Разговорная речь как функциональный стиль

Разговорная речь как функциональный стиль. Общие черты  этого стиля

Прежде  всего следует определить понятие "разговорная речь" применительно  к японскому языку. В общем  виде разговорная речь (РР) понимается нами как разновидность, или подсистема, современного японского языка, обслуживающая повседневное неофициальное общение (см., например: Лингвистический энциклопедический словарь 1990, с. 406-407) [2]. Традиции российской японистики, заложенные в трудах Н. И. Конрада, А. А. Пашковского, И. В. Головкина и ряда других ученых, позволяют рассматривать данную языковую систему как один из стилей (разговорный функциональный стиль) в составе стилистической системы японского языка. Под функциональным стилем имеется в пилу разновидность национального языка, употребляемая и определенной сфере общественно-языковой практики и/или в определенных коммуникативных ситуациях и наделенная в связи с этим языковыми и иными особенностями (см., например: Головнин 1979, с. 27).

Разговорный стиль - один из двух основных стилей японского языка, используемый в неофициальном общении, прежде всего в повседневной личной жизни. В целом он противопоставлен книжному стилю, обслуживающему сферы общественно-массовой жизнедеятельности с типичной для них общей установкой на официальность общения. (Последний включает официально-деловой, публицистический, научный и др. подстили.)

Выделение стилей осуществляется прежде всего  при опоре на то, что типично  и характерно для данной разновидности  общения. Поэтому различия разговорного и книжного стилей в определенной мере относительны, основаны не только на возможности/невозможности употребления тех или иных средств выражения, но и на их частотных соотношениях и пр. (см.: Пашковский 1973, с. 84; Головнин 1979, с. 29). Так, явление эллипсиса встречается в обоих стилях, однако для разговорного это стилеобразующая черта, тогда как в книжном стиле оно наблюдается ограниченно (в частности, в газетных заголовках и т. п., например: Бэй, Китатё:хэн ни ацурёку "США оказывают давление на Северную Корею"). Модально-экспрессивная частица нэ, свойственная устной речи в целом, наиболее распространена в РР, где используется в особо богатом наборе синтаксических позиций, и т. д.

При изучении стилей важное значение имеет  также соотнесение их языковых и  прочих средств со стилистически нейтральными средствами (Головнин 1979, с. 32). В связи с этим, в частности, представляется возможным выделение в устном общении японцев некой нейтральной коммуникативной сферы и соответствующей стилевой разновидности - подстиля, обслуживающего в основном нейтрально-вежливое общение (не слишком официальные и не интимные ситуации). Сравнение этого (под)стиля с разговорным и книжным стилями позволяет полнее выявить особенности последних.

Специфика стилей во многом связана с речевыми формами, в рамках которых они исторически возникли и преимущественно развиваются. Для разговорного стиля это устная речь, для книжного - письменная. Вместе с тем в современном языке разговорный и книжный стили реализуются в обеих формах речи, что обусловливает наличие устного и письменного вариантов (разновидностей) каждого из них.

Так, типичными чертами японской устной речи, отличающими ее от письменной, являются следующие: менее строгая  организация и упорядоченность  речи; ограниченность употребления трудных  для слухового восприятия лексических единиц и грамматических форм; использование специфических средств оформления речи - форм вежливости; присутствие особых устных языкопых средств - контактоустанавливающих элементов, заполнителей пауз и пр.; наиболее широкое использование невербального канала коммуникации во взаимодействии с языковыми средствами (см., например: "Нихонго кё:ику дзитэн", 1982, с. 308-309). На этом общем фоне сопоставление устной разговорной и устной же, скажем, публично-официальной речи выявляет такие черты РР, как специфический стиль произношения, особенности просодии, типичные заполнители пауз и формы хезитации, самостоятельный набор жестово-мимических средств и др.

Разговорный стиль в японском языке обладает общими для всех его подстилей  и жанров особенностями, проявляющимися в его структуре, составе и функционировании языковых и иных средств и пр. Эти особенности определяются совокупностью типичных условий употребления данного стиля, важнейшими из которых являются: 1) неофициальные отношения между участниками общения, включающего все множество неофициальных (непринужденных), фамильярных и прочих коммуникативных сфер и ситуаций, среди которых особенно типичны быт и обиход; 2) преимущественно личный характер общения; 3) та или иная степень неподготовленности речи. При таких общих условиях специфика устной разновидности стиля РР определяется также линейным характером речевого акта, непосредственностью, контактностью общения (ср. особый жанр разговоров по телефону), тесной связью его с внеязыковой ситуацией, максимальным использованием невербальных средств коммуникации. Для письменной разновидности разговорного стиля дополнительным актуальным показателем выступает, в частности, графологическая специфика текстов: общее преобладание азбучного письма над иероглифическим, некоторые особенности орфографии, использования шрифтов и пр.

Наиболее  общими чертами стиля РР являются следующие. Прежде всего, это непринужденный или фамильярный характер речи, обусловливающий  широкую употребительность соответствующих  языковых и невербальных средств, предпочтение их нейтральным. С этим связано стремление к эмфатизации, повышению экспрессивности речи. Другие важные стилевые особенности РР - это чувственно-конкретизированный (образный) характер речи, порождаемый преобладающим в обиходно-бытовой сфере жизнедеятельности конкретным способом мышления; присутствие личного плана (плана субъекта и адресата) и активность связанных с ним субъективно-оценочных средств. Активную роль в РР играют тенденции к экономии усилий (языковых и интеллектуальных) и к избыточности. К типичным чертам стиля РР следует отнести также стремление к речевому шаблону и стереотипу, а вместе с тем - к непрестанному обновлению и переосмыслению единиц языка, к речетворчеству.

Обладая общими особенностями и средствами, разговорный стиль в то же время неоднороден в функциональном отношении. В зависимости от сферы общения и коммуникативных установок участников в нем можно, на наш взгляд, выделить два подстиля, условно называемые нами собственно разговорным (или непринужденным) и фамильярным. Мы сознаем терминологическое несовершенство таких определений, но пока не нашли лучших; заметим, что некоторые отечественные исследователи, анализируя аналогичные явления в рамках стиля РР в английском и другим языках, называют их непринужденно-разговорным и интимно-фамильярным подстилями (см., например: Арнольд 1981, с. 272; Орлов 1991, с. 119).

Непринужденный  подстиль, основной в составе разговорного стиля, широко употребляется в неофициальной  речи - устной (обиходно-бытовой, частично публичной, профессиональной, учебной и пр.), а также письменной (СМИ, массовой справочной и научно-популярной литературе, частной переписке и пр.). Фамильярный подстиль обслуживает главным образом устное повседневно-будничное общение - обиходно-бытовое, семейное, дружески-интимное, фамильярно-сниженное и пр. Не будучи разделены глухой стеной, два подстиля существенно различаются языковыми и иными средствами. (Наиболее общим критерием их разграничения выступает допустимость/недопустимость употребления стилевой формы да-тай в устном общении.) В целом фамильярный подстиль отличается от непринужденного или выделяется на его фоне яркой эмфатичностыо, особенно сниженностью, субъективно-оценочным характером языковых и невербальных средств, повышенной свернутостью и небрежностью оформления речи, более широкой опорой на внеязыковые факторы - жесты, мимику и пр.

Специфика межличностной коммуникации японцев и разговорная  речь

Наблюдения  над японской РГ показывают ее тесную связь с национальными традициями устно-речевого общения и межличностной коммуникации в целом. Ранее мы уже обращались к данной проблематике (см.: Тумаркин 1997). Остановимся более подробно на некоторых из этих вопросов.

Важной  функцией повседневной, обиходно-бытовой  речи японцев является обеспечение благоприятных отношений с окружающими. Типичные черты повседневного личного общения - повышенная вежливость и доброжелательность, смягченная тональность. Это обеспечивается целым комплексом языковых и паралингвистических средств, включающих этикет, средства вежливости и пр.

В частности, в японском языке наряду с вежливо-официальным  речевым этикетом весьма развита  система средств вежливости обиходно-бытовой  коммуникации. Важная роль здесь принадлежит  формулам вежливости (клише), обслуживающим  семейное общение, контакты с соседями, работниками бытового сервиса и пр.

Так, многие клише семейного обихода  носят характер двучленных единств, способствующих созданию атмосферы  взаимной вежливости: Иттэ кимасу - Иттэ ирассяи, Тадаима - Окаэри насаи, Итадакимасу - Омэсиагари, Готисо:-сама - Осомацу-сама и пр. Для японцев весьма характерно также стремление к обеспечению приветливо-доброжелательных отношений с соседями и т. и. С этой целью используются особые обиходно-бытовые приветствия, формулы извинения, поздравления, пожелания и пр. Например, при встрече с соседями кроме обычных приветствий зачастую обмениваются стандартными репликами о погоде: Ацуи/самуи оку нэ "Какая жара/холод, а!"; Ёку фуримасу нэ "Ну и дождь!" и др. Встретив соседа, направляющегося куда-то, формально-вежливо интересуются: Дотира мадэ? "Куда путь держите?", на что получают такой же формально-вежливый ответ: Хай, тётто соко мадэ "Надо кое-куда зайти". Соседа, занятого каким-то делом, работой, приветствуют формулой: Осэй га дэмасу нэ "Бог в помощь". Принято приносить извинения соседям в случае нарушения тишины: Осавагасэ-ситэ сумимасэн дэсита "Извините, у нас было очень шумно". Из специальных клише бытового этикета можно назвать также формулы благодарности работникам бытовых служб: Осэва-сама дэсу "Спасибо" и пр.

Выражение вежливости в повседневной коммуникации обеспечивается также особыми средствами смягчения тональности речи - лексико-грамматическими  модераторами, такими как высокочастотные  семантически полуопустошенные формулы  извинения и благодарности (сумимасэн, до:мо), ряд наречий (тётто "немного", дайтай "в общем" и пр.), различные модальные синтаксические конструкции оформления фразы типа ...то иэру дэсё: "пожалуй, можно сказать", табун ... дзя наи дэсё: ка "вероятно, так", конструкции с союзами га, кэрэдомо/кэдо (Мо: сумей митэ итадакитаи ндэсу га "Не могли бы вы еще немного посмотреть") и др. (Хата 1988, с. 113-114). Здесь есть и специальные формулы выражения скромности, обычно употребляемые японцами в обиходе при желании похвалить себя: Дзиман дзя наи кэдо "Не стану хвастать, но..."; Ко: миэтэ мо "Хоть с виду я и не очень...". Важную функцию в процессе речи выполняют просодические средства, способствующие генерированию специфической обиходной тональности вежливо-доброжелательного, заинтересованного отношения к собеседнику.

Остановимся на бранных средствах, используемых японцами в повседневной обиходной  речи. Здесь можно отметить признаваемую японскими лингвистами малочисленность  бранных выражений широкого употребления, а также обратить внимание на отсутствие в японском языке феномена обсценной речи (Окуяма 1970, с. 395).

Многие  японские ученые подчеркивают скудность  бранных слов и оборотов в японском языке на фоне изобилия их и западноевропейских языках, указывают, что повседневно  употребительные японские бранные выражения ограничиваются несколькими словами: бака, бакаяро: "дурак", кусо "дерьмо", тикусё: "скотина" и др. (Саэки 1984, с. 46; Окуяма 1970, с. 395). При этом такие слова зачастую используются как междометия, а не в собственно бранной функции.

Заметим, что состав бранных средств японского  языка отличается высокой стабильностью  и практически не пополняется  за счет заимствований из западных языков, активно вводимых в другие сферы РР. Так, в японском языке  имеется заимствование факку (вульгаризм, от английского fuck) "занятие сексом", однако нет связанного с ним обеденного выражения fuck you, хотя оно достаточно хорошо известно японцам.

Основные  причины такой ситуации заключаются  прежде всего в присущей японцам  эмоциональной сдержанности и стремлении к поддержанию вежливо-доброжелательной атмосферы в межличностных отношениях. В повседневной речевой практике среднего японца возможности санкционированного нормами поведения и традициями употребления грубо-бранной речи существенно ограничены; при общем миролюбии в этом не ощущается необходимости. (В детско-подростковой речи, впрочем, бранные выражения встречаются чаще, что вполне объяснимо.) В обиходных конфликтных ситуациях брань, по существу, почти не употребляется. На таком фоне специфическую картину представляет речевое поведение японских мафиози, которым при конфликте с обычным человеком достаточно пары бранных слов в повышенном тоне, чтобы запугать его.

Говоря  о связях РР со спецификой поведения  японцев, следует упомянуть еще  один момент, частично также имеющий отношение к особенностям японской брани. Как известно, для традиционной бытовой культуры Японии характерна довольно высокая степень свободы обнажения тела в публичных местах (вспомним, например, покрой некоторых видов национальной одежды, обычаи совместного пользования купальнями, туалетами и т. д.). Возможно, в этом кроется одна из причин того, что интимные части тела, физиологические отправления и т. п. - а следовательно, и их названия - не столь тесно связываются в представлении японцев с чем-то нечистым, непристойным. В этом аспекте показательна также значительная допустимость в повседневном общении разговоров на подобные темы. (Имеется даже специальная обиходная формула извинения за такой разговор: Китанаи ханаси дзсу га "Извините, что говорю о таких вещах"). С данной чертой речевого поведения японцев, как представляется, связано и то, что соответствующая лексика, будучи стилистически сниженной, все же входит в состав литературного языка и проявляет здесь достаточную активность, в т. ч. в словообразовании, создании фразеологизмов, междометий и пр. Например: кусо "испражнения", кзцу "зад", сёмбэн "мочеиспускание", хэ "ветры" (перен), кусо! ("дерьмо") "черт!", кусо дэмо кураэ ("жри дерьмо") "черт побери", кусомадзимэ "серьезный до занудливости", кэцу но ана га тиисаи / о:кии ("с маленьким / большим заднепроходным отверстием") "робкий, ограниченный / смелый, с широкой душой", бириккэцу "последний", каэру но цура ни сёмбэн ("как моча в лягушачью морду") "как об стенку горох", хэ о хиттз сирисубомэ ("пернуть и зад поджать") "наломать дров и прикинуться невинным".