездные игры, которые  проводятся по предварительно разработанному сценарию (обычно по мотивам одной  из книг Толкиена) нередко в лесу, с ночевками в палатках. У игр  есть рейтинг, на хорошие можно попасть  по личному приглашению. Каждый раз  для участия в выездных играх  шьются новые костюмы. 

Организация ролевых  игр все более четко регламентируется и планируется. Так, в Нижнем Новгороде  действует Клуб Ролевых Игр (КРИНН), в рамках которого проводятся конференции  «мастеров» региона для координации  их действий на следующий игровой  сезон и составления графика  игр.  

Проблема общения  — одна из актуальных для молодежи, и ролевые игры оказываются важным средством технологической подготовки к более эффективному общению  в молодежной среде. Проблема идеала накладывается на проблему общения  в аномичном обществе, и фантазии Толкиена оказываются большей реальностью, чем мир российской социальной действительности. В одном из интервью (девушка 19 лет, активная участница встреч толкинистов  до 1999 г.) есть выразительное представление  такого соединения реальности и иллюзии: «Я по телефону обсуждала сюжеты из «Сильмариллион» Толкиена, всю ночь говорили о стихах, рыдали над их трагическим звучанием». 

На этом фоне в  ролевые игры все более активно  внедряются мистические идеи, что  связано с увлечением некоторой  частью участников ролевых игр книгами  Н. Перумова, М. Семеновой, А. Сапковского  и других российских пропагандистов оккультизма и неоязычества. Такие  увлечения закрепляются сценариями некоторых игр. Например, в одной  из них («Древняя Русь-97») от каждого  участника требовалось принести жертву идолу языческого бога Перуна. В других играх прослеживались связи  с сатанинскими ритуалами: «черная  месса» на «животе обнаженной эльфийки»  и т. д. В наших интервью с толкинистами такого рода факты также получили отражение: «У нас было и течение  диссидентов-перумистов (от фамилии  «Перумов»). Произведения Перумова как  бы подправляли Толкиена, у него была уже серьезная магия («Кольцо  тьмы»). Диссидентство состояло в  бесконечных спорах до хрипоты, кто  лучше — Толкиен или Перумов». 

В целом мифологизация  в рамках данного неформального  объединения выстроена по конфигурации романтизированного и более яркого мира, чем тот, который окружает молодых  россиян. Характерно, что формами  общения являются различного рода дискурсы. Обращает на себя внимание и «семейная» организация толкинистского сообщества. Нам известны факты, когда ролевые  браки становились позже реальными. Вообще утеря ясной грани между  реальностью и вымыслом оказалась  способом компенсации аномии и разрушения идеалов советского времени. Вполне серьезно участники толкинистских  встреч видят себя спасителями мира (в одной из наших записей буквально: «Дома маме я говорила: как ты не понимаешь, мы же совершаем подвиги, мы же спасаем мир!»). 

В конечном счете  в толкинистком движении сказалась  ментальность россиян, ранее реализовавшаяся  в таких формах, как тимуровское  движение. Литературные образы писателя Аркадия Гайдара в книге «Тимур и его команда» (1940) определяли лицо общественного движения детей и  подростков в СССР на протяжении десятилетий. Тимуровские отряды создавались повсеместно, в их деятельности соединялась общественная польза и романтическое отношение к жизни. На фоне дискредитации образов советской юношеской литературы, дававшей образцы для поведения молодому человеку в определенной нормативно-ценностной системе, в том числе в прямой форме ролевых игр, как это было в книгах Гайдара, мифологизации Толкиена оказались востребованными, поскольку воспроизводили близкую конструкцию: вполне завершенную и идейно освященную конструкцию, легко воспроизводимую в ролевом поведении.  

Воспроизводство некоторых  черт советского прошлого. Перенос  в молодежную среду моделей поведения  и организации жизненного пространства из советской эпохи носит субкультурный  характер главным образом в крупных  городах (сохранение соответствующих  черт как свидетельство медленного развития культурных форм в российской провинции вряд ли следует трактовать в субкультурном аспекте). Следы  такого переноса обнаруживаются в организациях, сохраняющих связь с пионерией, комсомолом, компартией в их прошлых  формах. Такого рода феномены удалось  обнаружить в проведенном под  нашим руководством исследовании прокоммунистических  ориентаций современной российской молодежи. Было установлено, в частности, что среда молодых коммунистов  обладает чертами социокультурной  общности, близкой по своим показателям  к субкультурному феномену[21]. Объединительным  мотивом чаще является не политический выбор, а стремление к общению  и преодоление обыденной рутины.  

Подведем некоторые  итоги. 

1. Субкультурные  феномены легко поддаются описанию, но их классификация и типологизация  затруднены многообразием несводимых  в систему признаков. Методологически  важно видеть, что какой-то стройной  классификации субкультур создавать  нет смысла. Здесь упорядочение  фиксируемых данных скорее всего  возможно в рамках каждого  из отдельных фрагментов субкультурной  мозаики. 

2. Молодежные субкультуры  в России несут на себе воздействие  криминализации общества, западной  культурной экспансии, тяги к  преодолению рутины повседневности, «родимых пятен» советской эпохи.  Эти воздействия переплетаются,  в разной мере присущи тем  или иных субкультурным феноменам.  Главное же состоит в том,  что субкультурная специфика  не свойственна молодому поколению  россиян как таковому, это мозаика  социокультурных образований, фрагментарно  рассеянная в молодежной среде.  

3. Некоторые из  молодежных субкультур могут  создавать платформу для развития  негативных тенденций в молодежной  среде (проблемы наркотизма, насилия  и т. д.), другие скорее имеют  позитивное общественное значение (экология и т. д.). Во всех  случаях важно, что через субкультурные  формы для определенной части  молодежи лежит путь к освоению  социальности. 

4. Анализ ряда  субкультурных феноменов в современной  России неожиданным образом приводит  нас к пониманию того, что в  российской социальной практике  укоренились те стороны общинного  взаимодействия молодежи, которые  в советское время реализовывались  в деятельности комсомола. Утеря  этого института социализации  по соображениям политического  характера не была восполнена  на уровне обыденности, что  вызывает определенную неудовлетворенность  и поиск новых форм коллективности. Это обстоятельство следует учитывать  при рассмотрении вопроса о  молодежных субкультурных феноменах  в современной России. С этой  точки зрения яснее станет  характер организованных структур  в российском молодежном движении. Собственно, это и позволяет более  широко представить субкультуры  молодежи в России в их специфике,  генезисе и возможном влиянии  на стили жизни в ближайшие  десятилетия. 

*** 

[1] См.: Плаксий С.  И. Молодежные группы и объединения:  причины возникновения и особенности  деятельности. М., 1988; Левичева В.  Ф. Молодежный Вавилон. М., 1989; Сикевич  З. В. Молодежная культура: за  и против. Л., 1990; Щепанская Т. Б.  Символика молодежной субкультуры:  опыт исследования системы. СПб., 1993; Исламшина Т. Г. Молодежные  субкультуры. Казань, 1997; Суртаев  В. Я. Молодежная культура. СПб., 1999; Молодежные движения и субкультуры  Санкт-Петербурга. СПб., 1999. 

[2] См.: Pilkington, H. Russia's Youth and its Culture: A Nation's constructors and Constructed. Routledge, 1994; Pilkington, H. (ed.) Gender, Generation and Identity in Contemporary Russia. Routledge, 1996. 

[3] См.: Омельченко  Е. Молодежные культуры и субкультуры.  М., 2000; ее же. Молодежь: открытый вопрос. Ульяновск, 2004; Нормальная молодежь: Пиво, тусовка, наркотики; Часть  2: Посторонним вход не воспрещен:  Нарративы, дневники, артефакты…  аутентичные свидетельства за  и против «нормализации» /Под  ред. Е. Омельченко. Ульяновск, 2005.  

[4] См.: Молодежная  культура и ценности будущего /Отв. ред. А. Г. Козлова, М.  С. Гаврилова. СПб., 2001. 

[5] См.: Луков В.  А. Особенности молодежных субкультур  в России // Социол. исследования. 2002. №10. С. 79–87. 

[6] См.: Левикова С.  И. Молодежная субкультура: Учеб. пособие. М., 2004. 

[7] Социология молодежи: Учебник /Отв. ред. В. Т. Лисовский.  СПб., 1996. С. 335. 

[8] Там же. 

[9] См.: Волков Ю.  Г., Добреньков В. И., Кадария Ф.  Д. и др. Социология молодежи: Учеб. пособие. Ростов н/Д, 2001. С. 165. 

[10] См.: Foucalt, M. L’archéologie u savoir. Paris, Gallimard, 1969. 

[11] Российский статистический  ежегодник 2001: Стат. сб. /Госкомстат  России. М., 2001. С. 189. 

[12] Там же. С. 146. 

[13] Информация: результаты  опросов // Мониторинг общественного  мнения: Эконом. и социальн. перемены. 2002. №1. С. 65. 

[14] Российский статистический  ежегодник 2001. С. 273. 

[15] Российский статистический  ежегодник 2001. С. 274. 

[16] Положение молодежи  в Российской Федерации: 1995 год:  Доклад Правительству Российской  Федерации. М., 1996. 

[17] См.: Луков В.  А., Русаков М. Ю. Владельцы автомобилей-олдтаймеров:  К теории социальных общностей.  М., 2002. 

[18] Thorne T. Dictionary of Moderne Slang. N. Y., 1996. P. 421.