Институт социальной работы и его роль в построении общества гражданского согласия

Приняв  на себя функции реализации социальной политики и фактически став агентами государства, социальные работники, тем не менее, не превратились в послушных исполнителей государственной воли, не стали в своей деятельности пренебрегать частными интересами конкретных людей в рамках реализации абстрактного и всеобщего интереса государства. Более того, в п.3.4.3 международных этических стандартов по этому поводу прямо указано, что социальный работник обязан «нести максимальную ответственность перед клиентом, способствуя желательным изменениям в социальной политике и практике (курсив наш. - А.Г.) через соответствующее агентство или организацию. Если желаемые результаты через эти каналы не достигаются, инициировать обращение в высшие инстанции и к более широкой общественности, заинтересованной в решении этой проблемы»[3]. Другими словами, социальный работник является не только агентом реализации социальной политики государства, но и субъектом ее активного изменения в соответствии с потребностями и интересами конкретных людей. Причем если в первом случае деятельность социального работника осуществляется с обществом в его гражданском состоянии, то во втором, напротив, с обществом в его внегосударственной самосубъектности.

Социальная  работа, как и гражданское общество, последовательно проходит в своем развитии от профессионально осуществляемого общественного вида деятельности в его внегосударственном состоянии к государственным формам организации, отрицая себя на каждом последующем этапе развития. Однако для достижения общественного согласия жизненно необходимо качественное проведение социальных работ в той и в другой форме, т.к. уничтожение внегосударственной социальной работы приведет к стагнации системы социальной защиты населения, в то время как разрушение государственной системы сделает помощь доступной только для определенной части нуждающихся.

По сути дела социальная работа в обществе выполняет важнейшую функцию, функцию посредничества. Она становится тем институтом гражданского общества, благодаря эффективной деятельности которого в рамках конкретных ситуаций, в повседневной бытовой жизни людей обеспечивается согласование всеобщего и частного интересов, в результате чего социальная справедливость принимает вполне конкретные очертания, соответствующие субъективному представлению о ней каждого человека.

Важно, что социальная работа отстаивает необходимость комплексной  социальной политики, ориентирующейся  в первую очередь на индивидуальную поддержку тех, кто в ней нуждается. Сегодня она остается верна идеям прав человека и профессионализма, воспринимая себя как их современное воплощение. Социальные работники часто оказываются в роли критиков существующего порядка вещей, поскольку подобно представителям других гуманистических профессий в своей деятельности ориентируются на общечеловеческие ценности, нашедшие выражение в следующих принципах профессиональной этики.

- «Каждый человек  ценен своей индивидуальностью,  которую следует учитывать и  уважать;

- Каждый человек имеет право на самореализацию до той степени, пока не нарушаются подобные права других людей, и обязан вносить свой вклад в благосостояние общества;

- Каждое общество, независимо от его формы должно  функционировать так, чтобы предоставлять  максимум благ всем его членам;

- В своей деятельности  социальный работник должен руководствоваться  принципом социальной справедливости;

- Социальные работники  обязаны все свои знания и  навыки направлять на оказание  помощи отдельным людям, группам,  общинам в их развитии, а также на разрешение конфликтов между личностью и обществом;

- Социальный работник  должен оказывать помощь каждому,  кто нуждается в ней вне  зависимости от пола, возраста, физических  и умственных способностей, цвета  кожи, социальной и расовой принадлежности, языка, политических взглядов, сексуальной ориентации клиентов;

- Социальный работник  должен уважать основные человеческие  права и действовать в соответствии  с Декларацией прав человека  ООН, другими международными конвенциями  в этой области;

- Социальный работник  соблюдает принцип личной неприкосновенности, конфиденциальности и ответственного  использования информации о своей  деятельности. Социальные работники  уважают оправданную конфиденциальность  даже тогда, когда законодательство  стран входит в противоречие с этими требованиями;

- Социальный работник  тесно сотрудничает со своими  клиентами на их благо, но  не в ущерб остальным; клиенты  поощряются к участию в совместной  работе и должны предупреждаться  о риске и выгодах предполагаемого  курса действий;

- Социальный работник  должен свести до минимума  применение правового и иных  видов принуждения при решении  проблем клиента;

- Социальная работа  не совместима с прямой или  косвенной поддержкой индивидов,  групп, властных структур, использующих  терроризм, пытки и другие действия, направленные на угнетение людей и унижение их человеческого достоинства»[4].

Безусловно, не все так идеально на практике. Постепенное огосударствление социальной работы сковывает свободу индивидуального выбора специалиста, отдаляет от живого человека, реальных проблем «меньшинств», мешает увидеть и оценить их индивидуальность и самобытность. В системе, создававшейся из лучших побуждений, все более выражено проявляются бюрократические тенденции и стремления найти универсальный и рациональный подход к решению проблем клиентов. Однако по-прежнему образовательные учреждения и профессиональные ассоциации стоят на страже этических принципов, превращая их в систему профессионального мировоззрения, определяющую особенности жизнедеятельности специалиста, чем всячески сдерживают процесс обюрокрачивания профессии.

Сегодня личность социального  работника и ее профессионально  значимые качества формируются в процессе многоступенчатого отбора, образования, а также под непрерывным воздействием профессионального сообщества, старательно воспитывающего и развивающего нравственный потенциал своих членов. Не последнюю роль в этом играет существование морального кодекса профессии. Как говорится в одном из важных документов ООН, «моральный кодекс всегда предшествует моральному поведению… Если бы люди не формулировали для себя высоких моральных принципов, прогресс, уже достигнутый, был бы немыслим»[5]. Именно в этом плане следует оценивать перспективы социальной работы как профессии, а также как самобытного взгляда на практику жизни, на мир человеческих взаимоотношений и действия в нем.

На нынешний день социальной работе по-прежнему присуща важная особенность, кардинально отличающая ее от других сфер профессиональной деятельности, которая заключается в сохранении за добровольческим сектором активной роли в решении значительного круга проблем клиентов[6]. Во многом именно благодаря добровольцам (хотя и не только им) сохраняется тот альтруистический и гуманистический дух социальной работы, который когда-то и породил ее как вид самостоятельной профессионально осуществляемой общественной практики оказания индивидуальной помощи людям.

Нельзя не заметить, что отношения между «бюрократической» и «небюрократической» формами социальной работы носят сложный, противоречивый, взаимоотрицающий характер. Безусловно, ошибкой было бы описывать в характеристиках первого только государственный, а в характеристиках второго - добровольческий сектор. Приятно констатировать тот факт, что в государственной системе социальной защиты не редкость чиновник от социальной работы, который не только формально выполняет обязанности службы, но и всячески стремится найти возможность индивидуального подхода к человеку, изыскать необходимые для решения его проблемы ресурсы, а в ряде случаев выступает с инициативой и обоснованием необходимости реформирования самой системы. В то же время нельзя отрицать, что и в некоммерческих организациях, занимающихся социальной работой, можно встретить самого «типичного бюрократа».

Важно другое: содержание социальной работы, направленное на индивидуальное решение повседневных проблем людей, всегда стремится преодолеть любые сколько-нибудь общие формы организации взаимодействия социального работника и клиента, которые изначально должны носить субъект - субъектный характер. Все это наглядно представлено в проблемах профессионального становления социальной работы.

В частности, индивидуально-бытовой  характер тех проблем, с которыми имеет дело социальный работник, не позволяет предложить однозначные методы их эффективного решения. Попытки выработать объективно-научные способы решения проблем в рамках социальной работы зачастую вызывают недоверие, поскольку данная сфера рассматривается как личностная и бытовая. Профессионализм, включающий в себя принцип научной объективности и непредвзятости, а также идею асимметричности отношений с клиентом, чужд обыденному сознанию. Тот факт, что социальная работа активно посягает на традиционную сферу личной жизни и навязывает ей свой «профессионализм», предполагающий известную дистанцию и самоотстранение специалиста от ситуации, в качестве частичной и вынужденной замены неформальных межличностных контактов типа родственной поддержки или дружеского совета, нередко даже вызывает враждебную реакцию и раздражение у потенциальных и реальных клиентов. Обыденное сознание человека сопротивляется внедрению в эти сферы «научного подхода».

Существует мнение, согласно которому социальной работе отказывают в профессиональном статусе, ссылаясь на неоднородность, неопределенность и постоянную изменчивость сферы деятельности. Однако может ли быть вообще описана и четко охарактеризована повседневная жизнь? Разве что в тех же понятиях неоднородности, неопределенности и изменчивости. В этом смысле социальная работа всегда была не просто близка тому, что сегодня называется постмодернизмом, но и на практике пыталась реализовать заложенные в нем идеи.

Представители же академической  науки, наоборот, как правило, отказывают социальной работе в праве считаться  полноценной научной дисциплиной, рассматривая ее как область, не имеющую вполне развитой и автономной теоретической базы. Для многих она - интуитивное искусство, а не наука, которую можно изучать. Действительно, теория социальной работы вряд ли может существовать в привычном современной науке виде. Как нам кажется, именно здесь должно произойти и происходит то, о чем пишет в своей статье Виль Бакиров, поскольку выход на новый уровень социальной реальности в рамках социальной работы требует «не простого уточнения или дополнения частных методологических подходов, но преобразования общей парадигмы социального познания, создания исследовательских программ, ориентирующих ученого на: 1). Пересмотр фундаментальных теоретических представлений о человеке как о продукте социальной среды и принятых в ней культурных моделей поведения; 2). Анализ механизмов свободного ценностного самоопределения индивида как условия социальной целостности; 3). Признание плюрализма культурных миров и преодоления всех форм локального культурцентризма; 4). Исследование человеческой активности в поле действия общечеловеческих культурных императивов; 5). Изучение антропогенных факторов организации социальных процессов, конкретных форм и структур общественной жизни; 6). Проникновения в микромир повседневности и в механизмы его взаимодействия с социально-групповым, социетальными и мегасоциумными структурами общественных отношений; 7). Гуманитарную экспертизу экономических, социально-политических, социально-правовых и других проектов и программ»[7].

Надо признать, что  постоянные качественные изменения в содержании деятельности института социальной работы неминуемы. Более того, здесь они происходят намного чаще, чем в других профессиональных областях, поскольку именно в повседневной жизни индивида в первую очередь проявляются его потребности и интересы, которые благодаря только тому факту, что принадлежат конкретному человеку во всей его индивидуальности или социальной группе в ее самобытности, всегда содержат элемент некоторой новизны, а значит и скрытую в этом интересе потенциальную проблему его реализации в существующих социальных условиях, которая может проявиться от бытового и до общесоциального уровня.

В то же время оказываемое в рамках социальной работы воздействие качественно изменяет общество, в том числе порождает новые формы общественной самоорганизации и самопомощи.

Характер деятельности требует от социального работника  не только широких полидисциплинарных познаний, позволяющих ему быстро ориентироваться в происходящих в обществе процессах, адекватно понимать клиента, точно определять суть проблемы в многообразии ее предметных аспектов, но и высокого уровня практического мастерства, выраженного в конкретных навыках и умениях работы с индивидуальной ситуацией человека, что предполагает прохождение обширной практики в процессе профессионального образования под руководством опытного наставника, т.е. по такому типу отношений, который был бы характерен длясредневековых мастеров и подмастерья. Особое значение в образовании социального работника придается также формированию индивидуально-психологических свойств, черт, отвечающих требованиям профессии и позволяющих быстро реагировать на изменения ситуации, творчески подходить к ее решению, устанавливать контакты, вести переговоры, защищать интересы клиентов, сотрудничать с представителями смежных профессий, выступать формальными и неформальными лидерами. Все это крайне важно для успешной деятельности специалиста в будущем.

Современных социальных работников в западных странах в основном готовят к двум типам работ: к работе с социальной микросредой сообщества (community work) и к работе с индивидуальным случаем (casework). Рассмотрим каждый из них.

Социальной  работе с микросредой  сообщества (community work) отводится особое место, поскольку сообщество служит промежуточным звеном между макросистемой общества в целом и микросистемой семейной и личной поддержки. Для индивида же именно эта промежуточная система образует естественную опору в случае потери семьи или ближайшего окружения, а также является источником обогащения его жизни за счет дополнительных социальных контактов.