Сравнительный анализ российского и зарубежного перестраховочных рынков

 

 

4. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РОССИЙСКОГО И ЗАРУБЕЖНОГО ОПЫТА

4.1. НА УРОВНЕ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА

Конкретизировать стандартную оговорку перестрахования о праве проверки в России необходимо, так как мы практически не имеем никаких деловых обыкновений или традиций, обеспечивающих ее содержание. Отсутствует у нас и судебная практика, связанная с использованием права проверки. В индивидуальном случае, по нашему мнению, целесообразно создать регламент, определяющий порядок проведения проверки и ответственность за несоблюдение этого порядка. При разработке правил проверки необходимо учесть отечественный и зарубежный опыт применения оговорки о праве проверки и проанализировать принципы ее действия.

Американские юристы считают, что право проверки или право доступа к документам (Access to Records Clause/Inspection Clause/Audit Clause) – одна из самых важных оговорок договора перестрахования. Это стандартное условие, которое встречается практически во всех договорах перестрахования и позволяет перестраховщику быть уверенным в том, что перестрахователь ведет свой бизнес в соответствии с договором, аккуратно рассчитывает премии и резервирует необходимые выплаты по убыткам, а также позволяет перестраховщику идентифицировать незаявленные убытки, оценить навыки и опыт андеррайтеров перестрахователя, специалистов по урегулированию убытков и руководства. Право проверки – чуть ли не единственный метод, позволяющий перестраховщику оценить вид бизнеса, которым он занимается.

Как следует из зарубежной практики, оговорка о праве проверки – это право перестраховщика проверять документы и бухгалтерские отчеты перестрахователя с целью удостовериться, что все соответствующие риски приняты им разумно, а страховые выплаты сделаны обоснованно. Так, например, вделе Phoenix General Insurance Co. of Greece v. Halvanon Insurance Co. Ltd. (1985) (2 Lloyd's Rep. 599) было решено, что «тот, кто не имеет права отказаться от риска, принятого перестрахователем, имеет право на проверку, когда это целесообразно».

В деле Robert W. Hammesfahr & Scott W. Wright, The Law of Reinsurance Claims 6.4 (1994) судья указал, что право перестраховщика на проверку является очевидным и подразумеваемым, поэтому перестраховщик может воспользоваться им, даже если это право не согласовано в договоре перестрахования.

Иностранная правоприменительная практика показывает, что право на проверку не всегда связано с урегулированием страхового случая; желание перестраховщика проверить документы перестрахователя не является обязательным и необходимым условием (conditional precedent) для страховой выплаты (Baker v. Black Sea and Baltik General Insurance Co. Ltd. (1995) L.R.L.R. 261); нарушение права проверки не является существенным нарушением договора; защита этого права обеспечивается не отказом от выплаты, а другими условиями договора.

Согласно зарубежной судебной практике перестраховщик вправе проверять документы перестрахователя в любое время, по любой причине и так долго, как это необходимо, при условии заблаговременного уведомления перестрахователя о своем намерении. При этом перестраховщик не должен злоупотреблять своим правом: право проверки не может быть использовано в целях выяснения конфиденциальной информации, не имеющей отношения к предмету перестраховочного договора, или в целях затягивания процесса урегулирования убытка.

В деле Re A Company No. 008725 of 1991, Ex parte Pritchard (1992) B.C.L.C. 633 перестрахователь обратился к перестраховщику с требованием о выплате страхового возмещения, отказавшись разрешить проверку до выплаты страхового возмещения. Более того, он подал иск о ликвидации перестраховщика. Суд решил, что иск не может быть удовлетворен. Перестраховщик вправе проверять документы перестрахователя, если он не злоупотребляет своим правом.

Вделе Trinity Insurance Co. Ltd. v. Overseas Union Insurance Ltd. (1996) было решено, что право на проверку не должно быть заявлено перед дверью суда: «Если перестраховщик в течение долгих лет не проверял перестрахователя, право на проверку не может быть удовлетворено в судебном процессе».

Если перестраховщик и перестрахователь имеют общие интересы, то намерение перестраховщика провести проверку документов не встретит возражений со стороны перестрахователя. Если, однако, интересы расходятся и назревает судебный спор, то перестрахователь может отказаться от раскрытия информации, даже если такая обязанность предусмотрена договором перестрахования.

4.2. НА УРОВНЕ ОТРАСЛИ

При решении вопроса о том, вправе ли перестраховщик отложить выплату в связи с правом проверки, суд принимает во внимание три обстоятельства:

1) исполнял ли перестрахователь  обязательства, связанные с правом  перестраховщика на проверку, в  течение всего срока действия  договора;

2) был ли запрос перестраховщика  на проверку подан своевременно;

3) соответствует ли причина  проверки запрошенным материалам (есть ли причинно-следственная  связь между предполагаемыми  результатами проверки и задерживаемой  выплатой).

В деле Atlas Assurance Co. of America v. American Centennial Ins. Co., 1991 WL 4742 (SD NY 1991) суд обязал перестраховщика зарезервировать выплату на специальном банковском счете до окончания проверки.

В деле American Home Assurance, 1991 U.S. Dist LEXIS 501 было решено, что, если перестрахователь периодически предоставляет отчеты перестраховщику, а также заявил о своей готовности к проверке после получения выплаты, перестраховщик должен сначала совершить выплату, а потом заниматься проверкой.

Обычно перестраховщики запрашивают списки претензий, бордеро убытков, документацию по отдельным претензиям, отчеты об урегулировании убытков. Принимая риск на перестрахование, перестраховщики, как правило, оценивают условия договора страхования, размер премий, договоры с брокерами, отчеты андеррайтеров об оценке риска и учетную документацию.

Один из наиболее горячо обсуждаемых в зарубежной практике вопросов – это вопрос о границах права проверки. Существуют по крайней мере три теории, раскрывающие этот вопрос: (1) принцип конфиденциальности «юрист-клиент» (The Attorney-Client Privilege); (2) принцип конфиденциальности документов, подготовленных для суда против стороны договора (Work Product Doctrine); (3) доктрина общего интереса (The Common Interest Doctrine/Common Legal Interest Doctrine).

Принцип конфиденциальности «юрист-клиент» предполагает, что каждая из сторон договора должна только выигрывать от возможности иметь представителя своих интересов (юрисконсульта); необходимо полностью доверять представителю, советоваться с ним и быть уверенным в том, что он не раскроет никаких секретов. Доверие между юристом и клиентом идет на благо публичным интересам. В одном из судебных прецедентов установлены элементы указанного принципа: (1) если от профессионального юриста из области его компетенции (2) требуется юридическое заключение (3) и информация, используемая для этой цели, (4) содержится в тайне (5) клиентом и (6) постоянно им защищается, то (7) эта информация не должна раскрываться ни клиентом, ни его юрисконсультом (8) до тех пор, пока защита не нарушена. Данный принцип ограничивает право проверки документов перестрахователя, однако в каждом конкретном судебном процессе вопрос о применении этого принципа решается индивидуально исходя из фактических обстоятельств спора.

Принцип конфиденциальности документов, предназначенных для суда (Work Product Doctrine), защищает от раскрытия информацию, подготовленную юристами и (или) их агентами с целью участия в судебном процессе. Особенно охраняются аналитические заключения, мнения специалистов, юридические теории, отчеты о расследованиях. Такие документы могут быть открыты только в очень редких случаях. Разница между принципом The Attorney-Client Privilege и принципом Work Product состоит в том, что первый может быть нарушен в случае «тяжелых обстоятельств» (undue hardship) или «крайней необходимости» (substantial need), а второй имеет стопроцентный иммунитет от раскрытия.

4.3. НА УРОВНЕ ПРЕДПРИЯТИЯ

Значение оговорки о праве проверки лучше всего показать на конкретном примере. Страховая организация, в которой я ранее работал, приняла в перестрахование риск от региональной страховой компании, застраховавшей поголовье крупного рогатого скота. Нам были предоставлены данные о низкой убыточности договоров страхования за предыдущие годы. Но уже через пару недель после подписания договора перестрахования посыпались извещения об убытках, и очень скоро договор стал убыточным. Наш андеррайтер выехал на место, чтобы разобраться в причинах этого. Страховщику наше решение, конечно, очень не понравилось, однако мы настояли, и в ходе проверки была выявлена масса нарушений в предоставлении информации как о риске, так и о причинах падежа. Было даже установлено, что мясо коровы, согласно документам захороненной в скотомогильнике, оказалось на столе на корпоративном празднике страхователя.

В общем, там действовала схема, по которой за все расплачивались перестраховщики, так как минимальное собственное удержание и перестраховочная комиссия цедента перекрывали все его расходы по страховым выплатам. Мы расторгли договор с минимальными потерями. Другие же перестраховщики, которые имели убыточные договоры с этим перестрахователем, ни разу проверку не проводили.

Данная оговорка должна быть более адаптирована к современным условиям, например к наличию информационных баз данных, современным средствам коммуникаций. Здесь тоже много подводных камней (конфиденциальность, персональные данные и т.д.), но проблема поднята правильно, и юристам необходимо более детально разобраться, где заканчивается конфиденциальность и начинается ответственность перестрахователя за достоверность информации.

Доктрина общего интереса в сохранении конфиденциальной информации заключается в следующем. По общему правилу считается, что если информация раскрыта третьей стороне, то конфиденциальность информации нарушена и, следовательно, нет необходимости ее далее соблюдать. Однако согласно доктрине общего интереса раскрытие информации третьей стороне не является нарушением, если два лица (сторона договора и другое лицо) имеют общий интерес в споре. Важно не столько то, что у сторон разные представители и интересы, сколько то, что у них общая юридическая цель и они демонстрируют сотрудничество в ее достижении.

Судьи ищут определенные признаки проявления «общего правового интереса». К ним, как правило, относят следующие: (1) один и тот же представитель действует от имени перестраховщика и перестрахователя; (2) перестраховщик участвует в расходах перестрахователя на юридическое сопровождение; (3) перестраховщик осуществляет контроль за судебным процессом; (4) стороны действуют в рамках одной юридической стратегии (позиции).

Несмотря на существование вышеназванных теорий, некоторые судебные решения отрицают их действие, исходя из следующего: широкая формулировка оговорки, в которой сказано, что перестраховщик вправе в любое время проверять все документы перестрахователя, отменяет все иные принципы конфиденциальности (Gulf Insurance Co. v. Transatlantic Reinsurance Co.). Более того, перестраховщик вправе осуществлять право проверки даже в период судебного спора с перестрахователем (Waste Management Inc. v. International Surplus Lines Ins. Co., 144 Ill 2d 178 (Ill S Ct 1991)), только специальные договоры или положения о конфиденциальности, согласованные между перестрахователем и страхователем, могут ограничить доступ перестраховщика ко всем документам перестрахователя.

Помимо трех названных принципов действует также правило «встречного исполнения». Если перестраховщик не выполняет своих обязательств, то соразмерно их неисполнению может быть ограничен и предмет проверки.

Из проанализированной нами зарубежной практики можно сделать следующие выводы касательно существующих традиций толкования оговорки о праве проверки:

1. Оговорка о праве  проверки позволяет перестраховщику  проверять любые документы перестрахователя, относящиеся к договору перестрахования, за исключением:

а) информации, которая представляет собой государственную, военную тайну, коммерческую тайну третьих лиц или адвокатскую тайну;

б) информации, необходимой для подготовки позиции в суде против перестрахователя.

2. Коммерческая тайна  стороны договора не нарушается, и третье лицо, получившее информацию  от стороны договора, должно защищать  информацию от раскрытия, если  это третье лицо действует  совместно с одной из сторон  договора, имеет как минимум общие  правовые интересы и общую  правовую цель с этой стороной  или общего оппонента в судебном  споре – другую сторону договора – и как максимум единого представителя в судебном споре против другой стороны договора.

3. Перестраховщик не вправе  задерживать выплату страхового  возмещения в связи с изъявлением  намерения предварительно провести  проверку, если он не сможет  доказать, что следующие задачи:

1) перестрахователь не  исполнял ранее обязательств, связанных  с правом перестраховщика на проверку;

2) от перестрахователя  не поступают периодические отчеты, позволяющие в повседневном режиме  проводить проверку его добросовестности;

3) перестраховщик подал  запрос на проверку в соответствии  с оговоркой о праве проверки, то есть своевременно, и, в свою  очередь, не нарушал иных положений оговорки о праве проверки;

4) запрошенные для проверки  материалы относятся непосредственно к предполагаемой выплате;

5) ожидаемые результаты  проверки напрямую влияют на  обязанность перестраховщика совершить  выплату.

Решаются следующим образом:

1) один и тот же представитель  действует от имени перестраховщика  и перестрахователя;

2) перестраховщик участвует  в расходах перестрахователя  на юридическое сопровождение;

3) перестраховщик осуществляет  контроль за судебным процессом;

4) стороны действуют в  рамках одной юридической стратегии (позиции).

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Перестрахование является системой экономических отношений, в процессе которых страховщик, принимая на страхование риски, часть ответственности по ним (с учетом своих финансовых возможностей) передает на согласованных условиях другим страховщикам с целью создания сбалансированного портфеля договоров страхований, обеспечения финансовой устойчивости и рентабельности страховых операций. Перестрахованием достигается не только защита страхового портфеля от влияния на него серии крупных страховых случаев или даже одного катастрофического случая, но и то, что оплата сумм страхового возмещения по таким случаям не ложится тяжелым бременем на одно страховое общество, а осуществляется коллективно всеми участниками.