Самоубийства

Внутреннее суицидальное поведение  включает в себя суицидальные мысли, представления, переживания, а также  суицидальные тенденции, среди которых  можно выделить замыслы и намерения. Практически целесообразно пользоваться тремя ступенями из этой шкалы:

- Пассивные суицидальные мысли  характеризуются представлениями,  фантазиями на тему своей смерти, но не на тему лишения себя  жизни как самопроизвольного  действия (“хорошо бы умереть”, “заснуть и не проснуться”  и т.п.).

- Суицидальные замыслы - это  активная форма проявления суицидальности, т.е. тенденция к самоубийству, глубина которой нарастает по мере разработки плана ее реализации. Продумываются способы, время и место самоубийства.

- Суицидальные намерения предполагают  присоединение к замыслу решения  и волевого компонента, побуждающего  к непосредственному переходу  во внешнее поведение. 

Период от возникновения суицидальных мыслей до попыток их реализации традиционно  называется пресуицидальным (пресуицидом).

Длительность его может исчисляться  минутами (острый пресуицид) или месяцами (хронический пресуицид). В случаях продолжительного пресуицида процесс развития внутренних форм суицидального поведения отчетливо проходит описанные выше этапы. Однако эта последовательность обнаруживается далеко не всегда. При острых пресуицидах можно наблюдать появление суицидальных замыслов и намерений сразу же.

Внешние формы суицидального поведения  включают в себя суицидальные попытки  и завершенные суициды.

- Суицидальная попытка - это  целенаправленное оперирование  средствами лишения себя жизни,  не закончившееся смертью. Она  в своем развитии проходит  две фазы обратимая и необратимая. 

Исходя из суицидальной попытки  и ее фаз, можно в каждом конкретном случае решить вопрос, имел ли место  переход от суицидальных тенденций  к покушению на самоубийство.

В соответствии со всем вышеизложенным, суицид можно рассматривать как  действие, подчиненное конкретной цели покончить с собой, но включенное в более широкую систему предметной деятельности с соответствующим  ей мотивом.

Типологии самоубийств.

Существует множество различных  типологий, классификаций самоубийств, но рассмотрим некоторые из них.

1. Дюркгейм, в своей работе “Самоубийство  (социологический этюд)” выделил  те различные состояния социальной  среды (религиозные верования,  семья, политическая жизнь и  т.д.), под влиянием которых изменяется  процент самоубийств. По причинам, вызывающим самоубийства, они делятся  на эгоистические, альтруистические и аномичные.

Эгоистические самоубийства.

Если считать эгоизмом такое  состояние индивида, когда индивидуальное “я” резко противопоставляет  себя социальному “я” в ущерб  последнему, то можно назвать эгоистичным  тот частный вид самоубийств, который вызывается чрезмерной индивидуализацией.

Коллективная связь, сплоченность общества задерживает самоубийства. Когда сплоченность общества ослабевает, индивид отходит от социальной жизни  и ставит свои личные цели выше стремления к общему благу.

Дюркгейм пишет, что число самоубийств  увеличивается по мере того, как  растет общественный распад и приводит статистику. На самоубийства, например, оказывает влияние политическая ситуация, в том числе великие  национальные войны.

Альтруистические самоубийства.

Если крайний индивидуализм  приводит человека к самоубийству, то верно и то, что недостаточно развитая индивидуальность приводит к  тем же результатам. Когда человек  отделился от общества, то в нем  легко зарождается мысль покончить  с собой, то же самое происходит с  ним и в том случае, когда  общественность вполне и без остатка  поглощает его индивидуальность. Альтруизм – это состояние, когда  “я” не принадлежит человеку, когда  центр его деятельности находится  вне его существа, но внутри группы, к которой индивид относится. Характерным для альтруистического  самоубийства является то, что оно  совершается во имя долга.

Помимо выделения альтруистических самоубийств на религиозной почве, Дюркгейм говорит, что благодатной  социальной средой для таких самоубийств  в современном мире является армия, так как в ней вырабатываются способности к самоотречению, обезличиванию. Для всех европейских стран установлено, что склонность к самоубийству у  военных значительно интенсивнее, чем у лиц гражданского населения того же возраста. Разница колеблется от 25 до 90%.

О более высоком уровне самоубийств среди военнослужащих по сравнению с гражданским населением пишут и российские исследователи. В целом из общего числа самоубийств 15% приходятся на офицеров, 6-7% прапорщиков и мичманов, остальные (свыше 78%) – на военнослужащих срочной службы. Реальное же количество самоубийств, считают исследователи, еще выше, так как все усилия армейских суицидальных служб направлены на сокрытие обстоятельств гибели, а не на оказание помощи солдатам и офицерам, находившихся в состоянии психологического кризиса.

Аномичные самоубийства.

Общество всегда в той или  иной степени воздействует на индивида, управляет, руководит им.

Известно, что экономические кризисы  обладают способностью усиливать наклонность  к самоубийству. Вообще соотношение  между экономическим состоянием страны и процентом самоубийств  является общим законом. Например, при внезапном увеличении числа банкротств можно констатировать, что произошли значительные изменения в финансовой сфере, за этим следует рост числа самоубийств: внезапное увеличение числа банкротств в 1847 г. на 26% , в 1854 г. на 37% и в 1861 г. на 20% привели к увеличению числа самоубийств соответственно на 17, 8 и 9%.

Но и счастливые кризисы (например, снижение цен), во время которых благосостояние страны быстро повышается, оказывают  на самоубийства такое же действие, что и экономические бедствия. Это происходит в результате потрясения коллективного строя. Всякое нарушение  равновесия, потрясение основ толкает  на добровольную смерть.

Преследовать какую-либо заведомо недостижимую цель значит обрекать себя на вечное состояние недовольства. Чем большего достигает человек, тем большего он будет желать. Общество же как бы иерархизирует социальные функции, и каждый индивид находит себе нишу и примиряется со своим положением, стремясь уже не к невозможному, но к тому, что в данном обществе является нормальной наградой за его деятельность. В период же внезапных социальных преобразований общество оказывается временно не способным проявлять нужное воздействие на человека, поэтому и происходят резкие повышения кривой самоубийств.

2. Выше была приведена социологическая  модель самоубийств. Сейчас же  я попытаюсь изложить типологию  из работы Тихоненко В.А., принятую  в МНИИ психиатрии. Она основана  на категории цели и дает  возможность отграничить суицидальное  поведение от внешне сходных  вариантов самоповреждений и  дифференцировать истинные суициды  от демонстративно-шантажных. 

Целью истинных самоубийств, покушений  и тенденций является лишение  себя жизни. В качестве конечного  результата предполагается смерть, однако, степень действительной желаемости смерти чрезвычайно различна, что отражается на условиях и способах реализации суицидальных тенденций.

Демонстративно-шантажное суицидальное поведение своей целью предполагает не лишение себя жизни, а демонстрацию этого намерения.

Хотя такая демонстрация зачастую оканчивается завершенным суицидом вследствие недоучета реальных обстоятельств.

В отличие от суицидального поведения  самоповреждения или членовредительства вообще не направляются представлениями  о смерти. Цель их ограничивается лишь повреждением того или иного органа, что находит свое выражение и  в способах реализации и в особенностях поведения субъекта.

Наконец, как уже отмечалось ранее, опасные для жизни действия, направляемые иными целями, следует относить к  несчастным случаям.

Тихоненко в своей работе приводит следующий пример: Самопорезы бритвой в области предплечья могут быть отнесены: а) к числу истинных суицидальных попыток, - если конечной целью была смерть от кровопотери, б) к разряду демонстративно-шантажных покушений - если целью было продемонстрировать окружающим намерение умереть, при отсутствии такового, в) к самоповреждениям - если цель ограничивалась

желанием испытать физическую боль или углублением состояния наркотического опьянения (путем ограниченной кровопотери), г) к несчастным случаям - если, к примеру, по бредовым соображениям самопорезы преследовали цель “выпустить из крови бесов”.

3. Следует также рассмотреть  еще одну классификацию, которая  основана на категории личного  смысла, как отношения не совпадающих между собой цели действия - суицида - и мотива деятельности, в которую он включен. Тихоненко выделяет следующие типы: протест, месть; призыв; избежание (наказания, страдания); самонаказание; отказ.

“Протестные” формы суицидального  поведения возникают в ситуации конфликта, когда объективное его  звено враждебно или агрессивно по отношению к субъекту, а смысл  самоубийства заключается в негативном воздействии на объективное звено. Месть - это конкретная форма протеста, нанесение конкретного ущерба враждебному  окружению. Данные формы поведения  предполагают наличие высокой степени  самооценки и самоценности, активную или агрессивную позицию личности.

Смысл суицидального поведения  типа “призыва” состоит в активации  помощи извне с целью изменения  ситуации. При этом позиция личности пассивна.

При суицидах “избежания” суть конфликта - в угрозе личностному или биологическому существованию, которой противостоит высокая самоценность. Смысл самоубийства заключается в избежании непереносимой наличной угрозы путем самоустранения.

“Самонаказание” можно определить как протест во внутреннем плане  личности, конфликт, по преимуществу внутренний, при своеобразном расщеплении “я”, сосуществовании двух ролей: “я - судьи” и “я - подсудимого”. Причем смысл таких суицидов имеет несколько разные оттенки в случаях “уничтожения в себе врага” и “искупления вины”.

Если в предыдущих случаях цель суицида и мотив деятельности не совпадали, что давало основание  квалифицировать суицидальное поведение  как действие, то при суицидах “отказа” обнаружить заметное расхождение цели и мотива не удается, т.е. мотивом  является отказ от существования, а  целью - лишение себя жизни.

Суицид в России.

Судьба отечественной суицидологии неразрывно связана с исторической судьбой нашей страны. Необходимо подчеркнуть, что до конца 20-х годов исследования самоубийств, хотя и были лишены единой методологической основы, но развивались в том же направлении, что и на Западе, отражая становление и развитие демократического общества. Эпидемия самоубийств в России после поражения в Русско-японской войне была подвергнута широкому, бесцензурному анализу различными специалистами и общественными деятелями. В печати приводились статистические данные, делались попытки обнаружить социальные причины явления. Любопытно отметить, что в этих публикациях не просматривается стремление успокоить общественность заверениями, что все самоубийцы являются душевнобольными и что этим проблема исчерпывается.

В конце 20-х годов ситуация решительно изменилась. С установлением авторитарного  социализма самоубийство не могло не стать проблемой, которую замалчивали, проблемой, неприемлемой для официальной  идеологии. Пафос строительства  социализма предполагал декларирование торжества общественного оптимизма. Советское общество не должно было иметь таких предпосылок для  самоубийства психически здорового  человека, какими являются одиночество, нищета, страх, неуверенность в будущем. Следует отметить, что самоубийство было не единственным явлением негативного  свойства, нарушающим безоблачную картину "счастливой" советской действительности, однако иные социальные девиации нельзя было, подобно самоубийству, полностью  отнести за счет патологии. Чрезвычайно  удобным для системы оказалось  представление о суициде как  о проявлении душевного расстройства; самоубийство, таким образом, становилось  в ряд узко профессиональных проблем.

Сведения о распространенности самоубийств, сравнительно-статистические выкладки были полностью закрыты  для гласности, как впрочем и моральная статистика в целом. Закрытой стала, естественно, и информация о подобных исследованиях за рубежом. В то время как на Западе научные публикации по проблеме суицидологии становятся в послевоенный период все более многочисленными, в отечественной литературе подобные работы единичны и посвящены суицидам в психиатрической клинике.