Мигранты  из Азербайджана в последние годы интенсивно развивают взаимодействие с региональными отделениями  Всероссийского азербайджанского конгресса, авторитет которого существенно возрос после выступления в октябре 2004 г. на заседании второго конгресса Президента В. Путина, Президента Азербайджана И. Алиева и мэра Москвы Ю. Лужкова. Имея этнических соотечественников практически во всех субъектах РФ, мигранты сотрудничают со своими общественными объединениями, национально-культурными автономиями.

    Процесс создания и деятельности общественных организаций имеет еще одну особенность, которую условно можно назвать  идеализацией этничности. Дело в том, что каждая из организаций открыто провозглашает целью защиту прав только «своих» мигрантов - этнических соотечественников, выдвигая таким образом национальную компоненту, а не гражданско-правовую на первый план. Между тем, в составе групп есть представители не только титульных этносов. Подобная ситуация свидетельствует о все большем дроблении культурных пространств, транслируемых этническими группами, развивается этот процесс параллельно с дроблением культурного пространства России на обособленные национальные сегменты. Остается надеяться, что в обоих случаях у отмеченной тенденции за лозунгами защиты прав этнических соотечественников будут не мнимые ценности культуры прав человека, а реальные, провозглашающие приоритет этих прав безотносительно к национальному или какому-либо иному признаку.

    Конфликты. Анклавные рынки создают возможности  быстрого накопления капитала и выступают  привлекательными, высоко криминализированными социальными пространствами, действующими преимущественно в городах России, вокруг и внутри которых сталкиваются интересы многих противоборствующих субъектов. Базовая отличительная черта конфликтов этнических групп иммигрантов с принимающим обществом - это конфликты неграждан с гражданами России, то есть людей, имеющих принципиально различающиеся правовые статусы и характер юридической связи с российским государством. Возможности  развития  конфликтов  между  ними  в  процессе взаимодействия  существенно различаются на территориях тех или иных субъектов Российской Федерации и зависят во многом от степени заинтересованности или незаинтересованности местных элит в присутствии мигрантов на их территории. Однако во всех случаях они перерастают в межличностные либо межгрупповые, открытые, либо латентные, скрытые конфликты и чаще всего разворачиваются между:

• мигрантами и местными криминальными группами;
• разными этническими группами мигрантов за контроль над анклавным рынком;
• лидерами этнической группы мигрантов, контролирующей рынок, и представителями местной элиты по поводу пересмотра договоренностей об условиях деятельности, размерах платежей за право пользования рынком;
• этнической группой мигрантов, контролирующей анклавный рынок и местным населением по различным поводам, в том числе по поводу купли-продажи товаров;
• мигрантами и гражданами России, нанятыми для работы;
• членами этнической группы мигрантов за перераспределение доходов.

    Характер  конфликтов создает редкостную по своей  напряженности атмосферу, в которой  довольно высоки риски возникновения  столкновений на межэтнической, расовой, религиозной основе. Это предопределено экономической моделью анклавного рынка, его «идеологией», которые создают, «монополизацию шансов» для мигрантов, позволяют им преуспевать, эффективно защищаться от нетолерантного окружения и претендовать на статус, не соответствующий их нынешнему месту в иерархической лестнице.

    Мы  уже заметили, что здесь тесно  переплетаются всевозможные разновидности  конфликтов охватывающие интересы, ценности, отношения сторон. Основополагающими  являются конфликты интересов, связанные с взаимными оценками занимаемых социальных позиций, обеспечивающих возможность доступа к получению жизненных благ. Чаще они возникают по инициативе принимающей стороны, считающей, что мигранты, являющиеся негражданами России, необоснованно получают более высокие доходы по сравнению с гражданами. В доказательство приводится множество противоречивых фактов о заработках мигрантов, о суммах валюты, вывозимой за рубеж, о разграблении богатств страны и т.д. Подобная информация и подталкивает к противостоянию. К сожалению, точной информацией о заработках мигрантов и суммах вывозимой валюты не обладает никто. Еще меньше ясности с вопросом о том, какой удельный вес в общей массе вывозимых денежных средств приходится на мигрантов, занятых коммерческой деятельностью и тех, кто работает по найму у российских работодателей. Даже самый беглый обзор существующей практики показывает, что первая категория зарабатывает на порядок больше второй. Между тем, многие эксперты считают, что их среднемесячный заработок составляет 200 долларов. Однако усредненный показатель не дает реальной картины по категориям мигрантов. А разница здесь существенная. Более точную и целостную картину можно воссоздать лишь на основе анализа соответствующих данных по странам выхода мигрантов.

    Отсутствие  точной информации служит питательной  базой этностереотипов и фобий, тиражируемых в обыденном сознании. Особую роль играет неадекватная информация о преступлениях, совершаемых иностранными гражданами. Наслаиваясь в сознании на множество других факторов, она приобретает резонансный характер, интенсивно конструирует слухи и миражи о масштабах преступности, о всепроникающей силе этнокриминальных группировок и т.д. Безусловно, преступность иностранных граждан в России – острейшая проблема, но ее масштаб различен в разных регионах и городах.

    Общая ситуация усугубляется тем, что часть  мигрантов, контролирующих рынок, преимущественно  лидеры этнических групп, необоснованно  присваивают себе статус господствующей группы в отношениях с местным  населением и пренебрежительно относится к нему. Обусловлено это не только уверенностью во вседозволенности и в надежной поддержке  влиятельных  фигур  местных  сообществ, но  и  практикой найма российских граждан для низко статусной и мало оплачиваемой подсобной работы в анклавных рынках. Одним словом, статус «хозяина-работодателя» порождает и соответствующую психологию.

    Принимающее общество обостренно реагирует на подобные факты, фиксирует внимание на противоправной деятельности мигрантов, характере  причиняемого ими ущерба и выстраивает свои стратегии «ответных» действий. Волна ксенофобии и отторжения «чужих» материализуется в конкретных действиях. Исследователи отмечают, что больше всего жертвами агрессивных акций становятся представители народов Кавказа. Конфликты с местным населением побуждают их в пять раз чаще менять место жительства на территории России по сравнению с мигрантами из числа русских, проживающих в странах СНГ и прибывающих в Россию в поисках работы. Отношение к мигрантам из различных стран варьируется в зависимости от того, как они воспринимаются местным сообществом. Так, например, 78,9% москвичей отрицательно относятся к присутствию азербайджанских мигрантов; 26,6% - к присутствию китайских; 16,8% - таджикских мигрантов.

    Мы  просматриваем следующую закономерность: масштабы и скорость распространения конфликтов в анклавных рынках труда между мигрантами и принимающим обществом пропорциональны объему информации, накопленной сторонами об отсутствии каких-либо серьезных санкций со стороны государства за последствия подобных конфликтов. Здесь наиболее опасной становится тенденция нарастающего применения насилия как способа разрешения конфликтов. Свидетельством служат факты столкновений и погромов на рынках в Москве, Санкт-Петербурге, Самаре, Волгограде, Новосибирске, Иркутске, Владивостоке и других городах.

    Нарастание  конфликтов наблюдается не только в  городах, но и в сельских районах, куда приезжают на постоянное жительство либо с коммерческими целями мигранты из стран СНГ. В апреле 2004 г. для  урегулирования конфликта между жителями села Сухие Аврали Елховского района Самарской области и проживавшими в нем азербайджанцами (60 чел., из которых 41 не имели российского гражданства и не были зарегистрированы в селе), приезжала специальная комиссия по поручению руководства области. Причина конфликта - неадекватное восприятие сторонами культурных и поведенческих особенностей друг друга, нарушение азербайджанцами привычного уклада жизни села. 

    Односторонняя оценка насилия по отношению к мигрантам не может, однако, оставить в стороне насилие этнических преступных группировок по отношению к местному населению. У тенденции нарастающего насилия есть своя экономическая, ценностная, политическая, организационная, социально-психологическая и  криминальная составляющие. Экономическая - отражает повышенный интерес отдельных групп российских предпринимателей к контролю за наиболее доходными сферами розничной торговли, на которой специализируются мигранты в анклавных рынках и к вытеснению из них мигрантов. Ценностная - идеологически обрамляет этот экономический интерес, она проявляется в интенсивном тиражировании в обыденном сознании негативного образа этнических групп мигрантов как откровенной угрозы этнокультурной самобытности принимающего общества. Политическая - выражена, с одной стороны, в популистском нагнетании антииммиграционных настроений группами националистического толка,  с другой стороны, проявляется в нерешительных действиях органов государственной власти по пресечению фактов насилия в отношении мигрантов, их правовой оценке в соответствии с Федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности» (2002 г.). Позиция властей невольно мотивирует дальнейшее насилие и вседозволенность, их негласное поощрение. Необходимо также отметить, что зарубежные исламистские центры пытаются использовать мигрантов в качестве активных агентов своей деятельности на территории России. Организационная - представлена действиями многочисленных организаций скинхедов, объединяющих сегодня около 55 тыс. молодых людей и новых общественных организаций типа «Движение против нелегальных иммигрантов», скандально заявивших о себе в 2003-2004 гг. в Москве, Пскове, Самаре, Екатеринбурге. В стороне не остаются и некоторые лидеры этнических диаспор. Социально-психологическая - отражает нарастающее недовольство большинства населения масштабами бедности и лишений, несоответствием их повседневной жизни культурным целям, провозглашаемым государством и невозможностью достижения этих целей законным путем; фрустрацию этого недовольства на инокультурные группы мигрантов. Криминальная - отражает резонансное влияние противоправных деяний, преступности мигрантов на принимающее общество и пока недостаточна реакция этого общества на данные явления.

Заключение

    Демографическая ситуация в России и потребности  экономического развития объективно будут  предопределять возрастающий приток иммигрантов  и временных трудовых мигрантов  в страну. Уже сейчас Россия нуждается  в ежегодном притоке более 700 тыс. человек и постепенном наращивании этого объема к 2030 г. до 1,2-1,3 млн. человек. По оценкам экспертов основную массу этого пополнения составят мигранты из республик Центральной Азии, Кавказа и Китая, то есть будут доминировать представители исламской и синской цивилизации. Значительная часть из них ориентирована на коммерческую деятельность. В связи с этим можно с высокой вероятностью прогнозировать дальнейшее расширение анклавных рынков труда в субъектах Российской Федерации и возрастание рисков потенциальных конфликтов этнических групп мигрантов с принимающим обществом.

    Ослабить  возможные негативные последствия  данной тенденции сможет только эффективная  миграционная, демографическая, экономическая, социальная политика государства, его  способность реализовать продуманные меры по мотивации притока таких групп иммигрантов, в которых нуждается страна, и противодействию тем, кто для нее нежелателен. Такая политика должна сочетаться с главным - устранением причин бедности и созданием для граждан России достойных условий жизни. Только такой подход, сопряженный с идеями взаимопонимания и уважения различий, с ценностями поликультурности, позволит снизить социальную напряженность в обществе и предотвратить нарастание деструктивных конфликтов с мигрантами. Это в ближайшей перспективе. Что касается неотложных мер, то они, на наш взгляд, не должны носить исключительно сдерживающий характер, явным становится требование диалога властей и диаспор, причем, открытого для общественности. Различные адаптационные стратегии должны быть дифферинцированы и избирательны к различным видам миграции и категориям мигрантов. 
Список литературы

1. Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. - М.: Аспект Пресс, 1996.
2. Радугин А.А., Радугин К.А. Социология. - М.: Центр, 1996.
3. Социальный конфликт: современные исследования. Реферативный сборник. Под ред. Н.Л. Полякова - М, 1991.
4. Фролов С.С. Социология. Учебник для ВУЗов. - М.: Наука, 1994.
5. Дмитриев А.В., Пядухов Г.А. Этнические группы мигрантов и конфликты в анклавных рынках труда. // Социс, №8, 2005.
6. Юнусов А.С. Трудовая эмиграция из Азербайджана: стратегии интеграции в рынки труда и риски // Трудовая миграция в СНГ: социальные и экономические эффекты. М., 2003.