Становление социологии в России

     Необходимо  отметить, что в академической  среде определяющим было влияние  немарксистских и антисоциалистических течений. Поэтому, после опубликования  в 1922 г. статьи Ленина «О значении воинствующего  материализма», был поставлен вопрос о коммунистическом контроле за процессом обучения. Он был облечен в формулировку, что «мы не так сильны, чтобы за пролетарские деньги разрешить в стране враждебное инакомыслие и спорить с еретиками». Деятельность старой профессуры была оценена как духовное развращение молодежи. Последовательно выдвижение идеологической и политической функции науки на первый план под лозунгом: «Кто не с нами, тот против нас». За этим жестким каноном марксизма последовала высылка из страны и вынужденная эмиграция лучшей части ученых и преподавателей, тех кто не поступился своими принципами. В частности за рубежом оказалось более восьмидесяти социологов, двое из которых обрели мировое имя – Г.Д.  Гурвич (Франция) и П.А. Сорокин (США). В целом, эта была традиция России, подлинную цену которой по силам уплатить только несколькими поколениями. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Предпосылки становления марксистской социологии

          В тоже время строительство нового социалистического строя остро нуждалось в социологической науке. Дефицит марксистских кадров с достаточно профессиональной квалификации обуславливал потребность в их быстрейшей подготовке через систему рабфаков, института «красной профессуры». В 20-е годы была введена промежуточная научная степень «кандидат наук», в том числе и по социологии. Накладываемый на эти трудности приоритет классового интереса (партийности) неизбежно сопровождался значительным упрощением теоретических представлений о социальной действительности, популяризацией социального знания в почти сплошь безграмотном населении, доходящей до крайней вульгаризации.

     Вместе с тем, в 20-е годы имел место и плодотворный, активный рост отечественной социологии, который в определенном смысле можно назвать «золотым». Становление советской (марксистской) социологии носило пионерский характер: ее объектом было общество, строящееся на базе общественной собственности и приоритетом большинства – трудящихся масс над остальным.

     Дело  в том, что в этот период советской  власти отношение к ее вождю –  В.И. Ленину было достаточно свободным. Старые большевики не считали его  крупным теоретиком, тем более  в новых проблемах, связанных  со строительством социализма. К нему относились главным образом как  к практику, умело прилагающему марксисткою  теорию к стратегии и практике социалистической революции, как политическому  вождю партии. Именно в этом качестве Ленин написал много статей, брошюр и книг, в которых ему приходилось  высказываться «походя» о таких  вещах, как Философия, экономика, социология, военное дело и др. В 1924 г. только еще начиналось  обсуждение его вклада в развитие марксизма и пропаганда ленинизма. В последующем «верные ленинцы» превратили Ленина в корифея науки и гениального философа, экономиста, социолога, историка и т. д. 

     2.2.3. Исследования социологов 20-3—х годов

       Исследования имели поимущественно  социально-экономический характер  с использованием социологических  подходов. Среди работ такого плана можно выделить исследования С.Г. Струмилина,  Я Видревича (экономика труда, бюджет времени); А. Крицмана, Ф. Казанского (структура советского общества); А.К. Гастева, Н.А. Витке (научная организация труда); А. Исаева, И. Ходоровского (безработица); М. Берштейна, Н.Н. Иорданского (молодежь); А. Большакова, А. Гайстера (советская деревня); С. Вольфсона, И. Гельмана (брак и семья); В. Андреева, Г. Полляка (условия жизни); А. Гозулова, Б. Смулевича (народонаселение); А. Герцензона, В. Внукова (преступность); Л.М. Сабсовича, Н. Мещерякова (градостроительство); Н.А. Гредескула, Е.А. Энгеля (образование и воспитание); М. Загорского, В. Кузьмичева (духовная жизнь) и десятков других революционно-прогрессивных представителей социологии, вынуждено прервавших свою деятельность.

     Результаты  исследований помещались в более  чем десяти журналах по проблемам  условий организации труда и  управления («Организация труда», «Система и организация», «Производство, труд и управление», «Экономика и быт» и др.). Они также использовались в государственных и ведомственных  предприятиях построения экономических  основ социализма.

     Интерес к конкретным социологическим исследованиям  вел к росту числа методических разработок, который был сродни американской эмпирической социологии. Отличительной  чертой было то, что в советской  социологии работа над методикой  и техникой прикладных исследований носила разрозненный характер и осуществлялась в основном путем проб и ошибок. Вместе с тем, достаточно активно  накапливался практический опыт по организации  и проведению исследований и широкий  набор социологических методов. Здесь, необходимо отметить традиционное для российской социологии широкое  обращение к социальной статистике. В Коммунистической академии в 1925г. было образовано  «Общество статистиков-марксистов» и стал выпускаться журнал «Статистика труда» богатый статистический материал давали переписи населения, начиная с 1921г.

     С.Г. Струмилин внес вклад в разработку различных статистических материалов обработки и анализа данных. Он, в частности, использовал прием  ранжирования. Кроме того, Струмилин, при анализе способностей работников к различным видам деятельности с помощью самооценки, использовал  метод оценок по пятичной шкале, которая впоследствии получила название «шкалы Терстоуна».

     Советская социология 20-30-х годов имела две  основные черты: 1) закрытость, самоизоляция от общего развития социологии, отрыву то богатых традиций в истории  развития социологической мысли  и достижений методического уровня; 2) накопление эмпирического накопление эмпирического опыта вело к возникновению  зачатков отраслевых социологий: труда, быта и культуры, бюджета времени, социальной структуры и др.; обращение  к социологическим исследованиям  имело достаточно широкую географию.

     Однако  в начале 30-х годов социологию объявили буржуазной лженаукой и  запретили деятельность социологических  кафедр, журналов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

3. Возрождение советской социологии (50-60-е  годы).

     В период «хрущевской оттепели» роль общественных наук как опоры строительства  коммунистического общества зримо  возросла. Появилось потребность  в многосторонней информации о социальных процессах, экспериментах и долгосрочных прогнозах. Тем самым открылись  перспективы для реабилитации социологии как средства познания и источника  новой информации, связи общественной науки с жизнью. Быстрый рост ее начался в конце 50-х и особенно 60-х годах в вузах и академических  институтах в различных городах. Активное участие в возрождении  социологии приняли А.А. Зворыкин, А.Г. Здравомыслов, Т.И. Заславская, И.С. Кон, Г.В. Осипов, А.Т. Харчев, О.И. Шкаратан, В.Н. Шубкин, В.А. Ядов и др.

     С первых шагов четко обозначилась линия развития отечественной социологии – изучение и участие в строительстве  социалистического и коммунистического  общества.

     Парадокс  заключался в том, что если сто  лет назад марксизм претендовал  на средство переоценки ценностей, защиты угнетенных и на орудие изменения  мира, то теперь он превратился в  отсталую догматическую теорию, защищавшую тоталитаризм и авторитаризм. Положительная комплиментарность в этой ситуации неизбежно вела к социальному мифотворчеству и апологетическому обслуживанию бюрократических структур комадно-административной системы. В условиях неприкаемого господства философии исторического материализма, акцент в возрождении социологии пришелся на область ее прикладных функций и оправдование эмперических методов. В этот период налаживались зарубежные контакты. В 1956 г. советские ученые впервые приняли участие в заседаниях Международной социологической ассоциации. С1958 по 1964 г. СССР посетили Р. Арон, Р. Мертон, Т. Парсонс, и др. С созданием в 1962 г. Советской социологической ассоциации произошла официальная институциализация социологии. На философских факультетах Ленинградского и Московского университетов были созданы лаборатории социологических исследований (В.А. Ядов и Ю.В. Арутюнян), в 1960 г. в институте философии АН СССР был открыт отдел социологии (Г.В. Осипов). В 1968 г. начал работу Институт конкретных социальных исследований (ИКСИ) с отделами в других городах.

     С середины 60-х годов стала издаваться социологическая литература, начинали выходить периодические сборники «Социальные  исследования» и «Информационный  бюллетень ССА». Широко публиковались  статьи, отчеты, монографии, книги, сборники по социологической проблематике.

     Реабилитация  социологии, вовлечение ее в создание нового общества настоятельно требовали  разворота социологических исследований. Обращение к опыту западных исследователей – это было познание новых возможностей научно-исследовательской работы, но основанной на ином менталитете. Поэтому  возникал целый ряд трудностей. В  этот период появились социологические  центры, где велась систематическая  и серьезная работа над совершенствованием научного аппарата исследования. Так, ленинградские социологи плодотворно  занимались разработкой методики сбора  первичной информации, новосибирские  – совершенствованием математического  аппарата исследования социальных процессов, таллиннские исследователи –  использованием ЭВМ при обработке  социологических данных и др.

     Вынужденное увлечение эмпиризмом обуславливало  преобладание конкретно-социологических  исследований узкоприкладного характера – организация и автоматизация труда, текучесть рабочей силы, бюджет времени рабочих, культурный рост советского рабочего класса, всестороннее развитие личности, проблемы молодежи, брака и семьи, массовой коммуникации, социального планирования и др. В результате формировались новые социологические отрасли. На основе которых возникали ТСУ – теоретико-прикладная социология. 
 
 
 
 

2.4. Парадоксы развития советской социологии (60-80-е годы).

     Необходимо  отметить, что наступление на социологию явилось лишь моментом общего политико-идеологического  поворота «вправо» после событий 1968 в Чехословакии. Закончилась так  и неустоявшаяся «оттепель» и наступал период застоя и деградации, когда система социализма безнадежно отстала от соперничающей с ней системой капитализма. Именно в период 70-80-х годов внутри советского общества сформировалась «теневая экономика», стала вырываться на простор с началом перестройки в 1985 г. и, легализовавшись с 1992 г., реально угрожает превратить Россию в самое большое криминальное государство в истории.

     Противники  социологии как самостоятельной  науки выдвигали стандартные  обвинения в насаждении буржуазных концепций, элементов позитивизма, усматривая в этом способ расшатывания марксизма-ленинизма изнутри.

     Драматически  складывались судьбы гонимых социологов. В 1969 – 1972 гг. в определенной мере удалось  задавить свободу мысли и творчества. Но задавить «вполне было уже нельзя. В 1972 г. ИКСИ был переименован в Институт социологических исследований, в 1974 г. начал выходить журнал «Социологические исследования». В исполнении истинных мастеров, создавались подлинные  социологические работы Т.И. Заславской, А.Г. Здравомысловым, В.И. Шкаратаном, В.Э. Шляпентохом, В.А. Ядовым и др. в них, в отсутствие развитой системы социологического образования, с успехом передавались накапливаемые социологические знания и опыт исследовательской работы следующим поколениям социологов.

     В этот период вновь ожила дискуссия  о предмете социологии. Накопленный  опыт прикладной социологии, начавшийся процесс формирования новых научных  дисциплин позволили поставить  вопрос о «специальных» (частных») социологических  теориях. Они объясняли конкретные социальные процессы, а потому имели  собственный предмет исследования и выступали непосредственной метологической базой конкретных социологических исследований (например, личности, семьи, труда, религии, массовых коммуникаций и т.п.). В этом подходе специальные социологические теории рассматривались как опосредующее звено между общей теорией (историческим материализмом) и конкретными социологическими исследованиями различных социальных явлений (А.Г. Здравомыслов, Л.Н. Коган, Г.В. Осипов, Д.М. Угримович и др.).

          Исследования по систематизации социологических понятий приобрели размах в начале 80-х годов. Определяющую роль в ней играла номенклатура понятий исторического материализма (Г.С. Арефьева, В.С. Барулин, Г.Г. Караваев, Ю.К. Плетников, К. Уледов и др.). Отсюда вытекала проблема их соединения с понятиями специальных социологических теорий.

     Формирование  прикладной социологии, специальных  социологических теорий свидетельствовало  о неоправдавшихся усилиях по созданию общей социологии и неспособности марксистской социологии стать эффективным инструментом социального анализа. Марксистский склад ума вел к превратному сознанию и политико-идеологическим заблуждениям. Как  защитная реакция началось новое наступление на тех, кто борется за социологию как самостоятельную науку.

     В начале 80-х годов жесткий контроль ЦК КПСС, политико-идеологическое давление на советскую социологию усиливается. В 1984 г. Институт социологии АН СССР был  подвергнут критике и было принято решение о создании на его базе Центра опросов общественного мнения. Особому административному «расследованию» подверглась Т.И. Заславская по поводу ее «новосибирского доклада» в 1985 г. Дискуссия о предмете социологии как самостоятельной науки, соотношении теоретической и прикладной социологии грозила завершиться трагически. Вновь социологам пришлось вести борьбу за сохранение социологии как науки. Начавшаяся перестройка вновь ее реабилитировала.