Гуманизм и нравственность в управлении

    Обращает на себя внимание то очевидное обстоятельство, что гуманизм перестает быть чисто философским понятием и начинает включать в себя не только моральную сферу бытия, но также экономическую и политическую.

    Показательно, что сегодня  концепт «гражданского гуманизма» нередко презентуется как ценностная база «всякой здоровой политики и политической партии».

    Все это свидетельствует о наличии _{объективной потребности в моральных и интеллектуальных ресурсах} гуманистического мировоззрения.

    Что, в свою очередь, заставляет обратиться к истории развития гуманистической теории и практики. [5, 46]

    Гуманизм (от лат. humanus — человеческий)3 — антропоцентристское мировоззренческое течение, возникшее в европейских странах в эпоху Возрождения,  и в широком смысле обозначающее общий принцип жизнеустройства на основе признания самоценности человеческой жизни. Первым гуманистом считается Петрарка, который в своем творчестве поднял ряд принципиально важных проблем: благородства как места человека в обществе, определяемого собственными заслугами, достоинства как высокого положения человека в иерархии божественных творений и др. В XV веке, ставшем временем расцвета итальянского гуманизма, главным стало утверждение земной цели человеческой жизнедеятельности.

    Пути этических поисков гуманистов различались в зависимости от следования тому или иному античному автору или общественным запросам. Так, гражданский гуманизм, ориентированный на идеи Цицерона и Аристотеля, был этическим и общественно-политическим  течением, основными идеями которого считались принцип общего блага, свободы, справедливости, юридического равенства, а лучшим государственным строем признавалась республика. В свою очередь, обращение к Эпикуру дало начало этическому гуманизму, в котором моральным критерием выступал принцип личного блага, выводимый из естественного стремления каждого человека к удовольствию и избеганию страданий. Однако это стремление не вступало в противоречие с благом и пользой других людей, ибо его регулятором являлся выбор большего блага, в качестве которого выступали любовь, уважение и доверие ближних.

    Логика  развития гуманизма привела к разработке в нем вопросов, касающихся отношения к пониманию места человека в иерархии _{божественных творений. Разработку этих вопросов начали Б. Фацио и Дж.} Манетти, выразив достоинство человека в образе и подобии божьем. Более радикально к этим вопросам подошли гуманисты флорентийской платоновской академии  М. Фичино и П. дела Мирандола, высказавшие мысли об универсальности природы человека и его сопричастности всему созданному Богом.

    Временем тяжких испытаний для гуманизма оказался XVI век, когда подвергалась сомнению сама вера в человека, переосмысливалась его «абсолютно добрая» природа, а отход от абстрактных идей сопровождался обращением к опыту жизни. Именно так выстраивалось политическое учение Н. Макиавелли. Конечно, традиционные вопросы (антропоцентризм, идея достоинства и «добрая» природа человека) продолжали обсуждаться, но они дискутировались с желанием придать высоким идеям сугубо земное выражение. Ведь в XVI столетии, наряду с гуманизмом и активно влияя на него, развивались наука и натурфилософия, предметом обсуждения которых стали темы, считавшиеся ранее гуманистическими. Постепенно уступая им место, гуманизм в Италии (а чуть позднее и в других европейских странах) как самостоятельное явление уходил с исторической сцены.

    Тогда  как  в других  странах Европы мировоззрение  гуманизма оказалось теснее связано с проблемами национальной жизни. В частности, гуманистов волновали проблемы политического объединения страны (У. фон Гуттен) и сохранения государственного единства и сильного единовластия (Ж. Боден). Одновременно они начали откликаться на острые социальные проблемы – бедность и лишение производителей средств производства (Т. Мор, Х.Л. Вивес). Кроме того, развитие реформационного движения обусловило больший, чем в Италии, интерес к раннехристианской литературе и привело к появлению христианского гуманизма (Д. Колет, Э. _{Роттердамский и др.) - этического учения, в основе которого лежали любовь} к ближнему и активное преобразование общества на основе учения Христа, не находившееся   в   противоречии с требованиями природы. Однако гуманисты того времени, в отличие от своих предшественников, считавших основой развития социума совершенствование человека, больше внимания обращали на науку и производство, полагая их главным локомотивом развития человечества (Л. Леруа, Ф. Бэкон). Выпадение нравственности из сферы прогресса изменило и взгляд на человека. Человека начали воспринимать как существо сложное,  постоянно меняющееся и противоречивое (М. Монтень,  У. Шекспир). Уже в это время Т. Мор поставил вопрос о влиянии на человека общественных отношений и политики государства. В чисто гуманистическом духе формулировалась главная задача государства утопийцев,   обеспечивающая    человеку счастливую жизнь. Отталкиваясь от человека и возлагая на него ответственность за устройство общественной жизни, гуманисты пришли к идее государству, отвечающего за человека.

    Социальный  гуманизм своим появлением обязан Новому времени с его решительной критикой нарождающейся капиталистической системы. Совершенно очевидно, что глубочайшим историческим источником марксизма является гуманистический протест против угнетения человеческой личности, на что обращали внимание Э. Фромм и Ч. Миллз.

    Очередной кризис гуманизма, во многом связанный  с Первой мировой войной, а позднее с антигуманной практикой большевизма и фашизма, был, в ряде случаев (Ф. Ницше, О. Шпенглер, Э. Фромм), интерпретирован как крушение ценностей европейской цивилизации. Примечательно, что в это же время в Европе шел процесс становления гуманизма индивидуальности, переросшего со временем в гуманизм полезности. Тогда как идеи этического гуманизма в европейском обществе начали реанимироваться _{только во второй половине XX ст. Например, П.А. Сорокин писал о} возможности интегрального общества, в котором сочетались бы положительные стороны капитализма и социализма, и мог бы реализоваться гуманистический идеал. [2,87]

    Основы гуманистического сознания, сочетавшего в себе черты этического и христианского гуманизма, были заложены в России в XVII веке. В частности, русский православный философ В. Несмеянов утверждал, что центром русской духовности является идея достижения всеобщего счастья и добра, осуществляя которую, человек одновременно достигал бы личного счастья и совершенства. Но в XIX ст. в российском обществе появилась идея построения социально справедливого государства, ставшая идеологией демократической разночинской интеллигенции. Возникшее противоборство этико-христианского и социального гуманизма просуществовало до Октября 1917 года и предопределило взлет русской духовной мысли конца XIX – начала XX вв. Так, Н.А. Бердяев отмечал, что в России «в силу религиозного ее характера» человеческое начало не может раскрыться в форме гуманизма, то есть безрелигиозно. Так как на Западе гуманизм исчерпал себя, то повторять с запозданием западные формы  гуманизма Россия не может. Говоря о том, что «социальный гуманизм имел слишком ограниченный и слишком поверхностный базис», философ, конечно, имел в виду не гуманизм эпохи Возрождения, а гуманизм, «доведенный в XIX веке до своих последних выводов, соединившийся с позитивизмом, отвергнувший все ценности, кроме человеческого блага», антирелигиозный по своей природе.

    Противоборство между этическим и социальным гуманизмом из духовной сферы перешло в сферу политическую и закончилось революцией 1917 года и Гражданской войной. В годы строительства социализма была предпринята очередная попытка внедрить в сознание людей социальный _{гуманизм с его «группоцентрической» (по определению Б.С. Братусь)} направленностью. Однако реалии индустриального скачка и построения технократического общества привели к тому, что социальный гуманизм в СССР выродился в тот же гуманизм полезности, хотя и на иной, чем на Западе, идеологической основе.

    Впрочем, распад Советского Союза не означал, что социальный гуманизм окончательно прекратил свое существование. Наоборот, как показывает  практика проведения социальных реформ   (в том числе предпринимаемых в рамках национальных проектов) в современной России, он переживает свое второе рождение. В качестве примера можно привести используемый силами самого разного партийного спектра лозунг построения рыночного государства с «социальным лицом».

    Дело  в том, что актуализация проблемы человеческого фактора в социальной жизни связана с вступлением развитых стран в стадию «постиндустриального» или «информационного» общества. Это проявилось, прежде всего, в попытках установления общекультурных, образовательных, просветительских  и социальных стандартов общественной жизни. В силу чего, многие авторитетные ученые как у нас в стране, так и за рубежом не только считают, что потенциал гуманизма не исчерпан, но и пишут о трансформации гуманизма в постмодернистском пространстве.

    В мировой теории и практике государственного строительства в последние десятилетия в качестве комплексной сущностной характеристики все больше утверждается понятие «социальное государство», которое можно анализировать на трех уровнях: научном - как общую идею и ее развитие в целом ряде концепций; нормативном - как конституционный принцип, закрепленный в конституциях все возрастающего числа стран; эмпирическом - как реальную практику деятельности государственных институтов по р_{ешению острых социальных проблем социума. Анализ этих трех} составляющих показывает настоятельную необходимость синтеза социального государства с идеей гуманизма. Сущностью формирующейся современной формы гуманизма является социальное творчество, в силу чего он может быть определен как социальный гуманизм.

    Не  удивительно,  что  сегодня идея  социального  гуманизма  начинает подниматься на щит разными политическими силами в качестве ориентира государственного строительства и цели социального развития. Например, возникшее в 1998 г. социально-гуманистическое движение Свердловской области «Берег» в своей Программе декларировало «приоритет «гуманистических ценностей над   потребительскими». Однако, при ближайшем рассмотрении, меры в области государственного устройства представляют собой набор, скорее, неолиберальных положений: четкое разграничение полномочий между ветвями власти; предоставление представительной власти контрольных полномочий; обеспечение независимости и безопасности судей, адвокатов и свидетелей; законодательное и исполнительное обеспечение реального равенства всех избирательных объединений и кандидатов; свобода слова и т.п. Что касается социальной области, то здесь Программа, в большей степени, ограничивается призывами к гуманистическому оздоровлению «социальной среды человека», созданию «социально-экономических условий реализации творческого и трудового потенциала каждого человека на благо Общества» и «гуманитарной и культурной инфраструктуры (среды) воспитания и существования человека». В числе предлагаемых мер можно обнаружить такие как: «комплексная трудовая реабилитация трудоспособного населения»; «целевые программы занятости беженцев, уволенных из вооруженных сил, правоохранительных органов, освобожденных из мест лишения свободы», «реформа пенитициарной системы» и «комплексная программа молодежной политики». В свою очередь, реализация концепции развития отечественного производства,   как инструмента социальной политики, предполагает, прежде всего, «возвращение отечественного общественного и трудового потенциала к мировому уровню» и «приоритет наукоемкому производству».

    О программе «гуманизации политической системы, социальных отношений, бытовой культуры» заговорил   в свое время заместитель руководителя президентской администрации Владислав  Сурков.12 Более того, спикер Совета Федерации, лидер партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов намерен строить в России «социальный гуманизм» - некое новое издание «социализма с человеческим лицом». Суть этой концепции,  по словам Миронова, составляют такие положения, как: создание независимой службы социального контроля власти, а также оценка эффективности власти с применением «показателей социальной эффективности» (количества детских садов, состояния дорог, показателей рождаемости, смертности и численности населения).

    Таким   образом, трансформация понятия «гуманизм» в обществе постмодерна включает в себя:

    · попытки установления общекультурных, образовательных, просветительских и социальных стандартов общественной жизни и применением и «показателей социальной эффективности» государственного управления;

    · синтез конструкта социального государства с идеей гуманизма;

    · новое понимание сущности социального гуманизма, в основу которого положена идея социального творчества;

    · приоритет гуманистических ценностей над ценностями потребления;

    · гуманистическое оздоровление «социальной среды  _{человека»;}

    · развитие отечественного производства как инструмента социальной политики;

    · гуманизацию политической системы и социальных отношений и, прежде всего, признание равенства человеческого достоинства всех участников общественных отношений.

    Однако, в этих и других конструкциях социального гуманизма (не говоря уже об его управленческой платформе) очевидны попытки совместить несовместимые понятия «социального гуманизма» и «социальной справедливости». Показательно,   что   до сих пор категории социальной справедливости и гуманизма рассматриваются как однопорядковые в системе высших ценностей государства и общества. Именно на это основано данное в Энциклопедическом словаре Конституция Российской Федерации» определение правового государства. Более того, категория социальной справедливости, превратившаяся в   «разменную монету» для разных политических сил, выступает одной из основных составляющих социального государства в Конституциях западных стран. Основатель Римского клуба А. Печчеи объявил справедливость «условием sine gua non самого существования человеческого общества», полагая, что «без справедливости нет, и не может быть никакого стабильного мира или безопасности, никакого социального развития, никакой свободы личности, человеческого достоинства и приемлемого качества жизни для всех». А Ватикан в марте 2008 г. пополнил католический список смертных грехов, в число которых, наряду с генной инженерией и опытами на людях, загрязнением окружающей среды и употреблением наркотиков, доведением до бедности и неумеренным обогащением вошла и социальная несправедливость. Как видно, к прежним грехам индивидуального характера добавились грехи общественного _{значения.}