Социология М.Вебера

      Одной из самых замечательных фигур  XIX века является П. Я. Чаадаев (1794-1856), своим знаменитым философическим письмом, опубликованным в 1836 году, задавший направление философско-социологических поисков в России. Без уяснения концепции Чаадаева невозможно понять как логику развития русской социальной мысли, так и ее нравственный пафос.

      Не  принимая упрощенных идей просветительского  прогрессизма, Чаадаев в своей философии истории ставит задачу найти новые способы осмысления социальных фактов, исходя из единства истории человечества и ее законосообразного характера. Проблема фиксируется в логике единства общечеловеческого и национального, проявления родовой сущности человечества в национальной форме. Чаадаев формулирует некоторые законы общечеловеческого прогресса и в их плане рисует трагическую и безысходную картину российской жизни. У нас нет традиций, естественного прогресса, все основано на подражании и заимствовании, нам не хватает устойчивости, упорядоченности, внутреннего единства, мы живем без убеждений и правил - такие горькие характеристики дает Чаадаев русскому обществу.

      В итоге он приходит к выводу о внеисторичности  русского народа, выпадении его из общечеловеческой логики: «Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем без прошедшего и будущего, среди плоского застоя»; «Про нас можно сказать, что мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы не входят составной частью в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру»; «Глядя на нас, можно сказать, что по отношению к нам всеобщий закон человечества сведен на нет».

      В последующем взгляды Чаадаева становятся несколько более оптимистичными. Он полагал, что нужно только сделать правильный социальный выбор, поняв особенности России, в частности особую роль в ее истории географического фактора. И Чаадаев формулирует мысль, ставшую программной для всех последующих философских и социологических поисков в России: «...у меня есть убеждение, что мы призваны решить большую часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, которые занимают человечество».

      Идеи  П. Чаадаева нашли продолжение в  сформировавшихся в 40-е годы XIX века двух оригинальных направлениях русской социально-философской мысли - западничестве и славянофильстве. Если Чаадаев сформулировал программу русской социальной мысли, то славянофилы и западники задали модель ее развития, и именно в рамках этой модели эволюционировала философия и социология России, сформировались ведущие социальные концепции. Оба названных направления решали одну проблему - судьбу России; у них была одна логика и один метод, одни и те же заслуги и слабости. Расхождения же шли по вопросу о том, что понимать под социальным развитием и как оно должно осуществляться: органическое прорастание социальных форм в процессе естественной эволюции культуры посредством духовного самоопределения народа и личности в контексте национальных ценностей и традиций (славянофилы) или же в той или иной степени насильственное внедрение общечеловеческих социальных форм в соответствии с рационалистическим идеалом (западники). В этом ключе представители обоих направлений сформулировали ряд идей и категориальных структур, которые в дальнейшем получили социологическую интерпретацию.

      В славянофильстве (И. Д. Киреевский, 1806-1856; А. С. Хомяков, 1804-1860; К. С. Аксаков, 1817-1860 и др.) можно выделить следующие идеи, получившие социологическое значение: самобытность культурных типов; органичность социальной эволюции; община как социокультурная структурообразующая форма социального бытия; соборность как принцип организации и идеал социальной жизни, где достигается соразмерность личного и общественного при их равномощности; отрицание государственности и элементы анархизма; особая роль духовной, в том числе религиозной, внерациональной детерминации социального поведения людей и др.

      Что касается западничества (Т. Н. Грановский, 1813-1855; В. Г. Белинский, 1811-1848; А. И. Герцен, 1812-1870; Я. Г. Чернышевский, 1828-1889 и др.), то здесь выявились такие наиболее значимые идеи: единство мировой истории и ее закономерный характер; проповедь революционного прогрессизма (в революционном крыле западничества); анализ массового субъекта социальных преобразований (народы, классы); концепция социальных конфликтов и др. Заметим, что многие идеи западнического направления, особенно Чернышевского, непосредственно перешли уже в собственно социологию, но с поправками, учитывающими славянофильский подход.

      И в качестве итога предсоциологического этапа российской социальной мысли  необходимо рассмотреть идеи К. Д. Кавелина (1818-1885), который во многом является переходной фигурой, сочетавшей элементы и социальной философии, и социологии. Кавелин стремился выйти за пределы западничества и славянофильства, преодолеть их крайности и заложить основы новой социальной науки. В этом плане он сформулировал ряд идей, которые оказались центральными в социологии России.

      Стержень  размышлений Кавелина - поиск социальных форм, которые позволили бы органично  сочетать общечеловеческое и национально-самобытное при приоритете последнего. Иначе  говоря, речь идет о социокультурных факторах внедрения социальных форм, поскольку «общечеловеческие идеалы могут быть только продуктом самодеятельного народного гения, результатом народной жизни» и «их нельзя переносить и пересаживать из одной страны в другую». Не соглашаясь с идеями Ф. М. Достоевского и других об изначально высокой нравственности русского народа, Кавелин подчеркивает необходимости конкретного анализа его «характеристических свойств и особенностей», придающих ему «отличную от всех других физиономию», что и позволяет обосновать органическое становление форм народной жизни. Воспринятые же извне формы определяют жизнь народа «лишь настолько, насколько им ассимилированы и усвоены, а усвоено и ассимилировано может быть только то, что отвечает существу и потребностям народа».

      Итак, на предсоциологическом этапе русская социальная мысль сформулировала программное поле социологических исследований, поставила ряд кардинальных вопросов, заложила основы социальной методологии. В . итоге вторая половина XIX века и становится тем периодом, когда рядом с социальной философией возникает и бурно развивается русская социологическая наука. 

3 Возникновение и исторические этапы развития российской социологии 

      Вторая  половина XIX века - время стремительного перехода России на рельсы новой, индустриальной цивилизации, что обострило старые социальные проблемы и выявило массу новых. Средств традиционной социальной философии для их решения оказалось явно недостаточно. Необходимо было новое, более точное социальное знание, что и выразилось в становлении и развитии социологии. Социологические проблемы начинают активно обсуждаться к концу 60-х годов, что молено считать исходным хронологическим рубежом российской социологии.

      Становление и эволюция социологии в России сопровождались непрерывными дискуссиями о ее предметной области. Процесс самоопределения социологии завершился, как и на Западе, к началу 20-х годов XX века. В контексте эволюции понимания предмета социологической науки достаточно четко просматриваются три исторических этапа развития российской социологии.

      Первый  этап - 1860-1890-е годы XIX века. Как и на Западе, социология в России возникает в лоне позитивистской доктрины.

      Хотя  идеи Конта упоминались уже в 40-50-е годы, особого резонанса  они не имели. Широкая популяризация  позитивизма начинается в 60-е годы. В 1859 году выходят две работы П. Л. Лаврова (1823-1900) («Механическая теория мира» и «Очерки теории личности»), написанные в позитивистском духе. В 1865 году почти одновременно появляются статьи о Конте и его философии в трех наиболее серьезных журналах - «Современнике», «Русском слове», «Отечественных записках» (статьи В. В. Лесевича (1837-1905), Д. И. Писарева и П. Л. Лаврова). В 1867 году в книге «Огюст Конт и положительная философия» публикуются работы Г. Льюиса и Дж. Милля о Конте. Рецензия на эту книгу Лаврова (1868) во многом задала тон всей последующей русской позитивистской литературе. На рубеже 60-70-х годов появляются первые собственно социологические работы П. Л. Лаврова и Н. К. Михайловского (1842-1904), написанные в русле методологии позитивизма. С этого времени, по словам Н. И. Кареева (1850-1931), и началась в России по-настоящему социологическая литература.

      Сразу же следует подчеркнуть, что увлечение позитивизмом в России не было примитивным заимствованием. Напротив, российские социологи никогда не были правоверными позитивистами, тем более контистами, относились к идеям Конта и близких ему мыслителей достаточно критично. Более того, такие социологи, как Лавров или Михайловский, сложились как позитивисты во многом до знакомства с идеями Конта, Спенсера и др.

      В позитивизме русских социологов привлекало стремление к научному методу, синтезу знаний, к созданию науки  об обществе, он рассматривался как  логика современной науки. В духе Конта на первом этапе русской социологии был понят ее предмет: социология рассматривалась как высшая наука, опирающаяся на синтез всех научных знаний и разрабатывающая всеобщие социальные законы. Не случайна тяга первых русских социологов к всеобъемлющим синтезам, опора на колоссальный и самый разнородный эмпирический материал.

      Одновременно  недостаточная проясненность объекта  социологии приводила к ее аморфности и нечеткости, поскольку каждый из последующих социологов вкладывал в свою «социологию» собственное содержание, которое соответствовало его научным интересам и запасу знаний. К тому же собственно профессиональных социологов не было. В социологию приходили из различных областей науки - истории, права и др. Социология на этом этапе тесно переплеталась с социальной философией, рассматривалась как продолжение последней.

      Следует отметить, что правящая бюрократия довольно настороженно встретила появление  новой науки. Не случайно многие социологи  в той или иной форме преследовались (и не только за антиправительственную деятельность), вынуждены были публиковаться за границей. Ситуация осложнялась тем, что, в отличие от Запада, длительное время у российской социологии не было исследовательских учреждений, кафедр, журналов. В силу неясности предмета и забегания в чужие области социология была довольно настороженно встречена и в академической среде. Тем не менее новая наука достаточно быстро развивается, нарастает количество публикаций. Когда в 1897 году вышел в свет первый учебный обзор по социологии на русском языке (Н. И. Кареев. Введение в изучение социологии), в его библиографии из 880 работ русским авторам принадлежало уже 260, причем список Кареева был далеко не полон.

      Складывается  ряд школ и направлений социологических исследований: натуралистическая социология в различных формах (Н. Я. Данилевский, А. И. Стронии (1826-1889), Л. И. Мечников (1838-1888) и др.), психологическое направление (П. Л. Лавров. Н. К. Михайловский. Н. И. Кареев, Е. В. Де Роберти (1843-1915) и др.), школа М. М. Ковалевского (1851-1916). Заявляет о себе экономический материализм (Г. В. Плеханов (1856-1918)). Правда, в силу отсутствия институциональных основ о школах в социологии можно говорить с определенной долей условности. Это были в основном идейная общность, дружеские контакты, литературное сотрудничество и т. д.

      Второй  этап - 1890-1900-е годы. Утверждается позиция, что социология есть одна из многих социальных наук, имеет собственный предмет исследования и своеобразные задачи. В таком понимании социология все более положительно принимается в научных и общественных кругах, проникает в академическую среду. Одновременно социологический подход начинает широко использоваться в других социальных дисциплинах.

      Следует подчеркнуть, что создание различного рода прикладных версий социологии и было впервые начато именно в России.

      Для данного этапа характерна острая критика позитивистской методологии. Ведущей социологической школой становится неокантианство (Б. А. Кистяковский (1868-1920), Л. П. Петражицкий (1867-1931), П. И. Новгородцев (1866-1924) и др.). Представители старых школ (Н. И. Кареев, М. М. Ковалевский и др.) во многом уточняют свои позиции. Утверждается экономический материализм (или марксистская социология), причем в двух вариантах: ортодоксальный марксизм (Г. В. Плеханов, В. И. Ульянов-Ленин (1870-1924) и неортодоксальный, «легальный» марксизм (Я. Б. Струве (1870- 1944), Я. А. Бердяев (1874-1948), С. Я. Булгаков (1871-1944), М. И. Туган-Барановский (1865-1919)), весьма близкий с точки зрения методологии к неокантианству.

      В этот же период начинается, правда эпизодическое, преподавание социологии. Попытки же открыть кафедры или факультеты социологии наталкиваются на отказ правящих кругов. Нет и специальных изданий. Тем не менее количество публикаций по социологии продолжает расти. Переводятся и издаются практически все работы ведущих западных социологов.

      Примечательно, что русская социология, особенно благодаря деятельности М. М. Ковалевского, выходит на международную арену на равных, русские социологи активно участвуют в работе Международного института социологии, конгрессы которого собирались раз в три года. Три русских социолога (П. Ф. Лилиенфельд, М. М. Ковалевский, П. А. Сорокин) избирались президентами института, что говорит о международном признании русской социологии.

      В 1901 году М. М. Ковалевский и Е. В. Де Роберти создали в Париже «Русскую школу общественных наук», где обязательным предметом была социология. В школе  преподавали многие ведущие как  русские, так и западные социологи. Школа по праву была тогда оценена как первая модель русского социологического факультета, причем не имеющая аналогов в мире. Однако по требованию правительства России школа была закрыта.

      После длительной борьбы, наконец, начала решаться проблема инсти-туционализации российской социологии. По личному разрешению Николая II в Петербурге в 1908 году был открыт частный Психоневрологический институт во главе с академиком В. М. Бехтеревым с первой русской социологической кафедрой, возглавленной М. М. Ковалевским, Е. В. Де Роберти, позднее - П. А. Сорокиным и К. М. Тахтаревым (1.872-1925). Кафедра провела большую работу по организации обучения социологии, подготовила четыре выпуска сборника «Новые идеи в социологии».