Архитектура Севера, как часть общерусской культуры

Северная земля стала местом рождения в нашей стране такой  широко распространённой формы музеев, как архитектурно-этнографические  музеи под открытым небом, которые  приобрели особо важное значение именно здесь на сравнительно мало заселённых землях, где ограничено число дорог. Эти места в своё время были очень богаты оригинальными творениями русского зодчества, но срок существования деревянных построек не очень велик, поэтому многие из них погибли от пожаров, были уничтожены иностранными захватчиками (как, например, 19-главый Воскресенский собор в городе Коле), другие ветшали и разрушались сами собой. Немало культовых зданий исчезло уже после революции, когда старались избавиться от церквей и часовен как рассадников чуждой идеологии (так была сломана многоярусная церковь Иоанна Предтечи в Кандалакше).

В чём же причины сохранности древнейших памятников фольклора, зодчества, домовой  резьбы и скульптуры именно здесь, на русском Севере? Почему именно здесь, где трудно поддерживать эти великолепные сооружения прошлых веков в первозданном виде, дольше, чем в других районах страны сохранялись образцы построек, характер которых позволяет отнести их прототипы к далёким временам, за многие столетия от нас? Ответ на этот вопрос мы находим в самой истории этого края. Для того чтобы полнее узнать и оценить сокровищницу культуры Русского Севера, памятники которого имеют огромный хронологический диапазон, необходимо обратиться к истории заселения этого края.

1.Архитектура Севера, как часть общерусской культуры

Первые  славянские поселенцы, выходцы из Новгорода Великого, а позднее из Твери, Ростова Великого и Москвы, появились здесь, видимо, не ранее XI – XII веков. Они застали на месте пёстрый конгломерат финно-угорских и саамских племён, не имевший чётких признаков государственности. Славяне безбоязненно располагались рядом с их поселениями, неся в этот край культуру, приобщая коренное население к новым ремесленным и строительным навыкам. Столетия совместной жизни сказались на историческом развитии народов Севера: произошёл процесс взаимного обмена, обогащения техническими и культурными ценностями.

По  реке Онеге к Белому морю мимо Соловецких островов к Кольскому полуострову  плыли сюда посланцы новгородских посадников, а позднее сборщики дани с местных  жителей. Монастырские миссионеры стремились приобщить к православию карел, зырян, ненцев, саамов, звавшихся тогда под общим именем «чудь заволоцкая». [1) стр.7-8] Шли сюда и те, кто искал для себя лучшей доли – беглые холопы, нищий посадский люд. Второй путь пролегал по Северной Двине, на Пинегу и Мезень, далее на Печору, а затем на Восток, вдоль морского побережья. Несмотря на опасные встречи со скандинавами, чьи суда нередко проникали в устья рек, грабя и разоряя новгородцев, в XII – XIII веках славяне прочно осели в бассейнах рек: Онеги, Двины, Мезени. Там они основывали свои погосты, сёла монастыри. Наиболее предприимчивые достигали моря и селились на скалистых берегах заливов и бухт, воздвигая дома буквально у кромки прибоя. Даже суровый Кольский полуостров к этому времен был уже практически подчинён Новгороду Великому.

Первую  международную торговую гавань в  России открыли на далёком северном побережье, близ сурового Баренцева  моря, в древности носившего название моря Мурманского. Здесь, у места  впадения небольшой речки Туломы в судоходную Колу, возник порт. Рядом находился Кольский посёлок – административный центр большой области Терской земли. Вплоть до XVI века здесь был центр международной торговли России, однако из-за частых нападений датчан и шведов на близлежащие Печенгский и Кандалакшский монастыри, а также многолюдные сёла Варзуга, Ковда, Умба, его решено было перенести в более удобное место – в Холмогоры. Здесь выросли новые гостиные дворы, богатые жилые палаты, верфи, международная торговля стремительно развивалась. Стало очевидным, что порт уже не в состоянии справиться с растущей нагрузкой, мелководный холмогорский рейд не способен принимать большие заморские суда. По этой причине в 1584 году «одним годом поставили» город-крепость и новый порт в устье Северной Двины, где к тому времен уже стоял небольшой деревянный Михайло-Архангельский монастырь, давший в последствии имя городу Архангельску. [1)., стр.11]. Новая гавань стала на долгие годы единственным выходом России на международный рынок. Центр города украсился грандиозным, хорошо укреплённым гостиным двором, выстроенным в конце XVII века под руководством опытного московского зодчего Д. Старцева. Теперь уже караваны купеческих судов тянулись по Северной Двине. Это был уже не новгородский, а московский торговый путь на Север.

Одним из городов, разбогатевших на заморской  торговле, была Вологда, от стен которой  начинался водный путь по Сухоне и  Северной Двине к Холмогорам, а  позднее – к Архангельску. Иван Грозный предполагал создать  здесь своего рода северную столицу, с кремлём, каменными палатами и храмами. Опустошительная эпидемия чумы и ликвидация опричнины помешали осуществить этот замысел. Единственным памятником этого времени остался грандиозный Софийский собор, созданный по образцу московского Успенского. В XVI веке Вологда являлась крупнейшим религиозно-культурным центром русского Севера.

Несмотря  на то, что Архангельск был защищён  несравненно лучше Колы, всё же он был близок к северному порубежью  страны. В связи с этим, в 1702 году по указанию Петра Первого начинают возводить каменную Новодвинскую крепость, одновременно проводилось укрепление стен нескольких приморских монастырей.

В начале XVIII века утверждается и крепнет  в устье Невы новая столица  Санкт-Петербург. В связи с этим, берега великих северных рек стали  менее оживлёнными, жизнь там как бы замерла в своём развитии. Поморье превратилось в естественное хранилище старых традиций, сравнительно мало посещаемое и полузабытое. Самым ярким и самобытным предстаёт перед нами древнее зодчество и, связанный с ним, комплекс искусств и ремёсел, которые оказали огромное влияние на творчество крупнейших русских художников и архитекторов.

Многочисленные  памятники помогают сегодня представить  бытовой уклад и художественные вкусы прошлых поколений.

2.Русское деревянное  зодчество

Храм  был потребностью религиозного человека. В нём крестили новорожденных, венчали  вступающих в брак, отпевали умерших. Но в большинстве случаев, деревянные сельские церкви несли не только культовую  нагрузку: здесь обсуждались мирские  дела, зачитывались указы и грамоты, происходили праздничные ритуальные пиршества. Из панорамы прибрежного села наравне с церковными сооружениями выделялись вертикальные акценты ветряных мельниц, украшенные резьбой обетные кресты, колодезные «журавли», ворота, разнообразные по размерам и облику крестьянские усадьбы. Таким образом, большинство северных сёл, несмотря на понесённые от времени утраты, можно рассматривать как хорошо организованные архитектурно-пространственные комплексы.

2.1 Культовые деревянные сооружения

Храмы по старой традиции ставили на хорошо обозримых, чаще всего высоких местах, где они служили высотными ориентирами и оживляли внешне неброский, а под час и суровый северный пейзаж. Особого эффекта достигли в этом отношении зодчие в прибрежных сёлах, где храмы и колокольни были ещё и ориентирами для кормчих, проплывающих мимо судов. Инициатива строительства часто исходила не от какого-либо начальства, а от самих верующих. Храм, согласно христианскому вероучению, - место общения человека с небесными силами, поэтому рубить церковь поручалось далеко не всякому плотнику. Для этого отбирались люди «негреховного поведения, единобрачные, а не двоежёнцы». [3)., стр.16] Формы северных деревянных храмов многообразны и в каждом регионе определяется свой излюбленный тип.

Самым древним и самым простым является так называемый «клетский»тип храмов, покрытый двускатной кровлей, во многом подобный обычной крестьянской избе. Образцами такого храма являются: Никольская церковь 1651 г., построенная  на берегу Кандалакшского залива в селе Ковда, церковь Василия Блаженного, построенная в конце XIX века на месте более древней сгоревшей в селе Чухчерема на правобережье Северной Двины.

Более торжественно, величественно выглядел издавна распространённый шатровый тип храма, о происхождении форм которого до сих пор не затихают споры учёных. Скорее всего, широкий ареал его распространения и поразительная устойчивость связаны с несомненной близостью шатровых завершений к образцам оборонного зодчества – крепостным башням.[1).,стр16] Башнеобразные сооружения ассоциировались в глазах русского человека с идеей независимости государства, верой в силу русского воинства. Известен прионежский тип шатрового храма, нашедший совершенное воплощение в знаменитом памятнике XVIII века – Успенской церкви в Кондопоге, особенности которого видны в декоративном оформлении фасадов, в планировке и внутреннем убранстве.

Заслуживает отдельного внимания Успенская церковь  в селе Варзуга на Терском берегу Беломорья, построенная в 1674 году и  являющаяся самым древним культовым сооружением Кольского полуострова. Для своего времени это было грандиозное сооружение. Её высота (34 метра) равна высоте одиннадцатиэтажного жилого дома, высота внутреннего помещения- 5,5 метров. [3)., стр. 35] Что особенно интересно, церковь эта строилась без единого железного гвоздя и скрепляющей скобы, с помощью самых простых инструментов (топор, отчасти долото, нож для отделки мелких деталей) и без каких либо механизмов. Особенностью этого типа шатрового храма является особая стройность здания, достигаемая, прежде всего соблюдением пропорции «золотого сечения»* и умело скомпонованным ступенчатым (трёхъярусным) переходом основного объёма к шатру. Успенская церковь впитала строительный опыт многих поколений русских людей, поэтому в её конструкции всё технически целесообразно. Стремясь обеспечить зданию долговечность, строители рубили его из наиболее стойкой древесины – сосны, нижние венцы срубов складывали из особо смолистых брёвен во избежание гниения. С целью гидроизоляции между брёвнами клалась прокладка из бересты. В любую погоду в церкви было сухо, несмотря на то, что с самого начала она была не отапливаемой. Конструкция сооружения была такова, что не было ни одного места, где бы вода задерживалась и скапливалась. [3)., стр.28] По такому принципу строилось большинство памятников деревянного зодчества, сохранившихся до наших дней именно по причине добротного строительства.

В городе Каргаполь на реке Онеге в XVI – XVII веках постепенно складывается самостоятельная архитектурная «школа», особенностью которой является исключительная устойчивость архитектурных решений, здесь часто встречаются «кубоватые» покрытия церквей. Примером таких храмов является: Никольская церковь 1679 года в селе Бережная Дуброва: четверик** несёт огромный «куб», в центре, на рёбрах и на обращённых по странам света гранях высятся девять глав.

С появлением в XVIII веке ярусных, кубоватых, пятиглавых, девятиглавых и ещё более сложных сооружений эволюция самобытных форм культового деревянного зодчества практически завершается. Его подлинной вершиной становится строительство многоголовых храмов, среди которых выделяется возведённая в 1714 году двадцатидвухглавая Спасо-Преображенская церковь на Кижском острове, недалеко от западного берега Онежского озера. Сочетая все традиционные для древнерусского деревянного зодчества приёмы, северные плотники-зодчие создали невиданный прежде архитектурный образ, полностью соответствующий времени своего создания. Согласно легенде, мастер Нестор, закончив строительство кижской церкви, воскликнул: «Николи не было и николи не будет» и забросил в озеро свой топор. [1) стр.17]

На Севере сохранилось несколько так называемых музеев под открытым небом, комплексов древнейших памятников деревянного зодчества. Среди них: прекрасный архитектурный ансамбль в Кижах, Усть-Кожский погост на реке Онеге и, конечно, музей деревянного зодчества под Архангельском. Здесь, в Малых Карелах, находится крупнейший в России музей под открытым небом, где собраны и демонстрируются свыше ста памятников народной деревянной архитектуры: крестьянские усадьбы, амбары, ветряные мельницы, колокольни, церкви и др.

Деревянная культовая архитектура  древней Руси помогает лучше узнать традиционную народную культуру, раскрывает перед нами духовный мир наших  предков. Однако, ничто не даёт такого яркого представления о жизни  наших предков, как памятники гражданской архитектуры, в первую очередь, деревянные жилые дома.

2.2 Гражданское строительство  

Плотницкое искусство на Севере было делом всенародным, поэтому  традиционный северный крестьянский дом  является ярким примером народной архитектуры.

Объём и планировка жилого дома определялась социально-имущественным статусом владельца, умением строителя, которым  в большинстве случаев был  сам хозяин, однако тип постройки  был всё же единым. В экстремальных  условиях жизни северян постепенно сложился местный «классический» вариант крестьянского дома, не встречающийся в центральных областях страны, и значительно более совершенный. Здесь сложный бытовой комплекс прекрасно продуман до мельчайших подробностей и приспособлен к суровым местным условиям. Для внешнего оформления дома использовалась резьба, а позднее роспись по дереву, коньковый брус кровли – «охлупень», всегда заканчивался скульптурным изображением стилизованной конской или птичьей головы. Эти элементы имели не только художественный смысл, в них просматривается отложившаяся в народной памяти языческая символика «оберегов».[1)стр.22] Примеры крестьянской усадьбы, в прошлом распространённой повсеместно в северных селениях, сейчас можно увидеть Архангельском музее деревянного зодчества (например, дом крестьянина Пухова, дом боярина Щёголева, построенные в XIX веке). Многочисленные деревянные постройки конца XIX века и сейчас поражают нас своей прочностью в пинежском селе Карпогоры, мезенских Кильце, Заозерье и других северных сёлах.

По мере развития Русского централизованного государства, возникает необходимость исполнения крупных государственных заказов (строительство крепостей, храмов, больших гражданских зданий и др.). В связи с этим из среды наиболее опытных и одарённых крестьян и посадских людей выделяются профессиональные артели мастеров- плотников. Высокий уровень мастерства заключался ещё и в многовековом опыте, накопленном при строительстве деревянных сооружений. Эти знания каким-то образом обобщались и регламентировались правилами и расчётами, содержание которых до нас не дошло.[1).,стр.23] Только так можно объяснить феноменально быстрое возрождение городов после частых пожаров и войн.