ВХУТЕМАС

       Коллектив преподавателей дисциплины «Пространство», состоявший из архитекторов – учеников Ладовского, все больше брал на себя роль основного ядра художественного комплекса дисциплин Основного отделения. Из этого коллектива вышел и новый декан Основного отделения – В. Балихин, избранный на эту должность в конце 20 – х годов. Под его руководством готовился учебник по дисциплине «Пространство».

       Рост  авторитета этой дисциплины на Основном отделении был, безусловно, связан с  ростом авторитета Архитектурного факультета. Причем Ладовский – создатель психоаналитического метода преподавания, положенного в основу дисциплины «Пространство», продолжал развивать и углублять научное обоснование своего метода. В 1927 году он организовал во ВХУТЕИНе психотехническую лабораторию.

       В разработанной в 1929 году общей программе  Основного отделения были четко  сформулированы две основные задачи преподавания комплекса художественных дисциплин: 1) дать студентам всех специальностей общую художественную подготовку, необходимую для решения синтетических художественно – производственных задач  на всех факультетах; 2) дать студентам необходимые знания и навыки для решения формальных  и элементарно – композиционных задач, лежащих в основе всех пространственных искусств.

       Следовательно, на Основном отделении (и в первую очередь его новый декан В. Балихин) четко осознавали место и роль комплекса художественных дисциплин,  как в общей художественной подготовке студентов, так и во взаимодействии между собой различных пространственных искусств.

       С приходом к руководству Основным отделением В. Балихина явно усилилась тенденция использовать комплексность преподавания общехудожественных дисциплин для усиления формально-композиционной подготовки студентов на специальных факультетах и даже для влияния на программы преподавания на этих факультетах.

       В. Балихин писал в 1929 году, что отсутствие «органического развития принципов Основного отделения на факультетах ведет к кризису, выражающемуся в неясных целевых установках и в ослаблении формально – композиционных задач».

       «Отсутствие объективной, формально – композиционной базы в программах по художественному проектированию, а также недооценка значения Основного отделения, способствовали застарелости кризиса факультетов.

       Основное  отделение являлось... зародышем  и базой новой системы художественного  образования. В организацию Основного  отделения была заложена идея роста нового вуза и цель изживания прикладничества. Изучение комплекса художественных дисциплин, усвоение формальных элементов и композиционных принципов, лежащих в основе построения всякой формы, и должны были служить…основой органического конструирования новых форм вещей».

       П. Новицкий, уделяя главное внимание приближению программы обучения во ВХУТЕМАСе – ВХУТЕИНе к реальным запросам жизни, не уделял, однако, необходимого внимания Основному отделению. В полемике с концепцией своего предшественника (В. Фаворского), который предлагал распространить на всю структуру ВХУТЕМАСа деление Основного отделения на формальные концентры, Новицкий был даже склонен рассматривать Основное отделение как отвлечение студентов от конкретных задач и как задержку в их специализации.

       Выступая  на Академической конференции ВХУТЕМАСа в конце 1926 года, он говорил: «Основное отделение имело тенденцию быть основным не только по названию, но и в смысле установки линии вуза, оно мечтало осуществлять контроль над постановкой преподавания на всех остальных факультетах. Теперь эта тенденция сломлена, и Основное отделение возвращено к своей нормальной задаче: быть подготовительным отделением, обслуживающим другие факультеты».

       Новицкий  видел роль Основного отделения, прежде всего, в повышении художественного  и общеобразовательного уровня вновь  поступающей во ВХУТЕМАС недостаточно подготовленной молодежи. Он искренне считал, что «существование Основного отделения является временным, потребность в нем отпадет, лишь скоро Институт будет нормально пополняться достаточно подготовленной рабочее – крестьянской молодежью из подготовительных школ». 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

7 ПОСЛЕДНИЙ УЧЕБНЫЙ ГОД ВХУТЕИНа 

       В 1930 году ВХУТЕИН был расформирован. О его закрытии много писали, причем чаще всего о причинах, приведших  к его ликвидации, говорили с позиций  определенных творческих концепций. Сторонники производственного искусства (в  том числе и П. Новицкий) расценивали  случившееся как разгром художественного  образования. Противники производственного  искусства (в том числе и В. Фаворский) считали, что именно «игра  в инженеры» привела к развалу  комплексной высшей художественной школы.

       Отдельные факультеты ВХУТЕИНа распределили по соответствующим ведомствам.

       Архитектурный факультет ВХУТЕИНа был объединен с архитектурно-строительным факультетом МВТУ и на их базе был создан самостоятельный Архитектурно – строительный институт.

       Текстильный факультет ВХУТЕИНа был включен в качестве факультета в Текстильный институт.

       Полиграфический факультет был передан Полиграфическому институту.

       Керамический  факультет был преобразован в  Художественный факультет Института  Силикатов.

       Живописный  и Скульптурный факультеты перевели в Ленинград и объединили с  соответствующими факультетами Академии художеств.

       На  базе деревообделочного отделения  Дерметфака был создан Институт по обработке твердых и ценных пород дерева, вскоре преобразованный в Лесотехнический институт, где готовили инженеров.

       Студентов металлообрабатывающего отделения  Дерметфака перевели в технические вузы (например, в МВТУ).

       Таким образом, в результате расформирования  ВХУТЕИНа больше всего пострадала созданная здесь дизайнерская школа. Если большинство факультетов ВХУТЕИНа передавали в специализированные Институты с сохранением художественного уклона образования, то студентам Дерметфака, не успевшим окончить ВХУТЕИН, негде было продолжать специализироваться как дизайнерам, они завершали образование как инженеры.

       Таким образом, долго и мучительно создававшаяся  отечественная школа по подготовке дизайнера, выработавшая свою методику и уже успевшая создать свои традиции, была практически утрачена с расформированием ВХУТЕИНа в 1930 году. Это не могло впоследствии не сказаться на развитии дизайна в нашей стране.

       Были  определенные потери и в области  общехудожественной пропедевтики. Но потери эти фактически были подготовлены еще в недрах ВХУТЕИНа. Дело в том, что еще в конце 1929 года в стремлении сразу же начинать специализацию студентов, руководство ВХУТЕИНа ликвидировало Основное отделение, передав преподавание общехудожественных предметов на специальные факультеты. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

       Итак, что же такое ВХУТЕМАС – ВХУТЕИН?

       Что, прежде всего, привлекает нас в его  творческом наследии – опыт формирования комплексного художественно – технического высшего учебного заведения или  же связанные с ним творческие процессы формообразования?

       Разумеется, привлекает и то и другое. И все  же по мере того, как на протяжении более двадцати лет выявлялось и анализировалось проектно – изобразительный материал ВХУТЕМАСа, становилось все более очевидным, что мы имеем дело с важнейшим центром генерирования формообразующих и стилеобразующих идей в масштабе мирового искусства XX века.

       ВХУТЕМАС, пожалуй, в максимальной степени  отразил в себе все те сложные  и противоречивые творческие процессы, которые протекали тогда в  художественной жизни нашей страны.

       Он  был тесно связан практически  со всеми крупными художественными  организациями и учреждениями Москвы (Живскульптарх, ИНХУК и др.). В недрах ВХУТЕМАСа возникли или 
были с ним тесно связаны многочисленные творческие объединения, общества и группы – Обмоху, АСНОВА, ОСТ, ОСА, АРУ, «Бытие», «Маковец», «Московские живописцы», НОЖ, ОМХ, 
ОМАХРР, «Октябрь», РАПХ, «Рост», «Цех живописцев», «Четыре искусства» и др.

       В эти объединения и группы входили  преподаватели, выпускники и студенты ВХУТЕМАСа, что превращало это комплексное высшее художественное заведение в бурлящий котел, где шла 
борьба различных творческих концепций, бушевали страсти, низвергались одни идолы, появлялись новые кумиры.

       Важной  спецификой ВХУТЕМАСа (что отличало его от художественных учебных заведений других стран) была необычайная активность студентов в определении творческой направленности вуза. Еще со времени СГХМ, когда студентам были предоставлены широкие (в отдельных случаях почти диктаторские) права, студенты ощущали себя во ВХУТЕМАСе раскованно и принимали участие в общественной жизни вуза на равных с преподавателями.

       Все, что происходило тогда в общих  процессах развития стиля XX века, в  процессах взаимодействия различных  искусств и рождения новых видов  художественного творчества (дизайна) – все это отражалось на ВХУТЕМАСе и чутко отзывалось в нем. Поэтому так причудливо пульсировала жизнь на различных факультетах ВХУТЕМАСа, которые сменяли друг друга в роли творческих лидеров.

       Всего 12 лет (включая ГСХМ), а сколько  событий, сколько сменилось концепций  и течений, как изменились за эти  годы и состав преподавателей, и  творческие симпатии студентов.

       Нельзя  хотя бы кратко не остановиться и еще  на одной проблеме, о которой часто  упоминают в публикациях о  ВХУТЕМАСе. Дело в том, что ВХУТЕМАС бурлил не только под влиянием борьбы различных творческих концепций. Он был и ареной политической, классовой борьбы в среде студенчества.

       В 20 – е годы эта борьба была в  той или иной мере характерна для  всех высших учебных заведений. Советское  государство столкнулось в первые послереволюционные годы с массовым саботажем чиновников и специалистов, с бегством из страны значительной части интеллигенции, не принявшей революции. Это поставило Советскую власть перед необходимостью создавать новую (как тогда говорили «трудовую») интеллигенцию, ориентируясь, прежде всего, на выходцев из рабочих и крестьян. Был на какое – то время ограничен прием в высшие учебные 
заведения детей представителей других социальных групп, особенно так называемых нетрудовых элементов. Проводилась линия на максимальную пролетаризацию состава студентов высших учебных заведений, ориентировались на тех, кто заканчивал рабфаки. Но проведение этой линии не везде и не всегда протекало гладко. Были трудности, были перегибы и ошибки.

       Особенно  сложной оказалась задача пролетаризации состава студентов в художественных вузах, где от студента требовались  определенные художественные способности, которые далеко не всегда совпадали  с соответствующим социальным происхождением. В результате во ВХУТЕМАСе в среде студентов сложно переплетались как бы две иерархии – по степени художественной одаренности и по социальному происхождению и политической активности.

       Такая ситуация нередко приводила к  неправомерной оценке творческих расхождений  как политических разногласий. Особенно обострились эти вопросы в  условиях НЭПа, когда появилась 
новая социальная прослойка. Студенты – выходцы из рабочих и крестьян бурно реагировали на любой факт, когда выяснялось, что кто-то из студентов скрыл при поступлении во ВХУТЕМАС, что он происходит из среды нейманов. Общественные студенческие организации требовали исключить таких студентов из ВХУТЕМАСа вне зависимости от степени их художественной одаренности. Попадало и преподавателям, пытавшимся защитить таких студентов.

       Максимализм студенческой молодежи, выступавшей  за «чистоту» социального происхождения  студентов, приводил в ряде случаев  к неоправданному отчислению из ВХУТЕМАСа действительно одаренных студентов (впоследствии многие из них были восстановлены в вузе).

       Острой  политической борьбой насыщены и  многие публикации в газете ВХУТЕМАСа.

       И хотя материалы ВХУТЕМАСа представляют огромный интерес как наследие одного из важнейших центров генерирования новых творческих идей, нельзя не отдать должное и собственно учебно – педагогическому наследию этого уникального комплексного  художественно-технического вуза.