Протестантизм в России

Протестантизм в России — получил начало почти одновременно с Европой Западной. Великим князем Василием были вызваны в 1524—1533 гг. с Запада ремесленники, художники, торговцы и аптекари. Около того же времени прибыли в Россию шведские купцы, получившие право торговли в России по договору 1524 г. При Иоанне IV были вызваны в Россию толмачи, лекари, хирурги, типографщики. Между всеми этими лицами было немало последователей учения Лютера, которым было предоставлено свободное отправление их богослужения, даже преимущественное перед католиками (последним не дозволялось иметь в Москве костелов), так как было замечено, что они не обнаруживают стремления к занятиям политикой и пропагандой. Впрочем, некоторые протестанты возымели надежду обратить в свою веру самого царя. Удостоенные собеседований с ним о вере, они вели споры о вере и письменные. Одерборний рассказывает, что царю нравились проповеди пастора Бакгорна, что он смотрел на учение Лютера, "как близкое к истине", любил пасторов, как людей ученых: из них некоторые прямо склоняли его к принятию "Аугсбургского вероисповедания". Русские летописцы отмечают, что "Бомелий чуть не отвел царя от православной веры". Английскому пастору Коле царь поручал изложить письменно сущность англиканского учения и это изложение понравилось ему. Лютеране в 1570 г. шлют к Иоанну IV посольство с намерением вступить с ним и русской церковью в союз, причем дают посольству тайное поручение обратить в лютеранство самого царя. Во главе посольства находится пастор "чешских братьев" Рокита. В первой же беседе по делам веры царь разочаровал послов, резко напал на главные положения лютеранства и категорически запретил протестантам не только пропаганду П., но и вход в русские храмы. Однажды лифляндский пастор сравнил, перед царем, Лютера с апостолом Павлом; царь будто бы ударил его хлыстом по голове и сказал: "убирайся к чёрту со своим Лютером". Пастора Фому, единомышленника Феодосия Косого, он, ударив палкой по голове, спустил под лед в Двину. Однако, взятые в плен во время ливонской войны (1558—82) немцы и шотландцы, целыми тысячами были расселены в разные города с правом свободного исповедания своей веры. Из Нарвы протестанты появились и в самой Москве и сначала поселились в слободе Кукуе, а потом — в самом центре города. В "немецкой слободе" у них между 1560—65 гг. была своя община, пастором которой был Виттерман, а между членами — лифляндские дворяне, состоявшие при особе царя; при общине с 1575 г. была своя кирха, но без колоколов. В 1580 г. приказано было лютеранскую кирху и дома при ней разрушить и построить новые — за городом. Кирха деревянная, при одном пасторе, была готова в 1584 г. В других городах России, где находились немецкие поселенцы и пленники, они также образовали из себя общины, но кирх не имели, а собирались на молитву в дома пасторов. Упомянутый Виттерман переходил из города в город. Другой пастор — Скультет проповедовал у протестантов Новгорода и Казани. В общем, во времена Грозного протестантам жилось в России лучше, чем в самой Германии, Великобритании, Франции и Швеции, где они должны были вести такую страшную борьбу за существование. При Федоре Иоанновиче было много протестантов в его пятитысячном иностранном отряде. Царствование Бориса Годунова было самое благоприятное для протестантов. В "Белом городе" в Москве для них построена была кирха, на средства, главным образом, самого царя, для которой проповедники были вызваны из Германии. При Лжедимитрии I протестанты пользовались полной свободой; но при Лжедимитрии II подвергались опасности быть истребленными поголовно, — их спасла Марина. Это гонение было вызвано непочтительным отношением к русской святыне: во время даже венчания лжецаря, протестанты в Успенском соборе ругались над иконами, сидели и спали на них. В 1626 г. лютеранская община в Москве распалась на две. Вождем выделившихся был проповедник Яков Нейенбург. В 1643 г. священники московские жаловались царю, что в их девяти приходах, близ церквей, немцы завели корчмы и...., и всякое осквернение от немцев русским бывает, и от немцев их приходы пустеют. Царским указом было повелено в Китае, Белом городе и слободах "ропоты в немецких дворах сломать, дворов немцам у русских людей не покупать". В 1643 г. по просьбе доктора Белау повелено было немцам построить Михайловскую кирху на месте, где ныне "Красные ворота". При царе Михаиле в Москве появляются храмы реформатские. По Олеарию, реформаты еще в XVI в. имели там капеллу деревянную, внутри "Белого города"; по другим, такая капелла была построена лишь в 1629 г., при ней был пастор Булеус, а после него — Карвникель. В 1643 г. обе церкви, лютеранская и реформатская, вследствие указанной жалобы были закрыты. Число протестантов в Москве, однако, год от году увеличивалось: к концу царствования Михаила их было там уже до 1000 семейств лютеран и реформатов. Появились они также в Ярославле, Вологде, Холмогорах. Московское правительство ставило себе за правило для государственных нужд призывать из-за границы только протестантов, а не тех, кои "папежские веры". При царе Алексее особенно много эмигрировало в Россию протестантов, благодаря ужасам тридцатилетней войны. Царь Алексей позволил оставаться в Москве только тем, которые согласны были присоединиться к православию; остальным (за исключением лиц особенно почетных и нужных) велено переселиться в Кукуй (1633 г.). В новом месте немцам оказалось лучше — просторнее; эта местность сделалась обширной благоустроенною колонией; здесь лютеране имели две церкви, а кальвинисты — одну голландскую и одну английскую. В 1662 г. по ходатайству саксонского двора в Москве образовалась особая лютеранская община — саксонская, первым пастором которой был Иоанн Грегори (см.), личность, замечательная и выдающаяся; к нему в "театральную школу", для обучения, отданы были 26 избранных русских юношей. В конце царствования Алексея Михайловича знатные и богатые немцы обитали снова в центре столицы: в 1672 г. в самом Китай-городе было три больших каменных здания для их житья и складов товара. Шведам, после мира, дозволено было строить свои дома в Москве, Новгороде, Пскове, Переяславле и Белгороде — где дано право им править свою службу в своих жильях, но особых храмовых зданий строить не дозволено. На разных заводах около Москвы и Тулы существовали у них свои молитвенные дома. Все они были очень богаты и давали хорошее содержание пасторам. Всех немцев в 1673 г. в России жило не менее 18 тыс. При Феодоре Алексеевиче в русской армии 38 полков солдатских и 25 рейтарских имели командирами немцев. При царевне Софии в русскую службу были приняты, эмигрировавшие из Франции, — гугеноты. В 1669 г. состоялся указ, чтобы иностранцев пускать в Россию не иначе, как по опросу, а в Москву без личного указа Государя вовсе не пускать. К началу XVIII в. всех протестантов было в Москве до 20 тыс., а во всей России до 30 тыс. С первого появления в России набожные протестанты, из-за своих религиозных убеждений ушедшие из отечества, не упускали случая пропагандировать свою веру. Умных и образованных проповедников между ними было немало, но и миряне были сведущи в своем богословии. Успеху пропаганды способствовало и то, что русская церковь была проникнута особенной антипатией к тому самому католичеству, которое отрицало протестантство, и уже раньше, в самой русской церкви, были энергические протесты со стороны русских людей против церковной иерархии и злоупотреблений и пороков духовенства. Пропагандисты открыли свои нападения на практические нравственные недостатки русской церкви. В частности, средствами пропаганды были: 1) устные проповеди ученых пасторов, иногда на русском языке, с намеками на ошибочность русских верований. Лучшими из таких проповедников были Георг Окс и Бартольд Вагер — последний проповедовал и в других городах, кроме Москвы. 2) Распространение протестантских сочинений в русских переводах. В 1552 г. датский король по просьбе Иоанна IV, вместе с художниками и типографами, прислал ему "Аугсбургское исповедание" и "Катехизис" Лютера в русском переводе, с тем, чтобы привезшие их типографы напечатали их в тысячах экземпляров. Густав-Адольф завел в Стокгольме славянскую типографию и протестантские книги были отправляемы контрабандой в Россию. 3) Протестантские школы, существовавшие в Москве при всех трех протестантских церквах. 4) Высшие школы, художественные и иные в Москве, в которые поступали для обучения и русские. Жалобы ревнителей православия на успехи П. в России начинаются с Максима Грека (около 1550 г.), обличавшего Лютера как иконоборца и указывавшего на многие антиправославные явления русской религиозной жизни, происходившие от протестантства. Первым русским протестантствующим вольнодумцем был дьяк Матвей Башкин (см.). Как видно из противоиконоборческого сочинения острожского священника Василия, переведенного, по приказу царя Василия Шуйского, на великорусский язык, и сочинения "Об образе, о кресте и иных артикулах веры" (в 20-х годах XVII в.), неизвестного автора, пропаганда при царе Василии, благодаря смутным временам, усилилась. Издание в 1627 г. катехизиса Лаврентия Зизания, в нескольких тысячах экземпляров, было делом протестантской пропаганды, так как в нем, и после исправления его игуменом Илиею, сильно выражено в некоторых местах лютеранство, а не опровержение его, почему он был запрещен, а взамен его издано нисколько отдельных полемических статей и сборников. Какие именно идеи протестантского учения смущали в середине XVII в. русский религиозный мир, видно из сочинения протопопа И. Наседки: "Изложение известно от Бож. писаний на злоименные Лютеры". Книга эта представляет собой апологию иконопочитания и молитв ко святым, коленопреклонений и крестного знамения при молитве, постов и др. обрядов. Из новых вопросов, в сравнении с прежними сочинениями лютеранских и противолютеранских на русском языке, в сочинении Наседки затронуты: отвержение монашества, возражения против таинств, против авторитета вселенских соборов и святых отцов, истинности и святости церкви восточной, а также вопросы церковно-исторические — о летоисчислении, о кирхах и др. Видно, что все эти вопросы обсуждались в обществе, будучи внесены в него влиянием протестантства. Автор рассматривает предметы не только оборонительно, но и наступательно. Крупный факт в истории протестантства в России составляет прибытие в Москву датского принца Христиана, в качестве жениха царевны Ирины. Возник вопрос о необходимости обращения его в православие, что, ввиду несогласия на то принца, при сильном желании осуществления этого брака с обеих сторон, вызвало и многократные устные собеседования, и переписку датских богословов с патриархом, и обильную письменную полемику пастора Фильгобера с Наседкой, обнимающие почти все богословие, насколько оно в православии разнится от протестантства. После этого в течение 30—40 лет в пропаганде П. наступает большое затишье, вследствие сурового отношения к нему царя Алексея. В его "Уложении" положена смертная казнь за совращение из православия. С самого начала его царствования в 1649 г. немцы были выселены за город, и о пропаганде заключают лишь по тому, что в 1671 г. были изданы сочинения царского духовника Савиновича против лютеран и в 1672 г. "Мечец духовный" — против кальвинистов, сочинение иерусалимского патриарха Досифея. При начале раскола старообрядчества протестантская пропаганда подступала и к раскольникам. Наплыв иностранцев и европейских идей при Петре не мог пройти бесследно для известного успеха протестантизма. Типическим представителем тех интеллигентных русских людей того времени, которые подпадали влиянию протестантства, был известный Тверитинов (см.). Но и в среде самой церкви оказались крупные деятели, не чуждые влияния П. даже в теоретическом богословии, как Феофан Прокопович. В ограждение православия Стефан Яворский, Феофилакт Лопатинский, Магницкий, Поликарпов и др. издали сочинения: "Камень веры", "Рожец духовный", "Слово о предопределении", "Показание ересей Лютера и Кальвина" (соч. Лихудов). Учреждение московской академии, по-видимому, было вызвано необходимостью научной борьбы с П., так как ученые, приходившие в Москву из Киева, принимались с недоверием, как "латинская часть". Стесняемая внутри России, в Москве, протестантская пропаганда с большей свободой действовала в северо-западной окраине. Особенные успехи она сделала в отошедших к Швеции по столбовскому договору (1617 г.) Ингрии и Карелии и нескольких русских городах, которые остались за шведами. В них прекратилось даже существование православной иерархии (карельской епархии). Оставшиеся православные поручены попечению новгородских владык, но, несмотря на всю их ревность к охранению этой паствы, положение ее было бедственное, и перебежчиков отсюда в Новгородскую область была "тьма", вследствие "вере теснения великого". В Стокгольме печатались лютеранские книги на русском и карельском языках и распространялись в русском населении, назначались награды русским, изучившим лютеров катехизис, пасторы проповедовали к русским на русском языке. Таким образом многие русские были обращены в лютеранство. Чтобы предохранить от них Новгород, их не пускали в соборную церковь, и о каждом приезжем "доискивали". Не раньше, как по ништадтскому миру (1721 г.), отпавшие паствы были возвращены православной церкви (см. "Историю русской церкви в Финляндии", в "Историко-статистическом описании спб. епархии", СПб., 1871, И.А. Чистович, "История православной церкви в Финляндии", СПб., 1851). По мнению Цветаева, "при образовании русского раскола старообрядчества и других сект, особенно рационалистических, пропаганда протестантства имела большое значение, принимая самый разнообразный, изменчивый и неуловимый характер". Такое решительное утверждение не представляется достаточно обоснованным. Но бесспорным является сходство вероучения хлыстовского с протестантски-квакерским учением Кульмана, духоборческого — с чисто квакерским, молоканского — с протестантствующим, тверитиновским. Первое есть отпрыск квакерства, второе — более чистая отрасль его, молоканство же — возврат к чистому протестанствованию, начавшемуся в России с XVI в. Сетуя на успехи протестантизма в России, беспристрастные историки не могут не отметить и умственно-образовательное воздействие на русское общество этой вековой борьбы православных с пропагандой, проникновение, при ее содействии, протестантской науки в Россию и начатое при Петре I сближение русской богословской науки с западной. Указывают также на полезное воздействие П., в лице его лучших, безусловно-нравственных представителей, на нравственную сферу жизни русского общества и на церковно-практическую жизнь; многочисленные суждения, беспристрастные и пристрастные, о нравах русских людей и русских пастырей, о всем церковно-обрядовом строе в России, действовали исправительно на русских (см. "Историю русской церкви", Д.В. Знаменского, изд. 1870, стр. 364). Петр I, страстный поклонник европейской цивилизации, не чужд был некоторого сочувствия к П. Протестантские историки говорят иногда, что Петр I никого в мире так не чтил, как великого германского реформатора. Но отношение этого государя к протестантству было делом лишь его личного доброжелательства и любознательности. "Уложение" царя Алексея не было отменено, а в нем за совращение из православия полагалась смертная казнь. Пропаганда протестантам была строго запрещена. В 1719 г. издан указ не иначе дозволять смешанные браки (протестантов с православными), как под условием крещения и воспитания детей в православии (другие указы о иноверцах-протестантах см. в Полном Собрании Законов №№ 226, 228, 230, 231, 233, 235—237, 239—246, 293). Но в собственной своей религиозной жизни П. ничем не был стеснен при Петре I. При нем все (четыре) протестантские кирхи в Москве были уже каменные; даже на заводах и фабриках в окрестностях Москвы были две таких кирхи; появились кирхи в Туле, Новгороде, Казани и Астрахани, где прежде были только общины протестантские с проповедниками, но без кирх. В Воронеже были две каменные кирхи, в которых проповедовали многоученые пасторы. Со времени учреждения коллегий протестантством, как и другими исповеданиями иностранными, заведовала коллегия иностранных дел, которой были зарегистрированы все кирхи с их пасторами. Последние представляли в коллегию отчеты о состоянии протестантства в России, о числе кирх и пасторов при них, а коллегия ежегодно представляла о том в синод. При Петре I английские богословы делали попытку соединения англиканской церкви с православной. Синод сделал постановление о том, чтобы не перекрещивать, а лишь миропомазывать протестантов при обращении их в православие; затем вошел, по вопросу о воссоединении с англиканами, в сношение с восточными патриархами, которые дали ответ отрицательный, находя между двумя церквами несогласимые противоречия догматические. При Анне Иоанновне и в регентство Бирона немцы-протестанты заняли особое, выдающееся положение по отношению к церкви; господствующая в государстве религия и ее иерархи до известной степени сделались гонимыми. Начались бедствия некоторых иерархов православной церкви после обнародования в 1728 г., еще при Петре I написанного Стефаном Яворским, по поводу ереси Тверитинова, сочинения "Камень веры". Едва Феофилакт, архиепископ тверской, успел издать его, как появилось "Послание Буддея к другу в Москве против Стефана Яворского" — писано оно было не профессором Буддеем за границей, а кем-то в Москве. Феофилакту велено было написать объяснение на это послание, что за него сделал Рибейра, доминиканец, живший при испанском посольстве в России. Бирон и Феофан Прокопович были в высшей степени озлоблены на Феофилакта за издание "Камня веры". Когда он просил позволения самому лично ответить Буддею, императрица изъявила согласие, но затем ему было сказано, чтобы он не только не делал возражений Буддею, но и не упоминал бы о нем под страхом смерти. Все протестанты в России и за границей прониклись негодованием против Феофилакта. Появилось сочинение: "Молоток на камень веры", в котором отчасти опровергалось сочинение Стефана, главным же образом содержалась грубая брань. К этой полемике присоединились доносы давнего противника Феофилакта, Феофана Прокоповича, о том, что сочинение Рибейры против Буддея опасно для государства; он представил в канцелярию Бирона "Камень веры" и Феофилактову апологию на него, как также вредные для государства. Феофилакт был лишен звания члена синода и отбыл в Тверь. "Камень веры" был запрещен и все экземпляры его отобраны. Киевский митрополит Варлаам, издавший "Камень" особо в Киеве, после суда в тайной канцелярии, лишен сана и сослан в Белозерский монастырь. Феофилакта, после суда в той же канцелярии, три месяца содержали под стражей, потом возвратили в Тверь. После нового доноса на него людьми, ему всем обязанными, его снова допрашивали; из синода его взяли в канцелярию Бирона, три раза вздергивали на виску и били батожьями; затем три года держался он под тайным караулом, и после того, как его постиг паралич, объявили лишенным сана и монашества, заперли в Петропавловскую крепость, где страдалец пробыл два года. По низвержении Бирона, указом правительницы, было велено признавать его по-прежнему архиепископом, и его поместил у себя в доме спб. митрополит Амвросий. Это был беспримерный факт мученичества православного пастыря в православном государстве — от протестантов, случайно стоявших во главе государственного управления. При императрице Елизавете придворные и высокопоставленные лица из протестантов "не смели не уважать православия". Ею были даны некоторые преимущества протестантам, принимающим православие — освобождение от суда и наказания за некоторые неважные преступления (Полное Собрание Законов, №№ 8762 и 11348) и повышение в чинах служащих честно (П. С. З., № 9305). Многие протестанты из прибалтийских дворян в ее царствование обратились в православие. При Екатерине II и ее двух ближайших преемниках в Россию переселилось с Запада много меннонитов и гернгутеров, получивших большие земельные наделы в губерниях Екатеринославской, Таврической, Самарской и др. Особенность этих сект — решительное отсутствие всякой пропаганды и полная замкнутость церковной и общественной жизни.

В новейшей истории  протестантства в России заслуживают  особенного внимания массовые обращения  из лютеранства в православие  латышей и эстов в прибалтийских  губерниях, начавшиеся в сороковых годах настоящего столетия и продолжающиеся доселе. В этом деле особенно потрудились рижские архиепископы: Филарет Гумилевский, Платон Городецкий и Арсений Брянцев. В настоящее время, кроме лютеран, в России существуют еще, возникшие под протестантским влиянием, секты: штундистов, сильно распространяющаяся в простом народе в южных губерниях, пашковщина (основанная полковником Пашковым), и так называемая "апостольская община" или рэдстокисты (по фамилии лорда Рэдстока, ее основателя). В северо-западной России, где появление П. было подготовлено гуситством, успех его был очень значителен в XVI в. Друг Гуса, Иероним Пражский, в 1413 г. был в Литве и Вильно и вел горячие беседы о вере с великим князем Витовтом, который хотел объединить всех своих подданных не только в одно государство, но и в одной церкви, безо всякого деления ее на католическую и православную. С этою целью он учредил особую митрополию для юго-западной Руси. Отправляя на констанцский собор Григория Цамблака, он надеялся, что тот вернется в отечество с проектом новой церкви для Литвы, той церкви, которую проектировал Иероним. Но Гус погиб на костре, а на соборе русские иерархи объявили, что хотят оставаться тем же, чем были. Тем не менее гусситство пустило глубокие корни и в народе, и в обществе литовском. Чешское национальное движение, едва не увенчавшееся успехом, в виде учреждения одного самостоятельного славянского государства из Силезии, Польши, Литвы и Богемии, находило себе большое сочувствие у поляков и литовцев. Все вообще гуситские идеи, главным же образом религиозные, быстро распространялись в Польше и Литве. Это подготовило начало протестантства в юго-западной Руси. Оно обильной струей полилось в Белоруссию, Волынь, Литву и Галицию не только из Польши, восточной Пруссии и Курляндии, но также из Лейпцига, Франкфурта и, вообще, из самой Германии — преимущественно через торговые сношения и переселения немецких протестантов — ремесленников, купцов, ученых и художников в Вильно и другие города. Из них многие оказались настойчивыми и умелыми пропагандистами протестантства. Таковы были Фр. Лисмонини (1521 г.), Авр. Кульва, основавший школу на 50 человек и с церковной кафедры проповедовавший лютеранство, хотя имел звание католического ксендза, Ян Винклер и др. В 1545 г. Альберт, принц прусский, прислал в Литву протестантских миссионеров, распространил в народе тысячи лютеранских сочинений, учредил в кенигсбергском университете стипендии для литвинов-лютеран. В 1544 г. в Вильно поселился наследник престола Сигизмунд-Август, открытый сторонник протестантства, окруженный последователями нового учения. Лютер, Кальвин и др. присылали ему свои сочинения и переписывались с ним. Сделавшись королем, он на сеймах заявил решительное желание преобразования церкви, для чего предлагал составить собор, на котором бы присутствовали и реформаторы — Кальвин, Беза, Меланхтон и др. Но идея его не осуществилась, благодаря искусной интриге папского нунция. Тем не менее при нем П. быстро распространился среди купцов и ремесленников немецкого происхождения. С целью обращения православных в 1562 г. был издан на русском языке катехизис Лютера. В правление Сигизмунда-Августа гуситы, лютеране и кальвинисты имели кирхи на Волыни, в Литве и Белоруссии. На быховском собрании (1560 г.) протестантов два проповедника, Вертан и Николай Житный, были избраны для проповеди протестантства в Червонной Руси, где ими и были устроены кирхи в Перемышле и Яжелбицах. В 1562 г. литовские реформаты соединились с "богемскими братьями" в одно общество, оригинально организованное, с элементами чистого православия. "Богемские братья" привнесли в жизнь общин благочестие и свою обычную чистоту нравов. Много перешло в эту новую "церковь" православных, в среде которых не было сильных характеров и ученых людей, которые могли бы с успехом бороться с пропагандой. Лишь простой народ крепко держался веры отцов. В это же время в Западной Руси и Польше нашла себе место крайняя протестантская секта — социнианство. Оно занесено было из Великороссии учениками Башкина, игумена Артемия, Косого, и др. При жизни их протектора, князя Николая Радзивилла, они стали в оппозиции к кальвинизму; но иезуиты сокрушили их самих. П. был поддерживаем правительством до 1572 г., с которого начинается на него открытое и жестокое гонение. В эту эпоху гонений у протестантов Северо-западной Руси созревает мысль о соединении с православием. Состоялось несколько съездов протестантов вообще с православными. На съезде в Вильно, после долгих споров, лютеране и кальвинисты пришли к соглашению между собой в учении о таинствах, а затем на генеральном синоде протестантов с православными в том же году, в Сандомире, а потом — в Позе, выработаны 22 положения, касающихся церковной дисциплины и общественной нравственности. В 1578 г. протестанты литовские взяли было на себя инициативу воссоединения всех протестантов; с этой целью отправляли послание в Германию к имперским князьям, но эта попытка не имела успеха, и литовские протестанты сосредоточили свои усилия на сближении и объединении с православными, чтобы совместными силами бороться против католичества. Совещания представителей происходили в Торне в 1595 г., где установлено начало взаимной веротерпимости, в Бресте в 1596 г., в Вильно в 1599 г. Виленское православное братство вступило в союз с виленской реформатской общиной, для совместной деятельности в защите себя от угнетения католичества. В позднейшие времена протестанты и православные собиралась на конференцию в Радоме в 1767 г., после которой сеймовые депутаты Польши перед портретом Екатерины II подписали акт терпимости. В общем, протестантская пропаганда не имела большого успеха между православными, главным образом вследствие постепенного, крайнего ослабления, в безуспешной борьбе с католичеством, внутренних образовательных сил у протестантов. Средства для привлечения православных особенно обсуждались на генеральных синодах протестантов. В Женеве в 1629 г., на латинском языке, а в 1633 г. — на греческом, появилось, с именем константинопольского патриарха К. Лукариса, несомненно православного, "Восточное исповедание православной веры", изложенное совершенно в духе кальвинизма. Успеху этой фальсификации положило конец составление "Православного исповедания веры" киевским митрополитом Петром Могилой, утвержденного ясским собором (1643) и четырьмя патриархами Востока с бывшими при них епископами. Протестантство в северо-западной и юго-западной России имело, несомненно, известное благотворное воздействие на внутреннее состояние церкви православной: дружественный союз протестантства с православием для совместной борьбы с католичеством в периоды процветания протестантства способствовал обновлению и поднятию уровня церковно-общественной жизни православных. Протестантство содействовало учреждению и преобразованию церковно-приходских "братств", столь много принесших пользы православию в борьбе с католицизмом. Особенно полезно было протестантство православию своим влиянием на развитие образования: в протестантских школах Литвы получило научное образование большое число православных, из которых многие оказались превосходными православными богословами; западнорусская церковь (братства и отдельные лица) по образцу протестантских школ устраивала свои школы. В типографиях печаталась масса сочинений не только по богословию, но и по другим наукам; образовались ученые кружки, развившие необычайную литературную деятельность; во всем этом непосредственное содействие и руководство оказывали православным протестанты. Историки западной и южной Руси превозносят школы литовских реформатов, лютеран и моравских братьев, называвшиеся "гимназиями" или просто школами, но по научному уровню далеко превышавшие привилегированные католические академии и факультеты. Методы преподавания в этих реформатских школах были превосходны. Русские юноши, обучавшиеся сначала в школах католических, толпами переходили в школы реформатские, по образцу которых потом основывали свои русские (как, например, школы: острожская, туровская, львовская, виленская, киевская, брестская, минская, бельская, буцкая и т.д.). Усовершенствованные педагогические приемы (главным образом, знаменитого педагога славянского Амоса Коменского) создали ряд самостоятельных ученых почти по всем отраслям знания, произведениями которых обильно пользовались русские богословы и проповедники, хотя иногда не без ущерба для чистоты учения. В нравственном отношении протестантство разрушительно действовало на монастырский аскетизм, но своим благочестием и строгостью жизни протестанты много способствовали очищению нравов между православными, особенно возвышению общественных добродетелей — человеколюбия, благотворительности, честности, трудолюбия.

Подробнее см. в "Истории русской церкви", архиепископа Филарета (СПб., 1895); по алфавиту и оглавлению, С. М. Соловьев, "История России" (см. по алфавитному указателю); особенно же, сочинения профессора Дм. Цветаева, "Протестанты и протестантство в России до эпохи преобразований" (M., 1890); "Об отношении протестантов к православной церкви в России" (1886); "Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII вв." (М., 1886); "Памятники к истории протестантства в России" (ч. I и II); " Вероисповедное положение протестантских купцов в России"; "Московские протестантские кладбища"; "Влияние П. на умственное и нравственное состояние юго-западной России" (в "Чтениях Общества любителей духовного просвещения", 1880); "Литературная борьба с протестантством в московском государстве (М., 1887); "Материалы для истории южнорусской противолютеранской полемики XVI и XVII вв.", А. Никольского ("Труды Киевской Духовной Академии" (1862).