Таможенная политика 18 века

В новом тарифе нашли отражение идеи свободной  торговли, популярные в то время  в России, но в целом он строился на принципах умеренного протекционизма. В тарифе, как и раньше, сохранялись статьи, направленные на защиту отечественной промышленности, в особенности текстильной, от иностранной конкуренции.

Тариф способствовал  дальнейшему росту внешней торговли России и торгового оборота Прибалтийских портов (Риги, Ревеля и др.), но снижение ставок на импортные товары имело следствием сокращение активной части торгового баланса страны. Отпуск по европейской границе в 1790-1792 гг. по сравнению с 1778-1780 гг. увеличился на 44 % (сырья и полуфабрикатов - на 70%), а ввоз - на 104 %. Тариф 1782 г. не оправдал надежды правительства, он не позволил справиться с контрабандой и решить финансовую проблему, заключавшуюся в падении вексельного курса рубля. Тариф явился по справедливому выражению Н.Н. Фирсова "результатом не действительных потребностей промышленности, а теоретических воззрений, принятых ее политиками", что и помешало добиться поставленных при выработке тарифа целей.

Во второй половине 80-х гг. XVIII в. Россия, укрепляя отношения с европейскими государствами, заключила несколько торговых договоров: в 1785 г. с Австрией, в 1786 г. с Францией, в 1787 г. с Португалией и Королевством обеих Сицилии. Наибольшее значение имели договоры с Францией и Португалией. Оба эти договора содержали статьи, предусматривавшие достаточно большие пошлинные льготы для русских и иностранных купцов. Так, по договору с Францией на 20 % была сбавлена ввозная пошлина на русское железо, сало, воск и уменьшены пошлины на французское вино и мыло в России, что могло бы способствовать оживлению русско-французской торговли, но помещала французская революция и последовавший за ней разрыв отношений с Францией.

Россия хотела заинтересовать Западноевропейские государства  в черноморской торговле, поэтому товары, привозимые в порты Черного моря из Австрии, Франции, Португалии, Королевства обеих Сицилии получали уступку в 1/4 тарифных пошлин. Такие же пошлинные привилегии предоставлялись и русским товарам, привезенным из черноморских портов в вышеперечисленные страны, за исключением Франции, где российские товары освобождались от уплаты 30 % пошлины, которую платили все иностранцы с привозимых ими левантийских товаров.

К сожалению, до настоящего времени не обнаружены необходимые  документальные материалы, позволяющие подробно рассмотреть влияние торговых договоров второй половины 1780-х гг. на развитие российской внешней торговли, но в любом случае, таможенно-тарифные льготы, зафиксированные в договорах, внесли свой положительный вклад в увеличение и расширение внешнеторгового оборота России. 

Таможенно-тарифную   политику  60-80-х гг. XVIII в. исследователи характеризовали по разному. П.Б. Струве считал, что таможенные тарифы в это время носили умеренный характер. Н.Н. Фирсов и А.В. Космынин называли их либеральными, С.А. Покровский был убежден, что в тарифах 60-80-х гг. последовательно проводилась идея покровительства отечественной промышленности, и сохранялся принцип протекционизма. Таможенные тарифы времен Екатерины II можно считать протекционистскими, так как они сохраняли направленность на защиту отечественного производства и запрет на ввоз и вывоз отдельных товаров, но преобладание 30 % ставок на иностранные готовые изделия в тарифе 1767 г. и 10 % - в тарифе 1782 г. позволяет назвать этот протекционизм умеренным. Фритредерство или "свобода торговли" подразумевает невмешательство государства в торгово-предпринимательскую деятельность, поощрение, а не только разрешение импорта в определенных пределах, и ликвидацию всякого рода торговых льгот, что не было свойственно российским тарифам и  таможенной   политике  1760-1780-х гг. в целом, хотя в это в это время и наблюдалось воздействие либеральных идей на экономическую политику государства.

В начале 90-х гг. XVIII в. появился ряд веских причин для очередного пересмотра внешнеторгового тарифа. Инфляция, затронувшая Россию и Западную Европу, привела к изменению товарных цен, и поэтому требовалось пересмотреть ставки тарифа.

Техническое совершенствование промышленного производства, особенно в Великобритании, вело к удешевлению товаров и заставляло задумываться о новых протекционистских мерах. Разрыв отношений с Францией и запрет на ввоз многих предметов роскоши являлся хорошим предлогом для внесения этих запрещений в тариф ради активизации торгового баланса. Наконец появилось много привозных товаров, не учтенных тарифом 1782 г. По данным только Петербургской таможни их насчитывалось свыше 150 видов.

Новый таможенный тариф, опубликованный 14 сентября 1796 г., должен был вступить в действие с 1 января 1797 г., но этого не произошло, так как Екатерину II на престол сменил Павел I, продолжавший проводить антифранцузскую политику, но не согласный с полной дискриминацией французских товаров. В 1797 г. он разрешил привоз на нейтральных судах французских продуктов питания и вина, но запрет на мануфактурные товары и предметы роскоши оставил без изменения. 14 октября 1797 г. был опубликован новый тариф, смягчивший запретительный характер тарифа 1796 г., но сохранивший его протекционистскую направленность.

Отменялись пошлинные  льготы для русских судов и  уступки в 1/4 размера пошлин для южных портов, что рассматривалось как предлог для злоупотреблений. Таким образом, тариф 1797 г. не был направлен не развитие и поддержку русского судостроения и мореплавания.

Тариф 1797 г. преследовал, прежде всего, фискальные цели. Точные данные по таможенному доходу за последние годы XVIII в. в источниках отсутствуют, а опубликованные статистические сведения резко расходятся друг с другом.

Все таможенные тарифы России XVIII в., действовавшие  по европейской границе, предназначались для удовлетворения важнейших экономических потребностей государства. Правительство страны на протяжении всего изучаемого периода при выработке тарифов ставило цели защиты отечественной промышленности, стимулирования ее развития и установления оптимального варианта обложения, который приносил бы устойчивый таможенный доход и обеспечивал бы развитие и рост внешней торговли. Одновременно с этим правительство России было заинтересовано в поддержании положительного торгового баланса и в поступлении из-за рубежа необходимых для страны товаров. Эти задачи в целом успешно решались, в случае необходимости тарифы своевременно пересматривались целиком или корректировались отдельными государственными указами.

Таможенные тарифы, как правило, отражали изменение  ситуации в различных отраслях хозяйства, демонстрировали приспособление таможенного обложения к уровню внутренних и мировых цен. Тарифы и торговые договоры с европейскими странами, включавшие статьи о таможенных льготах, способствовали развитию российской внешней торговли. С начала 1760-х гг. и до конца XVIII в. под воздействием таможенных тарифов происходило укрепление и качественное изменение беломорской внешней торговли. В число экспортных товаров Архангельска прочно вошел хлеб: рожь, пшеница, мука.

Установление 5 % пошлины на хлеб по тарифу 1766 г., разрешение беспошлинного отпуска пшеницы в 1766-1781 гг. и сохранение низких тарифных ставок на зерно и муку до конца столетия позволили поднять вывоз хлеба из Архангельска в 1770-х - начале 1780-х гг. до 100-110 четвертей в год. Либеральная, по сравнению с первой половиной XVIII в., хлебная политика, увеличение производства зерна в стране и близкое расположение Вятки и Вологды, главных поставщиков ржи, превратили Архангельск в один из главных российских портов по вывозу зерна и муки. 33,9 % общероссийского вывоза хлеба в 1762-1801 гг., по данным Б.Н. Миронова, было осуществлено через Архангельск.

Таким образом,  таможенная   политика  во второй половине XVIII в. не только активно стимулировала расширение производства и вывоз ряда российских товаров, пользовавшихся спросом за рубежом, через Архангельск, но и воздействовала на изменение состава экспорта и расширение связей Русского Севера с другими регионами страны.

Таможенная политика России в отношении остзейских (прибалтийских) портов, завоеванных в ходе Северной войны, благоприятно повлияла на ведение торговли этих городов и привела к постепенному включению их в российскую систему хозяйства.

В отличие от экспортной, импортная тарифная политика России XVIII в. часто менялась под воздействием торгово-политических идей и мнений руководителей государства, требований дворянства, промышленников-мануфактуристов, иноземного купечества, предложений иностранных держав, в торговле с которыми Россия была заинтересована.

Нестабильность  тарифной политики не позволяла обеспечивать надежную поддержку тем отраслям промышленности, которым покровительствовали тарифы. Так, например, шерстяные ткани оставались одной из главных статей привоза на протяжении всего столетия. Недостаточным оказалось тарифное покровительство российскому торговому флоту, тем более, что другие государственные меры помощи строительству коммерческих судов были минимальными. "Российское судостроение, как писал А. Кахан, страдало от бедности, недостатка кораблестроителей и дефицита необходимого строительного материала".

Слабое влияние российских тарифов на развитие отечественной промышленности в целом отмечали в своих работах такие ученые, как Д.И. Менделеев, М.И. Туган-Барановский, П.Б. Струве.

Таким образом, протекционизм  российских тарифов XVIII в., если использовать классификацию Д.И. Менделеева, являлся запретительно-охранительным и не достиг в своем развитии рациональной стадии, позволяющей обеспечить не только эффективное регулирование внешней торговли, но и успешный рост отечественного производства.

Заключение

XVIII в. является одним из самых ярких по количеству событий в истории таможенного дела и таможенной политики. Экономические реформы способствовали усилению товарооборота и росту внешнеторговых центров, причём не только на севере, но и на юге страны. По моему мнению, таможенное дело вносит большой вклад в развитие экономических отношений России, способствует увеличению государственного дохода.