Защита гражданских прав

Однако в институт права собственности включаются не только гражданско-правовые нормы. Он охватывает все нормы права, закрепляющие (признающие), регулирующие и защищающие принадлежность материальных благ конкретным лицам. К ним, следовательно, относятся не только соответствующие нормы гражданского права, но и определенные предписания конституционного и административно-правового характера, и даже некоторые уголовно-правовые правила, устанавливающие принадлежность имущества определенным лицам, закрепляющие за ними известные возможности его использования и предусматривающие юридические способы охраны прав и интересов собственников. Иначе говоря, право собственности в объективном смысле представляет собой не гражданско-правовой, а комплексный (многоотраслевой) институт права, в котором, однако, преобладающее место занимают гражданско-правовые нормы. Эти последние в совокупности охватываются понятием права собственности как гражданско-правового института, входящего в общую, единую систему гражданско-правовых норм.

В субъективном смысле право собственности, как и всякое субъективное право, есть возможность определенного поведения, дозволенного законом управомоченному лицу. С этой точки зрения оно представляет собой наиболее широкое по содержанию вещное право, которое дает возможность своему обладателю — собственнику, и только ему определять характер и направления использования принадлежащего ему имущества, осуществляя над ним полное хозяйственное господство. [12, с. 272]

Собственность является наиболее полным вещным правом: собственник по своему усмотрению владеет, пользуется и распоряжается вещью. Однако власть собственника над вещью не является неограниченной. Соблюдение прав и законных интересов третьих лиц неизбежно ставит собственника в определенные рамки. По этому поводу В.И. Синайский писал: «…в настоящее время нельзя признать собственника неограниченным, когда гражданское право все сильнее проникается социальными началами и, в противоположность римским индивидуальным началам, все более стесняет собственника»

В настоящее время среди цивилистов дискутируется вопрос о природе ограничений права собственности. По мнению некоторых авторов, ограничения являются неотъемлемой чертой права собственности. В.П. Камышанский четко разделяет ограничения и пределы осуществления права собственности: «ограничения не исключают отдельные правомочия из содержания права собственности, а стесняют, сдерживают собственника в осуществлении субъективного права. С устранением ограничений права собственности свобода собственника восстанавливается в первоначальном объеме без дополнительных управомочивающих актов». О пределах осуществления права собственности необходимо говорить лишь в тех случаях, когда «есть уже выделенная совокупность дозволений из права собственности». Итак, ограничения — это препятствия, затруднения в осуществлении частным собственником своего субъективного права. Ограничения нельзя отождествлять с правами других лиц на вещь собственника. Представляется важным конкретное и четкое определение этого термина для его использования. [8, c.356]

Между тем, нарушения права собственности в последнее время наиболее актуальная проблема для юристов-практиков. В силу действующего законодательства, а в частности Гражданского Кодекса Республики Беларусь, было подано исковое заявление об устранении препятствий в осуществлении права собственности на квартиру гражданином Республики Беларусь Полаженко С.В.

Исковое заявление  об устранении препятствий в осуществлении права собственности на квартиру по адресу г. Минск, ул. Нахимова, 19, кв.20 было подано в суд Ленинского района г. Минска истцом Полаженко Сергеем Владимировичем к ответчику Ковалёвой Клавдии Владимировне.

Содержание искового заявления: Полаженко С.В., на праве частной собственности принадлежит изолированное помещение инвентарный номер 500/D-587563, расположенное по адресу: г. Минск, ул. Нахимова, д.19, к. 1, кв. 20 (Свидетельство №500/121-2846 о государственной регистрации).

26 апреля 2007 года между  Истцом, Полаженко С.В. и Ответчицей, Ковалевой К. В., был заключен договор найма жилого помещения в домах частного жилищного фонда граждан № 5296. Договор был зарегистрирован в соответствующем порядке в Администрации Ленинского района г.Минска и в ИМНС Ленинского района г.Минска.

На основании данного договора, в течение его срока действия (с 26 апреля 2007 г. По 26 апреля 2008 г.) Ответчица проживала и была зарегистрирована  по адресу г.Минск ул. Нахимова д. 19 к. 1 кв. 20, в квартире, принадлежащей Истцу.

По истечению срока действия договора ответчица выехала с квартиры, забрав с собой все свои вещи. С этого времени в принадлежащей Истцу квартире не проживает и ее новое место жительства не известно, однако она продолжает стоять на учете по адресу г.Минск ул. Нахимова д. 19 к. 1 кв. 20 в отделе по гражданству и миграции Ленинского района г. Минска.

Прописка Ответчицы создавала Истцу препятствия в осуществлении права собственности в отношения квартиры. Возможности связаться с Ответчицей не было. Поэтому имелась необходимость в судебном разрешении спора.

В соответствии со статьей 285 ГК Республики Беларусь собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

На основании вышеизложенного и руководствуясь статьей 285 ГК Республики Беларусь, ст.6 и др. ГПК Республики Беларусь Истец просил:

Устранить препятствия в осуществлении моего права собственности, обязавотдел по гражданству и миграции Ленинского района снять гражданку Ковалеву Клавдию Владимировну с регистрационного учета по адресу г. Минск ул. Нахимова д. 19, к. 1, кв. 20.

Взыскать с Ковалевой Клавдии Владимировны судебные расходы (возврат госпошлины) 

К слову, хочу заметить, что требования по данному исковому заявлению были удовлетворены судом в полном объёме, однако довольно долгое время процесс не могу разрешиться из-за невозможности разыскать ответчицу по данному делу Ковалёву.

Также моему вниманию было представлено интересное дело, связанное с правом собственности, однако речь шла уже не о частной собственности гражданина на жилое помещение ( квартиру), а о праве общей собственности на объект недвижимости.

Ситуация:

В 2002 г. состоялся аукцион по отчуждению части административного здания, состоящей из второго этажа здания. По результатам аукциона между УП »А» и ЗАО «Е» был заключен договор купли-продажи второго этажа. После приобретения ЗАО «Е» второго этажа за заемные средства в соответствии с решением горисполкома была произведена 100-процентная реконструкция здания, в результате которой был построен мансардный (третий) этаж. В 2004 г. была произведена государственная регистрация права собственности ЗАО «Е» на второй и мансардный этажи как на единый объект права. В 2006 г. решением хозяйственного суда вышеуказанные аукцион и заключенный по его результатам договор купли-продажи второго этажа признаны недействительными и применены последствия недействительности сделки в виде двухсторонней реституции: ЗАО «Е» должно возвратить УП «А» приобретенную по договору часть здания (второй этаж), а УП «А» возвратить полученные за эту часть здания денежные средства. Исходя из указанного решения, в рамках иного судебного дела хозяйственный суд признал недействительной государственную регистрацию права собственности ЗАО »Е» на второй и мансардный этажи как на единый объект права. На основании данного решения организация по государственной регистрации и земельному кадастру аннулировало запись о праве собственности ЗАО «Е» на второй и мансардный этажи как на единый объект права. Вместе с тем в регистрации права собственности УП «А» на второй этаж и в регистрации права собственности ЗАО »Е» на мансардный этаж было отказано, так как по отдельности таких видов недвижимого имущества не существует. Кроме того, ЗАО «Е» и УП «А» отказали в регистрации создания образованных в результате раздела изолированных помещений, поскольку в соответствии с законодательством заявление о государственной регистрации прекращения существования недвижимого имущества должно быть подписано собственником помещения, а запись о праве собственности УП «А» и ЗАО »Е» на второй и мансардный этажи как на единый объект права отсутствует. Согласно законодательству раздел недвижимого имущества осуществляется не только на основании решения собственников, но также на основании решения суда. Однако иск о разделе объекта недвижимости является имущественным, в связи с чем государственная пошлина за его рассмотрение будет исчисляться исходя из стоимости второго и третьего этажа, что составляет значительную сумму.

Решение:

Признание недействительной государственной регистрации права собственности на объект недвижимости влечет последствия как технического характера (аннулирование соответствующей записи в регистрационной книге), так и юридического (недействительность права собственности на объект недвижимости в целом или его часть).

При этом запись в регистрационной книге о создании объекта недвижимости остается действительной. На практике после аннулирования записи о собственнике может сложиться ситуация, когда на данное недвижимое имущество будут претендовать несколько кандидатов в правообладатели, так как у каждого из них имеются различного рода правовые основания для владения, пользования и распоряжения не всем объектом недвижимости в целом, а только его частью.

В соответствии со ст.246 Гражданского кодекса РБ при поступлении в собственность двух или нескольких лиц имущества, которое не может быть разделено без изменения его назначения, возникает общая собственность.

Размер долей участников общей долевой собственности может быть установлен по соглашению между ними. При этом право общей собственности на объект недвижимости должно быть зарегистрировано в установленном законодательством порядке. 

3 ЗАЩИТА БИЗНЕСА ОТ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОГО ЭКСТРИМИЗМА 

Официально термин «потребительский экстремизм» в белорусском законодательстве не закреплен. Зачем? Ведь, по официальным данным, такого явления в Беларуси нет. Однако рискнем предположить, что любой белорусский бизнесмен, работающий в секторе В2С, вспомнит не одну ситуацию из своей практики, когда его потребители злоупотребляли своими правами и предъявляли ему необоснованные требования и/или претензии.

Ниже будет представлен и проанализирован уникальный материал, предоставленный Ильей Латышевым, директором ООО «Юридическая группа «Вердикт БАЙ»».

В гражданских правоотношениях представлены всегда 2 субъекта. В нашем случае это юридическое лицо, предлагающее те или иные виды товаров и услуг, и физическое лицо – потребитель. В данном подпунке мы будем рассматривать, и анализировать вопросы защиты юридического лица от потребителей – экстремистов, которые достаточно часто злоупотребляют своими правами. 

3.1 Примеры проявления  потребительского экстремизма в  условиях белорусского рынка

В только что открывшийся ресторан приходили две женщины, у которых в блюдах постоянно оказывались то осколки стекла, то мухи. Ресторан приносил посетительницам свои извинения, списывал расходы за ужин, делал подарки, одним словом, старался свести инцидент на нет. После того как история повторилась дважды, персоналу дали задание наблюдать за «неудачливыми» гостями. На третий раз женщин поймали с поличным: битое стекло и мух они приносили с собой и тайком в конце трапезы подкладывали в блюда.

Розничным продавцам сотовых телефонов и персональных компьютеров (а также многих других электронных устройств) постоянно приходится сталкиваться с покупателями, которые хотят вернуть товар по прошествии определенного времени после его приобретения. Основания для возврата могут быть самые разные: начиная от надуманных недостатков и заканчивая специально нанесенными повреждениями товара (по имеющейся информации, «профессиональные» потребители-экстремисты располагают такими способами повреждения товара, распознать которые не всегда может даже экспертиза). Смысл таких действий понятен – за время пользования товаром его стоимость понижается чуть ли не в разы. Соответственно, после возврата старого товара продавцу потребитель-экстремист на вырученные деньги может тут же купить более современную модель такого же товара.

Еще одна типичная ситуация – покупатель намеренно уничтожает документы с серийными номерами товара, оставляет только кассовый чек и приносит на обмен не ту вещь, которую приобрел у данного продавца, а другую. Очень часто это происходит в сфере розничной торговли бывшими в употреблении запасными частями к автомобилям. Человек покупает запчасть, ставит ее на автомобиль, а замененную (снятую с автомобиля) через некоторое время приносит обратно продавцу с требованием вернуть деньги, уплаченные за некачественный товар (запчасть, которая через два дня после покупки «сломалась»).

В туристической сфере – свои «классические» примеры. Приходит человек и покупает самый дешевый тур стоимостью –300. Он путешествует, а затем приезжает и пишет турагентству претензии на 4 страницах, что там все было не так. Человек не отдыхает, а ищет недостатки и из недели своего отдыха 4–5 дней тратит на то, чтобы выискать их, сделать фото. Опровергнуть собранные им доказательства потом фактически невозможно. При этом основная проблема заключается в том, что вознаграждение агентства составляют комиссионные (определенный процент от стоимости тура), а выплачивать недовольному клиенту приходится полную стоимость тура плюс штрафные санкции, исчисляемые тоже из полной стоимости тура.

Любят потребители злоупотреблять и своим правом на возврат качественных непродовольственных товаров. Один из столичных бутиков прошлым летом столкнулся с такой ситуацией. Шесть выпускников приобрели в магазине костюмы для выпускного бала. Стоимость каждого – от тысячи до нескольких тысяч долларов. Через три дня все шесть приносят обратно свои покупки, с требованием поменять или вернуть им деньги, опираясь на соответствующую статью Закона «О защите прав потребителей». Мол, не подошли они по цвету. А костюмов «подходящего» цвета, которые на замену потребовали потребители, по понятным причинам в бутике не оказалось. Ясно, что ребята уже отгуляли праздник в купленных костюмах и теперь просто решили вернуть свои деньги. По закону-то магазин обязан был им выплатить всю сумму. Единственное, что спасло бутик, – так это ошибка самих же «пострадавших». Экспертиза показала, что все шесть костюмов побывали в химчистке. Не будь этого «но» – пришлось бы магазину раскошелиться, а бухгалтеру оформлять возврат.